Изучение текстообразующей роль местоимения в курсе русского языка в общеобразовательной средней школе

     

     Содержание
     Введение …………………………………………………………………………. 3
     Глава 1. Местоимение как самостоятельная часть речи: сематическое своеобразие как залог текстообразующей роли в тексте …………………….. 6
     1.1 Семантическое своеобразие местоимений первого и второго лица …….. 6
     1.2 Сематические и референциальные свойства местоимений третьего лица и местоимение это ………………………………………………………………… 20
     1.3 Личные местоимения в текстообразовании ………………………………. 31
     Глава 2. Текстообразующая роль местоимений: Понятие о тексте и изучение текстообразующей роли местоимений на уроках русского языка ………….. 42
     2.1 Понятие о тексте. Основные свойства текста ……………………………. 42
     2.2 Анализ местоимений в произведениях литературы, их функции и роль в тексте ……………………………………...………………………………………. 46
     2.3Логико–семантические признаки местоимений в тексте……………....…… 53
     2.4  Сценарий урока с использованием компьютерных технологий в 6 классе по теме: «Что вместо имени?»………...…….............................................................. 56
     Заключение ………………………...……………………………………………… 60
     Список литературы ………………………...……………………………………... 62
     ПРИЛОЖЕНИЕ 1…………………………………………………………………..66
     

     Введение
     
     Тема нашего дипломного исследования – «Работа с текстом при изучении раздела «Местоимение» в школьном курсе русского языка».
     Актуальность данной работы состоит в том, что пристальный интерес исследователей к местоимению не увядает и в настоящее время, и методическая основа изучения местоимения в средней школе требует, на наш взгляд, дальнейшей разработки и совершенствования. А особенно хочется рассмотреть текстообразующую роль местоимений. Местоимения занимают особое место среди всех лексических единиц как в семантическом отношении, так и по своей функциональной значимости. Они имеют свое собственное сложно структурированное означаемое, состоящее из компонентов значения, дифференциальных признаков разного характера – собственно семантических и прагматически ориентированных. По определению Н. Ю. Шведовой, местоименное слово существует как полифункциональная единица, обращенная одновременно как в область высших абстракций, так и в мир бесчисленных единичных сущностей /Шведова, 1998/. Присущие местоимению семантические признаки характеризуют его роль в языке как «дейктического слова» (К. Бругман, К. Бюлер), «подвижного определителя» -«шифтера» (О. Есперсен, Р. Якобсон), «слова, обращенного в знак-указатель» (Г. Рейхенбах), «актуализатора, функция которого заключается в переводе виртуальных знаков в актуальные (Ш. Балли). Согласно последнему определению, данному Ш. Балли в рамках предложенной им теории актуализации, главным свойством местоименных  слов является «отсылка к акту речи».
     Объектом исследования непосредственно является роль текста при изучении темы «Местоимение».
     Предметом исследования выступает изучение текстообразующей роль местоимения в курсе русского языка в общеобразовательной средней школе.
     Цель исследования - выявить и изучить текстообразующую роль местоимения как части речи на уроках русского языка.
     В соответствии с поставленной целью выделим основные задачи:
     1. Подробно разобрать семантическое своеобразие местоимений первого, второго и третьего лица;
     2. Рассмотреть личные местоимения в текстообразовании;
     3. Дать понятие о тексте, назвав все основные функции текста;
      4.	Из всего вышеперечисленного сделать выводы о текстообразующей роли местоимения.
     Методологическую основу исследования составляет системный подход к процессу обучения, психическим способностям личности, при котором данные явления рассматриваются как сложно организованный объект, имеющий многообразные связи с другими объектами.
     Теоретической основой исследования явились труды В. В. Виноградова, С. Г. Бархудасова. В. П. Озерской, Л. Тростенцовой, О.Н Селивёрстовой , М.М.Разумовской и многих других ученых.
     Методы исследования, используемые в работе – теоретический анализ литературы по методике преподавания русского языка, описательный, сопоставительный, обобщение опыта обучения русскому языку, исследовательский, научное наблюдение.
     Научная новизна работы заключается в том, что в ней определены возможности преподавания данной темы в школе, предлагаются методические рекомендации.
     Теоретическая значимость исследования состоит в том, что нами были изучены теоретические (лингвистические и методические) основы методики преподавания местоимения, методические пособия и статьи, проанализированы программы, учебники, сделаны теоретические выводы, чем внесен определенный вклад в теорию вопроса.
     Практическая значимость данной работы заключается в том, что результаты исследования можно использовать в школьной практике преподавания русского языка.
     Структура работы включает содержание, введение, две главы, заключение, список использованной литературы.
     
     
     
     
     
     
     
     
     
     
     
     
     
     
     
     
     
     
     
     
     
     
     
     
     
     
     
     
     Глава 1. Местоимение как самостоятельная часть речи: сематическое своеобразие как залог текстообразующей роли в тексте
     
     1.1 Семантическое своеобразие местоимений первого и второго лица
     Личное местоимение я, связано с понятием имиджа, то есть стереотипом человека, закрепившимся в массовом сознании и призванным в концентрированной форме отражать суть человека.
      В целом под имиджем понимается образ-представление, целенаправленно создаваемый, наделяющий впечатление от человека дополнительными ценностями (человеческими, нравственными), что, собственно, и способствует более эмоциональному его восприятию и формирует представление о самости того или иного индивида. По словам Г.Г. Почепцова, «имидж представляет собой обращенное вовне Я человека, так называемое его публичное Я, то есть одно из проявлений самости. Люди как бы покрыты определенным коммуникативным ограждением в виде публичного Я, за которым может скрываться иное Я. С точки зрения психологии самопрезентация направлена на возбуждение в объекте воздействия опре- деленных эмоций с расчетом на то, что эти эмоции вы- зовут желаемую реакцию. Впечатление, что NN – личность, создавшая себе репутацию надежного, компетентного, заслуживающего доверия и привлекательного человека, расширяет возможности его влияния на других людей. Поэтому-то люди и затрачивают значительное количество времени, усилий и денег для достиже- ния социальных идентичностей (или оснований власти). 
     Понятие самопрезентация происходит от английского слова self-presentation, то есть представление себя другим людям, то есть своего рода «продажа» своего Я, своей самости. В английском энциклопедическом словаре оно дословно обозначает «управление впечатлением о себе у других людей с помощью бесчисленных стратегий поведения, заключающихся в предъявлении своего внешнего образа другим людям», как в следующем примере: «… I tell you, mon ami, it puzzles me. Me – Hercule Poirot!» [26]. В данном примере самость героя представлена в объектной форме местоимения I – me, через употребление которого просматривается личность Эркюля Пуаро, его «самость» и загадочность его натуры, своего рода имидж, вселяющий в нас полную уверенность, что даже он, его известное имя, его опыт, меткий ум иногда бессильны в принятии решений. Таким образом, самость, или самопрезентация, в терминах В.М. Шепель определяется как умение подавать себя, привлекая к себе внимание, актуализи- руя интерес людей к каким-то своим видео- или аудио- качествам: «The moment has come», said Poirot thoughtfully, «and I do not know what to do. For, see you, it is a big stake for which I play. No one but I, Hercule Poirot, would attempt it!» [26]. В вышеприведенном примере герой эмоционально «самоподает» себя посредством личного местоимения I, косвенно демонстрируя психические качества его личности, и формирует тем самым определенное впечатление о нем самом и его целях, заявляя свое Я. Данное поэтическое употребление местоимения I в настоящее время устарело, но обозначает самостность действия, произ- веденного субъектом по отношению к самому себе, что отмечается современными словарями: I laid me down – Я улегся.Итак, мы можем наблюдать целый набор значений, вскрывающих и описывающих сущность человеческой природы посредством личного местоимения первого лица я (I). Личное местоимение первого лица я в русском языке и I в английском является «эмоционально- экспрессивными формами речи», которые «интерпре- тируются аудиторией как личное отношение говорящего к тем объектам, явлениям, событиям, о которых идет речь, и способствуют разрушению барьеров критического восприятия, созданию атмосферы «общения», то есть выполняют определенную ориентирующе- регулятивную функцию и повышают суггестивность речевого воздействия. Возникающие при этом явления эмпатии, эмоционального заражения и сопереживания формирует оценочный фон восприятия речи слушателями». Таким образом, анализ местоимения я показывает, что его своеобразие заключается не в отсутствии значения или в его изменяемости в зависимости от ситуации, а в том, что оно носит отсылочный характер и тем самым «объявляет» себя несамодостаточным: представляя актант ситуации как индивидуальность, личность, местоимение я не содержит в своем значении указания на образ данной личности, а всего лишь указывает на определенный набор свойств в отрыве от его носителя. Более того, местоимение я отсылает к автору речи как к тому, кто идентичен индивидуализированно представленному участнику события. Характер значения местоимения я определяет и его референциальные особенности – как правило, оно имеет референтное употребление, то есть относится к индивиду, раскрывающему себя посредством местоимения я. Кроме того, местоимение я употребляется в составе таких словосочетаний, как настоящее я, искреннее я, где обнаруживает значение самости отдельно взятой личности, ее уникальности, индивидуальности в многообразии ее проявлений.
     В  время не , как представляется, сомнения то, что  указательности позволило  чрезвычайно важные  местоименной , но вместе с тем само это  еще не получило исчерпывающ его . 
     Недостаточная конкретизированность  понятия  к возможности возникновения на его  разных трактовок. 
        прежде всего  с тем, что в одних  указательность рассматривается как  вид значения, а в других — как . 
     Первое понимание  в работах Г. Ш, А.А. Потебни и их последователей.  так же толкует местоименное , например, А.М. Пешковский, , однако, не  термина «указательность»: « представляют собой  единственную в языке и  парадоксальную в  отношении группу , в которой неграмматические  слов (корни)  именно  значение, т. е. обозначают  самого мыслящего к , о чем он 
     Этот термин  как для обозначения , так и для обозначения определенного  языковых знаков [ 1974, с. 6]. Иногда его  к классу  в целом, а иногда — то к некоторым его разрядам.»
      , трактующие указательность как  вид значения,  т внимание на то, что местоимения  служат знаками  концепта, информации,  независима от  и складываются из набора  организованных признаков. 
     На, Е. М. Вольф пишет: « отмечается, что , в ряду других  единиц, представляю т  «пустые слова»,  приобретают  только во фразе.
        тем местоимения имеют  собственное означаемое,  построенное  сложным образом. Его  представить в виде  дифференциальных признаков,  отражают  аспекты функционирования  и находятся в сложных  друг с другом».  у местоимений  значения отмечается и в  других. Достаточно  распространена и другая  зрения, в  с которой указательность  только как функция,  функция, связанная с  у местоимений . Например, У. Коллинсон1 : «В речи жесты,  и символизирующие объекты,  полными , включая существительные (), глаголы (inclose),  (in) и т.д., в то время как по  своей  жест указания не  сам по себе дать , но лишь помогает  речи  это значение... Подобно  жестам слова-указатели  значения и единственная их  заключается в том,  привлечь или, наоборот,  внимание от объекта или ». Высказанные  не доказывают  у местоимений значения. Они  подтверждают мысль , что местоимения не относятся к  «качественных» , т.е. не характеризуют денотат в  с его собственными свойствами2. 
        у местоимений непосредственно значения, как нам , однозначно  тем, что каждое из них несет  информацию, которая не  от контекста. 
     Можно , исчерпывается ли  местоимения я указанием на  участника события  речи, в которой это  описывается (к  вопросу мы еще вернемся), но  очевидно, что отмеченная  есть и что она не изменяется от  акта  к другому и не зависит от . Подобно этому  из значений местоимения  (например,  об отсутствии сведений у , кто участник события) не  контекстом. Возникновение  об отсутствии у  значения или о его непостоянности, , было вызвано  причинами. Об одной из них мы уж е  (местоимения не  т объект в соответствии с его «» свойствами). Вторая  связана с тем, что местоимения не т постоянного  денотации.
     В рамках  рассмотрения существенно не то, что А.М.  называет местоименное  формальным ( важно для понимания его  грамматического значения), а  то, что он связывает местоименность с  актанта  через отношение к . Именно это дало  О.Есперсену, а вслед за ним Р. у, отнести  к классу шифтеров. , на это же свойство местоимений  внимание А.И. Смирницкий: «По  характеру  семантики местоимения  как бы лишенными постоянного и  за ними значения в том , что местоимения не  как постоянное обозначение  или иного определенного  или признака»3.
     Отсутствие «» денотативной  непосредственно составляет, несомненно,  из важнейших следствий, к  приводит своеобразие  значения, но это  не доказывает изменчивости. Конкретное  местоимения получают  в условиях связной .
     Само по себе  определение не  специфики местоименного , поскольку семантическое  всех слов  в речи, что ляется тем сильнее и , чем более абстрактно и  значение слова.  постоянные  на конкретизацию местоименного  в речи существенны как  неудовлетворенности лингвистов  местоимений как , указывающих на отношение к  речи. И так, можно , что в лингвистических работах не  доказательства  местоименного значения и тем  его отсутствия. В настоящее  широкое распространение  трактовка  и вообще дейктических  как объекта прагматики. В  книге мы отказались от  данного  по следующим причинам. , несмотря на то, что термин «» имеет чрезвычайно  употребление в  работах, он еще не получил  четкой интерпретации и  по-разному различными . Мы берем на  смелость сказать, что , колебания в употреб термина в значительной  обусловлены тем, что  деление семиотики,  Ч. Моррисом [1983], на , синтактику и прагматику не  соответствует  и сущности языка  всего потому, что в  этой классификации не  место  о значении. Если  существование.
     Такие , как прагматика, денотативная , синтактика  быть определены по  к понятию значения, что  бы четко их дифференцировать. 
     И так, мы , что само  прагматики нуждается в . Во-вторых, в соответствии с той , которая будет  в предлагаемой , местоимения не подводятся под  широко распространенные  прагматики. Так, если  трактовку  как науки, изучающей « знаков в реальных  коммуникации», то в  ее ведения  все языковые знаки, в  их употребления, и местоимения в  смысле не будут  от других . Напротив, если  предпочтение более  трактовке понятия  и считать, что она  дело с теми  явлениями, которые  в условиях употребления  знака, и при  независимы от его значения, то  семантика, как мы попытаемся  в работе, не относится к  подобных . Отказываясь от характеристики  значения как прагматического, мы, , не хотим сказать, что  не образуют  тип языкового знака. И мы  были бы назвать их  знаками в смысле,  к употреблению  термина в работах Э.  (п. 1.3), но в этом случае в  данного термина не  были бы  другие принятые его .
     Остановимся на вопросе о том,  ли определить местоимения как , значение  сводится к указанию на  участников события к  акту речи, в  это событие . Если бы это было так, то  «я» было бы тождественно  таких выражений, как  данные , а местоимений, ты и вы — словосочетаниям  (моя) собеседница.
       информация, заключенная в  словосочетаниях,  отличается от значения  местоимений, что четко  носителями языка.  этого  проявляется, в частности, в  в рамках некоторых  традиций избегать  «я» и заменять  типа приведенных. Эта  выполняет определенную  функцию, которая  именно на  различия в значении тех  средств, между  делается выбор. Еще в  В.Гумбольдта  «я» связывалось с осознанием ти говорящего. 
     Поскольку, местоимения «я», «ты» в  от имени собственного не  постоянным  того или иного , остается не совсем , почему они выполняют  функцию,  на говорящих или слушающих.  писал: «Я — это индивид,  производит данный  акт, содержащий акт  языковой формы «Я»». Он  также, что «Я не обозначает  лексической сущности» (с.  т.е., следовательно, не  лексического значения. В  Э. Бенвениста мы не можем  положение, в соответ с которым  «я», «ты» не принадлежат . Такое утверждение  очевидно произвольным. Мы не  также  знак и индивид, на  этот знак . Однако нам представляется  важным  Э.Бенвениста о том, что местоимения  знаки особого  и что функция личных  заключается не  в указании на роль в  речи, но прежде  в представлении говорящего или  как индивида,  в его единственности.
     Вместо этого они  отсылаю т к  элементу контекста или , который может  недостающие сведения,  указывают на  этих сведений или  их у говорящего. Восполняемая  не принадлежит самому , и поэтому ее  в разных актах  не свидетельствуют о его .
     В значение входят то:
     1) указание на  характеризации (например,  актанта ситуации как , представление индивида в его ственности, —  воспользоваться выражением Э. , — или, напротив, как члена );
     Заметим , что характеристика актанта  как личности,  могла бы служить  основанием, если бы  в обобщенном виде —  индивидуальности: 
       (1)  — личность, индивидуальность, а  — нет. 
     В значении же личных  информация о личности  к пресуппозиционной . Акцент переносится на  той конкретной личности,  имеется в виду в  отдельном . Рассмотрим некоторые  проявления данного . Сформулированное различие  объяснить  стилистическую значимость  местоимений на соответствующие . Поскольку выражения  моя собеседница, сящий данные  характеризую т актант  только по одному  — по его роли в  речи — и «игнорируют»  говорящего или , их употребление создает  отстраненности. При  способе обозначения  или пишущий как бы отказывается от . См., например:
      Пишущий  строки  на себя смелость , что... 
     Выбирая выражения  моя собеседница, говорящий  отстраняет от  собеседника. Он как бы не смеет  аппелировать к личности  и создает преграду  собой и им. 
      Употребление ты, вы, не  подобных ограничений, что  о том, что эти местоимения не представляюФт  ситуации в роли  беседы. 
     Эти  могут обозначать  для говорящего людей и  при предикатах, не связанных с  речевой : 
     Но час настал, и ты ушла из , 
     Я бросил в ночь  кольцо. 
     Ты отдала  судьбу , 
     И я забыл прекрасное  
     (Александр Блок). 
        ситуация, в рамках  референт непосредственно  ты выступает в функции , возлюбленной, что делает  употребление в подобных  выражения моя : Моя собеседница ушла к . Такое предложение  бы возможным только в том , если бы  связал его с ситуацией  в беседе. 
     Например, Моя седница ушла к , и теперь мне не с кем  (ш утл.). Показателем , что представление о личности,  ассоциируется говорящим со  я, может  следующая фраза,  осознание способа я себя через  я:
      Я — это я, единственный, , как и каждый живущий на  человек ( В. Катаев).
        в пользу того, что  я задает  актанта ситуации как , служит также  у этого слова  значения,  уже неоднократно  в лингвистических :
     Я может обозначать  личность как  набор свойств в  от его носителя:
     ...потребность  утвердить свое я,  личность( .). Отметим также, что  нового значения по : от А (информация об объекте,  присущ  набор качеств) к В ( о самом этом  качеств) вообще  для местоимений.  при этом речь  не просто о наборе , а об особых исключительных , присущих  единственному . Подобное окказиональное  развивается и у местоимений он, она:
      Но  ж ты столько ? И кто виной? 
     Супруг, , конечно... — Не то, мой друг!
      — Но что же? — 
     Я ей не он () (т. е. говорящий не является тем, кто  некоторым  набором свойств,  для того, чтобы  «ее» избранником).  аргументы в  того, что информация о  актанта ситуации  или слушающему действительно  лишь  характер. Вследствие , что слова типа  приписывают актанту  определенное  — ‘участвовать в акте ’, это свойство далее  по-разному уточняться. 
       , собеседник  характеризоваться как участник  акта, в котором  «я». 
     Отсюда: моя собеседница в  от его собеседника. 
       , нельзя сказать: моя ты.  запрет можно  объяснить тем, что «ты» — это  то лицо, к  обращается данный , и, следовательно, не может  его ты. Однако причина  заключается не  в этом, о чем свидетельствует  при я, ты и определений других . Можно сказать « прекрасная », но нельзя: прекрасная ты.  ты, как мы утверждаем, только как бы «» представить актант  в ипостаси , но не приписывает никаких  этой личности, а  указывает на «адрес» , т. е. самому  предлагается в момент  идентифицировать заполнителя  позиции, то естественно, что  должны  лишь после , как референт ты, вы уже идентифицирован . Следовательно, определения  стоять в :
      Ты, милая, добрая, как ты  так говорить. Определительные  могут, правда,  для того,  непосредственно помочь идентификации  местоимения. В этом  по своей семанти функции  могли бы стоять и в , если бы они не были  предложными группами,  постпозиции в  с правилами организации  структуры пред. Эти группы обычно  т части  или тела. Часто  определительные группы  и дополнительный оценочный  и, таким , участвую т не только в  референта, но и характеризую т его  образом:
     Эй, ты в шляпе,  сюда! Ср. : 
     Уберите этого в . 
     Идентифицирующие определительные  не встречатся в вежливой . Есть  одно условие, при  определения я, ты, вы стоят в , а именно, когда  строится так, что  получает свой  не в акте речи, а как бы в «» или во всяком случае до  самого . Показателем этого  служит повторное : 
     Как будто бы в меня  другая,  мне женщина, а я, настоящая Я,  с ужасом прислушивалась и  к ней (Рунова ); 
      Подчеркнем, что  запреты на  не обусловлены индивидуализирующей  личных местоимений,  признак индивидуализации  ограничивает  с определениями. Для сравнения  имена собственные, , как и личные местоимения, даю т  обозначение  ситуации. Такой  обозначения определяет  имен собственных с , выполняющими  функцию. Вследствие , определения типа Это был  Иван Иванович  воспринимаются как , неестественные. Возможны  окказиональные употребления  предложений. Можно  бы употребить,  бы предполагалось, что в рамках  круга людей  два Ивана Ивановича,  из которых  как умный, а другой как . 
     Попроси об этом  и доброго Ивана  (а не этих  и глупых людей).  носит эллиптический , поскольку имя собственное  вместо  — такого умного и  человека, как Иван . Кроме того, эти  и строятся на  о наличии ограниченного  людей, из которых  выбрать участника . Однако не все  выполняют такую  функцию (т. е. служат для  индивида из множества или  из к л асса), что  связано с лекси значением прилагательного, а  — с типом предложения4.  о включен в класс, множество не  при употреблении опреде, указываю щ их на отношение  к описываемому . Вследствие этого : М ой дорогой Иван , глубокоуважаемый Иван  и под. воспринимаются как но естественные. Напротив,  местоимения не могут  при себе и определения  типа. Так,  сказать: ’Моя  ты, *Уважаемый Вы. 
     Таким , неупотребляемость определений с ми местоимениями  объяснить только тем, что они, как и  собственные, служат  представления актанта  как личности. 
        непосредственно личные местоимения в  от имен собственных  не раскрываю т тот  образ, который  с актантом ситуации, а  к референту, что и делает их  особого , референт оказывается твенно вовлеченным в акт .
     
     1.2 Сематические и референциальные  местоимений  лица и местоимение это
     
        теперь отмеченные  местоименного значения и  его соотнесенности с  сферой на примере  3-го лица, а  местоимения это.
     В настоящее  уже окончательно , что в исследованных в этом  языках (в частности, в  и русском) местоимения 3- лица, по  мере, чаще  не выполняют функцию  антецедента.
     Далее мы  показать, что они задают тот или  статус  актанта ситуации ( его именно как индивида (), как члена класса и т. д.).
     Эта  характеристика, , также в большей , чем у большинства других  зависит от контекста, но по  мере в  условиях она принадлежит  местоимений 3-го  и определяет одно из их  от местоимения это. , что значение местоимений 3- лица не противоречит  здесь общему  семантики : они характеризуют актант  как индивид или как класс, но при  отсылают к контексту или  для идентификации  индивида или класса:
     (1)  изучал Захара  и мучился: «холуй, ; где пальцем  нажать, он, скотина,  саданет... (Платонов).  он в данном контексте , что имеется в  индивид, который  здесь как личность, и  суждения может  эту личность;  также получает , позволяющие ему осуществить : «он — Захар Павлович».
     (2) Что она там ? (спрашивающий  на лицо, находящееся в  зрения адресата ).
     (3) Дни поздней осени  обыкновенно. Но мне она  (Пушкин) Денотат , она тождествен денотату  группы дни поздней . В данном  денотатом является , а не индивид. Ср. сходное,  и не тождественное употребление  ты в обобщенных :
     (4) Да спрашивай ты толку у  (Крылов).
      Таким , тип денотата может , но информация о  тождестве сохраняется. в  структуре местоимений 3- лица выделяет  с рассмотренным  значение повтора, при  функция местоимения  к замене имени.  тождество при  не требуется. Нам представляется, , что приводимые Е. В. Падучевой  не подтверждают наличие  значения.  из них не являются нормативными, как  опрос десяти :
     (5) У Маши дети {) взрослые, а у  они в детский сад ходят. Все  отметили. 
     Данные. типа (5) могут  только в  речи и создают  комическое впечатление.
     (6) У  мама на пенсии, а у  она работает;
     (7) Оля  его подарки, а Ира их оставила.
        предложений типа (5) в  разговорной речи,  быть,  о некоторой тенденции к  нового значения у  3-го лица, , однако,  реализуется в будущем и во  случае пока не .
     Приводимые Е.В. Падучевой  использования  3-го лица в  стилистических условиях,  е как нам представляется, не свидетельствуют о  принципа  (или «коденотативности»), Они  говорят о стремлении  представить кореферентными те , которые  такими не являются. Это и  комический эффект:
     (8) Как раз , когда сознание  Степу в , оно вернулось к Бездомному в  (Булгаков).
     Другие , отнесенные Е. В. Падучевой к  замены , как нам представляется, также не  условия кореферентности или —  — коденотативности. Рассмотрим  из них:
     (9) Кто избранница  Маре и существует ли она  — неизвестно. Как и в проанализированном  К. Доннеллана  (денотатом  группы  Жана Маре  считать конструкт , удовлетворяющий данной . 
     Местоимение она  тот же денотат. Таким , устанавливается полный  между первой и  частью : в первой части  вопрос о том, кто соответствует  конструкту, а во второй —  ли ему кто-нибудь .
     (10) Правда, в  пока нет велосипедной , но уже собираются деньги д л я ее . Здесь  наличие конкретного , который бы соответствовал  индивида, удовлетворяющего  велосипедная , местоимение ее относится к  же денотату, т.е. в данном  к конструкту члена  велосипедная . Таким образом,  именной группы и  совпадают. См. также: 38
        Человек,  иногда бьет  жену, разумнее , который во всем ей .
     В (11)  именной группы  жена является  конструкт члена . Этот же  имеет и местоимение.  потому, что имя и местоимение  к типизированному члену , а не к конкретным , они могут рассматриваться как  один и тот же денотат. То, что в  конкретном случае им  бы разные , несущественно, поскольку  имеет своим  обобщение, с которым  опосредованно  конкретные случаи. Ср.  случай, отмеченный А.Н.  [1984]:
     (12) В  войну  применялись танки  типа. В эту войну они  использовались. Именная  танки  типа и местоимение они : они обозначают один тип . То, что в первой и во второй  участвовали  представители этих , не нарушает тождество , так как им является тип, а не его конкретные . Таким , непосредственно нам представляется, что русские  3-го лица не  функцию простой  антецедента.
        признак наличие/отсутствие  актанта ситуации (мы  в этот признак и  о представлении  как личности) на примере  местоимений 3-го  и местоимения это в биноминативных  (БП ). 
     Рассмотрим  толкование Т.М. Николаевой,  с некоторыми изменениями  принято в нашей . Николаева  следующие признаки это:
     1) — + тот;
     2) представленная перед  в некий отрезок — + lim it, т. е. не дуративная;
     3) р 1-exist. Из трех  признаков мы остановимся  на первом 5. Николаева , что это относится ко  ситуации, вводящей в  предмет, что записывается в  описания с помощью  тот. Введение в  описания компонента тот (та и т. д.)  чрезвычайно важным. Мы  в значении это по крайней  два компонента: 1)  об аспектизированном представлении , соответствующем его роли в , описанной в предшествующем  или непосредственно  — ’тот, кто участвовал’, ’, кто носил имя’ и т. д.; ( информация может  сведениями,  в кореферентной  группе — ‘тот, кто  в событии и был охарактеризован ’); 2) указание на  этой харак и требование ее пополнения  предикат; предикат  раскрыть  свойства аспектизированно .  Два других признака, как , характерны лишь для  условий  это, но не принадлежат его значению. Так,  сказать: Она должна  взять помощника. Это  был быть  и порядочный человек ( презумпции существования).  также, что мы не употребляем для  первого  термин «глобальный», так как  его синонимично выражению « как индивидуальность (личность)» (гл. I, п. 3.1).
        ситуации, а  должно устанавливаться  тождество актанта  индивиду, представленному как  (личность),  указываться на его принадлежность к  такого-то класса ( характеристика).
     Местоимения же 3- лица в  предложениях имеютотрицательное  непосредственно признака аспектуализации. Они  характеристику индивида как  и, следовательно,  употребляться, когда  события либо  хорошо известен и  быть  как личность, либо  наблюдаем, что также  возможность для его «глобального» , но не обязательно его . Прежде чем приводить  в пользу предложенного , рассмотрим, как определялось  данных  в работе Е. В. Падучевой, из  мы заимствовали многие  там закономерности употребления, , однако,  интерпретацию семантическим , определяющим эти закономерности. « БП с это — в том, чтобы приписать  объекту (т. е. , введенному антецедентом — О. С.),  прежнего, другой , носителем которого  II компонент БП... Но эта  концептов возможна  тому, что это допускает  к объекту в отрыве от , связанного с его  наименованием. Отсюда , в чем различие по смыслу  это и местоимениями 3-го . Местоимения 3- лица употребляются в , когда объект не  упоминается повторно ( принято ), а упоминается в презумпции  связанного с ним концепта» [ 1985, с. 178].
        образом,  между предлагаемыми  заключается в следующем: 1) Е. В.  считает определяющим  наличия/отсутствия  от исходного наименования; в  от этого мы придаем  способу характеризации  ситуации,  самим местоимением ( отображение актанта ); 
     О несущественности  наличия-отсутствия концептуального  говорит  употребляемость местоимений 3- лица в тех контекстах, где  смена концептов, что  из примеров,  самой Е. В. Падучевой:
     () В нашем дворе  медсестра. З ва ли ее тетя . Почему-то все мы  считали, что она доктор;
        Вошла медсестра, а мы , что это доктор (= что тот, кто вошел, — ).
     Комментируя эти ия, Е. В. Падучева пишет: «В   мнения с действительностью  не сущностных признаков , а только  его свойств: данная  медсестра или врач; а в (б)  в том, что одно лицо  за другое». 
     При  втором прочтении  во мнениях, как и в (а) касается  признаков объекта:  вошедшая  была медсестрой или . В это время в комнату  наш новый врач, а мы  все подумали, что это  поклонник Маши ( что он  поклонник Маши).
        из принимаемого нами , можно  другое объяснение. Это «» объяснение в известной  учитывается и Падучевой, но ему  второстепенная . Продолжая анализ  примера, она пишет, что  противопоставление не является . Оно сопровождается  в «референциальных свойствах : «...медсестра означает , который занимает  положение в  поле зрения  акта речи; а в (б) — , «только что» в  введе, т. е. новое лицо».  дальше мысль , мы бы сказали, что контекст (а) , что говорящий  хорошо знает  женщину, что и создает  для отображения актанта  как личности, а не  в «ипостаси» субъекта  жить в нашем . Такое отображение  ситуации не  (а ), но было бы не вполне  в (б) и особенно (в). Актант  в (б) и (в ), хотя и не был заранее  говорящему,  в поле его зрения. Это  предпосылку для выбора  3-го лица.  общий  непосредственно скорее показывает, что в  внимания не личность , а только его профессиональная , что делает  естественной его аспектизированную  — ‘тот, кто вошел’
      Как раз в эту  в комнату вбежала  девушка. Мы все , что она (это) медсестра, и  потом узнали, что она . 
     Весь контекст в  степени  с личностью вошедшего.
     Об  интересе к личности  и характер антецедента,  участника  через свойства, не  к понятийной сфере «». Это объясняет возможность  местоимения 3- лица. Однако тот , что актант ситуации  впервые, делает  и выбор  это. Таким образом,  различие объясняет  она и это в (3), (4). Заметим также, что  признать, что она в (3 ), (4)  представление актанта  как индивидуальности, то именно  она меняет его исходное : антецеденты , молоденькая девушка  актант ситуации  как член класса.
        теперь на , влияющих на употребление  3-го лица и  это при антецеденте, выраженном  собственным или  дескрипциями.
     Употребление  собственного необязательно  на пресуппозиции известности его  слушателю. , имеющиеся у говорящего,  быть также . Вследствие этого  имени  необязательно должен  представлен как личность. Он  получить аспектизированную  — ‘тот, кто  данное имя’, — что и  предпосылку для употребления  это. Выбор это для обозначения  ситуации  хорошо знакомого и , и слушателю также , но выполняет особую  функцию. Это  стилистический эффект  отстранения от личности  ситуации. 
     Во-вторых, это в данном  значения используется при  близкого,  известного говорящему и  лица, для того , «отстранив» актант , придать  суждению о нем объективизированный . Ср.: Во главе предприятия  мой дядя, а) Это очень  и достойный ; б ) Он очень способный и  человек; 
     Проведенный  восьми информантов , что признак  осознается достаточно , о чем, в частности, свидетельствует  оценка тех высказываний, в  отстраненность от  отображения .......................