Словесная репрезентация библейских и религиозных мотивов в лирике Лермонтова и Блока

Введение.
Вопрос о соотношении традиций и новаторства неизбежно встает  как при изучении идиостиля одного поэта, так и при рассмотрении особенностей художественной нормы соответствующего литературного направления, литературной школы, наконец, целой эпохи.
Исключительный интерес с этой точки зрения представляет собой конец XIX – начало XX века – время переломное, время отречения от старого, напряженных поисков нового, неординарного, время заблуждений, ошибок, но и величайших озарений.
Выдающимся явлением в поэзии I – й четверти XX века стал Александр Блок, чей вклад в культуру русского стиха трудно переоценить.
При изучении особенностей стиля каждого большого поэта неизбежно встает вопрос о соотношении традиций и новаторства, так как при всем своеобразии его творчества образная система поэзии всегда строится на языковой базе традиционного и нового. Веками существовал специально поэтический язык, язык, для которого решающее значение имеют отстоявшиеся формулы, берущие начало в культовой традиции, фольклоре, исторически развивающемся и передающемся от одной поэтической системы к другой. Вот почему теоретически общим является вопрос : какими приемами и средствами творческая индивидуальность проявляется в традиционном материале. 
Особая роль традиционного в стихотворной речи неоднократно подчеркивалась исследователями применительно к поэтическому наследию Жуковского, Пушкина, Лермонтова, Блока и др.
От умения использовать языковые средства, унаследованные поэтической речью от прошлых эпох развития литературного языка, для выражения нового содержания зависит художественная выразительность лирического произведения, его эстетическая ценность.
При всей оригинальности А. Блока богатое наследие русской литературы оказало несомненное и сильное влияние на формирование его как поэта. По этому поводу П. Громов замечает: «В распоряжении молодого Блока, росшего в высококультурной среде, несомненно был определенный поэтический опыт, на который он отчасти опирался в своей стихотворной работе, отчасти же пытался этот опыт преодолевать, менять и развивать» .
Среди многих русских поэтов, влияние которых обнаруживается при изучении индивидуального стиля А. Блока, значительное место принадлежит М. Ю. Лермонтову. Постижение Блоком лермонтовской поэзии непросто, оно тесно связано с особенностями эпохи, обстоятельствами, лежащими далеко за пределами личной жизни поэта.
Для юного Блока мужественная, волевая поэзия Лермонтова с ее чувством неблагополучия, неуюта, беспокойства не была родственной по духу. Интересно, что в своем раннем (1901-1902) наброске статьи о новейших поэтических течениях, перечисляя «великих учителей» современных поэтов, Блок называл Тютчева, Фета, Полонского, Вл. Соловьева. О Лермонтове он упоминает лишь в связи с тютчевской лирикой . « Блоку в то время больше отвечала фетовская, а не лермонтовская поэзия. Лермонтов в его глубине и остроте был несовместим ни с «чистым искусством», ни с философией Соловьева, - в которой спиритуалистическая доктрина подновлялась всепримиряющим христианским пантеизмом» .
И только к 1905 году Лермонтов был воспринят Блоком во всей полноте и глубине. Д. Максимов считает, что влияние Лермонтова на Блока тождественно его воздействию на Белинского, расставшегося с примиренческими настроениями во многом благодаря мятежной музе поэта .
Знаменательно, что разногласия в оценке Лермонтова были между Блоком и Соловьевым самыми непримиримыми. Одним из показателей критического отношения Блока к соловьевским высказываниям о Лермонтове являются две карандашные заметки на полях статьи Соловьева о поэте. В одном случае Блок защищает искусство Лермонтова, в другом выражает несогласие с пренебрежительным отзывом своего учителя о поэме «Демон». Самый интересный материал о расхождении Блока и Соловьева в общей оценке Лермонтова дает рецензия «Педант о поэте» (1906). Блок с радостью отмечает в ней поворот к Лермонтову современных писателей.
Активность лирического отношения к жизни в ее общечеловеческих и социальных явлениях, свойственная лермонтовской поэзии, стала особенно близка Блоку эпохи первой русской революции.
Критикуя книгу Н. Котляровского о Лермонтове(рецензия «Педант о поэте, 1906»), Блок согласился лишь с одним ее местом – фразой о «бессмертной тревоге духа… Лермонтова». Думается, что именно эта «тревога духа» была родственным началом в поэзии двух русских гениев – Лермонтова и Блока.
Кроме отзывов самого Блока о Лермонтове, сохранился ряд свидетельств современников Блока, называвших поэта Лермонтовым своего времени.
Основная цель исследования – установить религиозные и библейские мотивы в лирике М. Ю. Лермонтова и А. Блока и их словесная репрезентация.
В соответствии с этим задачами исследования состояли в следующем:
?	выявить и описать религиозные и библейские мотивы в  поэтических текстах М. Ю. Лермонтова и их словесная репрезентация;
?	сопоставительный анализ словесного воплощения религиозных и библейских мотивов по поэтическим текстам М. Ю. Лермонтова и А.А. Блока.
Научная новизна исследования состоит в следующем:
?	1
?	2
?	3
?	4
?	5
Этими обстоятельствами обусловлена актуальность нашей работы.
Непосредственным объектом наблюдения слово в поэзии М. Ю. Лермонтова и А.А. Блока, взятое как единица, обозначающее определенную реалию, несущая эмоционально-оценочные функции, а также таящая в себе при определенных условиях возможность преобразования своего семантического наполнения. 
Основными методами исследования являются стилистическое комментирование, функционально–стилистический анализ, контекстологический анализ, сопоставительный = сравнительный анализ, мотивный анализ, анализ по тематической сетке, уровневый анализ. Стилистическое комментирование – это первоначальные наблюдения над образной системой произведения. Оно заключается в рассмотрении отдельных речевых фактов, представленных в художественном тексте. На этом уровне осуществляется лишь первоначальное наблюдение над его образной системой, углубляется представление о содержании произведения; функции слова здесь вскрываются.
На уровне функционально – стилистического анализа, выявляя роль речевых средств в передаче идейного содержания произведения, анализируя функции единиц художественной речи, выявляем типические черты религиозных и библейских мотивов в лирике М. Ю. Лермонтова и А. А. Блока. 
Функционально - стилистический анализ позволяет выявить, как оформлена словесно с помощью специальных стилистических приемов система художественных образов, идея и характеры художественного произведения.
Контекстологический анализ позволяет выявить специфику лирического текста. Контекстологический анализ – это лингвостилистическая интерпретация художественного текста, в процессе которой выявляется совокупность экспрессивных единиц текста, их взаимоотношения и функции. Членение художественного текста выглядит в этом случае как отбор и осмысление контекстов  особого типа, вскрывающих механизм словопреобразования в поэтической речи.
Мотивный анализ – это разновидность постструктуралистского подхода к художественному тексту и любому семиотическому объекту. Суть мотивного анализа состоит в том, что за единицу анализа берутся не традиционные термы - слова, предложения, - а мотивы, основным свойством которых является то, что они, будучи кросс-уровневыми единицами, повторяются, варьируясь и переплетаясь с другими мотивами, в тексте, создавая его неповторимую поэтику.
Анализ по тематической сетке — один из самых простых для применения в практике не только вузовского, но и школьного преподавания. Он основывается на том, что в поэтических текстах связи в образных комплексах имеют особенно большое значение в силу «тесноты» поэтического ряда.
Уровневый анализ предполагает выявление актуализированных единиц на разных уровнях и рассмотрение их функций в связи с идейной и эстетической установкой поэта.
Материалом для исследования послужили лирические тексты А. А. Блока и М. Ю. Лермонтова . Из произведений А. А. Блока рассматриваются стихотворения, помещенные в трех томах лирики, из произведений М. Ю. Лермонтова – лирические стихотворения, а также поэмы «Демон и «Сказка для детей».
Теоретическая значимость исследования.
Избранный путь исследования позволяет выявить некоторые новые составляющие индивидуального стиля А. А. Блока. Результаты исследования могут быть полезны для раскрытия общих теоретических вопросов, связанных с проблемами традиции и новаторства в поэтической речи; для уточнения путей формирования и развития индивидуального стиля А. А. Блока, для иллюстрации и решения ряда вопросов теории поэтической речи. 
Материал диссертации может быть использован в вузовском преподавании при проведении семинаров по вопросам стилистики и теории поэтической речи, а также в школьной практике.
Структура диссертации. 
Диссертация состоит из введения, двух глав, заключения, списка использованной литературы.
Во введении обосновывается актуальность темы, характеризуется предмет диссертационной работы, освещается ступень его научной разработки, определяются цель и задачи исследования. Здесь же дана краткая характеристика основных методов исследования.
В первой главе – «Теоретическая основа исследования» – рассматриваются проблемы традиции и новаторства в поэтическом тексте, подробно освещаются функционирования слов в поэтическом тексте, понятие семантического поля в лингвистике.
Во второй главе – «Словесная репрезентация религиозных и библейских мотивов в лирике М. Ю. Лермонтова и А. А. Блока» 

В заключении подводятся итоги исследования.





	



ГЛАВА I 
ТЕОРЕТИЧЕСКАЯ ОСНОВА ИССЛЕДОВАНИЯ
§1 Вопрос о традиции и новаторстве в поэтическом тексте

Изучение соотношения традиций  и новаторства в произведениях русских и советских поэтов  - одна из наиболее существенных проблем в исследовании художественной природы литературы.
Традиция – «исторически сложившиеся и передаваемые из поколения в поколение опыт, практика в какой-либо области повседневной жизни, действительности и т.п.» . 
Но традиция в искусстве неравноценна традиции в быту. Традиция – это не только ушедшее, но и настоящее. Советский литературовед Д. С. Лихачев пишет: «Литературное произведение окружено не только объективной действительностью, но и субъективным миром автора. Оно находится в определенном литературном окружении, знание которого также необходимо. Литературные аллюзии – признак нравственной литературы и наличия литературно – образной читательской среды» .
Такое понимание традиций как художественной памяти, существующей у писателя и пробуждающей его к творческому процессу, мы встречаем в работах Б. А. Ларина, Л. А. Будагова, А. Бушмина, М. Полякова  и других исследователей. Таким образом, именно с традицией связано действие закона «жанровой памяти», открытого Б. А. Лариным и М. М. Бахтиным. Энергия этого закона обнаруживается, прежде всего, в тех условиях поэтического произведения, в которых находят выражение наиболее общие для всех типов поэтического творчества принципы конструирования «картина мира». Жанровая память особенно четко проявляется в таких сторонах поэзии, как композиция, ритм, язык.
Об актуальности изучения проблемы преемственности Бушмин пишет в работе «Методологические вопросы литературоведческих исследований» . Здесь убедительно обосновывается историческая необходимость освоения традиций, оцениваются различные стороны сравнительного изучения литературы, определяются методологические основы научного подхода к проблеме преемственности. Автор предлагает конкретно – индивидуальный аспект изучения проблемы преемственности, духовного и эстетического взаимообогащения с учетом исторических, национальных и творчески неповторимых особенностей произведений литературы.
В русском искусстве начало XX века отмечено интенсивными поисками новых форм и решений; это было время «крупного перелома, отречения от старого, слежавшегося, потерявшего соль». Однако при всей новизне, неординарности, даже экстравагантности поисков молодой русской поэзии «с первых своих шагов она развивалась в русле национальных традиций». 
Среди исследований, освещающих проблемы традиций и новаторства с лингвистической точки зрения, можно выделить труды А. Д. Григорьевой, Н. Н. Ивановой , но они не рассматривают вопроса о влиянии поэзии М. Ю. Лермонтова на словоупотребление А. Блока. 
Применительно к творчеству А. Блока особая роль традиционного в стихотворной речи подчеркивалась неоднократно многими исследователями.
Много верных замечаний по этому поводу содержится в книге  Л.Гинзбург «О лирике». Говоря об эпохе Блока, автор отмечает, что «эстетизм и склонность к стилизации, абстрактность, патетичность – это свойство «новой поэзии» вынуждали ее обращаться к испытанному временем, насыщенному красотой и значительностью поэтическому слову». 
Основным стилистическим принципом А. Блока Л. Я. Гинзбург называет коренное преображение традиционного поэтического языка и, в первую очередь, языка русской романтической лирике XIX века; преображение, связанное с «внутренними смысловыми взрывами, изменяющими все вокруг» .
Аналогичную мысль высказывает и Ю. Н. Тынянов: «Он (Блок)предпочитает традиционные, даже стертые образы (ходячие истины), так как в них хранится старая эмоциональность, слегка подновленная, она сильнее и глубже, чем эмоциональность в сторону предметности» .
Рассматривая особенности функционирования традиционных поэтизмов в лирике Блока, Н. А. Кузьмина выделяет несколько приемов, которыми пользуется поэт для их преобразования:
?	замена ядра традиционного метафорического сочетания словом, близким по значению, при этом новый образ, не теряя связи с традиционным, воспринимается как бы на его фоне;
?	замена компонента метафоры словом с иной стилевой окраской;
?	особая организация контекста, при которой образные слова, семантически с ними связанные, употребляются в одном произведении в прямом и переносном значениях, что приводит к много плановости значений повторяющихся слов.
Как отмечает исследователь, Блок сравнительно часто пользуется именно этим способом обновления поэтической фразеологии.
В результате наблюдений Кузьмина приходит к выводу, что «традиционная символика в зависимости от эстетического восприятия Блока приобретает совершенно новое звучание. А. Блок, воспринимая языковое наследие прошлого, использовал традиционную поэтическую фразеологию, идейно переосмысливая и перерабатывая ее, возвращая ей былую яркость» .
Что же касается воздействия на творчество Блока конкретных поэтов, то исследователи неоднократно называли Фета, Тютчева, Полонского, А. Григорьева. 
Проблемы художественной преемственности применительно к творчеству Блока и Лермонтова впервые были подняты в работах С. Шувалова, Д. Максимова, Л. Жак . Но по словам самого Д. Максимова, все они носили предварительный характер. Более обстоятельно идет речь об этом в книге «Поэзия Лермонтова», принадлежащей его перу.
Стремясь показать на конкретных примерах, какую роль сыграла поэзия Лермонтова для всей последующей истории русского поэтического творчества, последнюю главу своей книги Д. Максимов посвящает проблеме отношения поэзии Блока с наследием великого предшественника. Исследователь отмечает, что эти отношения никоем образом не сводятся к перекличкам и совпадениям, связь обоих поэтов с полным основанием можно определить как преемственность и поэтическое влияние.
По мнению Д. Максимова, поэзия Лермонтова, трагическая и мятежная, помогала Блоку преодолевать «безвольный обволакивающий лиризм» и «эстетическое самоуспокоение» .
Наиболее близкой к Лермонтову автор считает «демоническую» тему Блока, так как «демонизм» мыслился обоим поэтам одинаково – «как форма трагически переживаемого индивидуализма, бунтующего против недостойной действительности и утверждающего, прежде всего неограниченную личную свободу» .
Завершает Максимов размышления над связями лермонтовского и блоковского творчества выводом о тои, что в период революции общие для обоих поэтов мысли об исторических судьбах России, горячая и трепетная вера в великое будущее своего народа «являлись центром идейной жизни Блока». Не претендуя на полноту охвата темы «Лермонтов и Блок» и указывая на необходимость большого и пристального ее изучения, Максимов выражает уверенность в том, что проблема соотношения художественных форм Блока и лермонтовских форм – вопрос, за которым будущее.
Т. П. Голованова в статье «Наследие Лермонтова в поэзии XX века», подчеркивая, что вопрос о преемственности соотношении творчества Блока и Лермонтова на фоне литературного движения конца XIX века – начала XX века с наибольшей методологической последовательностью поставлен в вышеназванной книге Максимова, преимущественное внимание обращает на эволюцию «лермонтовского элемента» в поэтике Блока. Исследователь считает, что «Блока последних лет творчества можно отнести именно к поэтам лермонтовского направления» . Вслед за Д. Максимовым Голованова отмечает, что жизненно важные вопросы и проблемы, волновавшие Лермонтова, были центральными и для Блока. Это размышление Блока о нравственных свойствах личности, о прошлом и будущем России, о революции. 
Справедливо замечание автора об особом «чувстве истории», свойственном как Лермонтову, так и Блоку.
Но Т. П. Голованова не ограничивается констатацией общего в творчестве этих поэтов. Она отмечает, что, по сравнению  с Лермонтовым, у Блока стало сложнее «соотношение между частным и общим, интимным и гражданственным», что Блок идет дальше Лермонтова в изображении России: его Россия – «это страшные видения буржуазного мира: жестокая, ханжеская стихия русской обывательщины», и души «живых мертвецов», напуганные, дремучие, убаюканные ленью «людской врагини - тишины», это Русь схимная, постная – та, от которой шоссейная дорога» будущего «убегает вбок» .
В работе П. Громова «А. Блок. Его предшественники и современники» особенно интересными для нас являются наблюдения, связанные с образом Демона в поэзии Блока: «Фигура Демона – не фантасмагория раздвоенности, на почве которой стоит сам автор, но персонаж трагедийного обобщения, мифа как единственно возможного сейчас для Блока способа объективированного художественного изображения подобной душевной ситуации» . Исследователь выделяет в мифологическом сюжете стихотворений Блока несколько пластов, из которых самый глубинный связан с поэзией Лермонтова. Именно через Лермонтова воспринимал Блок врубелевского Демона, и «лермонтовское» начало для самого Блока было неотъемлемой частью его концепции «страшного мира». Вслед за Д. Максимовым Громов называет это явление не влиянием или заимствованием, а живой культурной традицией.
Исследователь отмечает, что особенно в 10-е годы «в мощном голосе Блока – трагика слышится Лермонтов. Живущая и развивающаяся история в человеке сегодня, по Блоку, не может миновать Врубеля, а через Врубеля Блок воспринимает Лермонтова» .
Рассмотрение традиций в сфере поэтического словоупотребления может идти двумя путями:
?	выявление общих традиций поэзии XIX века;
?	выявление влияния индивидуально – авторского словоупотребления на стиль того или иного поэта. Традиционными при этом могут быть словесные образы, метафоры, поэтическая фразеология.
Мы выделяем два момента: общепоэтическую традицию и те лексико – семантические явления, которые связывают Лермонтова и Блока. С этой точки зрения весьма интересным представляется наблюдение над стилем Лермонтова, сделанное И. Ю. Подгаецкой. Рассматривая в статье «Свое» и «чужое» в поэтическом стиле. Жуковский – Лермонтов – Тютчев «проблему смены литературных стилей, она выделяет две категории этой смены: стили стадиальные и стили вариантные. Стадиальные стили, по мысли автора, характеризуются принципиальным «упразднением» исходных стилистических принципов сменяемого стиля, тогда как вариантные стили осуществляют развитие стилевых тенденций стиля стадиального» . Стиль Лермонтова Подгаецкая считает вариантным, который, «резко проявляя отдельные стороны стадиальных стилей», является одновременно и стилем, передающим традицию. 
По словам видного исследователя блоковского наследия З. Г. Минц, Блок «может рассматриваться как продолжатель и завершитель традиций великой русской литературы XIX века – и как зачинатель новой русской поэзии XX века» .
Но интереснейшая и сложная проблема освоения поэтического наследия XIX века в творчестве А. Блока в лингвостилистическом аспекте – как соотношение речевых элементов, принадлежащих разным поэтическим стилям, и того нового, уникального, что проявляется в стиле поэта, - изучена недостаточно. Мало работ, анализирующих язык, собственно мастерство Блока – поэта; лингвопоэтические аспекты стилевого своеобразия Блока определены слабо.
?
§2 Особенности функционирования слов в поэтическом тексте

Функционирование слова в поэтическом тексте ? это однин из наиболее сложных вопросов в лингвистике текста. В слове концентрируется личностный смысл, неповторимые индивидуальные особенности видения мира и отражения его писателем. Одним из видов лингвистической неоднозначности является лексическая неоднозначность. Чтобы получить в поэтическом тексте индивидуальный смысл, известные всем значения, преломляются через мировоззренческую призму автора. Индивидуальное  значение делается средством для выражения кое-какого содержания, которое выделяется от простого, «внешнего» языкового смысла текста. Слово в поэтическом тексте намного выше этого же слова в общеязыковом тексте. В начале XX века появилось определение поэтической функции языка, которое предложили представителями общества изучения поэтического языка (Р. Якобсон, Ю. Н. Тынянов, В. Б. Шкловский, Б. М. Эйхенбаум и др.). В то же время определили особый тип слова – поэтическое слово. Ю. Н. Тынянов называл «поэтическое слово» стиховым и понимал под ним слово, включённое в ритмическое единство, где действуют факторы тесноты звукового ряда, динамизация и т.д. (Тынянов 1965). Г. О. Винокур под поэтическим словом понимал – особую функцию реального слова (Винокур 1991). Непонимание «поэтического слова» осложняется тем, что в лингвистике нет однозначной дефиниции понятия «слово». Слово является многомерной единицей языка. При обращении к различным измерениям языка получаются разные определения слова, так, например, выделяются морфологическое, фонологическое, синтаксическое, гравиметрическое, лексикологическое слово. В. П. Литвинов видит решение этой проблемы в том, что проекция слова-вообще (как некой языковой сущности) в соответствующее измерение языка есть абстрактное слово. «Проекция слова даёт лексическое поле в лексикологическом измерении, «морфологическое» поле в грамматическом измерении, поле слоговых комбинаций в фонологическом измерении. Структура этих полей будет детерминирована взаимодействием разных измерений аспектов языка»(Литвинов 1973: 11). Таким образом, «…идентификация слова на основе конкретного определения возможна только через проекцию сущности в план явления и идентификация по частям \синтаксическое\ фонологическое\…слово\ (Литвинов 1973: 11). Исходя из этого, закономерно предположить, что поэтическое слово – это проекция слова-вообще в «поэтическое» измерение языка, структура которого определена его взаимодействием с лексикологическим измерением языка. Материалом для поэзии служат обычные слова, одинаковые по своему значению для всех носителей языка, эти слова являются лишь материальными знаками и имеют номинативную функцию. Фонетически лексикологическое и поэтическое слова могут совпадать: «И, тем не менее, оно оказывается не равным самому себе. И именно сходство, совпадение его со «словарным словом» данного языка делает ощутимым различие между этими, - то расходящимися, то сближающимися, но отделёнными и сопоставленными – единицами: - общеязыковым словом и словом в стихе» (Лотман 1996: 91). Поэтому попытаемся определить «поэтическое слово» через его двойника — «лексикологическое» слово. «Лексикологическоеслово есть самостоятельный элемент словаря…Лексикологическое словоимеет номинативную функцию и ориентировано на когнитивную функциюязыка» (Литвинов 1973: 8). Прежде чем дать определение, рассмотрим отличительные особенности поэтического слова.
«Попадая в поэзию, вещи приобретают четвёртое, символическое измерение, становятся не только тем, чем были в действительности», заметил русский поэт Вл. Ходасевич (Ходасевич 1991: 198). Попадая в поэзию слово -понятие переводится в слово-образ. Образность является отличительной чертой поэтического произведения. «Словесное произведение, которое служит для преобразования мысли посредством конкретного образа, есть произведение поэтическое», - писал русский исследователь поэзии А. А. Потебня (Потебня 1989: 233-234). Кроме того, он указал на то, что категориями поэзии в отличие от прозы являются образ и значение. Поэтому слово в поэтическом тексте является минимальной единицей образности, выразителем образа. Образность поэтического слова есть результат его семантической осложнённости. Слова обладают безграничными потенциальными семантическими возможностями, то есть значение слова может по-разному себя определять. Слово в стихе в отличие от общеязыкового, может одновременно реализовывать два и более значений. Лексическое значение внутри стиха индуцирует в соседних словах сверх значения, невозможные вне данного стихового контекста. Получая в стихе особый смысл, поэтическое слово сохраняет свое словарное значение. «Слово имеет значение отнюдь не только в системе или контексте, само по себе его нахождение в контексте предполагает, что слово никогда нельзя отделить от той многозначности, какой оно обладает само по себе – даже если контекстом ему придан однозначный смысл» (Гадамер 1991:59).Очевидно, за конкретизированным смыслом в поэтическом слове стоит возможность других смыслов, и именно они наполняют слово поэтическим содержанием. Поэт, истинный распорядитель слова и вещи, даёт слову реализовать свой абсолютный семантический потенциал: «слово и язык в стихотворении являются словом и языком, в максимальной степени» (Гадамер 1991а:120). Итак, основным и постоянным признаком поэтического слова является его образность, берущая своё начало в семантической нагруженности слова.
 Являясь наименьшей значимой частицей текста, слово служит средством доступа к единой информационной базе человека, его языковой картине мира. Поэтическое слово служит средством доступа к поэтическому миру автора. В поэтическом слове концентрируется неповторимые особенности видения мира и отражения его писателем. Из поэтических слов создаётся особый, поэтический мир, вне которого они не могут рассматриваться, так как теряют свой поэтический смысл и становятся обычными словами.
Поэтический мир является моделью реального мира, пропущенной через индивидуальность поэта. Представление о поэтическом мире можно получить, составив словарь того или иного поэтического текста. Поэтический мир имеет не только свой словарь, но и собственную систему синонимов и антонимов. Одно и тоже поэтическое слово может иметь разные смыслы и быть антонимом самому себе. Кроме того, количество слов в поэтическом языке, в отличие от обычного, исчисляется десятками или сотнями, что позволяет считать поэтическое слово более крупным, более весомым (Лотман 1996). Поэтическое слово не может быть оторвано от поэтического мира, без него оно теряет свою семантическую нагруженность, свой поэтический смысл и становится обычной лексемой. Другой отличительной особенностью поэтического слова является его музыкальность, его звучание. «Поэтическая конструкция строится как постоянно обыгрываемое равновесие звучания и смысла»(Гадамер1991a:119). «И всё же из напряжённости словесного поля, из напряжения звуковой и смысловой энергии, сталкивающихся и меняющихся слов, строится целое» (Гадамер1991a:120). Поэтическое слово в его поэтичности реально только в стихе, где наблюдается цельность его звучания и значения. Поведём итог: поэтическое слово имеет следующие отличия от лексемы: 
1) это слово-образ;
 2) это «звучащее» слово; 
3) о поэтическом слове имеет смысл говорить только в рамках поэтического текста; 
4) оно не может быть оторвано от поэтического мира.
Попытка определить поэтическое слово через лексему даёт нам следующее определение: поэтическое слово – это минимальный самостоятельный, значимый элемент поэтического произведения, имеющий номинативную функцию и ориентированный на когнитивную и поэтическую функции языка. При этом не следует забывать о том, что «1) любые элементы речевого уровня могут возводиться в ранг значимых, 2) любые элементы, являющиеся в языке формальными, могут приобретать в поэзии семантический характер, получая дополнительные значения» (Лотман 1996: 46). Таким образом, вопрос о том, можно ли считать поэтическим словом элемент меньший или больший, чем общеязыковое слово, может стать предметом дальнейших исследований.



















§3 Понятие семантического поля в лингвистике

Из большоинства аспектов лексикологии семантическое поле играет большую роль в  целях исследования. Полевой аспект к отображению многочисленных языковых явлений считается крайне продуктивным, так как может помочь выявить целые взаимосвязи и целую систему стиля в абсолютно всех его степенях. Мы знаем, что представление поля трактуется учеными неопределенно и разноречиво, но, никак не препятствует осуществлять в основе разных концепций поля исследование многочисленных явлений стиля.
Семантика как наука, исследующая массивную сторонку языковых единиц, захватывает обширную область трудностей. Одной из основных считается исследование семантики слова  как главной единицы языковый концепции. В рамках этой тенденции изучаются лексическое значение слова, модифицирование лексического значения, лексико-семантическое изменение слова, особенность слова как номинативной единицы языка , семантические взаимоотношения между лексическими единицами, явления полисемии и омонимии, взаимоотношения среди значения слова и его синтаксическими функциями и прочие нюансы. Иным базовым курсом в сфере семантики считается обширное исследование выражений, содержащий в себе исследование лексико-грамматической и смысловой организации предложений как наименьших продуктов мыслительно-речевой деятельности.
Полевой аспект к отображению языка, возникнувший в семасиологии и, как правило, связываемый с именами И. Трира и В. Порцига, приобрел обширное продвижение в нынешней лингвистике. Данный аспект посеял изучения всей сфере явлений: лексическими группами либо парадигматическими полями занимались И. Трир, У. Гуденаф, Т. Лаунсбери, Э. Косериу, грамматическим полям посвящал собственную академическую работа В.Г. Адмони, грамматико-лексические поля изучали Е.В. Гулыга, Е.И. Шендельс, исследованием синтаксических полей занимались В. Порциг и Л. Вайсгербер, а функционально-семантическими А.В. Бондарко [4, с.14].
В лингвистике изучаются никак не единичные языковые поля, однако и полевой вид языка в полном, а проводимые изучения предоставляют вероятность показать систему языка равно как комплекс полей, обладающих многоуровневый вид.
По главным трудам в этой сфере (В.Г. Адмони [5] ; Е.В. Гулыга, Е.И. Шендельс [6] ; А.В. Бондарко [7] ; И.А. Стернин [8]) возможно отметить основные утверждения полевой концепции стиля:
Компоненты, обладающие семантической совокупностью и объединенные между собою системными связями, формируют поле.
Составные элементы, производящие поле, называют микрополями. Вертикальная постановка поля выступать в роли структуры микрополей, а горизонтальная - взаимосвязь микрополей.
В составе поля акцентируют ядерные (более конкретно исполняющие функцию поля и более частотные) и удаленные конституенты.
При неполном наложении схожих полей друг на друга сформируются сферы градационных переходов, который считается законом полевой организации концепции языка.
Такой аспект считается крайне продуктивным, так как возникает вероятность раскрыть целую организацию языка. "Концепция полевой организации взаимосвязей среди языковых явлений, в первую очередь созданная применительно к лексическому материалу в работах немецких экспертов (Г. Ипсен, Й. Трир, В. Порциг), которую переосмыслили в единый принцип структуры языковый системы" [4, с.36].
В первый раз "семантическое поле" возникло в трудах Г. Ипсена. Семантическое поле предполагает собою "совокупность слов обладающих общим значением" [4, с.22].
Существует большое число концепций полей. Обусловленные закономерности семантических взаимосвязей между раздельными единицами языка, и, кроме того, виды семантических полей акцентировали, в свою очередь, ученые Р. Майер, М.М. Покровский, А.А. Потебня, Г. Шперберг.
Обратимся к видам семантических полей, какие подчеркнул Р. Майер:
•	естественные (наименования деревьев, животных, элементов тела,  и пр.);
•	искусственные (наименования воинских чинов, и пр.);
•	полуискусственные (терминология охотников либо рыбаков, и пр.).
Согласно взгляду Р. Мейера, цель семасиологии - "установить принадлежность каждого слова к той или иной системе и выявить системообразующий, дифференцирующий фактор этой системы" [9, с.105-106]. Дифференцирующим условием, писатель называет предопределенный семантический признак, который может урегулировать поставленное количество слов и выражений.
Высказывания экспертов ХIХ - первой половины ХХ вв. о системном характере лексики стимулировали последующие изучения в данной сфере. Концепция изучения лексики согласно семантическим полям связано с  Й. Трира. Концепция Трира, объединенная с учением В. Гумбольдта о внутренней форме языка и утверждениями Ф. де Соссюра о языковых значимостях, базируется в представлении одновременного состояния языка как замкнутой системы, владеющей устойчивостью. Согласно взгляду Трира, "слова того или иного языка не являются обособленными носителями смысла, каждое из них, напротив, имеет смысл только потому, что его имеют также другие, смежные с ним слова" [9, с.104]. Трир поделил определения "лексическое" и "понятийное" поле и внедрил данные определения в быт. В соответствии с концепции Трира, поле складывается из элементарных единиц - понятия и слова.
Теория Трира критиковалась согласно многим характеристикам: за логический, а не языковый характер выделяемых им полей; из-за идеалистическое представление им соответствия языка, мышления и настоящей реальности; за то, что Трир полагал поле замкнутой группой слов; за то, что Трир по сути пренебрегал полисемию и определенные взаимосвязи слов; за то, что  допускал целый параллелизм среди словесными и понятийными полями; за то, что он отрицал значимость слова как независимую единицу (Трир полагал, что значение слова обусловливается его средой); за то, что он исследовал только лишь имена (существительные и прилагательные), не обращая внимание на глаголы и фразеологизмы [4, с.3]. Невзирая на острую критику работы Трира, таким образом, стали катализатором в интересах последующих изучений полевой структуры.
Лексико-семантическое поле - "это термин, применяемый в лингвистике чаще всего для обозначения совокупности языковых единиц, объединенных каким-то общим (интегральным) лексико-семантическим признаком; иными словами - имеющих некоторый общий нетривиальный компонент значения. Первоначально в роли таких лекс.......................