Представления современной российской молодежи о счастье

Введение

     Актуальность темы исследования. Проблема счастья интересует человечество на протяжении многих веков. Но особую актуальность данная проблематика приобретает в периоды социальных кризисов и реформ. В настоящее время в условиях изменений российского общества интерес к этой проблеме в России возрастает, поскольку адекватное представление о счастье помогает выбрать правильный путь в жизни личности. 
     Очевидно, что в современном сознании россиян происходит переоценка тех ценностных элементов, которые входили в понятие «счастье» в прошлом. Если в советское время представление о личном счастье напрямую было связано со служением на благо общества, то современный человек склонен оценивать состояние счастья, опираясь на показатели экономического характера. В сознании современного человека сложилось мнение, что счастье в какой-то мере является товаром и имеет свою стоимость.
     В то же время сегодня растет значимость субъективного состояния личности в процессе осознания им своей роли в обществе. Только счастливый человек может быть полезным обществу. Как бы ни были высоки профессиональные качества специалиста, востребованными они являются только в течение определенных часов рабочего времени. В оставшееся время он – обычный человек, со своими   мечтами, радостями, проблемами и заботами. Более того, в современных процессах социального взаимодействия увеличивается важность эмоций счастья, так как это непосредственно оказывает влияние на межличностные отношения и эффективность деятельности любого коллектива, а также на степень продуктивности коммуникации отдельного   человека. 
     Социологический анализ представлений о счастье у современных россиян предполагает учет их социальных, возрастных и гендерных различий. Наиболее интересной социальной группой для выявления представлений о счастье является молодежь. Именно эта возрастная категория отличается направленностью в будущее, стремлением к успеху и оптимизмом, которые стимулируют размышления о счастье.
     Молодежь - социально-демографическая группа, выделяемая на основе совокупности возрастных характеристик, особенностей социального положения и обусловленных тем и другим социально-психологических свойств. Молодость как определенная фаза, этап жизненного цикла биологически универсальна, но ее конкретные возрастные рамки, связанный с ней социальный статус и социально-психологические особенности имеют социально-историческую природу и зависят от общественного строя, культуры и свойственных данному обществу закономерностей социализации [36, с. 164].
     Вступая во взрослую самостоятельную жизнь, молодые люди должны уметь строить отношения с окружающими их людьми: со своими близкими, друзьями, коллегами по работе. Именно они становятся носителями основных терминальных ценностей, таких как, взаимная любовь, интересная работа, семья, дети, материальный достаток – то, что в обыденном сознании понимается как «счастье».
     Степень разработанности проблемы в научной литературе. Наибольший интерес к научному осмыслению счастья проявляют такие дисциплины как философия, психология и социология. Среди античных философов следует выделить Аристотеля, который акцентировал внимание на социальной значимости счастья человека, которое должно предполагать устремленность к благу не только для себя, но и для окружающих. 
     Интерес к этому понятию в социологии возник прежде всего в рамках субъективистской социологии позитивизма, конца XIX - начала XX века. Роль эмоций в общественной жизни изучал французский психолог и социолог Г.Лебон, обращая внимание на негативные последствия отсутствия счастья и склонность несчастливых людей к объединению. Представитель инстинктивизма У. Мак-Дугалл связывал эмоции с естественными инстинктами. Лестер Франк Уорд, один из создателей американской социологической науки, понимал социальный прогресс как увеличение человеческого счастья. Вклад в анализ некоторых сторон счастья внести также такие классики социологии, как Г. Спенсер и М. Вебер. Следует отметить идею Г. Зиммеля о роли социального взаимодействия в превращении счастья, как переживания одного человека, в коллективное социальное явление. Существенный вклад в социологическое осмысление счастья внес Э.Дюркгейм, затрагивая эту проблему в ходе анализа самоубийств, а также при разработке концепции социальной солидарности. Среди других ученых, затрагивавших разные аспекты анализа счастья как социального явления можно назвать А. Маслоу, Э. Эриксона, И. Джидарьяна.
     Становлению современной социологии счастья способствовали концепции символического интеракционизма Г. Блумера,  И. Гофмана, Дж. Мида. В их работах анализируются социальные стимулы счастья в процессуальном контексте. Р. Коллинз применяет синтетический подход к исследованию счастья,  объединяя макро-  и микроуровень эмоций, включая и счастье. Среди теоретиков можно отметить также В.О. Татаркевича, который рассматривает счастье как результат деятельности.
     Большой вклад в понимание факторов счастья внесли психологические теории: М. Аргайла, М. Селигмана, Эда Динера, Д. Каннемана. Американский экономист Ричард Истерлин в 1974 году обнаружил, что уровень счастья и удовлетворенности жизнью увеличивается при росте дохода у бедных людей, но не у среднего класса и богатых. Майкл Мак Брайд в своей работе делает вывод о том, что доход влияет на удовлетворенность жизнью опосредованно через ожидания индивида и ситуации социального сравнения.
     В нашей стране в этом направлении работали Г.В. Акопов [Акопов Г.В. Сознание и воля в исканиях счастья], С.Г. Воркачев [Воркачев С.Г. Концепт счастья в русском языковом сознании: опыт лингвокультурологического анализа], И.В. Сидоренко [Сидоренко И.В. Антропология счастья], С.М. Толстая [Толстая С.М. Глаголы судьбы и их корреляты в языке культуры. Понятие судьбы в контексте разных культур]. Они концентрировали свое внимание не столько на универсальных характеристиках счастья, сколько – на специфических особенностях его интерпретации в русской культуре и культурах этносов нашей страны.
     В мире распространены также эмпирические исследования счастья: индексы счастья, международные сравнительные исследования. 
     Таким образом, счастье не относится к глубоко изученным социальным явлениям. В частности, недостаточно внимания уделяется представлениям о счастье.
     Объектом бакалаврской работы выступает счастье как социальный феномен.
     Предмет бакалаврской работы – представления современной российской молодежи о счастье.
     Цель бакалаврской работы – выявить степень значимости основных факторов счастья в представлениях российской молодежи.
     Достижение цели предполагает решение следующих задач:
     1. Определить теоретические подходы к анализу счастья в социологии.
     2. Выявить основные факторы счастья в современном мире.
     3. На основе результатов российских социологических исследований выделить особенности представлений российской молодежи о счастье и его факторах;
     4. По результатам собственного социологического исследования охарактеризовать иерархию факторов счастья в общественном мнении студентов Мордовского государственного университета им. Н. П. Огарёва.
     Гипотеза бакалаврской работы. Основными факторами, влияющими на счастье,  молодежь считает уровень доходов, любовь и наличие хорошей семьи.
     Теоретико-методологическая основа исследования. Мы исходим из понимания счастья как состояния наибольшей внутренней удовлетворенности человека своей жизнью, ощущения её полноты и осмысленности, самодостаточности; рассматриваем счастье как конечную цель деятельности человека. В ходе теоретического и эмпирического анализа представлений о счастье мы придерживаемся концепции  солидарности Э.Дюркгейма, в соответствии с которой эмоции выступают в качестве конструктивной формы социальной действительности и проявляются в растущей солидарности. Мы опираемся также на положение П.А. Сорокина об увеличении счастья как необходимом признаке общественного прогресса. 
     Эмпирическая база исследования. Автором проведено социологическое исследование «Счастливый человек: кто он?» по специально разработанной программе и инструментарию: опрошено 120 студентов Мордовского государственного университета им. Н.П. Огарёва. Применялся вторичный анализ данных отечественных социологических исследований.
     Научная новизна работы. На основании передовых отечественных и западных исследований в области изучения счастья разработана авторская методика, позволяющая выявлять степень влияния разных социальных факторов на представления о счастье современной российской молодежи. 
     Научно-практическая значимость исследования заключается в необходимости измерения счастья как социального феномена и выявления противоречий, связанных с проблемой достижения счастливого состояния российской молодежи. Результаты бакалаврской работы и практические рекомендации могут быть использованы в учебно-методических материалах, при разработке учебных программ и курсов по социологии в высших учебных заведениях.
     Структура работы. Бакалаврская работа состоит из введения, двух глав (в каждой главе по два параграфа), заключения, списка использованных источников и приложений.
     
     
1 Теоретические основы исследования счастья в социологии

1.1 Понятие «счастье» и его место в общественном сознании

     Счастье с давних пор рассматривается в различных науках, но особый интерес к данному понятию проявляют такие дисциплины как философия, психология и социология. Основной особенностью исследований представлений о счастье является рассмотрение счастья в реальной повседневной жизни людей, в определенных ситуациях или конкретных группах. Большинство исследователей полагают, что счастье нужно искать «внутри себя», но нельзя отрицать влияние окружающих людей на восприятие субъективного счастья [46, с. 494].
     Для того чтобы понимать сущность счастья, следует провести детальный теоретический анализ, позволяющий выявить всё многообразие взглядов представителей различных наук на изучаемую проблему. Рассмотрение различных аспектов проблемы счастья позволит выявить содержательные характеристики данного понятия, выработать концептуальную схему его изучения.
     Согласно философскому энциклопедическому словарю счастье - состояние полного, высшего удовлетворения, абсолютного отсутствия желаний, идеал, осуществить который стремятся путем разумного и совместного действия [68, с. 576]. 
     В социологическом энциклопедическом словаре счастье определяется как состояние человека, которое соответствует наибольшей внутренней удовлетворенности условиями своего бытия, полнотой и осмысленностью жизни, осуществлением своего человеческого назначения [60, с. 488]. Как видно, в обоих словарях толкования счастья практически тождественны.
     В античности среди философов образовалось два направления представлений о счастье – эвдемонистическое и гедонистическое. Этимология термина «эвдемонизм» восходит к слову eudaimonia, которое переводится как «судьба человека под покровительством богов» [9]. Это направление было основано Аристотелем, который считал, что счастье человека предполагает свободное применение таланта, благополучие, хорошую жизнь, устремленность к благу не только для себя, но и для окружающих [4, с. 65]. Он писал: «Одним счастьем кажется добродетель, другим - рассудительность, третьим - известная мудрость, а иным все это вместе или что-нибудь одно в соединении с удовольствием или не без участия удовольствия, есть и такие, что включают в понятие счастья и внешнее благосостояние» [5, с. 66]. Второе направление основал Аристипп и подразумевал под счастьем чувственные наслаждения, удовольствия, к которым притягивает человека его естественная природа. Он считал, что именно удовольствия являются основной целью и стимулом жизнедеятельности человека.
     В социологии понятие «счастье» впервые стало рассматриваться наряду с  научным осмыслением значения эмоций в разнообразных социальных процессах и явлениях. Интерес к этому проявлялся прежде всего в рамках субъективистской социологии позитивизма, конца XIX - начала XX века. Так Гюстав Лебон основной акцент делал на патологических проявлениях негативных эмоций толп, которые имели разрушительные последствия [38, с. 98]. Счастливые люди – не объединяются. Другими словами, он первым выразил проблему о значимости эмоций вообще, и позитивных эмоций счастья в частности в социальном взаимодействии, а также важности их социологического изучения. 
     Представитель другого направления позитивистской социологии – инстинктивизма У. Мак-Дугалл считал, что эмоции тесно связаны с нашими естественными инстинктами. Он писал: «Так, инстинкту бегства соответствует эмоция страха, инстинкту любопытства - эмоция удивления, инстинкту драчливости – эмоция гнева, родительскому инстинкту - эмоция нежности и т.д.» [42, с. 103].  Также, по его мнению, эмоции имеют сложную иерархическую структуру.   Удовлетворение простых и сложных инстинктов порождает ощущение счастья. Но состояние счастья отличается от других чувств особенной полнотой, целостностью удовлетворенности. 
     Лестер Франк Уорд, один из создателей американской социологической науки, объединял социальный прогресс и состояние счастья. Он писал: «Так как единственная, конечная цель человеческих усилий есть счастье, то не может быть истинного прогресса, который не вел бы к этой цели. Следовательно, прогресс заключается в увеличении человеческого счастья…» [66, с. 277]. То есть счастье рассматривалось не только как эмоциональное состояние, но и как условие развития общества и в данном аспекте изучалось социологией.
     Герберт Спенсер, не смотря на то, что целью развития общества считал личность, рассматривал социальный прогресс с позиций дифференциации, интеграции, униформизма социальных общностей и предлагал оценивать его через степень совершенствования средств, способов, орудий производства, непрерывности роста знаний, альтруизма и солидарности людей [61, с. 241]. Элементы счастья и социального благополучия не увязывались с экономическим, политическим, интеллектуальным и моральным прогрессом, ибо счастье – субъективно, и абсолютно счастливый человек, довольствующийся тем, что у него есть, не имеет стимулов к дальнейшему развитию общества.
     М. Вебер, разрабатывая теорию  социального действия, выделяет целерациональный, ценностно-рациональный, традиционный и аффективный идеальные типы. Последний тип – это поведение, которое определяется эмоциональным состоянием личности. Эта аффективная составляющая связана с культурным кодированием эмоций [10]. Другими словами, счастливый человек – цель развития и критерий благополучия общества, но не его прогресса. Вместе с тем уровень восприятия счастья определяется степенью соответствия цели и средств жизнедеятельности личности, степенью ее рациональности. 
     Г. Зиммель придерживался похожего мнения и утверждал, что счастье как эмоция нуждается в тщательном социологическом изучении. Он выделял первичные и вторичные эмоции. Первичные он рассматривал как позитивные, конструктивные формы чувств, которые структурируют социальную реальность по степени значимости для личности. Вторичные эмоции (к ним он относил и счастье) являются особым отражением социальных отношений и выступают как реакция человека на удовлетворенность или неудовлетворенность (в случае рассогласования с внешними оценками социальной среды или социальных структур) ими. Переживания, эмоции, стремления, цели, мотивы, интересы личности являются важнейшими компонентами социального взаимодействия с окружающими людьми. Он называл это тканью «обобществления» [29]. То есть, по мнению Г. Зиммеля, в ходе социального взаимодействия счастье как переживание одного человека превращается в коллективное социальное явление и нуждается в социологическом анализе с позиции рациональности.
     Э. Дюркгейм, размышляя об эмоциях самоубийц, замечает взаимосвязь их чувств и поступков с социальными условиями, степенью интегрированности в социальную среду. Другими словами, социальное определяется им как важнейшая детерминанта переживаний личности. Никто не захочет покончить жизнь самоубийством, если он по-настоящему счастлив. Поэтому доля самоубийств в обществе может рассматриваться как объективный индикатор уровня счастья  социума. По его изменению можно судить о том, сопровождается ли прогресс общества повышением уровня счастья населения [27]. 
     Разрабатывая концепцию солидарности, Э.Дюркгейм обращается к способам конструирования социального через эмоционально окрашенные переживания. Эмоции выступают в качестве конструктивной формы социальной действительности и проявляются в растущей солидарности. Счастливые люди способны распространять это чувство среди окружающих их людей. Таким образом формируется  коллективная солидарность счастливых людей [28].  
     П. Сорокин также активно использовал объяснительный потенциал категорий эмоциональности, включая и ощущение счастья, анализируя социальные явления и процессы. Он писал: «Всякий прогресс, ведущий к уменьшению счастья или к увеличению страдания, — не есть прогресс…. Можно ли считать прогрессом какой бы то ни было из указанных принципов, если он прямо или косвенно ведет к уменьшению счастья и к увеличению страданий? Очевидно, нет. Как бы ни были ценны сами по себе любовь к ближнему, солидарность, знание (истина) и т. д., но раз они не сопровождаются параллельным развитием счастья или даже ведут к уменьшению его, они становятся полуценностями.» [58, с. 510]. 
     Одной из значимых социологических теорий, касающихся понятия счастья, является утилитаризм. Этот термин вводит Д. С. Милль [45, с. 322] и подразумевает под ним принцип пользы как морального обоснования состояния счастья. Он развивает идеи античных философов об удовольствиях как основной цели жизнедеятельности и рассматривает удовольствие как пользу, выгоду, удовлетворение личностных интересов. То есть, степень счастья зависит от того, насколько утилитарные интересы, выгода, польза отдельного человека способствуют всеобщему удовольствию и счастью окружающих людей.
     Джереми (Иеремия) Бентам [6, с. 415] использовал понятие утилитаризма  для объяснения теории полезности. По его мнению, именно польза - величайшее счастье, несомненная цель любой человеческой деятельности, всех взаимоотношений. Анализируя предыдущие формулировки понятия счастья, И. Бентам делает вывод о том, что в основе формулировок лежит категория полезности. Такого же мнения придерживался и Н.Г. Чернышевский, который писал, что различия между пользой и добром носят лишь количественный характер: польза - превосходная степень удовольствия, добро - превосходная степень пользы [72].
     Н. Луман в своей работе «Социальные системы» доказывает универсальность  таких эмоций как счастье, радость, удовлетворение. Также он впервые обратил внимание на культурную вариационность эмоций счастья. Одно и то же событие в разных культурах может иметь различные значения и вести к появлению и выражению разнообразных эмоций, в том числе счастья. Каждая культура имеет свои изобразительные правила для его выражения. Общим для всех культур является то, что счастье проявляется невербально и структурируется в языке  [41, с. 398].
     В нашей стране в этом направлении работали Г.В. Акопов [1], С.Г. Воркачев [12], И.В. Сидоренко [55], С.М. Толстая [65]. Они также увязывали понятие счастья с культурой социума, но подчеркивали, что анализ эволюции этой категории способствует ренессансу исследовательского и повседневного интереса к традициям русской культуры, восстановлению естественной народной самодостаточной духовной матрицы российских этносов. Иными словами, отечественные исследователи концентрировали свое внимание не столько на универсальных характеристиках счастья, сколько – на специфических особенностях его интерпретации в русской культуре и культурах этносов нашей страны.
     И.С. Гаврилова [17] анализировала концепт счастья в пословицах и поговорках и сделала вывод, что разные нации, пользуясь разными инструментами концептообразования, формируют различные картины мира. Ей удалось выявить амбивалентный характер ценностей счастья в русской культуре, где в качестве базового основания ментальности устойчиво декларируется стереотип отсутствия счастья («Нет в жизни счастья»). В тоже время, вся совокупность традиционных нравственных норм, представленных в фольклоре, книжной культуре, доказывает обратное («и жили они долго и счастливо»).
     Феномен cчастья в русской традиции тесно коррелирует с лингвокультурологической и этимологической тройственной трактовкой счастья и имеет свою специфику. Так счастье-судьба в поле русской культуры  -  воплощение некоторого абсолютного начала, выражающегося в форме детерминантных условий и возможностей жизнедеятельности. В ней приоритетен оптимизм, позитивность и вера в изменчивость в процессе жизнедеятельности человека [65, с. 143]. Можно согласиться с М.Н. Королевой, что комплекс верований, обрядов и ритуалов традиционной культуры, содержит основные и самые распространенные примеры взаимодействия человека с судьбой (от обрядов поддержания гармонии мира до индивидуальных действий, направленных на обустройство отдельно взятой жизни) [37].  
     С иных позиций феномен счастья выражается в теориях А. Маслоу [43, с. 160], Э. Эриксона [73], И. Джидарьяна [24]. С этой точки зрения важнейшая цель личности -  потребность определиться в отношении к счастью, познать его. Это способствует самоидентификации индивида, определению его места в жизни, стимулирует его развитие. Разнообразные проблемы и противоречия, с которыми приходится справляться личности на пути к счастью,  формируют творческое отношение к себе и к окружающему миру. Счастье здесь выступает степенью участия человека в определенной жизнедеятельности с различными представлениями, идеями, ценностями. 
     Становлению современной социологии счастья способствовали концепции символического интеракционизма Г. Блумера [7],  И. Гофмана [21], Дж. Мида [44]. В их работах анализируются эмоции счастья,  рассматриваются социальные критерии появления и протекания счастья. Они анализировали социальные стимулы счастья в процессуальном контексте. Другими словами -  не только до или после появления эмоций счастья, но пытались проследить их взаимодействие в процессе эмоционального переживания счастья.  
     Новые аспекты в анализе счастья выделяет Р. Коллинз, демонстрируя синтетический подход, в котором он объединяет макросоциологию (общественный строй, конфликт и стратификации) и микроуровень эмоций, включая и счастье. Он считает, что эмоции должны быть включены в важнейшие вопросы социологии, поскольку именно солидарность, стремление к счастью - соединяют общество в единое целое, а энергия мобилизации групповых эмоций детерминирует конфликт. Он писал: « ... Если мы можем объяснить условия, которые заставляют людей чувствовать эти виды эмоций, мы будем иметь главную часть основы реалистической социологической теории… с учетом динамики» [35].
     Важным моментом в представлении понимания счастья как социального феномена является его определение как результата деятельности. Счастье предполагает сознательную творческую или целенаправленную деятельность, т.к. именно такая деятельность дает человеку наиболее глубокое чувство удовлетворения [64]. То есть, счастье – это эмоция, чувство (мимолетной радости, успеха, благополучия, удовлетворенности своей жизнью).
     Также необходимо рассмотреть понятия, близкие к понятию «счастье». Такие термины как «успех», «социальное самочувствие», «социальное благополучие», «удовлетворенность», «качество жизни» и «счастье» часто используются как взаимозаменяемые. Однако эти термины имеют свои отличительные особенности. 
     В литературе даны следующие определения данных понятий.
     Успех в словаре Д. Н. Ушакова рассматривается как «удача в задуманном деле, удачное достижение поставленной цели», «признание такой удачи со стороны окружающих, общественное одобрение чего-нибудь, чьих-нибудь достижений» [67, с. 1239]. Из этого следует, что феномен успеха содержит в себе  благоприятный  результат деятельности индивида, а также признание окружающими людьми этого результата, что дает данному понятию  видимый социальный контекст.
     Особенностью социологических исследований жизненного успеха является рассмотрение не столько эффективных и результативных действий, сколько ценностей человека, согласно которым он достигает поставленных перед собой целей.
     Взаимосвязь цели действия и ценности действия личности рассматривается в работе М. Вебера [11]. В ней он описывает четыре типа действия: целерациональное, ценностнорациональное, традиционное и аффективное. Целерациональное действие направлено на цель, средства и «побочные результаты», в то время как ценностнорациональное действие опирается  на сознательную ориентацию  или веру человека в нравственные или религиозные идеалы. М. Вебер подчеркивает, что абсолютная целерациональность является в какой-то мере исключением, в большинстве случаев она находится в тесной взаимозависимости с ценностнорациональной ориентацией. 
     Поэтому достижение успеха связано с постановкой не любых целей, а только тех, которые имеют определенное значение для индивида, обладают  какой - либо ценностью. Из этого следует, что ценности являются основой для определения целей, а цель выступает инструментом достижения ценности.  В сознании личности ценности представляют собой иерархическую структуру, например, ценность материального благополучия, самореализация, признание обществом и т.д.
     Успех личности также может рассматриваться не только как результат достижения цели. Это положение основывается на концепции «достижительской культуры» А.Ю. Согомонова [57]. Культура достижения понимается как «система символического и экспрессивного сопровождения социальных действий, направленных на достижение успеха». При данном подходе интерес в сфере культуры достижения ориентирован на исследование действий, оцениваемых как успешные, другими словами соответствующие идеалам социальных достижений общества. В связи с этим, рассматривая успех в пределах культуры достижения, А. Ю. Согомонов определяет его как «совокупный конструкт идеологии достижения и набора стратегий достижений». И элементами успеха являются «достижительная мотивация», набор тактик и стратегий достижения.
     Социальное самочувствие - эмоциональный аспект оценки субъектом своего общественного положения, уровня удовлетворения социально-экономических и духовных потребностей и интересов. Социальное самочувствие устанавливается в процессе социального сравнения, сопоставления социального вознаграждения, возможностей для удовлетворения своих потребностей, реализации интересов с аналогичными возможностями (условиями) других людей [59, с. 352].
     Л. Е. Петрова определяет социальное самочувствие как интегральную характеристику реализации субъективной стороны жизненной стратегии личности и отношения к окружающей действительности. По ее мнению, социальное самочувствие — «синдром сознания, отражающий соотношение между уровнем притязаний и степенью удовлетворения потребностей субъекта, которые представлены как когнитивные формирования» [50, с. 51]. Петрова отмечает, что социальное самочувствие  имеет регулятивную функцию по отношению к поведению индивида: оно выступает мотивом поведения и проявляется в разнообразных формах активности или пассивности, а появляется оно на основании сравнения  результатов осуществления жизненной стратегии с  первоначальными представлениями об этих результатах.
     Изучению показателей социального самочувствия посвящена работа А. А. Грачева и А. А. Русалиновой [22, с. 7]. Они считают, что к таким показателям относятся: индекс удовлетворенности жизнью в целом; уровень уверенности человека в завтрашнем дне; оценка степени личного переживания чувства социального дискомфорта; характеристика главнейшего эмоционального настроя личности, который отражает его поведенческую установку в жизни. 
     Э. Дюркгейм в рамках концепции социального факта и общественной солидарности определяет социальное благополучие как наилучшее общественное устройство, которое основано на социальной солидарности и существующей благодаря всеобщему признанию и реализации социальных фактов, представляющих собой нормы, идеи, ценности, вырабатываемые коллективным сознанием людей. Социальные факты являются основой социального порядка, который, в свою очередь выступает необходимым условием социального благополучия. «Общественная солидарность» образовывается на основе реализации социальных фактов как фундамент наилучшего общественного устройства. Она существует до тех пор, пока члены общества осознают  значимость социальных фактов и следуют им в  жизни [26, с. 576].
     М. К. Горшков и Н. Е. Тихонова связывают социальное благополучие с такими понятиями как: уровень и качество жизни, удовлетворенность своей жизнью, уверенность в завтрашнем дне. По их мнению, благополучным человека можно назвать, если он получил качественное образование, имеет интересную высокооплачиваемую работу, а также содержит «штрихи образа жизни этой благополучной группы» - рост доходов, доступ  к современным информационным технологиям, возможность путешествовать, покупать качественные продукты и одежду. При этом значительное внимание уделяется такому фактору, как «уверенность в возможности реализовать свои мечты», который выступает значимым элементом «высокого качества жизни и предпосылкой благоприятного психологического состояния, характеризует даже не столько младшие возрастные когорты, сколько наиболее высокоресурсные» [20, с. 10].
     Социальная удовлетворенность – это обобщенная в сознании индивида совокупность его восприятий и оценок условий своей социальной жизни, качества жизни [60, с. 402].
     По мнению Г.В. Осипова удовлетворенность есть степень разрыва между ожиданиями человека и его реальным положением. На формирование чувства удовлетворенности оказывают влияние  объективные характеристики социального положения, субъективные характеристики восприятия этого положения и оценочные характеристики [48, с. 343]. А. Кэмпбелл считает, что в основе оценки удовлетворенности индивида лежат уровень устремлений (то есть то, чего человек хочет достичь), уровень ожиданий (то положение, которое человек надеется достичь в ближайшее время), уровень равенства (то положение, которого человек считает себя достойным), уровень референтной группы (с которой он себя идентифицирует) и личные потребности [69, с. 99].
     Человек удовлетворен, когда почти не существует разрыва между положением, в котором он находится в данное время и идеальной ситуацией, которую он, по своему мнению, заслуживает. А неудовлетворенность представляет собой результат серьезного разрыва между данностью и идеалом,  также может возникать в результате  сопоставления себя с другими людьми [8, с. 192].
     Анализируя такие понятия как «счастье» и «успех» можно сделать следующий вывод: счастье - это душевное состояние человека, когда он всем или многим доволен, при этом он может не быть  успешным в какой-либо деятельности, но это не мешает ему чувствовать себя счастливым.  Успех – это результат  усилий индивида в достижении поставленных целей. Другими словами, отличием этих понятий является тот факт, что на пути к успеху  всегда существует какая-либо цель, которую поставил перед собой индивид, состояние счастья, в свою очередь, не всегда зависит от каких-либо достижений и может появиться без видимых на то причин.  Счастье зачастую зависит от успешности, но не всегда. Несмотря на многие успехи человек может оставаться неудовлетворенным своей жизнью и наоборот, счастливый человек может не испытывать успех в своих начинаниях. Зачастую это зависит от самого человека, его характера и того как он относится к жизни, как воспринимает происходящие события.
     Долгое время исследователей занимал вопрос: являются ли удовлетворенность жизнью и оценка людьми того, насколько они счастливы, в сущности, одинаковыми показателями или они измеряют разные аспекты отношения людей к жизни. Как показывают данные большого лонгитюдного исследования RUSSET, проведенного в России в 90-х годах прошлого века, корреляция между этими показателями достаточно далека от 1 (составляет 0,64). Это говорит о том, что удовлетворенность жизнью и счастье хотя и тесно связаны друг с другом, но не являются идентичными понятиями. Не подтвердилась и гипотеза о том, что показатель счастья измеряет в основном чувства, а удовлетворенность – когнитивную оценку событий в жизни [2, с. 189].
     Итак, можно сделать вывод, что отличительная особенность понятия «удовлетворенность жизнью» состоит в том, что оно применяется для оценки  индивида в целом с точки зрения долгосрочной перспективы, в то время как понятие «счастье» в основном используется для описания кратковременных приятных эмоций. 
     Другим немаловажным отличием будет считаться то, что счастье отражает оценку социальной стороны жизни людей (наиболее тесно данный показатель счастья связан с семейной жизнью, социальными связями и т. п.), в то время как удовлетворенность жизнью – интегральный показатель оценки внешней стороны жизни людей (положение в социальной структуре, материальное положение, другие факторы достижений). 
     Серьезная попытка провести концептуальное различие между понятиями «счастье» и «благополучие» предпринимается в одной из работ Джейсона Рэбли. Автор акцентирует внимание на делении счастья на эпизодическое и атрибутивное. Эпизодическое счастье возможно зафиксировать физиологически – на уровне измерения гормональных и нейрологических показателей. Данный вид счастья крайне зависим от времени и событийных колебаний. Атрибутивное счастье более стабильно и гораздо хуже поддается операционализации и измерению. Д. Рэбли замечает, что относительно понятия субъективного благополучия философы куда более единообразны в своей точке зрения: высокий уровень субъективного благополучия наблюдается именно тогда, когда жизнь идет определенным образом хорошо для конкретного человека. При этом существует принципиальное различие между оценкой жизни с точки зрения ее благополучности и ее эмоциональной оценкой. Последняя необходима, поскольку, как бы высоко ни оценивалось качество жизни человека со стороны, для него самого такая жизнь может быть невыносимой [56, с. 164].
     Таким образом, в данной бакалаврской работе мы понимаем счастье как состояние наибольшей внутренней удовлетворенности человека своей жизнью, ощущение её полноты и осмысленности, самодостаточности; рассматриваем счастье как конечную цель деятельности человека и один из критериев общественного прогресса (П. А. Сорокин). В ходе теоретического и эмпирического анализа представлений о счастье мы придерживаемся концепции  солидарности Э.Дюркгейма, в соответствии с которой эмоции выступают в качестве конструктивной формы социальной действительности и проявляются в растущей солидарности. 
     
1.2 Основные факторы счастья в современном мире
     
     Для того чтобы более полно раскрыть феноменологию счастья и представлений о нём, следует рассмотреть основные факторы, кото.......................