Специфика репрезентации концепта «счастье» в пословицах и поговорках в корейском языке

СОДЕРЖАНИЕ

ВВЕДЕНИЕ………………………………………………………………………7
I ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ ОСНОВЫ ИССЛЕДОВАНИЯ ………………..…...10
1.1 Концепт «счастье » и языковая картина мира……………………………..10
1.2 Структура концепта и способы  его вербализации………………………..19
1.3 Проблема типологии концептов……………………………………………27

Выводы…………………………………………………………………………..30
II ЛИНГВОКУЛЬТУРОЛОГИЧЕСКИЙ АСПЕКТ ИЗУЧЕНИЯ КОНЦЕПТА «СЧАСТЬЕ».................................................................................32 
2.1 Специфика репрезентации концепта «счастье» в пословицах и поговорках в корейском языке……………………………………………………………….32
2.2 Специфика репрезентации концепта «счастье» в пословицах и поговорках в казахском языках………………………………………………………………40
2.3 Специфика репрезентации концепта «счастье» в пословицах и поговорках в русском языках………………………………………………………………...43
2.4 Представление о счастье  в различных культурных традициях………….57

Выводы…………………………………………………………………………..78 

ЗАКЛЮЧЕНИЕ………………………………………………………………...80
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ………………………..82
     
     
     
     
     
     
     
     
     
     
     




ОПРЕДЕЛЕНИЯ
        В настоящей диссертации применяют следующие термины с соответствующими определениями:
        Концепт – символический образ понятия, отражающий ментальное представление носителей языка об объекте, явлении, определяющийся системой ценностей культуры и имеющий языковое выражение.
        Лингвокультурология – это отрасль лингвистики, возникшая на стыке лингвистики и культурологи и исследующая  проявления культуры народа, которые отразились и закрепились в языке.
        Лингвокультурный концепт – многомерная ментальная единица с доминирующим ценностным элементом. 
        Межкультурная коммуникация – 1) адекватное  взаимопонимание двух участников коммуникативного акта, принадлежащих к разным национальным культурам; 2) процесс общения вербального и невербального между коммуникантами, являющимися носителями разных культур и языков.
        Семантика – смысловая сторона (значение отдельных языковых единиц; морфем, слов, словосочетаний, а также грамматических форм).
        Семантическое поле – совокупность слов и выражений, образующих систематический ряд и покрывающих определению область значений.
        Языковая картина мира – совокупность знаний о мире, которые отражены в языке, а также способы получения и интерпретации новых знаний.       
        Национальная картина мира – общее, устойчивое, повторяющееся в картинах мира отдельных представителей народа, отраженное в общих представлениях народа о действительности, в высказываниях и «общих мнениях», в суждениях о действительности, пословицах, поговорках и афоризмах. 











ВВЕДЕНИЕ

        Современная лингвистика всё  активнее обращается к  слову «концепт».  По мнению исследователей, концепты имеют особенную значимость и ценность для создания языковой картины мира. Концепт приближен к ментальному миру человека, следовательно, к истории и культуре. Концепты представляют собой коллективное наследие в сознании народа, его духовную культуру. Познание человеком окружающего мира фиксируется в определенных концептах, которые формируется на основе знаний и традиций людей, унаследованных от предшествующих эпох. Концепты, логически связываясь между собой, образуют концептуальную систему, но вместе с тем они определяют поведение индивидов и социальных групп. Все это свидетельствует о первостепенной важности исследования подобных категорий для понимания культуры и общественной жизни в разные исторические эпохи. 
        Настоящая диссертационная работа связана с возрастающим интересом к проблемам лингвокультурологии, когнитивной лингвистики, межкультурной коммуникации, рассматривающие такие концепты в языках различных этносов, как «мужчина-женщина», «земля-небо», в том числе «счастье». Однако на материале корейского языка в сопоставлении с казахским, концепт «счастье»  не был ранее рассмотрен. Без сопоставительных исследовании  невозможно выявить национальные специфики языковых картин мира носителей разных языков и культур. Это актуализирует создание специальных двуязычных словарей наименований концептов.
        Концепт «счастье» чрезвычайно важен в плане глубокого понимания культуры вообще и особенно корейской культуры, так как для них он является одним из ключевых концептов. 
    Актуальность диссертационного исследования обусловлена необходимостью изучения концепта счастья, его значения в формировании и развитии менталитета корейского, казахского и русского этносов в целом, а также недостаточностью существующих работ по описанию и анализу концепта «счастье» в корейской лингвокультуре. Анализ данного концепта проводится в контексте философских, психологических, национально-культурных исследований. Актуальным для теории языка является изучение феномена счастья в плане выявления и установления лингвокультурных, аксиологических, лексико-семантических аспектов концепта «счастье» в разносистемных языках, что отражает как общие, так и этноспецифичные культурно-исторические особенности формирования национальных картин мира.
    Объектом данного исследования является концепт  счастья  в 3-х языках.
    Предметом исследования являются особенности лингвокультур корейцев, казахов и русских, отраженных в  концепте счастья.
        Целью настоящей работы является исследовать концепт «Счастье» в корейском, казахском и  русском языках и выявлении национально-культурной  специфики исследуемых концепта в этносах. Для достижения указанной цели в данной работе ставятся следующие задачи:
1) систематизировать материал (пословицы, поговорки, фразеосочитание и пр.)
2) проанализировать фактически материал с концептом «счастье»
3) осуществить сопостовительный анализ паремий с концептом «счастье» в 3-х языках
4) охарактеризовать ассоциотивно-семантические зоны концептуального поля счастье с использованием результатов ассоциативного эксперимента 
5) проанализировать особенности эмоционального восприятия концепта счастье носителями корейского, казахского и русского языков по результатом ассоциативного эксперимента.
      Степень разработанности темы исследования. Исследование концепта «счастье» в сопоставительном аспекте важно, как с теоретической, так и с практической точки зрения, так как эти знания дают возможность строит отношения в рамках межкультурной коммуникации, успешно применяя не только лингвокоммуникативные навыки, но и лингвокультурные знания. Национальную специфику концепта можно постичь только в сравнении с содержанием данного концепта в другой культуре. Концепт «счастье» рассматривался в научной литературе на примере одного языка или в сопоставительном аспекте: Воркачев С.Г. «Счастье как лингвокультурный концепт», 2004; Ким Т.С. «Концепт счастье в индивидуальной языковой картине мира корейского поэта Хан Ёнг Уна», 2015; Залялеева А.Р. «Концепт счастье в современном русском языке», 2004; Биязды?ова ?.?. «?аза? тіліндегі ба?ыт концептісіні? танымды? сипаты мен ?ызметі», 2014.
    Основные положения теории концепта как предмета исследования лингвокультурологии, нашли отрожения в работах А.П. Бабушкина, С.Г. Воркачева, В.И. Карасика, Е.С. Кубряковой, З.Д. Поповой, Г.Г. Слышкина, Ю.С. Степанова и других авторов.
    Работы Ю.Д. Апресяна, Н.Н. Болдырева, Т.В. Булыгиной, В.В. Красных, Т.А. Фесенко, Ю.А. Сорокина посвящены проблемам выявления особенностей языковых картин мира и специфики национального менталитета. 
        Теоретика-методологической базой послужили труды известных ученых в области лингвокультурологии: В. Гумбольд, Е.М Верещагина,        В.Г Костомарова, В.А Масловой, В.В Воробьева, А.Е Карлинского,              Ю.С Степанова, В.Г Колшанского, Е.С Кубряковой, С.Г. Тер-Минасовой,     А. Мельниковой, Н.Ф Алиференко, З.К Ахметжановой и др.
        Методами исследования являются сопоставительный метод, метод наблюдения, структурно-семантический анализ.
        Научная новизна исследования заключается в предпринятом комплексном исследовании концепта «счастье» в корейском, русском, казахском языках в выявлении национально-культурной специфики исследуемого концепта, чем определяется его место в когнитивном процессе самоидентификации национального языкового сознания.
     Поскольку понятие счастье является одним из основных в культуре корейского народа, то анализ этого концепта позволит глубже понять особенности данных концептосфер в целом, а значит, глубже проникнуть во языковое сознание, картину мира, приблизиться к постижению менталитета. Наблюдение за эволюцией концепта позволяет увидеть трансформацию менталитета, установить, какое места занимает рассматриваемый концепт в той или иной языковой  картине мира. Сопоставление же концепта счастье с казахской и русской языковой картиной мира позволяет выявить сходства и расхождения исследуемых лингвокультур.   
        На защиту выносятся следующие положения:
1. Концепт «Счастье» как аксиологическая ментальная единица языковой картины мира репрезентирует такие базовые смыслы, как «благосклонность судьбы», «удача», «интенсивная радость», «положительный баланс жизни», «чувство удовлетворения жизнью», выступая чувственно-эмоциональной формой идеала.
2. Ключевые средства объективации концепта «счастье» — это номинативная лексема «??» (корейский язык), «ба?ыт»(казахский язык) и «счастье» (русский  язык). 
    Теоретическая значимость исследования заключается в том, что оно вносит определенный вклад в развитие теории концептуализации эмоций, определяет лингвокультурологическую специфику эмоциональных концептов «счастье-??- ба?ыт» в корейской, казахской и русской языковой картине мира.
    Практическая значимость. Результаты исследования могут быть  использованы  как в разработке теоретических положении лексикологии, лингвокультурологии, в лексикографии при  составлении двуязычных словарей, в практических спецкурсах по лексикологии, межкультурной коммуникации. А также на семинарских и практических занятиях по преподаванию иностранных языков.  
    Публикации по теме работы. По теме диссертации опубликованы две статьи: 
1. Статья «Вербализация концепта ?? /ба?ыт /счастья в корейском, казахском и русском языках». Сборник Корееведение Казахстана. Выпуск 4, 2016.
2. Статья «Концепт счастье в корейском, казахском и русском языках ( из опыта ассоциативного эксперимента)». Сборник  Корееведение Казахстана. Выпуск 5, 2017.
        Структура работы. Работа состоит из введения, двух разделов, заключения и списка использованной литературы. После каждой главы на основе анализа материала делаются выводы и обобщения.

        I ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ ОСНОВЫ ИССЛЕДОВАНИЯ
1.1 Концепт счастье и языковая картина мира
    Прежде чем преступить к изучению концепта, следует отметить тесную взаимосвязь языка и культуры, которые, собственно, составляют лингвокультуру и отображают мировоззрение человека. Любое явление в природе или произведение может быть описано и осмысленно только при помощи слов. Однако язык, в свою очередь, также испытывает на себе влияние культуры по мере ее развития.
    Уместно будет привести рассуждения выдающегося немецкого филолога Вильгельма фон Гумбольдта относительно  взаимоотношений языка и культуры. В своих трудах он указывает на то, что всякая культура национальна, и ее национальный характер выражается в языке через мировоззрение, а языку присуща внутренняя форма, характерная для каждого отдельного народа. Также немаловажна его идея, что внутренняя форма языка представляет собой выражение «народного духа». Гумбольдт считал, что язык - это связующее звено между человеком и окружающим его миром. Но, даже владея одним языком, люди могут не понять друг друга из-за влияния их собственного мировидения и их культуры.
    Культура влияет на структуру и функциональное использование языка, и сам язык можно считать проявлением культуры. Язык затрагивает своим влиянием и подкрепляет наши культурные ценности и взгляды на мир, осуществляя обратную связь. Такая циклическая природа взаимоотношений между культурой и языком позволяет сделать вывод, что ни одну культуру нельзя полностью понять без понимания ее языка, и наоборот.
Не будет преувеличением сказать, что в последнее время термин «концепт»  один из разрабатываемых понятий в концептологии. Как следствие, многие лингвистов вкладывали какие-то субъективные теоретические положения в изначальное понятие, тем самым вызывая осложнения в понимании термина и разногласия между учеными в различных публикациях.
    Также очевидно, что понятие «концепт» в науке осветило новую ступень, указало на новые закономерности, особенности и способы соотношения языка, мышления и культуры. Исследованию также открылись новые аспекты в области лингвистики, философии, культурологии и пр. Благодаря этому новому понятию, семантические исследования также приобрели эффективность и глубину.
    Из множества сфер, где используются понятие и термин концепт, и неисчислимого множества объектов, называемых этим термином, выделяются так называемые «культурные концепты», с ними наиболее непосредственно связаны филологические разыскания (Л.Грузберг «Филолог»).
    Е.Ю. Балашова, характеризуя сложившиеся в отечественной когнитивной лингвистике научные направления, выделяет два основных подхода: лингвокогнитивный и лингвокультурный. 
       Лингвокультурный подход предполагает изучение специфики национальной концептосферы от культуры к сознанию. К исследователям, работающим в рамках лингвокультурного подхода, Е.Ю.Балашова относит Ю.С. Степанова, В.И. Карасика, В.В. Красных, В.А, Маслову, Н.Ф. Алефиренко и др. Этот подход определяет концепт как базовую единицу культуры, обладающую образным, понятийным и ценностным компонентами, с преобладанием последнего (В.И. Карасик). 
    К лингвокогнитивному подходу Е.Ю.Балашова относит исследователей, которые исходят из того, что в основе знаний о мире лежит такая единица ментальной информации, как концепт, которая и обеспечивает «выход на концептосферу социума». С позиций лингвокогнитивного подхода к изучению концепта была разработана его полевая модель, представленная в терминах ядра и периферии. Представителями данного подхода Е.Ю.Балашова называет Е.С. Кубрякову, З.Д.Попову, И.А. Стернина, В.Н. Телию и др.
    Как отмечает В.И. Карасик: «лингвокультурный и лингвокогнитивный подходы к пониманию концепта не являются взаимоисключающими: концепт как ментальное образование в сознании индивида есть выход на концептосферу социума, то есть в конечном счете на культуру, а концепт как единица культуры есть фиксация коллективного опыта, который становится достоянием индивида. Иначе говоря, эти подходы различаются векторами по отношению к индивиду: лингвокогнитивный концепт - это направление от индивидуального сознания к культуре, а лингвокультурный концепт - это направление от культуры к индивидуальному сознанию» [1, с.65].
    Концепт вербализуется и становится частью семантического пространства языка, получая для своего выражения систему языковых знаков. В то же время оязыковленный концепт по мере погружения в культурное пространство конкретного этноса приобретает как когнитивный элемент дополнительные вторичные признаки - образ и оценку. Концепты часто реализуются в словах, словосочетаниях, высказываниях, тексте, дискурсе.
    Лингвокультурологический подход рассматривает концепт в рамках проблемы «язык-сознание-культура», с точки зрения его места в системе ценностей, функций в жизни человека, этимологии, истории, вызываемых им ассоциаций. Концепт предстает как посредник, осуществляющий взаимодействие между человеком и культурой, и этот процесс осмысливается по-разному.
    Не существует концепта с какой-то одной составляющей, концепт всегда являет собой множественность. Первичный концепт, заложенный у истоков философии, изначально содержит несколько составляющих, поскольку нельзя сказать определенно, что философия обязана иметь начало, а раз такое понятие присутствует, то она должна прикрепить к нему некоторую обоснование или точку зрения. С другой стороны, не может существовать концепт, который будет включать абсолютно все составляющие, потому как это может привести к образованию хаоса. Некоторые авторы, например Платон или Бергсон, высказывают такую мысль, что именно в разбивке, сечении и членении заключается суть концепта. Хотя сам по себе он представляет собой фрагментарное единство, потому что объединяет свои составляющие.
     Е.Ю.Балашова, кроме двух названных подходов в когнитивной лингвистике, выделяет также еще психологический, психолингвистический, нейропсихолингвистический, семантический, логико-понятийный, логический анализ культурных концептов и подход в рамках традиционной лингвистики, отождествляющий термины «понятие» и «концепт».
     Лингвокультурологическое направление в когнитивной лингвистике выделяет и А.В.Костин. По его определению, лингвокультурологический подход опирается на идею о кумулятивной (накопительной) функции языка, благодаря которой в нем запечатлевается, хранится и передается опыт народа, его мировидение и мироощущение. Язык, согласно этой 11 концепции, есть универсальная форма первичной концептуализации мира и рационализации человеческого опыта, выразитель и хранитель бессознательного стихийного знания о мире, историческая память о социально значимых событиях в человеческой жизни. 
    С нашей точки зрения, можно говорить, по крайней мере, о следующих направлениях в когнитивной лингвистике, которые определились на сегодняшний день (называем типичных представителей данных направлений):
    1 ) культурологическое - исследование концептов как элементов культуры в опоре на данные разных наук (Ю.С.Степанов). Такие исследования обычно де-факто междисциплинарны, не связаны исключительно с лингвистикой, хотя могут выполняться и лингвистами (что и позволяет рассматривать данный подход в рамках когнитивной лингвистики); язык в этом случае выступает лишь как один из источников знаний о концептах (например, для описания концепта используются данные об этимологии слова, называющего этот концепт); 
    2 ) лингвокультурологическое – исследование названных языковыми единицами концептов как элементов национальной лингвокультуры в их связи с национальными ценностями и национальными особенностями этой культуры: направление «от языка к культуре» (В.И.Карасик, С.Г.Воркачев, Г.Г.Слышкин, Г.В.Токарев); 
    3 ) логическое – анализ концептов логическими методами вне прямой зависимости от их языковой формы (Н. Д. Арутюнова, Р. И. Павилёнис);
    4 )семантико-когнитивное – исследование лексической и грамматической семантики языка как средства доступа к содержанию концептов, как средства их моделирования от семантики языка к концептосфере (Е.С.Кубрякова, Н.Н. Болдырев, Е.В. Рахилина, Е.В.Лукашевич, А.П.Бабушкин, З.Д.Попова, И.А.Стернин, Г.В.Быкова);
    5 ) философско-семиотическое - исследуются когнитивные основы знаковости (А.В.Кравченко). 
    Каждое из этих направлений можно считать уже достаточно оформившимся в современной лингвистике, все они имеют свои методические принципы (объединяет их все прежде всего теоретическое представление о концепте как единице сознания) и все они имеют своих сторонников среди лингвистов-когнитологов, их представляют достаточно известные научные школы. 
    Разумеется, предлагаемые разграничения направлений, как и отнесение отдельных ученых к тем или иным направлениям достаточно условно (многие ученые на разных этапах своей научной деятельности работали в рамках разных концепций), но, с нашей точки зрения, подобная классификация отражает основные действующие в современной отечественной когнитивной лингвистике тенденции. Кроме того, укажем на наличие достаточно большого числа работ, которые объединяет фактическое отождествление понятий концепт и значение слова: традиционный анализ семантики слова называется при этом анализом концепта, а семантические исследования – когнитивными. Так, например, В.Я. Мыркин свою очень интересную и информативную статью о видах значения слова начинает такой фразой: «Концепт, закрепленный за определенным словом, является (лексическим) значением слова» [2, с.102]. Работы такой ориентации в последнее время, по нашим наблюдениям, несколько пошли на убыль, но их поток еще не иссяк.
    Подобное отождествление представляется нам неплодотворным, оно отражает тенденцию просто к модному использованию терминов концепт, когнитивный, о чем мы уже не раз писали. Существование таких работ лишний раз объясняет необходимость системного изложения постулатов когнитивной лингвистики с четким определением ее категорий и установлением однозначных отношений с категориями традиционной семасиологии.
    Так же следует отметить вклад Н.Н. Болдырева, который определяет концепт как «элемент сознания, автономный от языка, фиксированный в сознании смысл».
    Концепт в культурологи можно определить как основную ячейку культуры в ментальном мире человека. Концепты появляются в сознании человека не только на основе словарных значений слов, но также и на основе народного культурно-исторического и личного опыта. Чем богаче этот опыт, тем шире границы концепта, а следовательно, шире возможности для образования эмоциональной ауры слова, в которой находят свое отражение все стороны концепта.
    На протяжении множества столетий проблема счастья была предметом для философских споров, которая позже переросла в предмет исследований в рамках разных наук вплоть до современных исследований качества жизни и благополучия. В современном обществе концепцию счастья разделяет большое количество людей. Первые эмпирические исследования счастья стали появляться только в начале двадцатого столетия в зарубежной психологии в трудах Уотсона, Хартмана, Симондса. Американский психолог Дж. Б. Уотсон провел исследование счастья, используя анкетный опрос. Психолог Э. Л. Торндайк представил факторы удовлетворенности жизнью в начале 40-х годов. Однако основные справочные издания психологических публикаций впервые зафиксировали категорию счастья в 1973 году, а в 1974 году появилась и категория субъективного благополучия. Изучение проблемы счастья в психологической науке наметило свое развитие в конце XX века, прежде всего в трудах гуманистического и позитивного направления. Эд Динер, являясь специалистом по позитивной психологии, говорит о нескольких разновидностях счастья. Он и его коллеги различают качество жизни, которое оценивается уровнем благосостояния и прочими объективными жизненными параметрами, позитивными эмоциями, субъективным и психологическим благополучием. Субъективное благополучие заключается в субъективном ощущении счастья и то как оценивается жизнь с субъективной точки зрения. В субъективном благополучии предполагается сочетание удовлетворенности жизнью и положительных эмоций. Психологическое благополучие проявляется тогда, когда человек может сказать, что ему нравится его жизнь, что он чувствует, что живет хорошо. 
    Мартин Селигман считает необходимым создание науки, направленной на изучение позитивных чувств, развитие положительных качеств и свойств характера. Он полагает, что человек, открывая свои положительные черты, развивая их и используя во взаимоотношениях в семье, на работе и в обществе в целом может обрести истинное счастье. М. Селигман определил формулу счастья: С = И + О + В. С определяется как счастье, И является индивидуальным диапазоном, О – обстоятельствами и В – это факторы, контролируемые с помощью волевых усилий. Автор формулы счастья считает, что «И» является генетически предопределенным уровнем счастья, который является относительно постоянным в течение всей жизни. Также, Селигман полагает, что люди возвращаются к «И» вскоре после большого количества значимых событий. В конце двадцатого столетия М. Аргайл издает книгу, которая включает ряд комплексного материала по исследованиям счастья. В своей книге автор говорит о ряде факторов, способствующих сделать жизнь людей ярче, позитивнее и счастливее. М. Аргайл считает: «счастье является состоянием переживания удовлетворенности своей жизнью в целом, частой интенсивностью положительных эмоций; способностью дать общее положительное рефлективное оценивание своей прошлой и настоящей жизни» [3, с.63]. С.Л. Рубинштейн считал, что смысложизненная задача состоит в выборе тех ценностей и целей, по мере достижения которых человек сам по себе становится счастливым и самоактуализированным. Автор, также взаимосвязывает мотивацию деятельности и счастья. С. Л. Рубинштейн полагает, что отношения конкретных побуждений с результатами деятельности человека являются определяющими его удовлетворения от жизни и счастья.
     А. Н.Леонтьев, в отличие от С. Л. Рубинштейна, видит очевидным существование потребности в счастье. Он согласен с концепцией счастья Дж. Ст. Милля, который говорит о том, что у человека должна быть цель, стремясь к которой, он будет проживать счастье и счастливые моменты, не задумываясь об этом. Б. И. Додонов считает: «те или иные негативные эмоции, период их проживания подталкивают человека к ощущению счастья.  Невозможно обрести счастье без страдания, также как и нет ценности в отдыхе, когда нет усталости и нельзя получить радость от вкуса пищи без чувства голода. Наиболее острое проживание счастья приходит тогда, когда все основные нужды человека удовлетворены вместе с эмоциональным насыщением» [4, с.73]. И.А. Джидарьян под влиянием христианского православия считает: « счастье русского человека это искупления через страдания и несчастья, которые затем приводят человека к высоконравственным и духовным смыслам» [5, с.40-48]. Русские пословицы являются очевидным примером, где ярко прослеживается связь счастья с несчастьем: «Не было бы счастья, да несчастье помогло», «Где горе – там и радость» и др. 
     Итак, можно резюмировать, что индивидуальная система ценностей и целей имеет колоссальное влияние на оценивание самим человеком своего уровня благополучия и счастья. Тогда, единой или универсальной формулы благополучия существовать не может. В связи с этим, задачи исследователей могут заключаться в изучении аспектов, оказывающих свое влияние на ощущение благополучия и счастья. Стремление к счастью и удовольствию от жизни не только не противоречит здоровому образу жизни, но и является одним из важнейших его элементов. Возникает вопрос, каким образом формируется ощущение счастья и как его добиться каждому из нас? Счастье – вещь парадоксальная. С одной стороны, оно объективно (каждый человек в своей жизни может выделить счастливые моменты, а также может указать на практически абсолютные, по его мнению, условия, от которых окружающие люди могут и должны быть счастливы). 
    Показатели счастья в субъективном понимании и удовлетворенность жизнью напрямую взаимосвязаны с психологическим благополучием личности. Многогранные стороны бытия являются основополагающими для психологического либо благополучия, либо неблагополучия человека. Здесь подразумеваются личностные особенности, отношение человека к себе, к своему прошлому, настоящему и окружающему миру. Общее состояние удовлетворенности жизнью является мощным воздействием на психическую сторону здоровья, на эмоциональный фон, на психологическую устойчивость личности. Благополучие личности включает ряд аспектов. Прежде всего, это удовлетворенность социумом в общем и социальным положением в обществе, реализация личностных потенциальных способностей, ценности и смысложизненные ориентации личности, определяющие ощущение своего благополучия или неблагополучия. 
    Одним из самых лаконичных определений счастья предлагается В. Далем: «счастье – желанная насущная жизнь» [6, с.231]. Это определение счастья отлично от других не только своей лаконичностью, но и выявлением ценностной сущности счастья в слове «желанный». Смысловое наполнение слова связано с чем-то ценностно привлекательным, субъективно значимым и высоко оцениваемым качеством индивидуальной жизни. Иными словами, «желанная» может нести смысл достойной, совершенной, полной, удовлетворенной, исполненной жизни. Ценностный подход к пониманию счастья представлен философско-психологической концепцией С.Л. Рубинштейна. Автор раскрывает социально-психологический смысл и объективное основание счастья как полноценного, радостного человеческого существования, внутренней выраженностью в его отношении к миру, к другим людям и т. д. Люди, как правило, ассоциируют свои желания и мечты о счастье не с каким-нибудь абстрактным счастьем – идеалом, а с тем, который соответствует их ценностным стандартам и собственным представлениям, сформированные благодаря личному жизненному опыту. Смысловое содержание и ценностное основание счастья одних людей может значительно отличаться от содержания других. 
    Исследуемый нами концепт Счастье, как слово живого языка и категория культуры имеет многоаспектное, трудно поддающееся систематизации содержание. Польский исследователь В. Татаркевич (1886-1980), написавший фундаментальный труд «О счастье», выделил следующие 4 основные значения понятия Счастье:
    1) благосклонность судьбы, удача 
    2) состояние интенсивной радости
     3) обладание наивысшими благами, положительный баланс жизни 
    4) чувство удовлетворения жизнью.
    «Словарь по этике» предлагает следующее понимание счастья: «Счастье - как понятие морального сознания обозначает такое состояние человека, которое соответствует наибольшей внутренней удовлетворенности условиями своего бытия, полноте и осмысленности жизни, осуществлению своего человеческого назначения. Как и мечта, Счастье является чувственно-эмоциональной формой идеала, но в отличие от нее означает не устремления личности, а исполнение этих устремлений. Понятие Счастье не просто характеризует определенное конкретное объективное положение или субъективное состояние человека, а выражает представление о том, какой должна быть жизнь человека, что именно является для него блаженством. 
    Судя по данным этимологического словаря Н.М. Шанского, слово «счастье» общеславянского происхождения. «Образовано с помощью приставки съ (в значении «хороший»…) и суф. -иj- от ч сть. Буквально - “хорошая часть, доля“. См. часть». М. Фасмер дополняет эти данные своих этимологических изысканий, цитируя Бернекера - «счастье - первоначально «доля, совместное участие»... Эта этимология несомненна для поздне церковнославянского». В «Историко-этимологическом словаре современного русского языка» «часть - «доля», «кусок от целого», «нечто выделившееся, выделенное, изъятое, выхваченное из целого», «отрезок»… ».
    «Толковый словарь живого великорусского языка» В. Даля трактует понятие «счастье» следующим образом: «1. Рок, судьба, часть и участь, доля. 2. Благоденствие, благополучие, земное блаженство, желанная насущная жизнь, без горя, смут и тревоги; покой и довольство; вообще все желанное, все то, что покоит и доволит человека, по убежденьям, вкусам и привычкам его» [7]. 
    Это подтверждается также толковыми словарями современного русского языка, которые трактуют «счастье» как «1. Состояние полной удовлетворенности жизнью, чувство высшего (курсив наш. - О.М.) довольства, радости. 2. Удача, успех. 3. Хорошо, удачно, приятно (в значении сказуемого или вводного слова). 4. Участь, доля (с пометой «просторечное»)» . 
        Таким образом, можно сделать вывод, что концепты не только мыслятся, а еще и переживаются. Они - предмет симпатий, антипатий, эмоций, и время от времени даже столкновений.
    Каждый язык по-своему членит мир, то есть «имеет свой способ его концептуализации», а следовательно, имеет особую картину мира, и языковая личность организует содержание высказывания в соответствии с этой картиной. Язык является важнейшим способом формирования и существования знаний человека о мире. Человек отражает в процессе познавательной деятельности объективный мир и фиксирует в слове результаты познания. Совокупность этих знаний, запечатленных в языковой форме, представляет собой то, что в различных концепциях называется «языковым промежуточным миром», «языковой репрезентацией мира», «языковой моделью мира», «языковой картиной мира». В силу большей распространенности мы остановимся на последнем термине.
    Понятие картины мира строится на изучении представлений человека о мире. Картиной мира считается результат переработки информации о среде и человеке. Таким образом, представители когнитивной лингвистики справедливо утверждают, что наша концептуальная система, отображенная в виде языковой картины мира, зависит от физического и культурного опыта и непосредственно связана с ним. Явления и предметы внешнего мира представлены в человеческом сознании в форме внутреннего образа. Следовательно, картина мира – это система образов. 
    В.В.Красных, обозначает языковую картину, как  «мир в зеркале языка», а картина мира (образ мира) понимается как «отображение в психике человека предметной окружающей действительности».
    Языковая картина мира – это совокупность зафиксированных в единицах языка представлений народа о действительности на определенном этапе развития народа, представление о действительности, отраженное в языковых знаках и их значениях – языковое членение мира, языковое упорядочение предметов и явлений, заложенная в системных значениях слов информация о мире. 
    Необходимо только помнить, что это – ограниченная и к тому же «наивная» картина мира, она не передает полностью ту картину мира, которая есть в национальном сознании, поскольку язык называет и категоризует далеко не все, что есть в сознании народа. 
    Кроме того, языковая картина мира в значительной степени представляет для исследователя-лингвиста лишь исторический интерес, поскольку она отражает состояние восприятия действительности, сложившееся в прошлые периоды развития языка в обществе. По языковой картине мира нельзя достоверно судить о современных представлениях этноса о мире, об актуальной концептосфере народа. Мышление народа не опосредуется его языком, что можно считать в современной науке установленным фактом, однако оно выражается, фиксируется, номинируется, овнешняется языком, и изучение представлений о действительности, зафиксированных в языке определен- ного периода, позволяет косвенно судить о том, каково было мышление народа, реконструировать в какой-то степени в основных чертах его когнитивную картину мира в этот период.
    М. Хайдеггер писал: « при слове «картина» мы думаем, прежде всего, об отображении чего-либо, «картина мира, сущностно понятая, означает не картину, изображающую мир, а мир, понятый как картина» [8, с.49]. Между картиной мира как отражением реального мира и языковой картиной мира как фиксацией этого отражения существуют сложные отношения. Языковая картина мира не стоит в одном ряду со специальными картинами мира (химической, физической и др.), она им предшествует и формирует их, потому что человек способен понимать мир и самого себя благодаря языку, в котором закрепляется общечеловеческий и национальный опыт. В силу специфики языка в сознании его носителей возникает определенная картина мира, сквозь призму которой человек видит мир. Ю.Д. Апресян подчеркивал донаучный характер языковой картины мира, называя ее «наивной картиной». Он писал: « языковая картина мира особым образом.......................