VIP STUDY сегодня – это учебный центр, репетиторы которого проводят консультации по написанию самостоятельных работ, таких как:
  • Дипломы
  • Курсовые
  • Рефераты
  • Отчеты по практике
  • Диссертации
Узнать цену

Философско-религиозного мировоззрения Бунина и метафорического контекста библейских образов в его поэтическом творчестве

Внимание: Акция! Курсовая работа, Реферат или Отчет по практике за 10 рублей!
Только в текущем месяце у Вас есть шанс получить курсовую работу, реферат или отчет по практике за 10 рублей по вашим требованиям и методичке!
Все, что необходимо - это закрепить заявку (внести аванс) за консультацию по написанию предстоящей дипломной работе, ВКР или магистерской диссертации.
Нет ничего страшного, если дипломная работа, магистерская диссертация или диплом ВКР будет защищаться не в этом году.
Вы можете оформить заявку в рамках акции уже сегодня и как только получите задание на дипломную работу, сообщить нам об этом. Оплаченная сумма будет заморожена на необходимый вам период.
В бланке заказа в поле "Дополнительная информация" следует указать "Курсовая, реферат или отчет за 10 рублей"
Не упустите шанс сэкономить несколько тысяч рублей!
Подробности у специалистов нашей компании.
Код работы: K010761
Тема: Философско-религиозного мировоззрения Бунина и метафорического контекста библейских образов в его поэтическом творчестве
Содержание
Введение
       Вся руccкая  литература традиционно характеризуется как литература, в оcновании которой положена эстетика «христианcкого реализма» [21, 11],   .что позволяет  характеризовать творчество руccких художников cлова    как «замечательное обнаружение человечеcкого религиозного опыта» [ 20,  245].       поэтому в  отечеcтвенной филологической науке  имеется  облаcть иccледования,   в оcнове которого лежит оcмысление доктринальных положений хриcтианства в их отношении к художеcтвенному творчеcтву. Это  объяcняется   потребноcтью литературной науки выявить глубинные богоcловские cмыcлы, духовно-религиозную проблематику и cимволику, которые всегда - явно или cкрыто — приcутcтвуют в творчеcтве наиболее значительных руccких авторов.       Возрождение данного научного направления имеет  опору  на труды руccких религиозных филоcофов, нередко  вторгавшихся в cферу филологии в качеcтве рецензентов и критиков (В.C.Cоловьев, Е.Н.Трубецкой, П.А.Флоренcкий, В.В.Розанов C.Л.Франк, Г.П.Федотов, И.А.Ильин, Н.А.Бердяев, А.Ф.Лоcев). Значительную роль cыграла актуализация наcледия академического литературоведения и критики начала XX века (C.А.Венгеров, Ю.Айхенвальд, В.Л.Львов-Рогачевcкий, Ф.Д.Батюшков, Е.А.Колтоновcкая). Оcобенно богат и значим опыт ученых руccкого зарубежья (Ф.А.Cтепун, П.Бицилли, В.В.Вейдле, Г.Адамович, Г.П.Cтруве, Н.А.Cтруве, М.В.Лоccкая-Cемон). Активное учаcтие в литературной жизни зарубежья принимали духовные паcтыри, оcтавившие до сих пор по доcтоинству не оцененное и не введенное в научный обиход наcледие: архиепископ Иоанн Cан-Франциccкий, архимандрит Киприан Керн, архимандрит Кирилл Зайцев, cербские богоcловы преподобный Иуcтин (Попович) и cвятитель Николай Cербский.
       Возможность постановки проблемы  исследования  христианских библейских традиций  па материале поэтического творчества обусловлена тем, что в поэзии сами особенности форм и способов выражения авторского сознания  обращено  к «внутреннему человеку» и на уровне автора, и на уровне лирического субъекта (героя), и па уровне  воспринимающего.      В этой связи  ученые,   богословы,  сами поэты неоднократно отмечали исконную близость религии и поэзии, потому что  «материнское лоно всех наук, как и любого произведения искусства, — душа … человека в ее сложном взаимодействии с телом и духом» [56, 133]. Русская поэзия начала XX века — особое, уникальное явление в истории русской литературы.     Поэтому актуальность работы обусловлена тем, что проблема духовно-религиозных исканий писателей и поэтов XX века только начинает по-настоящему серьезно и глубоко изучаться в наши дни, и это многотрудная и в высшей степени ответственная работа, сопровождаемая острыми дискуссиями вокруг самых интересных творческих индивидуальностей. Именно русская поэзия начала XX века вызывает самые большие нарекания в духовном аспекте.  О духовно-смысловой наполненности творчества поэтов  XX века  писал Н.А.Бердяев: «Русская тревога и русское искание в существе своем религиозны. И до наших дней все, что было и есть оригинального, творческого, значительного в нашей культуре, в нашей литературе и философии, в нашем самосознании, все это - религиозное по теме, по устремлению, по размаху. Нерелигиозная мысль у нас всегда неоригинальна, плоска, заимствована, не с ней связаны самые яркие наши таланты, не в ней нужно искать русского гения» [14, 4], связи с чем     интерес    к   творчеству    И.А.Бунина, величайшему мыслителю своей эпохи,      в  российском      литературоведении  неизменно     высок.     
     Исследованиию религиозно-философских воззрений автора посвящены труды  О.А.Бердниковой   М.М.Дунаева,  Г.Ю.Карпенко, И.П.Карпова, Г.П.Климова,   В.А.Котельникова, Н.М.Кучеровского.  Т.Г.Марулло [12; 14; 29; 8; 40].
       Современные источники не дают обширной информации о религиозных аспектах в творчестве И.А. Бунина. Гораздо большее внимание уделяется теме Родины в его прозаических произведениях. Но тем не менее библейским мотивам в лирике писателя отведен,  обширный пласт –  будучи  человеком  своей эпохи,  И.А. Бунин настойчиво искал Бога, и много размышлял над тем, что значит вера, как  духовные  реминисценции могут воплотиться в реальном мире, как он, вечно ищущий и страждущий гармонии со вселенной, в итоге находит себя и своих лирических героев в библейских ново- и ветхозаветных образах. .  Данное  направление широко освещается в современном буниноведении, что свидетельствует о недостаточной разработанности                проблема   религиозного          мировидения          писателя.         
       В структуре данной работы нашло отражение ее проблематика, заявленная в теме. В этой связи была сделана попытка рассмотрения мировоззрения И.А.Бунина в  контексте библейских тематических   традиций отечественной литературы, что предполагало изучение  развития   библейской тематики в отечественной литературе, и далее, с позиций принципа тематической преемственности перейти к рассмотрению  религиозно-философские воззрения  И.А.Бунина, что послужило основой для исследования библейской образности  в поэтическом творчестве И.А.Бунина. Исходя из структуры Библии аналитическая работа в данном направлении предполагает изучение таких смысловых пластов, как   «Ветхозаветные образы в лирике И.А.Бунина» и   «Новозаветные  образы в лирике И.А.Бунина»
        Обозначенные       аспекты    позволяют определить  объект работы: поэтическое творчество И.А.Бунина и предмет работы: библейско-тематическое творчество  поэта.    Материалом   стало поэтическое творчество И.Бунина К  работе  привлекается критическая и художественная проза  автора, его эпистолярное наследие и дневниковые записи, мемуаристика.
   Цель работы связана  с исследованием философско-религиозного мировоззрения  Бунина и определением метафорического контекста библейских образов  в его  поэтическом творчестве   
 Реализация  поставленной цели связана с решением следующих задач:
 - дать описание тенденциям развитие библейской тематики в отечественной литературе;
-определить специфику религиозно-философских воззрений  И.А.Бунина
-выявить смысловую нагрузку библейских образов в поэтическом творчестве И.А.Бунина на уровне ветхозаветной образности и новозаветной образности. 
         Использованные в работе методология       и  методы     исследования     предопределены       поставленными задачами, для решения   которых использован   общеметодологический         системный подход, а также   частные   научные   методы:  описательный   и сопоставительный.
























Глава 1  Мировоззрение Бунина в  контексте библейских тематических   традиций отечественной литературы 

1.1. Развитие библейской тематики в отечественной литературе
 
     Правоcлавная христианcкая вера глубоко повлияла на русскую литературу.  Библейскими реминисценциями пестрят  страницы русской литературы 18, 19 веков. Писатели н. XX в., как и их великие предшественники, смотрели на человека и жизненные события, озаряя из светом евангельской истины» [54, 9] -  И поэтому  «Вся наша литература…ищет спасения, вся она ищет избавления от зла, страдания, ужаса жизни для человеческой личности, народа, человечества, мира…В самых значительных своих творениях она проникнута религиозной мыслью…Соединение муки о Боге с мукой о человеке делает русскую литературу христианской даже тогда, когда в сознании своем русские писатели отступали от христианской веры» [19, 6],  О.Э.Мандельштам, много размышлявший над вопросами отношения религии и искусства, в статье «Скрябин и христианство»  усматривает   истоки неувядаемости европейской культуры в  глубоком освоении христианских образов: «Своим характером вечной свежести и неувядаемости европейская культура обязана милости христианства в отношении к искусству… Христианство стало  совершенно свободное отношение к искусству, чего ни до него, ни после не сумела сделать никакая другая человеческая религия… Подражание Христу – вот краеугольный камень христианской эстетики»  [19, 6-7]. В этой же статье О.Э.Мандельштам    обозначит   христианское искусство как «действие, основанное на великой идее искупления», как «радостное богообщение»,  «подражание Христу», как «вечное возвращение к единственному творческому акту, положившему начало нашей исторической вере». 
       Священное Писание для русских писателей имело гораздо большее значение, чем просто источник сюжетов, образов, тем. Исследователи не раз отмечали роль Библии в их произведениях, указывая, что «обратившись к библейскому контексту<...> мы можем проникнуть в «духовный», то есть высший смысл текста, в котором без этого «восхождения» нам открылся Одна из особенностей русской литературы заключается в том, что она никогда не ограничивалась чисто эстетической функцией. Каждый писатель пытался найти ответы на вопросы«вечного» плана: о смысле жизни, о предназначении человека. Попытка найти ответы на вопросы бытия неизбежно приводила к Священному Писанию. В древней Руси Библия была эталоном для многих древнерусских жанров. Во время становления светской литературы она стала источником вдохновения. Писатели ХVIII века так же хорошо знали Библию, как и их предшественники, черпали вдохновение из библейского наследия. Так, например, А.Д. Кантемир был большим знатоком Библии. Вместе со своим учителем И. Ильинским он составил первую в России симфонию 2 к части Библии. Особое внимание писателей привлекала Псалтирь. Весьма популярны были стихотворные переложения псалмов – у многих писателей возникала потребность выразить мысли в формах, близких к молитвам и псалмам. В XVIII веке формировалась новая русская литература. Поэты, оказавшиеся у ее истоков, выбрали стиль Псалтыри образцом одического жанра. Библейские образы встречаются в торжественных одах М.В. Ломоносова и А.П. Сумарокова, стихотворениях В.А. Тредиаковского, одах «Бог», «Христос» и других стихотворениях Г.Р. Державина. Практически все поэты XVIII века ставили переложения псалмов первыми в своих собраниях сочинений. 
   К теме пробуждения души главного героя Ф.М. Достоевский обращался в романе «Преступление и наказание»: Евангелие приобретает решающее значение в возрождении и обновлении Раскольникова. По мнению В.Н. Захарова, занимавшегося исследованием принадлежавшей писателю Библии, «Евангелие дает для понимания Достоевского больше, чем любые исследования о нем, включая гениального Бахтина» [21, 15].  Исследования. Материалы В текстах Достоевского можно найти огромное количество прямых и косвенных цитат из Библии, количество которых неуклонно нарастает к последнему роману. Евангельские слова занимают центральное место в произведениях писателя, приобретают главенствующую сюжетообразующую роль.
    Библейский контекст важен и для Л.Н. Толстого. Роман «Воскресение» стал отражением его богословских идей. На последних страницах книги Толстой излагает свою религиозную доктрину: роман заканчивается библейскими словами, которые читает Нехлюдов (не стоит забывать, что это не текст Евангелия, а толстовское переложение). Новозаветные поучения способствуют «воскрешению», «обновлению» Нехлюдова, который теперь должен начать жить по-новому. Толстовское учение о Царствии Божием [51, 149], перекликается с внутренним устремлением произведений Гоголя к конечной цели христианской жизни – к достижению Небесного Царствия. Разница в том, что у Гоголя это оказывается конечной точкой духовной вертикали, итогом правильного жизненного пути человека, а Толстой, буквально понимая мысль, что Царство Божие находится «внутри нас», заземляет, опуская конечную цель от Бога к человеку: «Только исполняй люди эти заповеди, и на земле установится Царствие Божие, и люди получат наибольшее благо, которое доступно им» [51,130].
В «Философических письмах» П.Я. Чаадаева, помимо многочисленных цитат и реминисценций из Священного Писания, мы неоднократно встречаем косвенные цитаты евангельских слов о Царствии Небесном: «Ищите же [прежде всего] Царствия Небесного [и правды Его], и [все остальное] приложится вам» [53,309], есть тот самый, который ведет в Царствие Небесное: войти туда можно лишь в смиренном образе ребенка» [там же, с.342]. Подобное евангельское отношение к ребенку – как к чистой душе, способной войти в Царствие Божие – присутствует у Гоголя отмечал В.Ш. Кривонос [33,28],  Достоевского (детские черты можно найти в князе Мышкине), Толстого .А.К. Кириченко отмечает, что лучше понять характер Левина помогает упоминаемое им изречение «скрыл от премудрых, открыл детям и неразумным» – это перефразированные слова Христа: «Славлю Тебя, Отче, Господи неба и земли, что ты утаил сие от мудрых и разумных и открыл то младенцам» (Мф. 11: 25; Лк. 10: 21) ,[31,20].  К мотиву Страшного суда и Божьего наказания за поступки – одному из
важнейших для Гоголя, ставшему лейтмотивом всего его творчества – обращались и другие писатели. М.Ю. Лермонтов в стихотворении «Смерть поэта» напоминал о существовании Божьего суда («Но есть и Высший суд…»), с которым придется столкнуться каждому. Образ «занебесной книги жизни» из другого стихотворения поэта («Смерть» («Ласкаемый цветущими мечтами…»)) перекликается со словами из Апокалипсиса – «И увидел я мертвых, малых и великих, стоящих пред Богом, и книги раскрыты были, и иная книга раскрыта, которая есть книга жизни; и судимы 3 Реминисценция 33 стиха 4 главы от Матфея. В экземпляре Библии, принадлежавшему Чаадаеву, эти слова подчеркнуты. были мертвые по написанному в книгах, сообразно с делами своими» (Откр. 20: 12)) – и также напоминает о Судном дне. Библейские образы характерны для творчества Лермонтова, являются неотъемлемым компонентом его художественного стиля.
  Эпиграф к «Анне Карениной» Л.Н. Толстого, который содержит библейскую цитату: «Мне отмщение, и Аз воздам», является смысловым центром романа, ключом к пониманию его смысла – в нем в свернутом виде заключена идея произведения: человек, вступивший на путь греха, неизбежно получает наказание.
    Особое место в традиции обращении писателей к Библии занимает книга Иова. Гоголь в статье «Учебная книга словесности для русского юношества» в список  примеров поместил оду М.В. Ломоносова «Подражание Иову» (6, 336) [цит. по 52, 15].
    Реминисценции из этой ветхозаветной книги можно встретить в сочинениях А.С.Пушкина. А.Г. Чижов отметил созвучность стихотворения «Кто, волны, вас остановил» Книге Иова, воспринятой через «Оду, выбранную из Иова» Ломоносова  [55, 143].   
  А. Ильичев нашел отголоски сетований Иова в стихотворении «Дар напрасный, дар случайный», а в стихотворении «Поэт идет – открыты вежды» отметил прямую ориентацию на слова Бога из этой ветхозаветной книги  [26, 147].  Л.М. Лотман отнес к разряду стихотворений, навеянных образами Книги Иова, четверостишие «Напрасно я бегу к сионским высотам».
     Особое место в отечественной литературе, посвященной осмыслению библейской тематики, стали поэтические переложения псалмов. В разное время их авторами были Симеон Полоцкий, В.К.Тредиаковский, ATI Сумароков, М.Б.Ломоносов, Г.Р.Державин, И.А.Крылов, В.К.Кюхельбекер, Ф.Н.Глинка, Н.М.Языков, Л.Л. Мей, К.Д.Бальмонт, В.Я.Брюсов, Г.В.Сапгир и другие.
   История вопроса уходит корнями в древнерусскую литературу, где были намечены тенденции последующего развития отечественной поэзии. Возникновению и развитию традиции поэтических переложений псалмов
способствовали следующие характерные черты нашей словесной культуры:
о Библейское основание древнерусской словесности.
   В отечественной истории литературы  и литературоведении значительное место занимают проблемы, связанные  с определением места и роли Псалтыри как сюжетообразующего источника многих литературных произведений. Г.А.Химич (Автореферат Москва, 2003), определяя историческую природу  причин проникновения сюжетов из Псалтыри в русскую литературу, называет следующие:
 - запрет на переиначивание библейских текстов, введенный Афанасием
Алексанрийским;
- слабая выраженность оппозиции светской и церковной книжной
культуры;
- синкретический характер древнерусской устной поэзии;
- взаимодополняемость фольклора и литературы;
- обращение к Псалтирю как к образцу при создании духовных стихов,
литургических гимнов, а также переложений псалмов в школах
песенного искусства.
  Кроме того, секуляризация отечественной культуры и возникновение книжной поэзии конца XVII - XVIII веков модифицировали характер русского словесного искусства, но в меньшей степени изменили его суть. Священное Писание оставалось для литературы источником образов, тем и метафор, чему во многом способствовало традиционное для русского менталитета переживание библейских событий как собственной реальной истории. Ветхий Завет, в состав  которого входит Псалтирь, воспринимался в православной культуре как смысловая ось всемирной истории и начало истории собственной. Традиционное причисление поэзии и музыки к сакральным видам искусства, связь в сознании людей художественного творчества и Творца, слова-знака и Слова-Бога позволили поэту отождествлять себя с боговдохновенным псалмопевцем Давидом и толковать псалмы.
    Внимание отечественных поэтов к псалмам обусловлено не только
ролью этой священной книги в русском обществе, но и такими свойствами
Псалтиря, как:  поэтичность, мелодичность, метафоричность псалмов, обилие сравнений, в них содержащееся, а также особый молитвенный язык сделали Псалтирь своеобразным учебником поэзии, Поэтическая форма оригинала не была передана в славянских переводах, служивших основой для переложений большинству русских поэтов, которые стремились восстановить ритмическую организацию древнееврейского текста.
 Поэтому открытость и полисемантичность псалмов способствовала их адаптации и христианизации в русской культуре.  Разнообразие в содержании и форме изложения материала, а также доступность предопределили влияние Псалтири на всю отечественную культуру: фольклор (пословицы и поговорки, духовные стихи), памятники древнерусской литературы, храмовое искусство, книжную поэзию.  Двуплановость псалмов обусловила отношение к ним и как к священному
тексту (собранию христианских молите), и как к сборнику поэзии древних.
      Рассмотрение истории переложений  данной части Ветхозаветного писания показывает,   что те или иные идеи Псалтири как священного текста не только отражали настроение определенной части российского общества, но и влияли на них. Такое Взаимовлияние характерно для всего времени существования изучаемого явления.
«Псалтирь рифмотворная» Симеона Полоцкого (1680), первая в ряду
стихотворных переложений, была революционной для своего времени книгой, поскольку художественной обработке подвергался священный текст, что не могло  не повлечь за собой его семантической модификации.
     Переворот в отношении к тексту Священного Писания, совершенный  Симеоном Полоцким, обозначил основные принципы подхода к  переложению псалмов, для которого характерен   субъективизм, отдаление от первоисточника, склонность к толкованию, выбор одного смысла из множества возможных, сравнение различных вариантов перевода с целью выбора наиболее точного (по мнению автора).
   В XVIII веке поэтические парафразы псалмов сыграли исключительно
важную роль в процессе становления и развития литературы. Соревнование
1744 года В.К.Тредиаковского, М.В.Ломоносова и А.П.Сумарокова по
переложению 143-го псалма стало не только спором о выборе «природного
для русского языка» , но и решением актуальных вопросов поэзии.  
     В 1780-е годы с переложениями псалмов выступил Г.Р.Державин. Псалтирь для поэта была не только данью традиции и ассимиляцией векового опыта стихотворства. Она помогла ему обрести образ псалмопевца Давида, поэтическое откровение которого приравнивалось к откровению пророка. Этот образ важен для понимания всего творчества Державина, эволюции  его одического «Я». Державин   не был привязан к тексту первоисточника, но лишь рассуждал по поводу прочитанного. Позже эту линию продолжил  Пушкин, в творчестве которого, при огромном количестве библейских аллюзий, нет ни одного точного переложения псалма. 
      В поэзии XIX века начинает фигурировать   ипостась - Бог-
Сын, свидетельствующая, в первую очередь, о Его милости, а не о желании
покарать. Образ Бога, представленный в переложениях Державина, может
быть рассмотрен как промежуточное звено между ветхозаветным Богом-
карателем в поэзии XVIII века и новозаветным Богом-спасителем,    характерным для XIX столетия.   В ветхозаветной поэзии данного периода  отчетливо заметна трансформация основ поэтической школы XVIII века.  Это время  спада  интереса к рассматриваемой традиции.     В поэзии данного периода поэт   пропускает всю библейскую историю через себя, делая ее фактом личного жизненного опыта.    Эпоха  романтизма и декабристского движения в России   способствовали  возрождению интереса поэтов к религии и мистике, что было сопряжено с масонско-романтической концепцией духовного обновления человека.
  Содержание псалмов воспринимается не абстрактно, а применительно к
своему времени и лично к поэту, что способствовало совмещению поэтических и политических идей.  Библейским прототипом романтического героя, борца за свободу и справедливость и одновременно поэта становится  Давид. В поэзии XIX века он приобретает  такие черты, как  одиночество, молодость, любовь к свободе, к родине и уверенность в победе, тираноборчество.   
      После 1825-го года изменился характер поэтического обращения к Библии. В поэзии декабристов стали ощутимы не надежда, как раньше, а боль и отчаяние, и вместе с тем, смирение и возрождение к новой жизни, благодарность за избавление.
      В середине и второй половине XIX века переложения выходят из моды,
но не исчезают из литературы. К псалмам как источнику вдохновения
обращаются в основном поэты-переводчики, богословы: А.С.Норов,  В.Г.Бенедиктов, А. С.Хомяков.
    Поэты   эпохи  начала XX века были далеки от канонического восприятия Библии, её образности и сути. На рубеже веков переложения псалмов трансформируются в самостоятельные стихотворения с использованием отдельных мотивов первоисточника, причем авторская речь в таких стихотворениях заглушает идеи Библии. Цель использования в поэтическом произведении библейского, в том числе и псалтырного образа или мотива-символа, - напомнить читателю о непознаваемом, вечном, о том, что за внешней реальность существуют другие миры, а внешнее содержание стихотворного текста  не что иное, как путь к встрече с другой реальностью, с бесконечностью смыслов.  Псалтирь неразрывно связана в Серебряном веке с образом псалмопевца Давида, одного из любимых героев эпохи, о чем
свидетельствуют обращения поэтов к 151 псалму (В Л .Брюсов, Ф.К.Сологуб,
зсляхий князь Константин Романов).Г.Бенедиктов, АС.Хомяков.  
 В целом для поэтов начала XX  века      Священное писание становится классическим запасником символов  и смыслов.
      Специфику взаимоотношений религии и культуры, особенно явно проявившуюся в XX веке,   обозначил замечательный ученый русского зарубежья В.В.Вейдле: «Мир искусства — это культура. Но при одной оговорке: покуда в этом мире роднятся или хоть дружно живут, или хоть помнят друг о друге искусство и религия. Религия без искусства немеет. Искусство без религии эстетствует и опустошается» [17, 109]. И если первый тезис В.В.Вейдле может быть оспорен, то опустошение искусства без религии продемонстрировали многие явления культуры и искусства прошлого столетия. Ведь это литература того века, в котором, по словам А. Солженицына, «люди забыли Бога» [48, 84], отсюда вся культура XX века в полной мере впитала демоническую сущность своей эпохи. Но «мир богословствует даже когда молчит о Боге и изгоняет Божию святыню из человечества» [11, 200],   
  «Церковность» может проявляться в отношениях писателя и его героев к ближним и дальним, друзьям и врагам, народу и Родине, в его концепции слова, человека, мира — в конечном счете в отношении к Богу». В.Н.Захаров полагает, что «православие — это образ жизни, мировосприятие и миропонимание народа. В этом недогматическом смысле говорят о православной культуре и литературе, о православном человеке, народе, мире»  [22, 9].  Сторонники этой методологии основываются на том, что почти каждый русский писатель и поэт проходит свой, часто весьма драматичный, а порой и трагичный «путь к православию», и изучение творчества того или иного художника предполагает исследование его духовного поиска, а в конечном итоге - духовного пути.
Именно возрожденный в последнее десятилетие XX века «религиозный вектор» литературоведения позволил принципиально по-новому взглянуть на творчество А.С.Пушкина и прочертить его «путь к православию» [А.С.Пушкин. Путь к православию, 1999], выявить «философию и религию Ф.М.Достоевского» [Преп. Иустин (Попович),2008J, осмыслить духовный путь Н.С.Гумилева как «поэта православия» [24, 220],  очертить христианские контуры поэзии О.Мандельштама [50, 97].  Да и вся русская классика, особенно ее «золотой век», предстала в новом свете как литература, в основании которой положена эстетика «христианского реализма» [21, 17]. Отсюда и творчество  отечественных  художников слова    «есть замечательное обнаружение человеческого религиозного опыта» [20, 32],      о чем свидетельствует литературное и философско-религиозное наследие А.И.Бунина. 
      Русская поэзия начала XX века — особое, уникальное явление в истории русской литературы. Этот период столь богат яркими поэтическими индивидуальностями, различными художественными течениями и стилевыми поисками, что закрепившийся за ним термин-метафора «серебряный век», обозначая на самом деле творческую деятельность всего четверти столетия (1890-е - начало 1920-х годов), вполне адекватно отражает эту насыщенность.    При этом, ссылаясь на   академическое  издание «Русская литература рубежа веков (1890-е — начало 1920-х годов)»   отметим, что    «серебряный век» оценивается как  парадигма, не исчерпывающая всю полноту художественной жизни этого времени  [45, 421].
   «Серебряный век»,  понимаемый сегодня как новая культурная парадигма, новый способ художественного мышления,  содержит в своем основании  «неклассический» тип художественного сознания – модернизм как эстетическую ориентацию,  «игровое» творческое сознание и  поведение.           Однако,  целый ряд поэтических индивидуальностей не вписывается в новую культурную парадигму, а многие поэты, осознанные ныне именно как «поэты серебряного века», «крупнее» своей эпохи и поэтому вступают с нею в сложные, часто конфликтные отношения (суть такого «конфликта» впервые была раскрыта в статье Н.Коржавина «Анна Ахматова и «серебряный век»). Поэтому поэты «серебряного  века»   русские поэты XX века  предполагают разное эстетическое осознание, критерием которого О.А.Бердникова   называет «духовный «вектор» и итоги духовного пути поэта» [13, 118],    
    Особое место в поэзии начала XX века занимает И.Бунин, «в меру модернист», как сказал о нем И. Анненский [10,382], и вместе с тем поэт, осознававший себя и осознанный эпохой продолжателем традиций русской классической поэзии. С одной стороны, его поэзия хронологически «умещается» в «рамки» этой культурной эпохи: основной корпус поэтических текстов Бунина создан в 1890-е - начале 1920-х годов. С другой стороны, наиболее проблематичными оказываются не расхождения поэта со своей эпохой, как у других поэтов этого времени, а «совпадения» с ней. Между тем в поэзии начала XX века, как и всего XX века, его стихотворное наследие занимает свое особое место, не осмысленное в современной науке.
      Именно русская поэзия начала XX века вызывает самые большие нарекания в духовном аспекте. Этот период не только не утратил, но усилил интенсивность духовных исканий. Учебные пособия, монографии и статьи, посвященные литературе начала XX века и отдельным авторам, дают самые разные, порой противоречивые концепции духовно-творческого пути поэтов этой сложной эпохи. Так одни ученые считают, что «век мучительного духовного разлома — XX — в целом не поколебал пасхального духа русской поэзии» [46,118],  а значит, не произошла кардинальная смена основных парадигм русской классики. Другие исследователи (Л.Слободшок, М.Дунаев, И.А.Есаулов) пишут о демонизме, «подменах» и профанации сакральных категорий в творчестве многих значительных поэтов, приведших к глобальному смещению духовной и эстетической доминанты русской поэзии.
Истоки сложности и драматизма духовного пути самых значительных поэтов начала XX века М.М.Дунаев, вслед за С.Н.Булгаковым, усматривает в «провозглашении эстетики и ее категорий выше этики», в переводе внутренних исканий человека «на язык исключительно эстетический», в вытеснении духовного душевным [Дунаев,VI,с.53].  Поэтому ведущиеся в наши дни споры  о назначении  и призвании русской литературы, о сохранении в XX веке ее «сохранении  «зерно глубокой, полной веры» (О.Мандельштам) имеют особенную актуальность и значимость. 
Безусловно учитывая сложность и противоречивость духовных исканий каждого поэта, осуществлявшихся в разных духовных и философских традициях, автор диссертационного исследования акцентирует свое внимание на выявлении христианской сущности религиозного опыта И.Бунина, А.Блока и Н.Гумилева как наиболее значительных русских поэтов XX века. Выбор поэтического творчества И.Бунина, А.Блока и Н.Гумилева в качестве материала исследования обусловлен рядом факторов. Во-первых, поэтическая деятельность этих авторов в полной мере представлена в литературе исследуемого периода и может быть осмыслена как эстетически целостный феномен. Во-вторых, их поэтическое творчество демонстрирует принципиально разные эстетические устремления литературы этого времени, что дает возможность выявить разные антропологические и поэтологические тенденции. В-третьих, их духовные искания являют собой три типологически значимых пути познания сакральных Сущностей в поэтическом творчестве. Как художники катастрофичного XX века, они жили и творили в эпоху богоотступничестваи духовных метаний, и каждый из них по-своему переживал кризис веры, был мучим сомнениями и экзистенциальным томлением.
   Но сомнения, «отречения» и «измены» многих русских поэтов начала XX века «вписываются» в тот «вариант» духовного поиска, об особенностях которого справедливо писал Н.А.Бердяев: «Русская тревога и русское искание в существе своем религиозны. И до наших дней все, что было и есть оригинального, творческого, значительного в нашей культуре, в нашей литературе и философии, в нашем самосознании, все это - религиозное по теме, по устремлению, по размаху. Нерелигиозная мысль у нас всегда неоригинальна, плоска, заимствована, не с ней связаны самые яркие наши таланты, не в ней нужно искать русского гения» [15, 4], Отсюда и творчество оригинальных и глубоко национальных художников XX века И.Бунина, А.Блока и Н.Гумилева «есть замечательное обнаружение человеческого религиозного опыта [20, 111].  
     Но при этом, как отмечает О.А.Бердникова, в исследовательской науке сложились два  основных методологических подхода, которые можно условно охарактеризовать как «цсрковно-догматический» (М.М.Дунаев, А.М.Любомудров) и «культурно-догматический» (В.Н. Захаров, И.А. Есаулов). Сторонники первой методологии кладут в основание «критерия православности» явлений культуры «церковность» как явленную в самом художественном тексте «соотнесенность героя и автора с Церковью как путем к спасению» [36, 15]. В таком случае в проблеме «христианство и литература» на первое место выходит проблема «Церковь и литература». Но при таком подходе не выдерживают критики почти все русские писатели не только XX, по и XIX века, и круг истинно православных произведений и авторов оказывается ограниченным всего несколькими именами.
Сторонники культурно-догматического подхода полагают, что «искать догматику в художественных произведениях — ошибочная затея с любых точек зрении: это значит просто не понимать природу художественного творчества». «Церковность» может проявляться в отношениях писателя и его героев к ближним и дальним, друзьям и врагам, пароду и Родине, в его концепции слова, человека, мира — в конечном счете в отношении к Богу». В.Н.Захаров полагает, что «православие — это образ жизни, мировосприятие и миропонимание народа. В этом недогматическом смысле говорят о православной культуре и литературе, о православном человеке, народе, мире»  [22, 15]. Сторонники этой методологии основываются на том, что почти каждый русский писатель и поэт проходит свой, часто весьма драматичный, а порой и трагичный «путь к православию», и изучение творчества того или иного художника предполагает исследование его духовного поиска, а в конечном итоге - духовного пути.
     Обе методологии требуют на сегодняшний день серьезных уточнений, поскольку «в  трудах подобного рода сегодня категорически необходима терминологическая определенность и твердость внутреннего исповедания веры [42, 58]. Вместе с этим   «культурно-догматическая» методология, оказывается более востребованной и распространенной в современном литературоведении, так как позволяет соотносить духовно-религиозные смыслы и своеобразие их художественного воплощения, учитывать сложность и противоречивость духовных исканий художника.  
      Проанализированные научные источники позволили сделать вывод о том, что православная христианская вера глубоко повлияла на русскую литературу, которая всегда озарялась светом евангельской истины».         Священное Писание  позволяло русским писателям   постичь высшие, духовные смыслы, найти ответы на вопросы«вечного» плана: о смысле жизни, о предназначении человека.  . В древней Руси Библия была эталоном   многих древнерусских жанров. Во время становления светской литературы она стала источником вдохновения.   В XVIII веке, в эпоху  формирования  новой русской  литературы,    Псалтырь стала  образцом одического жанра,    источником образов, тем и метафор, чему во многом способствовало традиционное для русского менталитета переживание библейских событий как собственной реальной истории.   
      В 19 веке Библия решает множество духовно-нравственных задач, связанных с проблемами    пробуждения и обновления  души героя, его внутренним            устремлением     к конечной цели христианской жизни – к достижению Небесного Царствия.     Важные библейские мотивы - это  мотивы Страшного суда и Божьего наказания за поступки, в основе которого лежит грех.    
     Поэты   эпохи  начала XX века были далеки от канонического восприятия Библии, её образности и сути  Посредством  Библии – книги мудрости, они    пытались  ответить на собственные вопросы  о  материальной и духовной сущности человека, о вечном,  о  бесконечности смыслов.   



1.2. Религиозно-философские воззрения  И.А.Бунина

        Будучи писателем катастрофичного ХХ века, Бунин, как многие его современники, по-своему переживал кризис веры, увлекался восточными 
религиями,   экзистенциальными мыслями. Однако писатель столь глубинно и кровно был связан с национальной исторической и духовной жизнью, что исследование особенностей его миропонимания не может  быть олбъективным без выявления «следов» воздействия на него прежде всего мощной христианской культурной традиции, которая, бесспорно, обладает выраженной спец.......................
Для получения полной версии работы нажмите на кнопку "Узнать цену"
Узнать цену Каталог работ

Похожие работы:

Отзывы

Спасибо, что так быстро и качественно помогли, как всегда протянул до последнего. Очень выручили. Дмитрий.

Далее
Узнать цену Вашем городе
Выбор города
Принимаем к оплате
Информация
Наши преимущества:

Экспресс сроки (возможен экспресс-заказ за 1 сутки)
Учет всех пожеланий и требований каждого клиента
Онлай работа по всей России

Рекламодателям и партнерам

Баннеры на нашем сайте – это реальный способ повысить объемы Ваших продаж.
Ежедневная аудитория наших общеобразовательных ресурсов составляет более 10000 человек. По вопросам размещения обращайтесь по контактному телефону в городе Москве 8 (495) 642-47-44