Великие русские путешественники

Введение
Крым — это жемчужина России площадью около 27 тысяч квадратных километров, на территории  которой расположилось большое количество красивых городов и множество неповторимых природных великолепий, завораживающие с первого взгляда. Но, Крым – это не только природа, - это яркий заповедник истории, в котором отражаются отголоски самых разных эпох: от античности до Гражданской войны, от турецкого протектората до Великой Отечественной. На полуострове переплелись судьбы многих народов, государств и целых цивилизаций. За период его тысячелетней истории здесь побывало множество народов: тавры, скифы, киммерийцы, сарматы готы, греки, славяне, византийцы, хазары, половцы, турки и многие другие. События и культура разных эпох отражены в многочисленных памятниках. Крым заслуженно называют уникальным историко-культурным заповедником.
За господство на территории Крыма велось множество кровопролитных войн, но окончательно закрепить за собой полуостров удалось Российской Империи в результате русско-турецкой войны при правлении императрицы Екатерины II Великой. 8 (19) апреля 1783 года Екатерина II издала манифест о включении Крымского ханства, Таманского полуострова и Кубани в состав Российского государства.
Крымский полуостров оставался землей незнаемой, которую ученым еще предстояло исследовать и описать. Потребовались года упорной работы сотен учёных, чтобы собрать достаточно подробные сведения о природных богатствах полуострова. Потёмкин, для успешного развития сельского хозяйства, пригласил иностранных специалистов в области садоводства, виноградарства, шелководства и лесного дела. В Крыму начали постройку основной базы для Черноморского флота. Был заложен порт и крепость.  Она была названа Севастополем — «Величественным городом». После присоединения Крыма в состав Российской Империи, полуостров начал развиваться быстрыми темпами в политическом, социальном и экономическом плане. Были ликвидированы внутренние торговые пошлины, что вскоре увеличило торговый оборот Крыма. Появляются крупные города, которые существуют и в наше время: Белогорск, Бахчисарай, Феодосия, Евпатория, Симферополь– административный центр области, а также, как следствие, возрастает количество проживающего населения на данной территории. Для привлечения населения Севастополь, Феодосия и Херсон были объявлены открытыми городами для всех народностей дружественных России. Иностранцы могли свободно приезжать в эти поселения, жить там и принять российское подданство. После присоединения Крыма, новую землю охотно стали посещать и исследовать. Екатерина Великая стала первой императорской особой, которая побывала в Крыму. Она приехала в этот неведомый и дикий край, чтобы полюбоваться новыми владениями. Как оказалось, Россия приобрела настоящий райский уголок.
 Присоединение Крымского полуострова к России в конце XVIII в. открыло новую волну интереса для российской и западноевропейской общественности, стремящейся наглядно ознакомиться с далеким прошлым Тавриды. Число желающих посетить загадочный полуостров постепенно возрастало и уже ко второй четверти XIX в. путешествия приобрели широкий размах. Исторические памятники, архитектурные творения, знакомство с историей Тавриды - вызывают огромный интерес для любознательных путешественников. Крымская природа манит и завораживает своей красотой творческих людей. Не перечислить всех писателей и поэтов, которые посетили этот "обетованный край " и вдохновились столь прелестным краем. 
В 20-30-е гг. XIX в. Крым считался местом, о котором, по словам П.И. Сумарокова, «живопись, описание и само воображение дают слабые понятия, проще говоря, там рай на земле». Путешественники, ученые и литераторы, побывавшие там, оставляли после своих поездок объемные и захватывающие описания местности. В Крыму написаны многие замечательные произведения. А ещё больше рождалось замыслов, которые, воплотившись, стали украшением русской литературы.
Данная тема является актуальной, поскольку процесс становления Крыма в XIX веке повлиял на его дальнейшее развитие в политическом, социальном, экономическом и культурном смысле. Данная тема показалась очень интересной и актуальной, потому что, вспоминая историю нашего Отечества,  смело можно сказать, что прекрасный Крымский край сыграл в её судьбе не маловажную роль. Крым — родина русского православия. Именно в Крыму, в районе Херсонеса, на месте нынешнего Севастополя киевский князь Владимир принял крещение. Из Крыма православие начало распространяться по всей Руси. Крым связан  с величественными и героическими страницами русской истории. Это и военное противостояние с Османской империей, и Крымская война 1853-1856 годов, и революционные выступления черноморских моряков (крейсеров «Очаков» и «Потемкин»), и последний оплот Белого движения, штурм Перекопа в Гражданскую войну, две героических обороны Севастополя. Крым для России — история культуры. Наш земляк, Афанасий Никитин вернулся на родину из Индии через Кафу (Феодосию), где ему поставлен памятник(приложение 1). Писатели и поэты в своих произведениях заставляют нас восхищаться удивительной местностью Крыма, помогают проникнуться чувством патриотизма и любви к своей родине.
Цель данного исследования: расширить представление о Крыме как о ландшафтном и историко–культурном заповеднике, воспетом в произведениях литературы и искусства; рассказать о путешественниках, посещавших Крым, выяснить чем манил Крым и с какой целью его посещали. 

Задачи исследования:
• Изучить источники и литературу
• Изучить положения и развития Крыма в XIX веке
• Выявить почему именитые лица посещали Крым
Методы исследования: теоретический анализ, изучение необходимой литературы
Объект исследования – развитие Крыма в XIX веке
Предмет исследования – Крым в XIX веке


















Глава 1. Великие русские путешественники
1.1 Екатерина II Великая 
Поездка Екатерины II в южные пределы своей империи, предпринятая в ознаменование присоединения Крыма к России, пожалуй, наиболее значительное, выдающееся, самое пышное путешествие, совершенное в Крым кем-либо и когда-либо.
Поездка в Крым была совершенна в январе 1787 года. Официальная цель поездки заключалась в ознакомлении обширных территорий, присоединенных к России по условиям Кючук-Кайнарджийского мира 1774 года и с включением в состав империи Крыма в 1783 году. Также главной целью был контроль над строительством новых городов и переустройством старых, а особенно над устройством военных портов. И, наконец, Екатерина II   желала видеть людей и доставить им возможность видеть императрицу, приблизиться к ней, подать ей жалобы и этим поправить многие упущения и несправедливости. Особенно важно Екатерине было заручиться поддержкой татар: население полуострова, которое еще вчера находилось под турецким вассалитетом. 
Путь пролегал «... через Смоленск, Новгород-Северский, Чернигов, в Киев, оттуда по вскрытии вод на судах по Днепру до Нового Кайдака, где назначено быть губернскому городу Екатеринославлю, от сего же места сухим путем в Херсон, область Таврическую, и возвратно через Черкасск, Бахмут, Изюм, Харьков, Курск, Орел, Тулу и Москву». 
19 мая кортеж императрицы подошёл к крепости Перекоп, которая представляла собой «каменное четырехугольное укрепление и поселение, состоящее из нескольких домишек». Ворота крепости были украшены афоризмом, принадлежащем Потемкину: «Предпослала страх и принесла мир».
Бахчисарай, несомненно, являлся одним из важнейших пунктов всего путешествия. Посещению императрицей столицы Крымского ханства было уделено особое значение, ведь бывшая столица некогда враждебного государства уже лежала у ее ног. Бахчисарай основательно готовился к приезду высочайшей особы. Григорий Александрович Потемкин распорядился «всячески стараться прибрать Бахчисарай наилучшим образом При въезде в город была построена арка, а ее замковый камень был украшен надписью: «мая 1787 года». Граф Луи-Филипп де Сегюр в своих записках отмечал: «Императрица наслаждалась удовольствием возсесть на мусульманский престол, завоеванный ея оружием».
22 мая кортеж Екатерины II прибыл на Инкерманские высоты. Стоявшие в Ахтиарской бухте корабли молодого Черноморского флота, их было сорок шесть, окутались вдоль бортов клубами белого дыма. Флот приветствовал императрицу салютом. Иностранные гости были потрясены. Французский посол Сегюр доложил своему правительству: «Не более чем через 30 часов флаги её кораблей могут развиваться в виду Константинополя, а знамёна её армии водрузиться на стенах его». Императрица в Инкермане провела смотр егерского полка и осмотрела пещерный город.
В сам Севастополь переправлялись на шлюпках. Бывшая рыбацкая деревня не только обустроилась за довольно малый срок, но и имела уже улицы с каменными зданиями и казармами, а главное – облицованную камнем гавань, со множеством парусников, шхун и галер, над которыми реяли всевозможные флаги – настоящий порт. Главенствовала же в бухте, конечно, Русская эскадра, а моряки ходили по городу с тем особым деловым видом, который бывает лишь у хозяев… На следующий день Потемкин повез императрицу в живописную Байдарскую долину и на перевал. Проезжей дороги тогда еще на Южный Берег Крыма от Севастополя не было, поэтому гостям был представлен только «вид сверху». Увиденное понравилось и очаровало романтической недосказанностью этих мест. По пути весьма оригинальной была встреча Екатерины II под Балаклавой «амазонской роты», составленной из жен и дочерей балаклавских греков.
28 мая Екатерина прибыла в Феодосию. Город Феодосия был конечной точкой крымского путешествия. Екатерина со свитой посетила бывший ханский монетный двор. Здесь в память о путешествии во время посещения были изготовлены две золотые медали «Путь на пользу».
На этом благополучно завершился осмотр Крымских земель, и весь кортеж отправился в обратный путь. В результате этой поездки графу Г.А.Потемкину за важность проделанной им работы был присвоен титул Князя Таврического, сама Императрица, а с нею и Западная Европа в лице участников-иностранцев окончательно убедилась в ценности южных приобретений России, отчего только возросло могущество страны в целом. Для самого же Крыма появление самой августейшей особы было бесспорно эрою: «Катерина-Падишах», как ее величало местное население, ослепив своим великолепием и пышностью ранее невиданной, все же приблизилось к своему народу, была среди него, доверилась ему, заботилась о нем… Такая политика действовала сильнее всяких иных сил. Путешествие Екатерины создало целую традицию императорских вояжей на юг, и все наследники Великой императрицы (за исключением Павла I) считали своим долгом совершить путешествие в причерноморские земли. 
1.2 Павел Иванович Сумароков 
В числе первых русских «просвещенных путешественников», побывавших в Крыму, можно назвать Павла Ивановича Сумарокова. Молодой чиновник и литератор Павел Иванович Сумароков, в 1799 году посетивший «тот знаменитый полуостров, где слава, парящая между двух морей, не перестает гласить до пределов всей вселенной в златую трубу свою мудрость, величество и кротость Российского престола». Сумароков буквально на каждом шагу встречает следы недавнего владычества турок и русско-турецкой войны. Пустынные степи, плохие непроезжие дороги. Путешественник отмечал несоответствие красот региона его экономическому состоянию. В глаза бросались малонаселенность края, бедность его жителей, отсутствие финансовых учреждений, малый привоз товаров из России и недостаток местных зажиточных покупателей. Торговля пребывала далеко не в лучшем состоянии. П. И. Сумароков удивлялся царящим в «прелестной области» восточным обычаям. Его впечатлило посещение дома мурзы в Карасубазаре, красоты Ханского дворца в Бахчисарае, изобилие древностей разных эпох. Русский язык в то время на полуострове понимали только в городах, поэтому в пути Павла Ивановича сопровождал проводник – крымский татарин. Страшным и опасным казалось тогда путешествие по горному Крыму. Впрочем, отсутствие оборудованных дорог компенсировалось восхищением от природы южнобережья. Настоящим открытием для П. И. Сумарокова стали сакские целительные грязи. Единственным местом в Тавриде «в новейшем европейском вкусе» показался ему «настоящий военный город» Ахтиар. Деятельный путешественник констатировал, что Крым – это «обетованный край, который составляя лучшую часть страны, есть истинное для нее сокровище», которому помогут развиваться просвещение и трудолюбие. Чиновник предлагать учреждать здесь колонии не из бродяг, несущих леность, а из желающих работать граждан.
1.3 Анатолий Николаевич Демидов
Вообще говоря, цели экспедиции Демидов определял довольно расплывчато, говоря, что он испытывал «какую-то неопределенную потребность к изучению стран» в южных провинциях России [3, с. 3]. Создается впечатление, что в первую очередь им движило личное любопытство: «Демидов не рядился в тогу ученого, осознавая, что она едва ли придется ему по фигуре. Его позиция была вполне трезвой и реалистичной. Не прикидываясь специалистом в науках, требующих глубоких систематических знаний, он пытался найти себя в другом качестве» [12, с. 220]. Демидову было интересно увидеть довольно быстро обустраивавшиеся недавно вошедшие в состав России земли на юге, которые теперь «составляют Новороссийский край, чем переменили сомнительное шаткое бытие свое на прочное и единообразное устройство, которое со временем, без сомнения, утвердится еще более» [3, с. 2, 3]. Анатолий Николаевич приветствует такой ход событий, ведь с присоединением к России южные области обрели стабильность, защищены от бесконечных войн и разорений. Но сожалеет о том, что новые земли со временем утрачивают свою неповторимость. Затушевываются следы кочевых племен, давших этой земле 20 колен варварства и удивительного исторического быта. Демидов выбрал для себя сферы истории, этнографии, культурологии, отчасти - экономической географии.
Пожалуй, самым известным русским путешественником в Крыму в 30е годы XIX века был представитель знаменитой горнозаводской династии меценат Анатолий Николаевич Демидов. В 1837 году он организовал крупную исследовательскую экспедицию по Южной России, сумев привлечь к участию в ней именитых западноевропейских специалистов. В своей работе он оставил яркие описания увиденного на полуострове. А. Н. Демидов зафиксировал бурный рост крымских городов, в особенности Керчи и Севастополя. Города, оставшиеся на периферии промышленного производства, такие как Старый Крым и Евпатория, приходили в упадок. Продолжала пустовать степь, однако развивалось Южнобережье, из дикой пустыни превратившееся в цветущий сад. Увеличивался и рекреационный потенциал Крыма, что путешественники оценили, исследовав целебные свойства Сакских озер.А. Н. Демидов, немало поколесивший по миру, был приятно удивлен крымскими достопримечательностями. Об этом свидетельствуют характеристики, которые он дал городам Таврической губернии. Так, Феодосию он назвал «городом генуэзцев и татар», сочетавшим «совершенно итальянскую наружность» со «следами мусульманского быта», а Севастополь – «одним из превосходнейших военных портов не только на Черном море, но и в целом мире». Общее впечатление от поездки А. Н. Демидов выразил следующим образом: «Совершились судьбы Тавриды, и различия племен, ее населяющих, успокоились под сенью благотворного Российского правительства, которого отеческую попечительность они не замедлили оценить».

Глава 2. Крым глазами русских писателей и художников  
2.1 А.С. Пушкин 
Александр Пушкин посетил Крым в 1820 году, во время южной ссылки, куда он был отправлен за «вольнолюбивые стихи». Поначалу полуостров не произвёл на поэта большого впечатления, однако позже его поразила природа Крыма. Для него она стала воплощением романтизма, только не богемного петербургского, а настоящего, непритворного: «Погасло дневное светило; / На море синее вечерний пал туман. / Шуми, шуми, послушное ветрило, / Волнуйся подо мной, угрюмый океан». Пушкин не был бы Пушкиным, если бы в письмах к родным и друзьям не отзывался о поездке совсем в другом жанре. В них он называл Крым «страной важной, но запущенной», а о пребывании в Гурзуфе помимо стихов остались и такие его записи: «...жил я сиднем, купался в море и объедался виноградом. В двух шагах от дома рос молодой кипарис; каждое утро я навещал его и к нему привязался чувством, похожим на дружество». Больше всего его впечатлила бывшая столица Крымского ханства — Бахчисарай, сохранившая восточный дух, и особенно — Фонтан слёз, который через несколько лет нашёл воплощение в одноимённом стихотворении.
Пребывание в Крыму, несмотря на всю его краткость (всего несколько недель), сыграло огромную роль в жизни и поэзии Пушкина: к этому времени восходят многие творческие замыслы и впечатления, которые потом разрабатывались и трансформировались в сознании поэта. Но с этим же временем связаны и исключительно важные жизненные впечатления. Образ Крыма вошел в пушкинское представление о счастье. Поэт признавался, что прекрасные брега Тавриды вернули ему вдохновение. В доме Ришелье, где теперь располагается Музей Пушкина, Александр Сергеевич пережил счастливейшие минуты жизни. Сюда он мысленно возвращался не раз: «Златой предел!.. К тебе летят желания мои!». Десятки стихотворений, поэмы «Кавказский пленник», «Бахчисарайский фонтан», «Таврида» пронизаны крымскими впечатлениями. В одном из последних писем из Гурзуфа поэт связывает с этим местом замысел знаменитого романа: «Там колыбель моего „Онегина“». Восхищение первозданной красотой крымской природы отражено во многих произведениях поэта. А есть ещё и крымская лирика, вся напоённая воздухом моря и гор.
2.2 Н.В.Гоголь
Гоголь заинтересовался историей полуострова Крым задолго до своей поездки в те края. Таврия и Черное море многократно упоминаются в повести «Тарас Бульба», где писателем воссоздана историческая атмосфера XV в., когда полуостров находился под властью татаро-монгольских орд.


2.3 А.И. Куприн
Среди русских классиков, судьба которых тесно связана с Крымом, Александр Иванович Куприн — самый преданный и искренний почитатель благодатной земли, отразивший в произведениях романтический образ Крыма.
Многие его современники — известные литераторы, приезжали в Южнобережье по состоянию здоровья. Куприна же тянуло сюда просто потому, что он страстно любил сказочный полуостров. Его сердце, как он сам говорил, всю жизнь стремилось к «благословенному Крыму, сине-синему Чёрному морю».
Крым был неизменной любовью известного русского писателя А. И. Куприна. Как свидетельствуют его воспоминания, он впервые побывал в Ялте весной 1900 года, где познакомился с А. Чеховым, И. Буниным и М. Горьким. Второе посещение писателем этих мест состоялось в апреле 1901 года, когда он почти ежедневно бывал на даче Чехова. С этого времени посещения Крыма стали для Куприна более-менее регулярными. В течение шести лет – до мая 1907 года –писатель посетил многие крымские уголки – Мисхор, дачу Давыдовых, Ялту, Балаклаву, Алушту, Алупку, Гурзуф, Севастополь. Здесь же у Куприна произошло одно знаменательное событие, важное для его творческой жизни: знакомство с Л. Н. Толстым, которого он боготворил и считал самым большим писателем России. Это произошло в Ялте 25 июня 1902 года. Свидетельства этой встречи были подробно описаны им в 1908 году в очерке-воспоминании «О том, как я видел Толстого на пароходе «Святой Николай».
Писателю замечательно работалось на юге. Он написал здесь множество своих произведений, среди них принесшую ему мировую известность повесть «Поединок». Многие его рассказы сюжетно связаны с крымским краем или написаны по крымским впечатлениям. Среди многих истинно крымских произведений признаны классическими "Сон", "Светлана", "Белый пудель", "Гранатовый браслет".
Но самым значительным произведением А. Куприна о Крыме были очерки «Листригоны» о балаклавских рыбаках. Может быть, именно поэтому памятник А. Куприну установлен именно в Балаклаве на городской набережной в 2009 году по инициативе скульптора С. Чижа (1935–2008), который прославился своим памятником Екатерине Второй в Севастополе. 
2.3 И.К. Айвазовский 
Весной 1838 года из Санкт-Петербурга Иван Айвазовский за молодостью лет был послан в Крым на два года для самостоятельных работ. Чёрное море – вдохновение Айвазовского. За время двухлетнего пребывания в Крыму Айвазовский написал ряд картин, среди которых были прекрасно исполненные вещи: «Лунная ночь в Гурзуфе» (1839), «Морской берег» (1840) и другие. Приехав в Крым, Айвазовский окинул пристальным взглядом художника холмы в живописных окрестностях Феодосии и Керчи. Айвазовскому показалось, что холмы Керчи и Феодосии явно искусственного происхождения, и он организовал археологические раскопки на собственные средства, и выстроил здание Археологического музея. В ходе раскопок в одном из имений Ивана Айвазовского, деревне Шейх-Мамай, найдены останки, которые можно было счесть местом захоронения Мамая, но это так и не было доказано, но сенсации о находках появляются и поныне. В деревне Шейх-Мамай на месте возможной могилы ордынского темника Мамая Иван Айвазовский соорудил беседку, чтобы в ней «размышлять о бренности человеческой жизни», но в 1917 году имение художника вместе с беседкой сгорело. Современные археологические исследования показали, что поселение носящее название Шейх-Мамай, с 60-х годов III века до нашей эры входило в состав античной хоры Феодосии. Сейчас это село называется Айвазовское. В 1839 году молодой художник принял участие в военно-морском походе к берегам Кавказа, в походе он не только писал морские пейзажи, но и занимался батальной живописью. На борту военного корабля он познакомился с прославленными русскими флотоводцами: М. П. Лазаревым и героями будущей обороны Севастополя молодыми офицерами В. А. Корниловым, П. С. Нахимовым, В. Н. Истоминым.  Айвазовский наблюдал с берега за военными действиями на побережье Черкессии, за высадкой русского десанта в долине реки Шахе, и сделал наброски к картине «Десант отряда в долине Субаши». В конце лета 1839 года Айвазовский вернулся в Санкт-Петербург, и 23 сентября получил аттестат об окончании Императорской Академии художеств Санкт-Петербурга, свой первый чин и личное дворянство. На веку Айвазовского сменилось пять императоров. Иногда говорят, что он «со всеми был в добрых отношениях», что не совсем справедливо. Айвазовский не был представлен императору Александру I, а с остальными царскими особами он, действительно, был в хороших отношениях. Неизвестно, как бы складывались отношения Айвазовского с российскими императорами, не покинь Айвазовский Петербург. Возможно, ему было значительно проще выстраивать отношения с властями, находясь в Феодосии, а не в Петербурге. Иван Айвазовский в Феодосии устроил фактически «страну Айвазовского», в которой он жил и творил свои удивительные шедевры во благо империи. На средства, собранные Айвазовским, в Феодосии был установлен монумент российскому императору Александру III, в благодарность за покровительство императора в создании в Феодосии торгового порта, что позволило городу успешно развиваться экономически. Иван Айвазовский был очень хлебосольным и щедрым хозяином. Он любил принимать гостей в своём доме, гости его самые разные по происхождению, социальному положению, роду занятий, он радушно встречал и принимал всех. Как-то в доме Айвазовского одновременно гостили известный скрипач Венявский и нечистый на руку коммерсант, с которым Венявский отказался знакомиться. Впрочем, гости всех рангов и сословий не могли задерживаться долго в доме Айвазовского, и через несколько дней приветливый хозяин сообщал за обедом, что велел заложить лошадей… И вовсе не потому, что ему надоели гости, просто ему жизненно необходимо было уединение для работать, тишина для вдохновения и сосредоточенности на картине. Говорят, что в такие моменты некоторые гости чувствовали себя обиженными, но пора и «честь знать». Айвазовский умел удивить гостей десертом. Нередко художник вместе с поваром продумывал меню для приёмов и банкетов. В его доме часто подавали шампанское, которое очень любил маэстро. На место фабричной этикетки Айвазовский наклеивал собственноручно изготовленную этикетку с бурлящим, как шампанское, морем.На 50-летие художника был организован пышный банкет. Ближе к его завершению Айвазовский обратился к своим гостям с речью: «Господа, я приношу вам свои извинения. Мой повар забыл про десерт! Поэтому вам придётся отведать блюдо моего приготовления». Гостям подали маленькие подносы, на каждом из которых лежал небольшой пейзаж от Айвазовского.
2.4 В. Маяковский 
Владимир Маяковский любил бывать в Крыму, с достопримечательностями которого познакомился еще в 1913 году. Однако после революции его частые поездки на Крымский полуостров носили, как правило, деловой характер. О том, чтобы отдохнуть на морском побережье, не было и речи, так как поэт был буквально нарасхват. Утром он заседал в правлении местных литераторов, в обед выступал с докладом о жизни пролетариата в Америке, а вечером читал стихи перед рабочими порта или же местной фабрики. Такой распорядок дня был вполне привычным и типичным для Маяковского, который втайне завидовал многочисленным курортникам, приезжающим на отдых и оздоровление. Именно им в 1927 году он посвятил стихотворение «Крым», в котором юношеские воспоминания поэта переплелись с советской действительностью.
Двадцатилетнему Маяковскому крымский полуостров запомнился как один большой фешенебельный курорт, где состоятельные и именитые россияне строили элитные дачи. Так было испокон веков, и свою резиденцию в Крыму имели многие русские графы и князья. Действительно, это место идеально подходило для отдыха, о чем, впрочем, сам Маяковский отзывается с некой долей иронии, отмечая, что природа действительно благосклонна к отдыхающим – «то в нос тебе магнолия, то в глаз тебе глициния». Однако теперь вся эта роскошь доступна простым советским труженикам, которые проводят свои отпуска в комфортабельных санаториях. Именно в них превратились бывшие дворцы русской знати, лишенные былой роскоши и красоты. На этом Маяковский старается не акцентировать внимания, однако не может обойти стороной тот факт, что нынче «глубины вод гноят повыброшенных из дворцов тритонов и наяд».
Глава 3.  Иностранные гости полуострова
3.1 Янош Карой Беш
Одним из таких путешественников, отправившихся сюда с целью изучения местной этнографии, стал венгр Янош Карой Беш.
Путешествие стартовало в мае 1829 г. выездом из Вены, откуда через Одессу Янош Карой Беш направился в Крым. Первая остановка здесь произошла в Перекопе.
После короткого отдыха путешественник взял курс на Керчь, прибыв куда, пробыл там совсем недолго, так как направлялся в Ени-Кале, откуда планировал отправиться на Тамань. В описании первого своего пребывания в Ени-Кале, Беш говорит об удобном расположении крепости, живописных окрестностях. Рассказывает о местном населении, которое состоит практически из греков, но есть также русские и татары. Хозяйство жителей в основном рыболовецкое, некоторый доход, говорит путешественник, они также получают, занимаясь перевозкой на противоположных берег пролива пассажиров и различный груз: «Керчь – Пролив – Тамань – Степи вдоль линии Кавказа. 
Я, наконец, прибыл в город, где я остановился только на ужин, так как торо- пился в этот же день посетить Ени-Кале, где через пролив короче всего попасть на Тамань. Ени-Кале расположена на возвышенности с видом на пролив и Азовское море, которое омывает собой мыс, ее расположение очень выгодно и очень живописно. Поднявшись на плато над городом, вы видите сразу и Азовское море, и Черное. В городе проживают греки, русские и татары, которые занимаются рыбной ловлей и прибрежным судоходством; они перевозят через пролив товары и пассажиров в Ставрополь на Кавказ и в Грузию» [21, p. 35].
В свое кратчайшее пребывание в городе, путешественник завязал дружествен- ные отношения с градоначальником И. А. Стемпковским и попечителем керченской торговли с черкесами Р. Скасси, о гостеприимстве которых приятно отозвался.
Переправившись через Керченский пролив в Тамань, Беш проехал вдоль Куба- ни в Екатеринодар (Краснодар), а затем в Ставрополь. Здесь вояжер узнал, что командующий войсками на Кавказской военной линии генерал Эммануэль организовал экспедицию с целью восхождения на Эльбрус, и решил присоединиться к ней, не оставляя своего главного задания в дороге – поиск следов мадьяров на этой территории. По завершении вояжа по территории Карачая, путь Яноша Карой Беша снова лежал в Крым через Керчь, куда он и прибыл с Тамани.
На протяжении трех дней, проведенных в городе, Беш посетил созданный неза долго до этого Музей керченских древностей, ознакомился с экономикой города, в частности с торговлей, конечно же, посетил раскопки. Обнаруженные находки поразили путешественника, однако, как и у большинства вояжеров того времени, побывавших в Керчи, большое негодование вызвало небрежное отношение к памятникам старины, которое несильно изменилось с обустройством музея: «В течение трех дней, что я провел в Керчи, я осмотрел этот город и музей древностей, раскопки за пределами города и находился под постоянным надзором г-на Дюбрюкса. К сожалению, найденные бюсты и вазы получили в свое время увечья. Главным образом, хорошо сохранились некоторые женские безделушки, найденные в могилах. Есть пара золотых браслетов ручной работы. Эти драгоценности откладываются на хранение Стемпковским, губернатором Керчи. Г-н Скасси был добр и дал мне некоторые выдержки из отчетов, написанные им, содержащие описание портов и торговли в этом растущем городе, среди которых был отрывок для обучения моряков в Черном море» [21, p. 205].
Из Керчи путешественник отправился в Симферополь: «Город Симферополь, расположенный на плато, виден издалека и очень выгодно расположен. Городской собор, смелые архитектурные формы которого возбуждают внимание, со всех четырех сторон украшен колоннами красивых пропорций, они увенчаны куполом, который делает все здание воздушным. Через долину на въезде в город протекает Салгир – это не глубокая, но достаточно быстрая река, на протяжении всей своей длины усаженная деревьями с обеих сторон, по берегу которой тут и там располагаются несколько отдельных домов» [21, p. 208–209].
Дальнейший путь Беша лежал на Южный берег Крыма, который, по его словам, «не может не посетить ни один путешественник».
Приложив немалые усилия, путешественник прибыл в Алушту, поразившую его своим расположением в столь живописном крае: «Те невзгоды, что мы испытали на протяжении езды по дороге длиной в две версты, были полностью компенсированы окружающим видом на море вокруг деревни Алушта...» [21, p. 225–226].
Пожелав осмотреть весь Южный берег как можно подробней, Янош Карой Беш решил задержаться на некоторое время в Кучук-Ламбате, в имении Таврического гражданского губернатора А. М. Бороздина, куда он был приглашен во время пребывания в Симферополе: «На следующий день я встал с рассветом, чтобы насладиться этим прекрасным видом, что открывали мне с одной стороны – огромные скалы, сложенные друг на друга таким образом, что казалось странным, что сейчас доступ к этим местам, столь любимым в отдаленной древности, столь затруднен. Это была невыразимая радость для меня исследовать этот восхитительный сад, вдохнуть сладкий запах цветов, которые встречаются на каждом шагу <...> Я с удовольствием шел среди апельсиновых деревьев, инжира, миндаля и винограда...» [21, p. 227–228].
На следующий день – посещение Партенита, Алупки, Никитского ботанического сада, Фороса и Ореанды, чья красота не могла оставить равнодушным нашего вояжера: «По прибытии в Форос я испытал самый трудный из-за крутых холмов и очень узких трасс способ передвижения, которому препятствовали также массы горных пород. Ехали по этим извилистым тропинкам через скалистые страшные пропасти <...>.
Как только мы покинули деревню, мы должны были подняться на высоту около четырех тысяч метров <...>. При подъеме я почувствовал редкое удовольствие <...>. Я смотрел перед собой с каким-то ступором <...>. Скалы, горы вокруг меня, казалось, вырастали из чрева земли в красиво окрашенную путаницу и хаос, заполняющих ум тысячами пугающих образов разрушения <...>. Действительно это торжественный момент в жизни, когда человек, так сказать, между небом и землей!» [21, p. 241–243].
Возвращаясь в Симферополь, Беш посетил также Байдарскую долину и Бахчи- сарае, отметив при этом некоторое невнимание со стороны правительства Российской империи к столь привлекательным и плодородным землям: «Сейчас мы выходим из зелени, свежих лугов, лесов, что покрывали нас тенью, и видим степи, которые распространяются на Бахчисарай и тянутся к реке Альма. Этот город – бывшая резиденция крымских ханов, мы все еще можем увидеть остатки роскошного прошлого, город все еще хорошо заселен, имеет несколько мечетей и ряд построенных плотно домов. Недалеко от города произрастают хорошо ухоженные сады <...>. С учетом красоты этих мест, плодородия почвы и мягкого климата иностранцы уже начинают делать приобретения земли и, если их присутствие будет продолжаться, она будет оставаться хорошей и высоко ценится <...>» [21, p. 249–252].
Проведя немного времени в Симферополе, наш путешественник пустился в Феодосию, откуда ему предстояло отправиться в Трапезунд. В Феодосии Янош Ка- рой Беш планировал найти корабль, на котором он бы мог отплыть до наступления зимы, однако получил отказ, так как все суда могли отправляться только весной. Большая задержка и неприятная погода заставили его бездельничать в течение продолжительного времени, и только с наступлением лучших погодных условий он решил выбраться и осмотреть город: «Древний город Каффа процветал здесь в значительной степени, остатки его все еще наблюдаемы. Развалины крепости к востоку от города, башни на высотах горы вокруг города в полукруге, много руин на западе показывают былую славу Каффы <...>.
Феодосия имеет особую смесь народов: русские, греки, армяне, татары, евреи, немцы и, наконец, европейские авантюристы, которые приехали в эту страну искать счастья <...>.
Это разнообразие народов также просматривается в различии религий и мора- ли. Церкви, которые существовали со времен Генуи, были заменены под властью татар на мечети, которые заняли красивую главную площадь в центре города <...>» [21, p. 262–265].
Путешествие по территории Крыма закончилось в Феодосии, откуда весной 1830 г. последовало отплытие в Трапезунд, посещение территории Армении и Грузии. Последним пунктом назначения Яноша Карой Беша был Константинополь, после чего в июле 1830 г. он вернулся в Вену.
Выявление неизученных текстов сочинений путешественников, их перевод и анализ, восстановление биографических данных авторов, послужат получить более четкую картину исторического прошлого Тавриды, судьбы памятников древности, иным аспектам культуры и этнографии, как указанного региона, так и Европы в целом.
Подробный отчет Беша о его путешествии с описаниями природы, городов, се- лений, местных жителей и их быта, дает нам ценные сведения по истории и этно- графии народов, обитавших в Крыму во второй четверти XIX в. Особый же стиль сбора наблюдений и составления путевых записок выгодно отличает их от иных ви- дов письменных источников.
3.2 .......................