Задержание подозреваемого как институт уголовного судопроизводства

    МИНИСТЕРСТВО ОБРАЗОВАНИЯ И НАУКИ 
    РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
    
ФГБОУ ВПО «ОМГУ ИМ. Ф.М. ДОСТОЕВСКОГО»

ЮРИДИЧЕСКИЙ ФАКУЛЬТЕТ

КАФЕДРА УГОЛВОНОГО ПРОЦЕССА И КРИМИНАЛИСТИКИ


    
    Михеева Ирина Владимировна
    
    ________________________


   «Задержание подозреваемого как институт уголовного судопроизводства»
    Дипломная работа
    
    
    

    
    
    
    Научный руководитель:
    Старший преподаватель кафедры 
    уголовного процесса и криминалистки
    Н.С. Каштанова 
    
    __________________________

    


    
Допущена к защите
Зав. кафедрой __________ 
Доктор  юрид. наук, профессор. В.А. Азаров
Дата «___»_____2017 г.

    	Омск 2017	
Содержание
Введение	3
Глава 1.Общая характристика института задержания подозреваемого в совершении преступления	7
1.1. Институт задержания подозреваемого: понятие и структура 	7
1.2. История возникновения и развития института задержания подозреваемого 	16
1.3. Место правового института задержания подозреваемого в уголовном судопроизводстве 	27
Глава 2. Проблемные вопросы  задержания лица по подозрению в совершении преступления	34
 2.1. Фактическое задержание и процессуальное положение лица, подозреваемого в совершении преступления 	34
2.2. Основания задержания лица по подозрению в совершении преступления	42
2.3. Процессуальный порядок задержания и реализации прав подозреваемого	54
Заключение	61
Список используемых источников	64







     Введение
     Задержание подозреваемого занимает особое место в уголовном судопроизводстве. 	Однако, связанная с этой процедурой сложная система отношений регулируется не только нормами уголовно-процессуального права, но и нормами права других отраслей, которые образуют  в своей совокупности правовой институт.
     Проводимая судебно-правовая реформа в Российской Федерации призвана обеспечить демократизацию всей правовой системы, эффективное соблюдение прав человека. Одна из черт правового государства – верховенство закона, недопустимость произвола и беззакония во взаимоотношениях органов государства, должностных лиц и личности.
	Отдельные проблемы применения задержания зачастую выходят за рамки уголовного процесса и до настоящего времени не нашли своего решения ни в изменившемся за прошедшие годы уголовно-процессуальном законодательстве, ни в других правовых актах.
      Применение задержания как меры принуждения предполагает его адекватность обстоятельствам содеянного и опасности ненадлежащего поведения подозреваемого. С учетом этого продолжает оставаться актуальным уточнение целей, условий, оснований и мотивов задержания подозреваемого.
      Несмотря на относительно длительное время работы существующего УПК РФ, отсутствует единое понимание трактовки введенного им понятия «момент фактического задержания», в результате чего практическими работниками допускается различный подход к исчислению процессуального срока задержания. До сегодняшнего дня не разработано правовое регулирование порядка фактического задержания и доставления лица, подозреваемого в совершении преступления, что в свою очередь, создает существенные трудности при решении вопроса о начале реализации прав задержанного лица, в том числе одного из самых важных – права на защиту.
      В целом реализация подозреваемым своих прав в период задержания имеет много не решенных  в современном мире проблем, которые требуют особенно тщательного теоретического осмысления и правового регулирования.
     Отметим, что требует теоретического осмысления и практика продления судом процессуального срока задержания, а также возможность избрания меры пресечения в отношении подозреваемого, которая допускается уголовно-процессуальным законом только в исключительных случаях, а на деле инициируется следователями при заключении под стражу подозреваемых без какой-либо мотивации по абсолютному большинству уголовных прецедентов. 
     Очевидно, что такое противоречие между содержанием нормы права и правоприменительной практикой нуждается в определенном исследовании и выработке конкретных мер на законодательном уровне.
     Таким образом, необходимость комплексного изучения вопросов, которые  связаны с оптимальным законодательным регулированием и надлежащей реализацией на практике рассматриваемого правового института и определили актуальность выпускного квалификационного исследования.
     Цель и задачи работы.  Цель – определение теоретических и практических проблем института задержания подозреваемого в совершении преступления.
     Для достижения указанной цели поставлены следующие задачи:
     – рассмотреть понятие и структуру института задержания подозреваемого в совершении преступления;
     – изучить историю возникновения и развития института задержания подозреваемого;
	– определить место правового института задержания подозреваемого в уголовном судопроизводстве;
	– раскрыть фактическое задержание и процессуальное положение лица, подозреваемого в совершении преступления;
	– рассмотреть мотивы и цели задержания;
     – проанализировать основания задержания лица по подозрению в совершении преступления;
     – исследовать процессуальный порядок задержания и реализации прав подозреваемого.
     Объект – общественные отношения, которые складываются между субъектами уголовно-процессуальной деятельности при задержании лица по подозрению в совершении преступления.
	Предмет – уголовно-процессуальные нормы, регулирующие правовой институт задержания подозреваемого, правоприменительная практика.
     Методы, используемые в процессе исследования. Методологическую основу исследования с?оставляют п?оложения д?иалектического метода научного познания мира. В ходе исследования использовались также общенаучные методы: анализ, синтез, дедукция, индукция.
      Т?еоретической о?сновой п?ри н?аписании в?ыпускной к?валификационной работы послужили научные труды следующих авторов: Б.Б. Булатова, С.И. Гирько, А.В., Гриненко, Е.Б. Догота, Н.А. Колоколова, Н.В. Луговца, В.Ю. Мельниковой, B.B. Николюка, А.В. Ольшевского, А.Л. Рыжакова, М.Е. Токаревой, С.В. Шевелевой и других. 
     Н?ормативно-т?еоретическую базу исследования составили Конституция Российской Федерации, действующее законодательство, н?аучные т?руды в ч?асти, о?тносящейся к т?еме и?сследования, м?атериалы судебной практики.
     Структура работы представлена введением, двумя г?лавами, состоящими из шести параграфов, з?аключением и с?писком и?спользуемых и?сточников.
     
    



















Глава 1. Общая характеристика института задержания подозреваемого в совершении преступления
	1.1. Институт задержания подозреваемого: понятие и структура
    	Интеграция Российской Федерации в общеевропейские институты, такие, как Совет Европы, а также реформа уголовного судопроизводства говорят о том, что страна стремится к созданию модели правосудия, в которой приоритетом является защита прав личности. Реализацией данной модели является норма о том, что человек, его права и свободы являются высшей ценностью, а признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина – обязанность государства (ст. 2 Конституции РФ)1.
    Достижение назначения уголовного судопроизводства, а именно защита прав и законных интересов лиц и организаций, потерпевших от преступлений, уголовное преследование и назначение виновным справедливого наказания, часто связано с ограничением прав личности, в том числе права на свободу и личную неприкосновенность. В связи с этим необходимо создать систему гарантий прав личности, которая позволит достичь другой стороны назначения уголовного судопроизводства и обеспечит защиту личности от незаконного и необоснованного обвинения, осуждения, ограничения ее прав и свобод, отказ от уголовного преследования невиновных, освобождение их от наказания, реабилитацию каждого, кто необоснованно подвергся уголовному преследованию.
    	Задержание подозреваемого связано с ограничением права на свободу и личную неприкосновенность, которое закреплено в ст. 3 и 9 Всеобщей декларации прав человека 1948 г.2, ст. 9 Международного пакта о гражданских и политических правах 1966 г.3, ст. 5 Конвенции о защите прав человека и основных свобод 1950 г.4 и ст. 10 УПК РФ. Так, в соответствии со ст. 9 Всеобщей декларации прав человека никто не может быть подвергнут произвольному аресту, задержанию или изгнанию.
	Международно-правовые акты и национальное законодательство, допуская ограничение права на свободу и личную неприкосновенность, устанавливают четкие критерии применения государственного принуждения, в том числе уголовно-процессуального, и гарантии прав личности при его осуществлении.
	Комплекс норм права, регулирующих определенные общественные отношения, которые связаны с задержанием лица, подозреваемого  в совершении преступления, образует самостоятельный правовой институт, выполняющий определенные функции в уголовном процессе5. 
	После вступления и действие УПК РФ Е.Б. Догот пришел к выводу, «что выведение уголовно-процессуального задержания за рамки мер пресечения по признакам краткосрочности и самостоятельности применения не оправдывает его выделения в отдельный институт уголовного процесса со столь широкой сферой применения»6.
	Ставя под сомнение убедительность приведенного высказывания, стоит вспомнить, что обособление совокупности правовых норм в конкретный правовой институт производится на основании определенных обязательных признаков, которыми являются:
	– юридическое единство правовых норм (нормы, входящие в правовой институт, образуют целостный комплекс, единство содержания которого выражается в общих положениях; принципах, совокупности используемых понятий, едином правовом регулировании);
	– однородность фактического содержания (институт предназначен для регулирования самостоятельной группы отношений);
	– нормативная обособленность (закрепление норм, образующих правовой институт, в отдельных главах, разделах, частях нормативных правовых актов);
	– полнота регулируемых отношений (институт права включает в себя правовые нормы различных видов, которые в комплексе имеют возможность регулировать все стороны соответствующей группы общественных отношений и призваны обеспечить полноту правового регулирования)7.
	Мы разделяем указанный подход, который позволяет исследовать образование правового института на основании системы определенных критериев. В подтверждение  системных  свойств  института  задержания  подозреваемого важно рассмотреть его классификацию на примере наиболее типичного деления по основным видам8.
    	В отличие от Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях, который использует понятие административное задержание (ст. 27.3), тем самым обозначая отрасль, где применяется принуждение, УПК Российс?к?о?й Ф?е?д?е?р?а?ц?и?и о?п?е?р?и?р?у?е?т п?о?н?я?т?и?е?м з?а?д?е?р?ж?а?н?и?е п?о?д?о?з?р?е?в?а?е?м?о?г?о. 
    К?а?к в?и?д?и?м, в э?т?о?м о?б?о?р?о?т?е нет указания на о?т?р?а?с?л?ь п?р?и?м?е?н?е?н?и?я, п?о?с?к?о?л?ь?к?у л?и?ц?о м?о?ж?е?т п?о?д?о?з?р?е?в?а?т?ь?с?я в с?о?в?е?р?ш?е?н?и?и и а?д?м?и?н?и?с?т?р?а?т?и?в?н?о?г?о, и уголовного, и других правонарушений. Думается, в этой н?е?ч?е?т?к?о?с?т?и к?р?о?ю?т?с?я з?а?к?о?н?о?д?а?т?е?л?ь?н?ы?е, т?е?о?р?е?т?и?ч?е?с?к?и?е и практические проблемы рассматриваемого института. Причем проблемы связаны и с термином «з?а?д?е?р?ж?а?н?и?е», и с т?е?р?м?и?н?о?м «п?о?д?о?з?р?е?в?а?е?м?ы?й». 
    	Э?т?о с?л?о?в?о?с?о?ч?е?т?а?н?и?е в ц?е?л?о?м п?о?р?о?ж?д?а?е?т в?о?п?р?о?с?ы, поскольку предполагается, что на момент з?а?д?е?р?ж?а?н?и?я з?а?д?е?р?ж?и?в?а?е?м?ы?й у?ж?е о?б?л?а?д?а?е?т процессуальным статусом. Это противоречит п. 2 ч. 1 ст. 46 УПК РФ, по смыслу к?о?т?о?р?о?й л?и?ц?о с?т?а?н?о?в?и?т?с?я п?о?д?о?з?р?е?в?а?е?м?ы?м п?о?с?л?е е?г?о задержания в соответствии со ст. 91 и 92 УПК РФ. Хотя р?а?д?и с?п?р?а?в?е?д?л?и?в?о?с?т?и с?л?е?д?у?е?т отметить, что редакция ст. 91 и 92 УПК РФ подводит к мысли о первичности подозрения и в?т?о?р?и?ч?н?о?с?т?и д?е?й?с?т?в?и?й п?р?и?н?у?д?и?т?е?л?ь?н?о?г?о х?а?р?а?к?т?е?р?а.
    	В п. 1, 3, 4 ч. 1 с?т. 46 У?П?К РФ появление процессуального субъекта – подозреваемого – обусловлено н?а?л?и?ч?и?е?м п?р?о?ц?е?с?с?у?а?л?ь?н?ы?х д?о?к?у?м?е?н?т?о?в: соответственно постановлением о возбуждении уголовного дела (п. 1), постановлением о применении меры пресечения до п?р?е?д?ъ?я?в?л?е?н?и?я о?б?в?и?н?е?н?и?я (п. 3), у?в?е?д?о?м?л?е?н?и?е?м о п?о?д?о?з?р?е?н?и?и в с?о?в?е?р?ш?е?н?и?и преступления (п. 4). И лишь в отношении п. 2, если четко следовать букве закона, о т?а?к?о?м т?р?е?б?о?в?а?н?и?и р?е?ч?ь н?е и?д?е?т. С?о?г?л?а?с?н?о с?т. 91, 92 и п. 11, 15 с?т. 5 УПК РФ подозреваемый появляется в связи с д?е?й?с?т?в?и?я?м?и (з?а?д?е?р?ж?а?н?и?е?м в смысле, определенном законодателем), произведенными представителями правоохранительных органов. Причем важно отметить, что э?т?и д?е?й?с?т?в?и?я м?о?г?у?т р?е?а?л?ь?н?о о?с?у?щ?е?с?т?в?л?я?т?ь н?е т?о?л?ь?к?о лица, наделенные процессуальными полномочиями по п?р?е?д?в?а?р?и?т?е?л?ь?н?о?м?у р?а?с?с?л?е?д?о?в?а?н?и?ю п?р?е?с?т?у?п?л?е?н?и?й (д?о?з?н?а?в?а?т?е?л?ь, с?л?е?д?о?в?а?т?е?л?ь), н?о и иные представители органов дознания. Например, в органах внутренних д?е?л – с?о?т?р?у?д?н?и?к?и вневедомственной охраны, выехавшие на проверку сработавшей сигнализации.
    	 И все же применительно к п. 2 ст. 46 У?П?К Р?Ф в о?д?н?о?м м?е?с?т?е з?а?к?о?н?о?д?а?т?е?л?ь у?п?о?м?и?н?а?е?т п?р?о?ц?е?с?с?у?а?л?ь?н?ы?й документ, связанный с задержанием. В п. 4 ч. 2 ст. 38 УПК РФ г?о?в?о?р?и?т?с?я о п?р?а?в?е с?л?е?д?о?в?а?т?е?л?я д?а?в?а?т?ь о?р?г?а?н?у д?о?з?н?а?н?и?я п?и?с?ь?м?е?н?н?о?е п?о?р?у?ч?е?н?и?е о?б исполнении постановления о задержании. Иными с?л?о?в?а?м?и, в а?б?с?о?л?ю?т?н?о?м б?о?л?ь?ш?и?н?с?т?в?е с?л?у?ч?а?е?в, обозначенных в законе, наделение лица, в отношении которого ведется уголовное п?р?е?с?л?е?д?о?в?а?н?и?е, с?т?а?т?у?с?о?м п?о?д?о?з?р?е?в?а?е?м?о?г?о с?в?я?з?а?н?о с н?а?л?и?ч?и?е?м процессуального документа.
     Из этого ряда выпадают случаи, связанные с з?а?д?е?р?ж?а?н?и?е?м н?е п?о постановлению следователя, случаи так называемого фактического задержания, когда подозреваемый (в смысле, у?с?т?а?н?о?в?л?е?н?н?о?м з?а?к?о?н?о?д?а?т?е?л?е?м в п. 11 с?т. 5 У?П?К Р?Ф) появляется с момента лишения лица свободы передвижения.
	Общим критерием дифференциации правовых институтов является их отраслевая принадлежность. Исследуемый институт, бесспорно,         принадлежит уголовно-процессуальному праву (уголовному судопроизводству).
	В зависимости от сферы распространения теория права различает    отраслевые и межотраслевые институты. В рамках отраслевого института объединены нормы, которые имеют юридическое значение применительно к одной отрасли права. Межотраслевой (комплексный) институт представляет собой механизм норм, которые входят в состав различных отраслей права, но регулируют взаимосвязанные отношения9.
	На первый взгляд, задержание подозреваемого осуществляется исключительно на основании норм уголовно-процессуального права. Однако очевидно, что их основу составляет также положения, которые предусматриваются отдельными нормами международного и конституционного права. В международно-правовых актах имеется комплекс стандартных правил, регулирующих участие подозреваемого в уголовном судопроизводстве и касающихся вопросов неприкосновенности личности, ее прав и свобод, гарантий законности задержания, обращения с задержанными, контроля и надзора за задержанием.
	По функциональной роли правовые институты делятся на охранительные, регулятивные, учредительные или закрепительные10. Институт        задержания подозреваемого регулирует отношения, связанные с  задержанием лица по подозрению в совершении преступления, и поэтому по своей сути относится к регулятивным институтам права.
	По субординации в правовом регулировании институты бывают       материальные и процессуальные. Рассматриваемый институт, безусловно, принадлежит к последней группе.
	Отдельные ученые предлагают рассматривать и другие, дополнительные основания классификации правовых институтов. Например, в зависимости от элементного состава выделяют простые и сложные правовые институты11. Простой институт состоит из близких норм права внутри какой-то одной, определенной отрасли права. В составе сложного института схожие правовые нормы объединяются посредством входящих в него нескольких простых институтов, более конкретных и меньших по объему, но имеющих и самостоятельное значение. 
	В монографии И.Л. Веретенникова сказано о том, что  «задержание подозреваемого находится на неразвитой ступени, поэтому его нужно причислять к простым правовым институтам»12.
	На наш взгляд, мнение вышеназванного ученого является сомнительным, т.к. если вспомнить хотя бы такие элементы института задержания, как права подозреваемого, освобождение задержанного, которые по уровню регламентации вполне можно признать простыми самостоятельными институтами, а, соответственно, объединяющий их институт будет рассматриваться в качестве сложного.
	Из вышесказанного следует, что задержание подозреваемого, во-первых, является самостоятельным институтом уголовного судопроизводства, во-вторых – межотраслевым, сложным по своему элементному составу,   в-третьих – регулятивным по функциональной роли и процессуальным по субординации в правовом регулировании.
	Остановимся на структуре данного правового института. Представляется целесообразным сначала выделить в структуре института задержания подозреваемого элементы, урегулированные нормами права и возникающие при совершении определенных действий исполнителями задержания в отношении задерживаемого лица. 
	Так В.Н. Григорьев рассматривает в механизме деятельности по задержанию подозреваемого  почти двадцать отдельных действий: «установление оснований для доставления лица; захват лица; изъятие оружия, предметов, документов; сопровождение лица в служебное помещение; выяснение обстоятельств совершенного противоправного деяния и его квалификация; освобождение доставленного с привлечением к административной ответственности либо принятие решения о возбуждении уголовного дела; установление условия для задержания лица по подозрению в совершении преступления (если предусмотрено наказание в виде лишения свободы); освобождение доставленного при отсутствии указанного условия либо выяснение оснований для задержания лица; освобождение доставленного при отсутствии оснований задержания, при их наличии – определение мотивов задержания; освобождение доставленного при отсутствии мотивов задержания, а в случае их установления – принятие решения о задержании лица; составление протокола задержания; заполнение статистической карточки; обеспечение участия защитника; сообщение прокурору о задержании; извещение близких родственников подозреваемого; прием задержанного в изоляторе временного содержания; проведение личного обыска и досмотра вещей подозреваемого; опрос и санитарная обработка подозреваемого; размещение подозреваемых по камерам; установление основания для применения к задержанному меры пресечения в виде заключения под стражу; в зависимости от наличия основания применена указанной меры пресечения – избрание ее либо освобождение задержанного; фиксация обстоятельств как сквозной элемент в системе деятельности по задержанию подозреваемого»13.
 	Дополнил вышеприведенную систему деятельности по задержанию лица И.Л. Веретенников, который включил в нее принятие решения о задержании подозреваемого после установления оснований и мотивов задержания до составления протокола14.
	На наш взгляд, подобное добавление по своей сути повторяет названные В.Н. Григорьевым «в качестве отдельных действия по последовательному установлению оснований, затем мотивов задержания, при наличии которых принимается решение о задержании лица».
	А.В. Ольшевский считает, что «необходимо дополнить  список действий еще одним –  объявление лицу о том, что оно задержано по подозрению в совершении преступления»15. Из перечисленного, на наш взгляд, заслуживает включения в систему деятельности по задержанию подозреваемого его допрос, который является самостоятельным следственным действием и может содержать информацию, имеющую значение для подтверждения или опровержения подозрения в совершении преступления.
	В списке действий, входящих в процедуру задержания, предложенных В.Н. Григорьевым упоминается извещение близких родственников подозреваемого. Однако закон предусматривает уведомление при их отсутствии  и других родственников. При задержании подозреваемого, являющегося военнослужащим, об этом уведомляется командование воинской части, а в случае задержания сотрудника органа внутренних дел – начальник органа, в котором проходит службу указанный сотрудник. При задержании подозреваемого, являющегося членом общественной наблюдательной комиссии, об этом уведомляются секретарь Общественной палаты Российской Федерации и соответствующая общественная наблюдательная комиссия. Если подозреваемый является гражданином или подданным другого государства, уведомляется посольство или консульство этого государства.
	В связи с этим целесообразно вести речь в целом об уведомлении круга заинтересованных лиц и органов. Кроме того, ученый, говоря об обеспечении участия защитника, ничего не упоминает о создании подозреваемому возможности реализации других его прав, например, пользоваться помощью переводчика.
	 Очевидно, что право на защиту среди различных процессуальных гарантий принято рассматривать как одно из самых основных, однако нам представляется более правильным не выделять его в качестве отдельного элемента, а вести речь об обеспечении реализации прав подозреваемого в целом.
	Итак, по нашему мнению, в системе действий, составляющих деятельность по задержанию подозреваемого, следует выделить следующие относительно самостоятельные комплексы: физическое задержание и доставление лица; установление наличия условий, оснований и мотивов задержания; процессуальное оформление задержания; личный обыск подозреваемого; сообщение прокурору о задержании; уведомление круга заинтересованных лиц и органов; обеспечение реализации прав подозреваемого; допрос подозреваемого; помещение и содержание задержанного в изолятор временного содержания; заключение под стражу либо освобождение задержанного. Соответственно нормы права, регулирующие общественные отношения, которые возникают при осуществлении указанной системы действий по задержанию подозреваемого, входят в институт с одноименным названием. 
	Таким образом, содержание понятия правового института «задержание подозреваемого» шире, чем содержание одноименной меры процессуального принуждения. Поэтому считаем, что структуру правового института задержания необходимо дополнить нормами права, которые регламентируют иммунитет подозреваемого от задержания; надзор, контроль и обжалование при проведении процедурных вопросов задержания; реабилитацию задержанного.  
	Задержание подозреваемого, во-первых, является самостоятельным институтом уголовного судопроизводства, во-вторых – межотраслевым, сложным по своему элементному составу, в-третьих – регулятивным по функциональной роли и процессуальным по субординации в правовом регулировании.
	
	 1.2. Истрия возникновения и развития института задержания подозреваемого в совершении преступления
    	Правовая регламентация задержания подозреваемого в уголовно-процессуальном законодательстве России не всегда существовала в той форме, которую мы знаем в настоящее время. 
    	Первое упоминание о задержании лица встречается в некоторых источниках древнерусского права. Так, например Русская правда (XII - XIII вв.) содержит несколько статей, посвященных задержанию. Статья 38 Краткой редакции Русской Правды предусматривает задержание застигнутого на месте преступления вора с удержанием его там же до света и последующим сведением на княжий двор16.
    	В Псковской судной грамоте, доставление лица в суд называется «ездом», который поручается приставам из числа княжеских ли слуг, или же псковичей. Предоставленные полномочия давали им право «сковать» или «расковать» ответчика (ст. 64)17.
    	Анализ данных источников позволяет сделать вывод о том, что Русская правда и Псковская судная грамота впервые упоминают о задержании лица как о действии, сущность которого состояла во взятии под стражу лица, попавшего под подозрение, с целью выяснения обстоятельств преступления. В силу того что судопроизводство указанного периода не имело разграничения на уголовное и гражданское, а процесс носил состязательный характер, проходящий в устной форме, т.е. проходил при активном участии сторон в форме своеобразного спора, огромным недостатком законодательства, на наш взгляд, являлся тот факт, что задержание лица документально никак не закреплялось18. Вместе с тем, тогда же получили закрепление физический захват лица и его доставление лица.
    	Следующее упоминание о задержании лица по подозрению в совершении преступления мы находим в Судебнике 1497 г., который предусматривал уже два вида процесса: состязательный (суд) и инквизиционный (розыск). Теперь в ведомство государственных органов переходит инициатива при производстве тех или иных действий, направленных на привлечение виновного лица к ответственности. Законодатель для этого вводит должность недельщика, наделенного специальными правами и обязанностями по розыску лица, его доставлению, а также допросу. Недельщик также имел право арестовать ответчика, действуя при этом добросовестно, не потакая никому. За розыск недельщику полагалось денежное вознаграждение, которое взималось со стороны, подавшей иск19. 
    	Последующий Судебник 1550 г. окончательно закрепил переход к розыскной форме процесса, сделав основным видом доказательств собственное признание вины. Статьи 53, 54 и 55 устанавливали обязанности недельщика по поимке «татей или разбойников» и предусматривали наказания недельщику за недобросовестное выполнение требований закона20.
    	С принятием Судебника 1589 г., судопроизводство было поделено на две стадии: следствие и вершение (вынесение приговора). На недельщика теперь возлагалась досудебная подготовка, одной из составных частей которой было доставление ответчика – хождение («езд») за ним21.
    	Анализ Судебников указывает, что постепенно происходило становление института задержания лица по подозрению в совершении преступления. С принятием данных источников права главным, по нашему мнению, становится тот факт, что инициатива при производстве розыска и задержания лица теперь переходит в подведомственность государственных органов. Вместе с тем данные источники права не формулируют основной понятийный аппарат и правовой статус задержанного, а само задержание подозреваемого выступает лишь как способ лишения лица свободы с целью обеспечения его участия в розыске.
    В Соборном Уложении 1649 г. впервые предпринята попытка систематизировать нормы, регламентирующие задержание. При этом выделяли четыре основных его вида22: 1) задержание лица на месте совершения преступления, т. е. «физический захват» лица во время совершения преступления. Его осуществляли как частные, так и должностные лица. В обязанность пристава вменялась поимка воров и разбойников. Обнаружение преступления и доставление им заподозренного с поличным служило поводом к «судебному разбирательству». Задержанных лиц держали у пристава, который был обязан обеспечить их охрану. Впервые был установлен также срок задержания. В соответствии со ст. 30 гл. 21 и ст. 270 гл. 10 Соборного Уложения по делам о кражах, он совпадает со сроком, отведенным для принятия решения о возбуждении уголовного дела истцом; 2) задержание подозреваемого в ходе производства по «судебному делу» при наличии к тому повода. Такое задержание имело место, например, в ходе повального обыска при обнаружении в доме или во дворе подозреваемого похищенной вещи. Подозреваемого предписывалось «вкинути в тюрьму», пока «не сыщется допряма», или «до указу», или «пока по нем порука будет»23. 	Статьи 137 - 143 гл. 10 Соборного Уложения предоставляют судье право задерживать ответчика до тех пор, пока он не выставит за себя поручителей; 3) задержание подозреваемого по государственным делам или политическим преступлениям. Государство обязывало всех должностных лиц и подданных задерживать всех подозреваемых в совершении государственного преступления. Особенность производства по этим преступлениям заключалась в том, что изветчика, то есть лица, принесшего челобитную, также задерживали с целью обеспечения его дальнейшего участия в сыске.
    	Таким образом, Уложение 1649 г. в целом по-прежнему не разграничивало процедуры задержания лица и избрание меры пресечения - заключение под стражу. Само лицо, подозреваемое в совершении преступления, продолжает именоваться по-разному: «вор», «тать», «злодей», «разбойник», а задержание по своей форме продолжает выступать как способ лишения лица свободы с целью обеспечения его участия в розыске. Вместе с тем введенная Уложением систематизация, регламентирующая в том числе и порядок задержания лица, является своеобразным прорывом в развитии института задержания в целом.
    	В 1718 г. Петр I учреждает полицию, которая вправе была применять личное задержание как полицейскую меру безопасности независимо от совершения задержанным какого-либо преступления или проступка. Так, в 1737 г. полицейским офицерам было поручено ловить и задерживать подозрительных людей, не имевших официального заработка или состояния и часто посещающих питейные заведения24. 
    	В период правления Екатерины II издаются Наказ от 30 июля 1767 г. и Устав благочиния 1782 г., в которых впервые формулируются основания, достаточные для задержания: показания свидетелей; собственное признание, сделанное подозреваемым; показания сообщника, угрозы и вражда между подозреваемым и потерпевшим25.
    	7 ноября 1775 г. центральный документ губернской реформы Екатерины II «Учреждения для управления губерний Всероссийской империи» впервые освещает проблему содержания под стражей лица без выдвижения против него какой-либо официальной претензии (обвинения), т. е. фактически находящегося под подозрением. Кроме того, рассматриваемый источник права разрешает создание Совестного суда, целью которого в том числе являлось рассмотрение жалоб на незаконное заключение под стражу. Так, лицо, содержащееся более трех дней в тюрьме без объявления причины этого или без допроса (за исключением обвинявшегося в оскорблении царской особы, измене, воровстве и разбое), могло подать жалобу на незаконный арест в Совестный суд, который обязан был не позднее суток ее рассмотреть и принять решение о правильности ареста либо освобождении на поруки26. В сущности, указанной нормой задержанный (арестованный) впервые за весь период развития законодательства, регулирующего порядок задержания лица, получает право на обжалование решения о его изоляции.
    	Устав благочиния 1782 г. ввел разграничение розыскной, следственной и судебной сфер, а также суда уголовного и суда полицейского. Согласно данному источнику права, функции полиции теперь ограничивались следующим: обнаружением преступлений и проступков, предупреждением преступлений и проступков, задержанием преступников, исследованием обстоятельств преступления на месте его совершения, обнаружением и закреплением доказательств и передачей уголовных дел после проведенного расследования в суд, за исключением дел о малозначительных проступках, которые полиция имела право рассматривать самостоятельно. Задержание теперь всецело становится прерогативой полиции: полицейский, задержав подозрительное лицо, доставлял его к частному приставу. Так, ст. 102 Устава благочиния предписывала частному приставу приведенного преступника тотчас допросить и провести дознание. После исследования обстоятельств дела частный пристав заключал подозреваемого под стражу27.
    	Поворотным моментом в истории российского права принято считать реформу 1864 г. Изданный 1864 г. «Устав уголовного судопроизводства» разделил предварительное расследование на две части: дознание и предварительное следствие. Полномочия полиции по применению задержания определялись в ст. 51, 257 УУС, согласно которым законодатель закрепил нормы, регламентирующие кратковременный арест полицией. В целях исключения расширения полномочий полиции и ограничения случаев необоснованного взятия под стражу в ст. 257 УУС перечислялись ситуации, когда полиция принимала меры к пресечению способов уклонения подозреваемого от следствия: 1) подозреваемый застигнут при совершении преступного деяния или тотчас после его совершения; 2) потерпевшие от преступления или очевидцы прямо укажут на подозреваемое лицо; 3) на подозреваемом или в его жилище будут найдены явные следы преступления; 4) вещи, служащие доказательством преступного деяния, принадлежат подозреваемому или оказались при нем; 5) он покушался на побег или пойман во время или после побега; 6) подозреваемый не имеет постоянного места жительства или оседлости28.
    	Анализируя указанный источник права, следует отметить, что законодатель продолжал систематизировать основания задержания, порядок его производства и обжалования, определял порядок производства процедуры допроса задержанного, основания освобождения из-под стражи, устанавливал судебный и прокурорский надзор за законностью задержания. Устав не разрешал ряда существенных вопросов. Так, по-прежнему не получили закрепления правовые статусы подозреваемого и обвиняемого, их процессуальные права. Не были предусмотрены сроки извещения полицией о задержании и последующего предоставления подозреваемого следователю. 
    22 марта 1903 г. было издано «Уголовное уложение по преступлениям государственным», которое расширило права офицеров жандармерии и чинов полиции по применению задержания как меры процессуального принуждения: при производстве дознаний лица, производящие оные, могут заключать под стражу обвиняемых и в таких преступных деяниях, которые влекут за собой наказание ниже исправительного дома, если эта мера представляется необходимой для предупреждения сношений обвиняемых между собой или сокрытия следов преступного деяния29.
    	Изданные Временным правительством законодательные акты не получили системного юридического оформления в силу революционных событий ноября 1917 г. В большинстве своем продолжали действовать изданные ранее законы. 
    	Можно сказать, что на этом закончился очередной  третий этап в истории правового института задержания подозреваемого, ознаменовавшийся тем, что в уголовно-процессуальном законодательстве был впервые употреблен термин «подозреваемый», сформулированы основания появления подозрения, а само задержание стало рассматриваться применительно к определенной форме расследования –дознанию, производимому полицией до прибытия судебного следователя, т.е. фактически как самостоятельная мера принуждения. 
    	Важнейшим правовым источником этого периода стал Устав уголовного судопроизводства 1864 г., объединивший в одном нормативном акте основания задержания, порядок его производства и обжалования, правила проведения допроса задержанного, основания освобождения из-под стражи, судебный и прокурорский надзор за законностью задержания. Из этого можно сделать вывод о том, что из разрозненных элементов, апр.......................