Общественно-политическое развитие стран Центральной и Восточной Европы в 90-е годы ХХ в. (1989-1992 гг.).

Раздел I Общественно-политическое развитие стран Центральной и Восточной Европы в 90-е годы ХХ в. (1989-1992 гг.)



1.1 Внутриполитическая ситуация в странах Центральной и Восточной Европы в конце 80-х начале 90-х гг. ХХ в.



     Интеграционные процессы в странах Центральной и Восточной Европы (ЦВЕ) в конце XX ст. проходили под знаком переформатирования прежних социальных структур и малоэффективных экономических моделей. Они были противоположны доминирующим тенденциям развития Западной Европы и Северной Америки. Конец «холодной войны» стал настоящим испытанием для стран бывшего социалистического блока, распад которого в странах Юго-Восточной и Восточной Европы сопровождался вспышками революционных настроений. Произошло обострение всех существовавших противоречий: межэтнических, национальных, экономических, политических. С одной стороны было покончено с блоковым противостоянием, постоянно подогреваемым «холодной войной», с другой стороны рухнула идеология марксизма-ленинизма долгие годы претендовавшая на роль «единственно верного» учения об обществе.
     Предшествовавшие расколу социалистического блока Центральной и Восточной Европы революционные события трактуются как антисоциалистические, направленные на подрыв существовавшей системы государственного правления. Стоит отметить, что страны региона и в середине ХХ века оставались экономической периферией Европы. Исключением была лишь Чехия, всегда отличавшаяся от соседних государств высокими темпами экономического и политического развития. Потому дальнейшие события до сих пор являются предметом научных дискуссий. В послевоенный период в регионе ЦВЕ начинают происходить существенные изменения. Построение «основ социализма» сопровождалось ростом экономики, приведшим и к ликвидации сельского перенаселения и к устранению безработицы в городе. Из всего вышесказанного выходит, что объективных «классовых» причин для социального недовольства у населения не было. Напротив, можно утверждать, что сохранение существующей системы было в интересах граждан, а потому нелепой кажется сама возможность непонимания обществом своих социальных интересов. 
     С ноября 1989 г. во внутриполитической ситуации в Болгарии стало прослеживаться два варианта развития событий: революция, призванная устранить пережитки «старой», коммунистической модели, либо развитие «новой модели» уже имеющейся формы государственного строя. Народная Республика Болгария долгое время стояла особняком на фоне революционных настроений в соседних государствах. Во время советской перестройки, Т.Живков начал аналогичные процессы в Болгарии, под девизом совершенствования социализма в НРБ и создания нового гражданского общества социалистического типа. Заверения партийного руководства в том, что в государстве происходят всеохватывающие качественные изменения не имели реального подтверждения на практике. 
     Июльская концепция Т.Живкова по своему содержанию была более радикальной, чем идеи горбачевской перестройки. Она обещала демократические изменения в политической жизни государства, заключавшиеся в отходе от принципа верховенства партии и трансформации государственных и общественных структур. Само «отстранение» Болгарской Коммунистической Партии выглядело неубедительным, так как партия сохраняла почти все прежние полномочия, проводила кадровую политику в рамках воплощения основной идеологической линии. Потому июльская концепция не встретила в обществе одобрения. Поверхностность реформы, показывающая, что перестройка это всего лишь попытка сохранить прежний режим, привела к тому, что болгарское общество было не готово дальше терпеть подобное. В его недрах стали зарождаться убеждения о необходимости коренных преобразований, однако происходили данные процессы тихо, визуально создавая ощущение стабильности в Болгарии, по сравнению с другими странами региона. 
     Именно потому 10 ноября 1989 г. стало большой неожиданностью не только для граждан всего соцлагеря, но и, отчасти, для самих болгар. В этот день на пленуме ЦК БКП Т.Живков был смещен с поста генерального секретаря, который он занимал более тридцати лет. О намерениях политбюро сместить Живкова было не известно до самого пленума, а отсутствие четких комментариев со стороны партийного руководства на этот счет, лишь подогревало волнения в обществе. Долгое время ноябрьские события называли путчем, произошедшим не без одобрения Москвы. В самой БКП данное решение аргументировали тем, что идеи Живкова противоречат делу партии. Вначале болгары восприняли произошедшее с энтузиазмом, однако, по мере нарастания революционных антикоммунистических настроений, отставку генерального секретаря стали приписывать оппозиционным силам. 
     Оппозиционные настроения в Болгарии складывались не только вне правящей партии. В самой БКП вызревал протест против монополии партийного аппарата. Публичных проявлений данные тенденции не имели и носили эпизодический характер. Диссидентское движение оформлено практически не было, как не было и «самиздатовской» литературы, что могло бы свидетельствовать о высоком уровне недовольства. Только в 1989 г. в стране сформировалась первая правозащитная организация – Комитет по правам человека. Первопричинами медленного роста протестных настроений считается невысокая политическая культура общества, из-за которой не сформировались традиции массового протеста против власти. 
     В отличие от Польши, Венгрии и ГДР, где антисоветизм долгие годы подпитывал оппозиционные настроения, Болгария отличалась крайней «преданностью» Москве. В стране не было того страха перед советскими танками, что существовал в других странах региона. Именно поэтому ни в БКП, ни в союзнической партии БЗНС не было стимула к развитию оппозиции. Неформальная группировка «Экогласность» была единственным рупором антисоветских настроений. По сути это было независимое неполитическое объединение, ставившее на первый план решение проблем экологического характера. Данное объединение смогло через освещение экологических проблем привлечь внимание болгарской общественности к ситуации в стране в целом. «Экогласность» завоевала широкую поддержку, особенно среди интеллигенции, которую использовала и после свержения коммунистического режима. Лидер объединения, П.Слабаков подчеркивал, что: «Экогласность» всегда будет в оппозиции правящим партиям, и последние будут с ней считаться».
     Не смотря на успех «Эколгасности», до 10 ноября 1989 г. оппозиции как таковой в Болгарии не существовало. Более того, спонтанное отстранение Т.Живкова проявило определенную, хоть и кратковременную, сплоченность коммунистов-реформаторов и народа, основанную на консолидации вокруг непринятия существующего строя, отказа от сталинизма и «живковизма». Народная консолидация вывела на первый план другую специфическую черту болгарского кризиса – национальный «болгарский» вопрос. В первые месяцы он носил замкнутый этнический характер и сводился к вопросу о мусульманском населении Болгарии. Еще в 1984 г. власти НРБ начали проводить кампанию по «болгаризации» и ассимиляции этнических турок, вынуждая их брать христианские имена, введя запрет на публичное использование турецкого языка и совершение мусульманских обрядов. Это заложило основу для массовых демонстраций протеста среди турецкого населения во время перестройки в мае 1989 г., в попытке изменить национальную политику. Власти жестко отреагировали и уже летом 1989 г. страну покинут более 30 тыс. беженцев турецкого происхождения.
     Саму политику Живкова в отношении турецкого населения быстро осудят за опасность возникновения «болгарского шовинизма», а мусульманский вопрос разделит общество на две части. Одни выйдут в январе 1990 г. под лозунгами «Болгария болгарам!», добиваясь от властей решения проблемы, другие выступят за референдум по поиску адекватной национальной политики. Началось обострение ситуации в районах компактного проживания тюркоязычного населения, нередко заканчивавшееся реальными столкновениями, продемонстрировавшими экстремистские настроения внутри болгарского общества. 
     Ситуация усугубилась после регистрации мусульманского объединения «Движение за права и свободы» в 1990 г., которое накануне парламентских выборов было зарегистрировано как политическая партия. Болгарское общество восприняло это не однозначно, а власти так и не нашли общего плана по выходу из сложившегося кризиса. По итогам выборов, ДПС стала третьей по количеству депутатов партией в новоизбранном парламенте. Стоит отметить, что ДПС и ее лидер А.Доганов пользовались поддержкой со стороны западных стран. Кроме мусульманского аспекта болгарского вопроса, существовали проблемы и других национальных меньшинств, например македонцев. В отличие от турецких коллег, Объединенная Македонская организация «Илинден» выступала не только за уравнивание в правах болгар и македонцев. Они обвинялись руководством страны за сепаратистские намерения, заключавшиеся в отделении Пиринской Македонии от Болгарии, в то время как сама ОМО лишь добивалась культурно-национальной автономии в границах НРБ. 
     Резкое обострение национального вопроса усугубило кризис, охвативший Болгарию. Уход от власти Живкова стал лишь первым этапом в широкой трансформации всех сфер жизни общества. В первую очередь встал вопрос о переходе на экономику рыночного типа, что повлекло за собой реформы, призванные изменить общественную систему в целом. На момент болгарского кризиса, экономика страны уже несколько лет переживала глубокий спад, который в конце 1989 г. попытались изменить путем приватизации и развития рыночных отношений. В ходе политики «живковизма» произошло тесное переплетение болгарской экономики с социалистическим рынком. Также стоит отметить тенденции автаркии и стремление Живкова превратить Болгарию в передовое экономическое государство. Однако на практике этот план воплотить было крайне затруднительно в силу кадрового и ресурсного дефицита, вследствие чего лишь 10% производства давало реальную продукцию. 
     Начавший в 1989 г. переходной период можно разделить на несколько этапов, каждый из которых имел свои особенности. Первым был этап «болгарского феномена», начавшийся в 1990 г. с отстранения Т.Живкова и переименования компартии в Болгарскую социалистическую партию, которая сумела выиграть выборы 90 года, проводимые на многопартийной основе, и закрепилась у власти. Однако прежнего уровня всевластия БСП не имела, и в конечном итоге, правительство А. Луканова ушло в отставку под угрозой всенародной забастовки. Кроме того возник принцип разделения власти между оппозиционным Союзом демократических сил и БСП: «ваш президент – наш премьер-министр». Довольно скоро коммунисты уступят оппозиции и эти позиции в связи с началом либерализации цен и неизбежным переходом к рыночной экономике. Можно сделать вывод о том, что БСП будет критиковать политику капитализма СДС, что в конечном итоге поможет ей вернуться к власти на волне общественной поддержки и начать вносить свои коррективы. 
     Второй этап начнется в 1991 г. после того, как БСП проиграет парламентские выборы и уйдет в оппозицию, вследствие чего в Болгарии начнется период «несоциалистического правления». За этот период в стране сменится три состава правительства. Два из них будут возглавлять беспартийные, а одно лидер СДС. Все они будут сформированы из демократов крайне антикоммунистического толка. Так же общей чертой всех правительств была приверженность демократическим идеалам и обещания вывести страну из кризиса с помощью рыночной экономики. Не смотря на то, что общие положения были схожими, все же существовали определенные программные противоречия, приведшие к тому, что ни одно из правительств не смогло в полной степени реализовать своих планы по выходу из кризиса. 
     Первый президент Болгарии, избранный на свободных выборах, Ж.Желев характеризовал данный период как стабильный, в рамках которого происходят необратимые процессы демократизации. Конкретными достижениями периода «несоциалистического правления» Ж.Желев считал начало демократического существования страны, начало мирного перехода к рыночной экономике и разрешение межэтнических противоречий. Среди проблем данного этапа президент выделял низкий уровень инвестиций в Болгарскую экономику и запоздалое начало приватизации. 
     Для Венгрии 80-е годы стали такими же трудными, как и для других стран ЦВЕ. Они были ознаменованы глубокими экономическими и политическими проблемами, практически подорвавшими существующую в государстве систему. Венгерское руководство предпринимало несколько попыток демократизации государственного строя в 1953-1955 гг., 1956 г., 1968-1972 гг. и, наконец, в середине 80-х. Однако все эти попытки не увенчались успехом. Либерализация носила фрагментарный характер и не могла решить усугубляющийся экономический застой и перманентный общественно-политический кризис. Опасность нарастающего национально кризиса осознавалась демократическими силами как внутри Венгерской социалистической рабочей партии, так и за ее пределами. Стагнация экономик практически всех государств-членов Совета экономической взаимопомощи остро ощущался и в Венгрии, с ее широкой ориентацией на внешние рынки. Партийное руководство также скрывало растущие внешние долги государства. 
     Вынужденное реагировать, руководство ВСРП назначило на пост премьер-министра страны К.Гроса, который летом 1987 г. приоткрыл завесу над катастрофическим состоянием экономики. Так же Грос оказывал поддержку Отечественному народному фронту Венгрии с их заявлениями о необходимости реформ и демократизации общественно-политической жизни в целом. Новое руководство ВСРП высказывалось за реализацию довольно радикальных реформ, призванных трансформировать экономику и перевести ее на рыночные отношения. Это стало началом прекращения дотаций промышленным предприятиям и означало, что правительство не только не будет бороться с возможной безработицей, а официально допускает ее. Внешнеполитический курс был направлен на сближение с Европейским экономическим сообществом и достижением полной открытости венгерской экономики. 
     На июльском пленуме ЦК ВСРП в 1988 г. партия подтвердила свое решение начать вести работу по обновлению всего венгерского общества. Сам К.Грос выразил убежденность в возможности «реформировать, модернизировать социализм». Сама программа партии заложила основу для реализации альтернативных вариантов развития ситуации: первым мог быть вариант, предполагающий модернизацию старой модели; второй – заменить старую модель демократической; третий – поиск нового пути развития страны с возможным утверждением буржуазной демократии. В целом население одобряло курс реформ нового партийного руководства, однако вряд ли предполагало, что их реализация генеральным секретарем виделась в рамках сохранения существующей однопартийной системы и структуры власти. Также именно в существующих рамках предполагалось расширение диалога с общественными организациями.
     Изначальное доверие к К.Гросу сменилось разочарованием. Многие из его заявлений не только оставались не выполненными, но и часто ставили премьер-министра в ситуации, в которых он противоречил сам себе. Вся демократизация проводилась лишь на половину, вызывая недовольство, как общественности, так и политической элиты, причем не только демократической, но и тех, кто входил в окружение самого Гроса. Все это создало предпосылки для формирования многопартийной политической системы. Так к концу 1988 г. в Венгрии было официально зарегистрировано более 40 независимых общественных организаций и движений. Самыми заметными были учрежденные в сентябре 1988 г. Венгерский демократический форум, Общество друзей Эндре Байчи-Жилински и Новый мартовский фронт. Эти организации можно охарактеризовать как крайне лояльные ВСРП, хотя были и те, кто относился к партии более воинственно. Такими были Союз свободных демократов, Союз молодых демократов и Общество друзей Ференца Мюнниха. 
     В целом, то крыло общественных организаций, что резко критиковало деятельность ВСРП, не всегда основывалось на принципах либеральной демократии. Например, Общество друзей Ференца Мюнниха представляло собой ярко выраженное консервативное движение, стоящее на принципах сохранения ленинско-сталинской общественной модели без каких-либо корректировок. Резко возникшее политическое разнообразие говорило о том, что остановить начавшиеся в жизни венгерского общества преобразования уже невозможно. Зав.отделением агитации и пропаганды ЦК ВСРП Е.Андич в сентябре 1988 г. сказал: «Они создают видимость, что не хотят стать партиями…Мы же, в свою очередь, также делаем вид, будто на самом деле не хотим удержаться у власти». Так же он отметил возможность передачи власти другой партии, но только при условии наличия «последовательной социалистической программы» [0]. 
     С начала 1989 г. стала очевидной необходимость налаживания диалога между партийно-государственной властью и новыми общественно-политическими образованиями. В середине января НМФ озвучил идею создания Венгерского Национального комитета, в рамках которого можно было бы выработать условия перехода к представительской демократии. Однозначной реакции на предложение не последовало. Общим было лишь мнение о том, что без длительных предварительных переговоров не сможет появиться ни один реально действенный комитет. 11 февраля 1989 г. на заседании ЦК ВСРП обсудили возможность перехода от однопартийной системы к многопартийной. Сам К.Гросу в своем докладе хоть и признавал существование условий для многопартийной системы, все же отмечал, что: «многопартийность не является обязательной для правового государства... Многопартийная система не означает продвижения вперед по пути демократизации, а выступает всего лишь иной формой проявления общественной демократии» [0].
     Кроме возникновения новых общественных движений, свою деятельность возобновили и ранее распущенные партии. Так в январе 1989 г. на политическую арену Венгрии вернулись Социал-демократическая партия Венгрии и Независимая партия мелких хозяев. Общество им. П.Вереша трансформировалось в Венгерскую народную партию. В мае 1989 г. возобновила свою деятельность Христианско-демократическая партия и Независимая венгерская демократическая партия. По итогу в феврале-марте 1989 г. внутри самой ВСРП сформировалось три направления: фундаменталисты, стоявшие на догматических принципах, центристы и радикалы, т.е. коммунисты-реформаторы. Рядовые члены партии массово вступали в ряды новообразованных политических сил. 
     Летом 1989 г. венгерский парламент стал многопартийным. Произошло это по причине массовых отставок депутатов, чьи места заполняли представители оппозиционного крыла. Так в парламент страны попали ВДФ, ССД и Христианско-демократическая народная партия. Результатом таких перемен стала фактическая ликвидация «однопартийного государства» и изменение официального наименования государства 23 октября 1989 г., когда была провозглашена Венгерская Республика. Весной 1990 г. по результатам первых свободных многопартийных парламентских выборов победу одержала оппозиция в лице ВДФ и их коалиционного кабинета с НПМХ и ХДНП. Возглавивший кабинет Й.Анталл сразу же начал решать проблемы в сфере экономики, заявив, что главной задачей кабинета «стоит создание прочного, основывающегося на частной собственности и социально-ориентированного рыночного хозяйства» [0]. В 1991-1992 гг. венгерский парламент примет ряд законов, которые, в итоге, создадут условия для экономических преобразований.
     Начало 90-х гг. стало концом для польского коммунизма, олицетворяемого с Польской объединенной рабочей партией. К этому польское общество шло не один десяток лет. За почти сорок лет однопартийной системы со всей полнотой власти в руках ПОРП в общественно-экономической жизни государства менялось многое, но не основа формы государственного правления. Примерно с 1980-81 гг. среди польского населения стали крепнуть антикоммунистические настроения, несмотря на то, что главенствующая роль партии была прописана в Конституции Польской Народной Республики. Основой для резкого недовольства стал экономический кризис 80-х гг. и введение военного положения в 1981 г. для подавления внутренней политической оппозиции.
     Борьба с экономическим кризисом шла очень тяжело, следствием чего стало вынесение правительством предложения о снижении жизненного уровня населения в 1987 г. Средства, полученные такими мерами, должны были помочь модернизировать экономику. Стоит отметить, что политическая модель в Польше была более мягкой, чем в других государствах региона, что доказывало наличие еще двух коалиционных ПОРП партий – Объединенной крестьянской партии и Демократической партии. Однако недовольство населения было направлено только на руководящую партию, так как две другие были лишены реальной возможности влиять на ситуацию в государстве.
     Во второй половине 80-х гг. ПОРП в рамках своего пропагандистского курса заговорила о совершенствовании коалиционной системы с целью привлечения партнеров в государственные дела не только номинально. В 1986 г. на Х съезде ПОРП было официально утверждено понятие «плюрализма», но это не повлекло за собой структурных изменений, равно как и не лишило ПОРП ее руководящей роли. Только в 1988-1989 гг. во время пленума ЦК, польские коммунисты приняли решение одобрить официальный курс политического плюрализма и парламентской демократии. Внутри ПОРП наметился раскол, так как далеко не все поддерживали такие идеи. Хотя в целом члены партии были довольно апатичными даже в сравнении со своими коллегами, например с ОКП.
     В феврале-марте 1989 г. на волне социально-экономического кризиса и падения авторитета ПОРП, прошел круглый стол с оппозицией. Итогом круглого стола стало создание двухпалатного парламента, в Сенат – высшую палату, выборы было решено проводить без заранее определенных квот. В июне 1989 г. состоялись выборы, по итогу которых, коалиция, возглавляемая ПОРП, потерпела поражение. ОКП свой провал объясняла союзом с коммунистами и заняла оборонительную позицию, критикуя деятельность ПОРП. Следует отметить, что на протяжении всего 1989 г. ОКП вела идеологическую войну с ПОРП, хотя и не вышла из состава коалиции.
     С осени 1989 г. в стране начали происходить коренные политико-идеологические изменения. Начался процесс бурной дифференциации польского общества, повсеместно возникали группы и партии различной направленности. В конце ноября ОКП прекратила свое существование, на ее месте возникла Польская крестьянская партия – Возрождение. Руководство партии отказалось от наследия прошедших лет, равно как и ушло от идеи представления интересов сугубо крестьянского населения. От ПОРП откололось крупное реформаторское объединение под названием «8 июля». Название было выбрано по 8 июля 1989 г., когда в Варшаве собралась группа интеллигенции, которая и создала координационный комитет движения. Позже «8 июля» провозгласит партийную идею создания демократического социализма и открытости для представителей всех левых сил.
     Сторонники «8 июля» выступали с резкой критикой принципов ленинизма, в особенности непринятия ленинской моделью политического плюрализма. Также они предлагали прибегать к различным теоретическим основам канонических политических парадигм, а не только к марксизму. Несмотря на создание собственной структуры, «8 июля» долгое время действовала как движение внутри ПОРП. «Движение» быстро стало пользоваться популярностью в рядах ПОРП, многие члены которого поддерживали идеи кардинальных реформ не только организационно-уставной сферы, но и идейно-теоретической. Глава «Движения 8 июля» Л.Яськевич негативно относился к идее создания самостоятельной политической партии.
     Не смотря на все заявления о нерушимом единстве, в рядах ПОРП отчетливо прослеживалось два идеологических лагеря: социал-демократов «8 июля» и марксистов «Варшавского рабочего форума». 16 ноября 1989 г. Координационный комитет «Движения» выступил с заявлением о невозможности дальнейшей поддержки идеи партийного единства. На XVI пленуме ЦК ПОРП прозвучали мнения об отчетливом наличии двух течений реформистов и консерваторов. А уже 23 ноября секретарь Общепольского координационного комитета З.Семёнтковский заявил о расширении «Движения 8 июля». Делалось это с целью привлечения в ряды «Движения» большего числа людей, которые бы смогли выступить на очередном съезде коммунистов и озвучить идеи о невозможности переформатирования и «оздоровления» ПОРП. Само существование партии в будущем вызывало большие сомнения.
     8 декабря 1989 г. прозвучали прямые требования роспуска ПОРП. На съезде сторонники «Движения 8 декабря» констатировали причастность коммунистов ко всем преступлениям сталинского режима – принудительной коллективизации 40-х – 50-х гг., экономическому кризису и упадку польской интеллигенции. Вместе с тем «8 июля» выступало за диалог с ПОРП и видело возможности сотрудничества с партией в целом, несмотря на все реформаторские идеи.
     В рамках прекращающей свою деятельность ПОРП возникло множество групп и политических клубов. Одним из таких стал Варшавский рабочий предсъездовский форум, возникший в июле 1989 г. под названием Варшавский предсъездовский форум. Основой данного форума была провозглашенная необходимость создания новой партии левого толка. Кроме того в рамках ВРПФ высказывались многочисленные опасения о возможном усугублении экономической ситуации в стране, росте безработицы и социальной незащищенности граждан. Деятельность форума активно поддерживал Польский союз демократических левых – «Пульс». Основная деятельность «Пульса» заключалась в пропаганде идей единства левых сил перед грядущей приватизацией и капитализацией государственно-политического строя.
     Стоит отметить, что сам польский либерализм не имел глубоких исторических корней. Этому было несколько причин: во-первых, исконно католическая Польша, отчасти, зависела от церковных канонов, во-вторых, отсутствие многолетней стабильности в системе государственного управления тормозило развитие экономики. По сути, все движение польского сопротивления в борьбе за обретение независимости было направлено на политику, а не экономику. Лидер Либерально-демократического конгресса Д.Туск в своих заявлениях часто сетовал, что либеральные идеи в Польше под угрозой именно из-за отсутствия исторической основы.
     Партия ЛДК оформилась в 1990 г., однако еще в 1983 г. вышел первый номер «Политического обозрения» созданный антикоммунистическим подпольем и ясно показавший всю приверженность поляков идеям западного либерализма. Либеральные силы Польши имели свою методику борьбы с коммунистическим режимом, создавая мелкие трещины в системе и поддерживая всевозможные протестные настроения в обществе. Учредительная конференция конгресса ЛДК состоялась 29-30 июля 1990 г. Во время конференции было провозглашено создание ЛДК как политической партии, была принята ее программа и устав. В уставе говорилось о частной собственности, как экономической свободе гражданина, а основной целью партии становилось обеспечение достойных условий жизни для всех граждан. Так же партия призывала к соблюдению норм христианской морали, вместе с тем предполагалось отделение церкви от государства. Особое место уделялось задаче оздоровления и развития польского народнохозяйственного комплекса с его дальнейшим переходом на рыночную модель. Председателем правления ЛДК стал Я.Левандовский, которого в 1991 г. на посту сменит Д.Туск.
     В Румынии 1989 г. заканчивался довольно спокойно, несмотря на политические преобразования в Венгрии и Польше, «бархатную революцию» в Чехословакии, падение «жижковизма» в Болгарии. На XIV съезде Румынской коммунистической партии в шестой раз генеральным секретарем партии был избран Н.Чаушеску. Генсек в очередной раз совершил ряд поездок по стране, во время которых с трибуны заявлял о грандиозных успехах Румынии на пути к развитому социалистическому обществу и об углублении мирового кризиса, в котором Чаушеску отводил себе роль миротворца и третейского судьи в советско-американских отношениях. Так как в целях экономии румынское телевидение вещало лишь по два часа в день, все эфирное время отводилось политическим и музыкально-поэтическим программам о жизни правящей четы. Информация о происходящем в мире преподносилась без обзора ситуации в Восточной Европе.
     С начала 80-х гг. Румынию охватил экономический кризис, проявлявшийся не только в экономии электроэнергии и отопления, но и постоянно пустых полках магазинов. XIV съезд РКП, открывшийся 21 ноября 1989 г., проходил по заранее подготовленному сценарию. По обыкновению была собрана толпа людей, выкрикивающих лозунги в поддержку переизбрания Чаушеску. Однако визуально благополучная ситуация вызывала множество вопросов, особенно касательно возможности начала демократических преобразований в Румынии. Опасения на этот счет были вполне обоснованы, так как в стране единое партийное руководство проявлялось в более жестких формах, чем в странах региона и сопровождалось полицейскими репрессиями и дезорганизацией оппозиционных сил.
     Причин для слабой оппозиции хватало. Во-первых, в Румынии действовала сеть тайной полиции, основывающейся на доносах осведомителей, получавших за информацию те или иные блага. Во-вторых, диссидентские движения, аналогичные восточноевропейским, не получали западной поддержки. Запад использовал ситуацию в Румынии в качестве рычага давления на СССР, а потому не хотел усложнять отношения с Чаушеску. В-третьих, в правительственных кругах попросту не сформировался класс реформаторов, так как любые проявления инакомыслия жестоко карались. В-четвертых, Чаушеску не поддерживал курс Москвы, равно как и не принял идеи перестройки Горбачева.
     В отличие от Запада, для которого волна демократизации, захлестнувшая Восточную Европу, была неожиданностью, Чаушеску ожидал подобного развития событий. Он в своих заявлениях говорил о высоком уровне демократичности страны, по его мнению, заключавшемся в участии всей общественности в деятельности государства. В октябре пленум ЦК РПК обнародовал информацию, согласно которой «Румыния числится среди первых стран Европы и по темпам развития, а некоторые данные выдвигают ее на первое место по социально-экономическому развитию».
     В то время как в Польше и Венгрии все сильнее становились протестные движения, в Румынии появилось так называемое «Письмо шести» и ряд других проявлений инакомыслия. Чаушеску же отзывался крайне негативно о событиях в Восточной Европе, называя «катастрофой» их полную реализацию. «Письмо шести», написанное бывшими деятелями РКП, содержало критику существовавшего режима. «Письмо» Чаушеску назвал происками врагов и сосредоточился на «деятельности реакционных, антисоциалистических кругов, их акции вмешательства во внутренние дела социалистических стран с целью дестабилизации». Так же резкой критике подверглись идеи развития рыночной экономики.
     Осуждению Чаушеску подверглись не только идеи перестройки, но и внешнеполитическая деятельность Горбачева, совершившего ряд визитов в страны Западной Европы. Стоит отметить, что сам генсек РКП в первые годы своего правления шел на сближение с западом и румынская оттепель там горячо поддерживалась, хотя и продлилась только 4 года. В середине 70-х стала отчетливо видна политическая тенденция румынского руководства, маневрирующего между Москвой и Западом в надежде на дивиденды. Но это не помешало ему занять довольно жесткую позицию в отношении начала демократизации в странах соцлагеря.
     Решением пленума ЦК РКП от 1 декабря 1989 г. Чаушеску получал право вступать в контакт с другими социалистическими и коммунистическими партиями с целью созыва конференции для совместного решения проблем социалистического строительства. Так же началось сближение генсека с представителями наиболее консервативных коммунистических режимов, например, с Северной Кореей. В то же время встречи с представителями новых правительств стран-участниц Варшавского договора побуждали РКП на все более решительные оборонительные действия. Решением политисполкома был создан Верховный совет по координации контроля над экономической, финансовой и социальной деятельностью. Целью совета было усиление контроля, увеличение ответственности за антигосударственную деятельность и дисциплинарные меры.
     Вместе с тем паранойя Чаушеску начинала достигать апогея. Он запретил не только приграничную торговлю, но и запретил въезд на территорию Румынии любых туристов. Среди официальных представителей принимали лишь делегации Кубы, Китая и Кореи. В целом по стране было введено чрезвычайное положение. Чаушеску объявил о своих намерениях «пережить эту ситуацию». В то же время, стоит отметить, что данные заявления были сделаны за 3-4 дня до начала волнений в Тимишоаре.
     16 декабря 1989 г. в городе Тимишоаре произошли столкновения между демонстрантами, защищающими от депортации священника Л.Текеша, и силами правопорядка. Начавшись с выступления в поддержку священника, данная акция переросла в полномасштабный протест против режима Чаушеску. 20 декабря генсек вернулся в страну из Тегерана и сразу охарактеризовал произошедшие события как хулиганскую выходку организованную «при поддержке реакционных, империалистических, ирредентистских, шовинистических кругов, шпионских служб различных стран». 
     21 декабря в Бухаресте начался митинг, на котором Чаушеску снова осудил произошедшее в Тимишоаре, подчеркнув, что эти события на руку тем силам, которые хотят добиться территориально расчленения страны. Так же он объявил про новые правительственные меры, предпринятые с целью повышения уровня жизни населения. Во время митинга была взорвана петарда, спровоцировавшая толпу. Люди стали выкрикивать антиправительственные лозунги и требовать отставки руководства страны. Для подавления протеста были задействованы военные, по улицам Бухареста стали двигаться танки. 22 декабря демонстранты смешались с военными, они начали массово залазить на танки с транспарантами «Мы – за свободу» и «Хотим демократии». В то же время у себя в кабинете был застрелен генерал В.Миля, выступивший против использования войск для подавления протеста.
     К вечеру стало известно, что чета Чаушеску покинула столицу. Однако их побег не увенчался успехом. Они пересели с вертолета на гражданский автомобиль, во время первой же остановке которого были задержаны. Позже состоялся митинг при участии образованного Совета Фронта национального спасения. Свободное румынское телевидение передало сообщение главы Совета ФНС И.Илиеску о том, что вся власть переходит к Совету ФНС. В состав Совета вошли оппозиционные партийные и политические деятели, в свое время отстраненные от власти Чаушеску. Совет ФНС провозгласил своей целью создание демократичного и свободного общества, отказ от однопартийной системы, организацию свободных выборов и полной трансформации всех сфер жизни общества.
     Сами преобразования должны были затронуть экономику, образование и права национальных меньшинств. Совет ФНС заявлял о своих намерениях продолжить выполнение всех договоренностей, в том числе и в рамках Варшавского договора. Илиеску акцентировал внимание на необходимости во внешнеполитической деятельности придерживать.......................