Внутренние и внешние границы пациента и аналитика, их пересечения

Содержание

Введение	3
1.	Теоретические аспекты проблемы границ в психоанализе и психоаналитической психотерапии	6
1.1	Понятие границ в психологических исследованиях и системных концепциях	6
1.2	Границы и психоаналитический процесс	13
1.3	Нарушение границ в психоанализе и психоаналитической
психотерапии	20
2 Внутренние и внешние границы пациента и аналитика, их пересечения	24
2.1 Первичное интервью как определяющий фактор в диагностике состояния границ пациента	24
2.2 Поддержание границ пациента	26
2.3 Сеттинг в психоанализе и психотерапии, отыгрывание пациента и аналитика	28
3 Клинические примеры нарушения границ, неаналитические факторы в психотерапии и психоанализе	42
3.1 Примеры нарушения границ пациентов	42
3.2 Применение основных неаналитических терапевтических факторов	45
Заключение	48
Список использованных источников	50





Введение

     Термин «границы» был впервые введен Фрейдом, далее понятие  было расширено его последователями. Сам Фрейд использовал это понятие для разграничения сознательного, предсознательного и бессознательного в первой топике, позже для описания таких психических структур, как Я, ОНО и Сверх-Я. В самом широком смысле данный термин понимался Фрейдом в контексте пространственной протяженности психики. 
     Актуальность темы данного исследования заключается в том, что в современном мире термин границы Я используется многими психологами и представителями практически всех психотерапевтических школ, и чаще всего означает степень доступности сознанию внешних воздействий. Границы позволяют тестировать реальность и обеспечивают связь между внутренней и внешней реальностью. 
     В психоанализе понятие границы несколько расширено. Оно также включает в себя внутренние и внешние границы. Однако, психоаналитики не только исследуют границы личности, устойчивости или неустойчивости, проницаемости психической структуры пациента, но и исследуют границы процесса психоаналитической терапии, что позволяет установить альянс между аналитиком и пациентом. Постановка аналитиком должных границ в начале аналитической работы - неотъемлемый атрибут успешного процесса лечения. Многие люди, которые избирают психоанализ  как метод лечения их недугов, обладают довольно хрупкими и неустойчивыми границами, слабо тестируют реальность, таким образом, они не особо осознают связь и отличие внутреннего от внешнего.  Благодаря рамке, устанавливаются внешние границы, и становится возможным формирование более устойчивых внутренних границ личности.  
     Психоаналитическая рамка предназначена для того, чтобы пациент мог придаться процессу свободных ассоциаций, говорить о своих личных и сокровенных переживаниях как можно полнее. Символически, рамка создает характер эдипальных отношений, в которых основную роль несет запрет на инцест и первичное эдипальное соблазнение, а также присутствует страх кастрации за нарушение запрета. Рамка позволяет высвободить бессознательные желания и фантазии, связанные с эдипальной стадией и установить повторный запрет на удовлетворение инцестуозных желаний.
     Цель  данной магистерской диссертации - исследование понятия присутствия границ в психоанализе и психоаналитической психотерапии, как залога формирования терапевтического альянса и фактор, влияющий на успешность лечения.
     Исходя из поставленной цели, задачами исследования являются:
     - раскрыть понятие границ в психологических исследованиях и системных концепциях;
     - выявить  роль границ в психоаналитическом процессе;
     - рассмотреть проблему нарушения границ в психоанализе и психоаналитической психотерапии;
     - рассмотреть первичное интервью как определяющий фактор в диагностике состояния границ пациента;
     - охарактеризовать поддержание границ пациента;
     - рассмотреть сеттинг в психоанализе и психотерапии, отыгрывание пациента и аналитику;
     - привести примеры нарушения границ пациентов;
     - рассмотреть применение основных неаналитических терапевтических факторов.
     Объект исследования - границы в психоанализе и психоаналитической психотерапии.
     Предмет исследования – проблемы нарушений и поддержания границ в психоанализе и психоаналитической психотерапии.
     Теоретической базой исследования послужили труды психоаналитиков – исследователей, посвященные проблемам границ и сеттинга: З.Фрейда, Г. Габбарда, Э.Лестер, Х. Хартманн и других.
     В первой главе будут рассмотрены теоретические аспекты проблемы границ в психоанализе и психоаналитической психотерапии. 
     Вторая глава будет посвящена изучению внутренних и внешних границ пациента и аналитика, их пересечений. 
     В третьей главе будут приведены клинические примеры нарушения границ, а также будут рассмотрены неалитические факторы в психотерапии и психоанализе.
















1. Теоретические аспекты проблемы границ в психоанализе и психоаналитической психотерапии
1.1 Понятие границ в психологических исследованиях и системных концепциях

     Развитие понятия границ в психоанализе и психоаналитической психотерапии проходило в несколько этапов. Изначально, согласно структурной теории, границы обозначались как функция и свойство Я. Позже, в Эго - психологии и теории объектных отношений, границы рассматривались как то, что отличает нас от другого человека, то есть, отличия Я от объекта.
     В течение первых десятилетий становления психоанализа как науки, Фрейд и многие его коллеги не считали, что различия между личными и профессиональными отношениями, супервизией и личным анализом являются существенными. Однако позже данная проблема установления границ стала весьма актуальной, и остается таковой по сей день. 
     Родоначальник психоанализа, Зигмунд Фрейд, писал о разграничениях сознательного, предсознательного и бессознательного в первой топике, позже об иерархии между психическими слоями - Я, ОНО и Сверх-Я, роль которых и выполняют границы личности. Позже он упомянул это понятие в своей работе «Влечения и их судьбы», а в своей работе «Недовольство культурой» Фрейд приводил клинические случаи, которые демонстрируют нечеткую границу между внутренним и внешним миром у пациента, за счет которой тот может считать, что его собственные мысли или даже части тела ему не принадлежат. 
     Изучение границ личности было характерно для всех психотерапевтических школ. Еще до знаковых представителей психоанализа эту проблему глубоко исследовали представители гуманистического и экзистенциального подхода в психотерапии.
     Например, К. Левин рассуждал о «психологическом поле» индивида, которое помогает ему реализовываться в той или иной жизненной ситуации, и позволяет проявлять те или иные чувства, идти на определенные действия. (Моисеева Е.И., 2012) 
     Несмотря на то, что первооткрывателем глубокого изучения границ в психоанализе считают Федерна, эта проблема освещалась последователями психоаналитической школы и до него. Психиатр, член Венского психоаналитического общества, Виктор Тауск (Victor Tausk, «О возникновении «аппарата влияния» при  шизофрении» 1918),  который часто работал с пациентами, страдающими шизофренией, использовал понятие Границ Я. Тауск писал, что именно от склада границ зависит способность индивида осознавать свою уникальность, понимать, чем он отличается от других людей. Можно предположить, что его работы оказали сильное влияние на взгляды кляйнианских аналитиков.
     Границы в психоанализе подобны клеточным мембранам.  Клеточная мембрана выполняет двойную функцию в клетке - она и отграничивает ее от окружающей среды, и в то же время позволяет производить взаимообмен между клеткой и окружающей средой. Такие же «мембраны» (границы) необходимы и человеку для формирования его психики. Об этом писали многие психоаналитики: Д. Винникотт (наличие у матери способности к адекватному холдингу и отзеркаливанию способствует формированию истинного Я ребенка), У. Бион (благодаря a - функции матери, которая способна перерабатывать - контейнировать - базовые элементы опыта ребенка - ?-элементы, у него впоследствии возникает способность к мышлению), Д. Анзье («Я-кожа» как психологический конверт тела) и многие другие (Габбард, Лэстер, с.8).
     То же самое можно сказать и о психоанализе. Как пишут Глен Габбард и Эва Лестер, аналитические границы (как и здоровые границы Эго, которые должны быть достаточно гибкими для того, чтобы открываться в одни моменты и закрываться в другие) должны быть довольно гибкими, чтобы такие изменения происходили в зависимости от потребностей аналитического процесса. В частности, терапевты со слишком тонкими межличностными границами склонны путать свои внутренние ощущения с переживаниями пациентов, тогда как обладающие слишком плотными межличностными границами могут отгораживаться от участия в бессознательной коммуникации пациента.
     Зигмундом Фрейдом были установлены правила для аналитиков, как то: нахождение пациента на кушетке, согласие говорить все то, что приходит в голову, запрет на эротические отношения между врачом и пациентом. Однако, эти правила неоднократно нарушались даже самыми известными учениками Фрейда. В том числе и сам Фрейд периодически мог контактировать со своими пациентами, и в том числе, проводил анализ собственной дочери. Все это происходило за счет того, что психоанализ еще только зарождался, а последствия нарушения границ аналитиком практически не могли быть решены, за счет отсутствия строго установленных этических норм профессии. Сейчас же дело обстоит иначе.
     Кляйнианский аналитик Марион  Милнер, которая ввела термин «аналитическая структура», написала об аналогии между обеспечением границ для аналитической ситуации и рамке для фотографии.  Рамка – это особая реальность, которая является отличной от того, что снаружи; но временная пространственная рамка также отделяет специальный вид действительности психоаналитического сеанса. И в психоанализе  - существование этой рамки, делает возможной полную реализацию той творческой иллюзии, что аналитики называют перенос. Также центральная идея, лежащая в основе психоаналитического метода, состоит в том, что посредством переноса, в конечном счете, развивается лучшая адаптация к внешнему миру. (Милнер, 1952, стр. 183).
     Согласно книге Габбарда и Лестер, посвященной изучению проблематике границ и их нарушений в психоанализе, основоположником первого этапа исследования Границ личности в психоанализе можно считать Федерна (Federn, 1952).  
     По мнению Федерна, ситуация полного отсутствия границ характерна для младенца (Я как субъект и объект нарциссизма, 1920). По мере развития ребенка границы начинают формироваться, что способствует появлению отличия внутреннего и внешнего. Федерн подчеркивал динамичность границ, которые могут несколько ослабевать в случае изменений на физиологическом уровне или вследствие определенных влияний извне. В случае наличия устойчивых психологических границ, человек может отличать бессознательные фантазии от реальности, проводить различие между внутренними и внешними процессами. Федерн подчеркивал, что границы - изменяющаяся, динамическая функция психического аппарата (Narcissism in the structure of the Ego, 1927) .
     Свой вклад в понимание понятия границ внес в 1940-х основоположник телесно-ориентированного подхода в психотерапии Вильгельм Райх. Он ввел широко используемое и в современное время понятие «бронь Я» как нечто, что защищает от разрушающих импульсов изнутри и от неблагоприятных раздражителей извне. На основе этого можно сделать вывод, что наличие Границ Я делает нас более адаптированными к реальности и дает возможность сохранять устойчивое состояние, несмотря на наличие внутренних или внешних угрожающих для психики факторов. Существует распространенное выражение для описания устойчивых границ - «человек с железной броней». 
     В 1950-60- х годах термин границы часто появлялся в исследованиях психиатров и был обозначен как «буферная зона тела», то есть то, что защищает людей от неблагоприятного вторжения в ходе общения с другими людьми. По мнению представителей того времени, в том числе психотерапевта Хоровитца (Horowitz, 1964), детский и подростковых опыт определяет насколько плотными и устойчивыми будут психологические границы человека, в том числе, на это влияет состояние на текущий момент. Это значит, что  такие факторы, как травмирующие события или же нахождение человека в опасной ситуации могут оказывать влияние на формирование границ Я.
     В 1970-х понятие границ в психоанализе претерпело изменения под влиянием теории объектных отношений и трудов таких психоаналитиков, как Джекобсон (Jacobson, 1964), Маргарет Малер (Maler, 1975). Джекобсон оперировал понятием границ самости, которые позволяют человеку осознавать свою отдельность от объекта, переживать одновременное присутствие себя и объекта (Самость и объектный мир, 1964). Малер же рассуждала о периодах сепарации и индивидуации ребенка, когда еще не существует границ между матерью и ребенком, что характерно для состояния слияния. Этот термин часто используется психоаналитиками, наряду с таким понятием, как проективная идентификация, что в комплексе обозначает состояние симбиоза, отсутствия границ между ребенком и матерью, или же пациентом или аналитиком, на которого направлен материнский перенос. Описанная выше ситуация особенно характерна для пациентов с ярко выраженной пограничной, нарциссической и психотической патологией. 
     Еще один представитель теории объектных отношений, Отто Кернберг, утверждал, что для установления контакта с другим необходимы устойчивые границы. Иначе, в случае симбиоза отсутствует единая самость и понимание другого, а отношения выстраиваются с частичным объектом. Если взглянуть на это с точки зрения аналитической ситуации, пациент может воспринимать аналитика только как хорошую либо плохую, родительскую фигуру. Ранний травматический опыт взаимодействия с родительскими фигурами не способствовал формированию устойчивых границ, поэтому диалог такого аналитика и пациента возможен только при появлении у пациента собственного, отличного от симбиотического Я, или чувства отдельности.
     Еще один известный представитель психоанализа, Хайнц Хартманн,  исследовал проблему границ в мышлении (Границы в мышлении, 1940).  Вывод, который был сделан Хартманном, заключается  в том, что границы формируются на основе прошлого опыта, то есть их устойчивость связана с конституциональными факторами. Ранняя психологическая травма, депривация, злоупотребление или другие опасные для психики явления оказывают непосредственное влияние на формирование границ личности. Однако, состояние границ, в особенности проницаемость, может оказывать роль на формирование творческих способностей у ребенка или подростка. Согласно исследованию Хартманна, в котором участвовало более восьмисот испытуемых, творческие люди обладают такими качествами как чувствительность и открытость, что характерно для людей с тонкими границами. Также Хартманн рассматривал понятие границ с точки зрения нейробиологии и особых процессов в человеческом мозге.
     Согласно современным исследованиям в области психологии  и нейробиологии, состояние личностных границ действительно оказывает влияние на способность человека мыслить. Если ребенок, вследствие особого травматического опыта, обладает проницаемыми, неустойчивыми внутренними границами и не способен осознавать связь между явлениями и предметами, это может оказать влияние не только на его успеваемость в учебе, но и на дальнейшую адаптацию в социуме. 
     Многие личностные опросники для определения  нормального и патологического психического состояния, психодиагностические тесты направлены на то, чтобы проверить умение человека понимать сходство или различие между словами или словосочетаниями (Айзенк, 1995). 
     По словам современных представителей французской психоаналитической школы, способность связывать события или явления зависит от осознания ребенком того факта, что он плод любви своих родителей, то есть, от принятия первосцены. Если ребенок видит связь между своими родителями, он способен видеть то же между другими людьми и явлениями. 
     Таким образом, умение ребенка понимать сходство между двумя оказывает влияние и на мышление, и на интеллект. Эта же способность в сильной степени определяет способность пациента к анализу, где процесс установления связи очень важен. 
     Умение устанавливать связи не единственная характеристика наличия устойчивых границ, а также, не единственное, что помогает осуществить психодиагностику и определить готовность пациента к той или иной форме психоаналитического лечения. Состояние границ также свидетельствует об умении придаваться процессу свободных ассоциаций, если говорить простым языком,- уметь «погрузиться в себя». Основное правила психоанализа для пациента - говорить все, что приходит в голову. Но не все пациенты на это способны, на что влияет плотность или же открытость внутренних границ.
     Фрейд по большей части уделял внимание лечению невротических пациентов, а его последователи столкнулись с большим рядом более серьезных патологий. У невротика присутствуют более менее устойчивые внутренние границы, таким образом, не надо проводить серьезную работу по формированию границ Я. Но в случае пограничной, психотической или нарциссической патологиях, столь распространенных сегодня, границы изначально не устойчивые, либо настолько слабы, что аналитику приходится заново реконструировать чувство отдельности Я у пациента.
     При лечении психозов, как утверждал Федерн, главное не ослабление внутренних границ, а создание ситуаций, которые будут способствовать их укреплению. Невротики же, напротив, обычно обладают плотной бронью, так что в случае анализа невротика аналитику требуется провести работу по ослаблению границ, или, как говорят, снятию защит,  чтобы пациент мог вести себя более открыто. 
     Помимо того, что границы Я влияют на процесс воспоминаний и связываний, они также влияют на способность человека воспроизводить сон. Вспоминание сновидений значительно улучшается за счет способности использовать фантазии и образы, что происходит в случае отсутствия жестких защит от бессознательного материала. В случае проницаемости внутренних границ пациента, он может быть способен лучше запоминать сны и приносить свои сновидения в аналитический процесс. Однако, есть пациенты, которые не видят сны или не способны их запоминать. В таких случаях анализ может повлиять на умение сновидца сдерживать тревогу и напряжение, использовать символизацию, сгущение и смещение для создания более управляемых сновидений.
     
1.2	Границы и психоаналитический процесс
     
     Психоанализ и психоаналитическая психотерапия предполагает наличие готовности к трудной, болезненной работе. Если же пациент не хочет избавляться от недуга, наслаждается своими страданиями, терапия не окажет влияния или же анализ может стать бесконечным. 
     Проблема анализабельности пациента исследовалась еще со времен Фрейда. Сам Фрейд (1916-17) считал, что некоторым пациентам, особенно психотикам, психоанализ противопоказан. Он объяснял это тем, что психотические пациенты не способны развивать невроз переноса. Согласно исследованиям последователей Фрейда (Frank, 1956, М. Wexler, 1960) есть ряд заболеваний, при которых анализ противопоказан, например, шизофрения и маниакально-депрессивный психоз. 
     В 1950-1960х годах, среди последователей Фрейда, существовало мнение, что психоанализ не допустим в случае пограничного расстройства, а также, различных формах перверзий или аддикций (Fenichel, 1945; Glover, 1955, 1958). Безусловно, современный анализ ушел гораздо дальше, и теперь нет практически ни одного диагноза, который мог бы служить однозначным противопоказанием к психоанализу.
     Ральф Гринсон говорил о наличии мотивации у пациента, как определяющего фактора внутренней готовности к анализу. В случае, если пациент требует моментального решения проблемы или имеет серьезную вторичную выгоду от болезни, необходимой мотивации у него нет.  
     Также принимая во внимание работу Ральфа Гринсона, следует отметить, на основе определенного симптома нельзя ставить конкретный диагноз и говорить о противопоказаниях к анализу. Иногда, для того, чтобы определить реальный диагноз, требуются месяцы и годы анализа (Greenson, 1959; Rangell, 1959;Aarons, 1962). Можно точно сказать, что психоанализ отличается от психиатрии тем, что в психиатрии все определяется на основе симптоматики и где порой принимаются крайние меры, которых можно было бы избежать.
     Психоанализ предполагает лечение словом, которое, порой, может быть доступно даже тем пациентам, которые слабо тестируют реальность. Все это связано с тем, что помимо внешней рамки, то есть взаимодействия пациента и аналитика, их диалога, в психоанализе есть и невидимые факторы, которые оказывают влияние на процесс лечения. Современные психоаналитики успешно работают с различными формами патологий, в том числе с психотической (Rosenfeld ,1952). 
     Как отмечено в работе Ральфа Гринсона «Практика и техника психоанализа», на основе диагноза можно сформировать мнение о патологии, но эти знания, порой, не дают разглядеть наличие здорового ресурса у пациента (Khight, 1952; Waldhom, 1960).
     Все же есть то, что может послужить поводом для отказа пациенту в психоаналитическом лечении. По словам кандидата французского психоаналитического общества, доктора медицинский наук, Виталины Олеговны Чибис,- пациент должен испытывать страдания от симптома, чтобы терапия могла дать свои плоды.
     Термин «психоаналитический процесс» применим ко всему количеству явлений, включенных в терапевтическое отношение между аналитиком и пациентом. Этот процесс включает явления, способствующие развитию исследования и зарождению интерпретаций. Наряду с союзом двоих, аналитика и терапевта, присутствует «невидимый процесс». По мнению Андрея Владимировича Россохина, доктора психологических наук, члена Парижского психоаналитического общества, третий элемент - это коммуникация бессознательного аналитика и терапевта, которая рождает нечто новое. Задает это явление сеттинг, который является неким постоянным явлением, в рамках которого происходит основной процесс (Блегер, 1967, стр. 511).
     Существует много элементов аналитической рамки. Это - комната - физический сеттинг. Это - ряд соглашений о том, как каждый ведет себя. Это - настроение - умственное пространство. Это - все они сразу и что-то больше, что-то невыразимое. Это можно описать как условия окружающей среды и как закрытое пространство. Это должно быть достаточно безопасное место для психотерапевтической работы, такое пространство, где пациент может позволить себе говорить о вещах, которые являются слишком болезненными или запретными или смущающими, чтобы говорить о них в другом месте. Сущность безопасности пространства в том, что пациент может спроецировать явления на аналитика, которые поддерживаются им, и которые могут использоваться в качестве пищи для размышления.
     Дело в том, что рамка должна создать аналитическое пространство, которое она ограничивает как подходящее место для аналитической работы. Оно должно быть тихим. Никаких прерываний, телефонных вызовов, ответов на дверной звонок. В кабинете не должно быть личных фото и предметов, которые показывают личные отношения. Кабинет  должен быть приятным и удобным. 
     В определенном смысле аналитическая рамка является формой контракта: она определяет права и обязанности психоаналитика и пациента. В этом смысле она включает основные правила, неявные и явные, аналитических отношений (Лангс и Серль, стр. 43), основную платформу, методы, которые разработали психоаналитики. Их цель состоит в том, чтобы минимизировать неопределенность и неоднозначность.
     Время и длительность сессии должны точно соблюдаться терапевтом. Правила и возможности переносов и отмен сессий обоими участниками обсуждаются на первой встрече, либо клиенту дают прочесть/подписать терапевтический контракт, где описаны все эти правила: тайм-ауты, отпуска, пропуски по болезни, а также штрафы. Отдельно обсуждаются правила окончания терапии (1 встреча, несколько встреч). Отношение терапевта к оборванной терапии должно быть прозрачным и озвучено с самого начала.
     Стоимость сессии, а также  правила изменения цены сессии и штрафов однозначно оговариваются на первой встрече и четко соблюдаются обеими сторонами. Способ оплаты обсуждается один раз и соблюдается в неизменном виде. Бесплатная терапия, терапия в долг, а также бартер неприемлемы. Потому, что если терапия оплачивается не деньгами, а услугами, вы не можете однозначно понять, кто из вас кому, что и сколько должен.
     Место работы оговаривается заранее, и по умолчанию остается неизменным каждый раз. Изменение места работы терапевт оговаривает с клиентом минимум за 1 встречу с объяснением причин.
     Есть еще некоторые основные правила,  которые следует соблюдать аналитику, чтобы сохранить сеттинг. Когда анализант приходит, дверь надо открыть быстро, а сеанс начать и закончить вовремя. Аналитик не должен давать информацию о себе, хотя есть некоторые случайные обстоятельства, когда это можно счесть надлежащим. Оплата должна происходить вовремя, как было установлено в контракте. Сеансы не должны быть изменены, если есть необходимость в их изменении, нужно уведомить об этом пациента. Количество  изменений сеансов, перерывов, как нарушения рамки должны быть минимизированы.  Рамка «не должна быть ни неоднозначной, ни изменяемой, ни измененной». Лэнгс утверждает, что, когда рамка повреждена,  между врачом и пациентом присутствует патологический симбиоз, пока это не исправится и пока повреждение не понято и не интерпретировано (Лангс и Сёрль, с. 44, 127).
     Аналитик также не должен раскрывать подробности того, что было на сеансе и гарантировать конфиденциальность, если только эта конфиденциальность не нарушается в учебных целях в случае супервизии. Закон также определяет некоторые исключения к абсолютной конфиденциальности. 
     В целом, сеттинг позволяет пациенту чувствовать себя в безопасности, не быть в абсолютной зависимости, быть в отношениях и не быть слишком свободным. Пациент имеет право опереться на аналитика в той жизненной ситуации, в которой он находится. Но в то же время у пациента есть право уйти и не продолжать анализ. 
     В  случае желания анализанта покинуть анализ, этот вопрос должен обсуждаться на трех завершающих сессиях, чтобы избежать спонтанности и порой раскрыть ложное желание покинуть аналитика из-за сопротивления, то есть по возможности сохранить анализ.
     Американский психоаналитик Джозеф Блегер утверждал, что сеттинг - место, где безумие сохранено так, чтобы у врача и пациента могло быть пространство, в котором можно думать и чувствовать с такой  интенсивностью, которая является болезненной, но все еще терпимой. Сеттинг дает возможность размышлять пациенту, не чувствуя при этом угрозы или опасности. «Аналитическая рамка - получатель психотической части индивидуальности, т.е., недифференцируемых и нерешенных частей примитивных симбиотических частей» (Блегер, 1967, стp.518). Она содержит «самую регрессивную, психотическую часть пациента» (стp. 516). Когда рамка нарушена, эти силы, вероятно, будут выпущены.
     Границы определены параметрами аналитических отношений таким образом, чтобы и пациент и аналитик были в безопасности, оставаясь при этом спонтанными. Действительно, как утверждала Элизабет Ллойд Майер (Elizabeth Lloyd Mayer, 1994), один из источников нарушения границ - это тенденция относиться к проявлению аналитиком теплых и заботливых чувств к пациенту как к своего рода отклонению. Другими словами, любовь к пациенту может противоречить определенному отношению аналитика как беспристрастного «хирурга», которое усвоено им на протяжении многих лет супервизий и назидательного обучения. Майер полагает, что если бы теплые и заботливые чувства считались ожидаемыми и принимаемыми, а не выходящими за рамки психоаналитической техники, то они бы не оставались затаенными в отщепленной части психики аналитика, где они могут вырасти до разрушительных размеров.
     Один из главных парадоксов аналитической ситуации заключается в том, что профессиональные границы нужно защищать так, чтобы оба участника свободно могли их психологически пересекать. Другими словами, такие процессы, как эмпатия и проективная идентификация, перемещаются взад и вперед сквозь полупроницаемую мембрану, созданную аналитической парой. Аналитик надеется, что терапевтическая регрессия возникнет у обоих участников настолько, что станут возможными примитивные состояния слияния и обмена.
     Важность свободно протекающего обмена аффективными состояниями можно проиллюстрировать на примере развития детей. По мнению Эндрю Мелтцоффа и Кита Мура (Andrew Meltzoff & Keith Moore, 1992), маленькие дети различают и развивают идентичность на основе раннего опыта передачи эмоциональных реакций между младенцем и заботящимся о нем человеке. Некоторые из таких обменов эмоциональными реакциями разной модальности, похожие на те, которые появляются на стадии развития дообъектных отношений, в итоге возникают и в анализе. Вследствие аналитической регрессии пациент может общаться без слов или репрезентаций через телесную передачу эмоциональных реакций (Габбард, 2014, с.67).
     Аналитические границы гарантируют, что аналитик может удерживать и перерабатывать коммуникации, действуя адекватно, находясь в них. 
     Таким образом, границы могут являться встроенными структурами, в рамках которых осуществляется проверка, контроль и в конечном итоге «усовершенствование» передаваемых посредством проективной идентификации примитивных аффектов в словесную и символическую сферу, возникающую в фазе развития, которая характеризуется более зрелыми объектными отношениями. Аналитические границы должны быть достаточно прочными, чтобы сделать возможным передачу этих примитивных коммуникаций от аналитика к пациенту и наоборот.
     
     
1.3	Нарушение границ в психоанализе и психоаналитической психотерапии
     
     Как уже было сказано выше, самим Фрейдом были установлены правила для аналитиков, как то: нахождение пациента на кушетке, согласие говорить все то, что приходит в голову, запрет на эротические отношения между врачом и пациентом. Однако, эти правила неоднократно нарушались даже самыми известными учениками Фрейда. В том числе и сам Фрейд периодически мог контактировать со своими пациентами, и в том числе, проводил анализ собственной дочери. Все это происходило из-за того, что психоанализ еще только зарождался, а последствия нарушения границ аналитиком практически не могли быть решены из-за отсутствия строго установленных этических норм профессии. 
     «Понятие границ в клинической Практике» - знаменательная статья Gutheil и Gabbard (1993), послужившая поворотным моментом в области исследования границ. Эта статья стала полезной основой для того, чтобы начать проводить  исследования в данной сфере, приобретать знания  и приводить доводы против традиционных взглядов, изучать проблему того, как принимать трудные решения в ежедневной лечебной работе.
     Эти авторы пролили новый свет на исторический контекст границ в психоанализе и психотерапии. Можно отметить, что многие, кто не устанавливает слишком строгие границы, полагаются на Фрейда как на авторитета. В свою защиту, они описывали, как сам Фрейд, иногда посылал открытки своим пациентам, давал им книги, делал подарки, говорил с ними о своих собственных членах семьи,  в отпуске проводил анализ, а также анализировал собственную дочь.
     Gutheil и Gabbard привели в своей работе примеры нарушения границ некоторыми аналитиками, а также разнообразные точки зрения на эти нарушения,  как основание для исследований, и развили понятие границ и нарушения границ, согласно примерам из клинической практики.
     Согласно Gutheil и Gabbard , термин «нарушение границ» вовсе не обладает похвальным или бранным оттенком. Эксперт устанавливает границы в зависимости от конкретного случая, безусловно принимая во внимания контекст и определенные для ситуации факты, а также размышляя о возможном вреде в случае нарушения сеттинга для конкретного пациента.
     Gutheil и Gabbard исследовали нарушения таких элементов сеттинга, как время, место и пространство, деньги, подарки, услуги, одежда, язык, самораскрытие и физический контакт. Они подчеркнули, что нарушение границ "может время от времени быть благотворным, время от времени нейтральным, и время от времени вредным", и что происхождение и последствия нарушения границ могут оценены только при детальном изучения клинического контекста.
     Наконец, эти авторы отметили, что некоторые регулятивные органы испытали затруднения при решении проблемы нарушения границ  в дисциплинарных мерах, так как все же необходимо соблюдать справедливость по отношению к аналитику. Позже в своей статье от 1998 года они более детально описывали этические нормы и последствия от нарушения границ отдельными членами психоаналитической профессии. 
     Широко известная статья от 1993 года, о которой говорилось выше, послужила основой, в которой  были предложены решения, о том, можно ли не соблюдать традиционный сеттинг в психоанализе и психоаналитической психотерапии с определенным пациентом в определенное время, и по определенной причине.  Но решение о том, пересекать ли границы, должно быть принято с учетом этических норм. Иногда интенсивное внимание к границам, исторические споры, неуверенность и неприятности, которые вызывают нарушения границ, могут привести к заблуждению, что границы - фактор, мешающий работе аналитика.
	Нарушение границ можно проследить в переплетении личного и профессионального у знаменитых психоаналитиков. Фрейд смешивал дружбу и анализ в лечении Мари Бонапарт (Marie Bonaparte), во время которого он раскрывал много личной информации о себе. Позже Бонапарт была на лечении у Рудольфа Лёвенштайна, и, в конце концов, стала его любовницей (Appignanesi & Forrester, 1992). Джонс отправил Стрейчи к Фрейду на анализ и для последующих переводов его работ. Юнг несколько раз анализировал Трайгента Барроу на корабле. 
     Лео Ренджелл (Leo Rangell) полагает, что значительную часть этих ранних нарушений границ следует рассматривать в историческом контексте того, что новая наука пыталась определить свои параметры, и эти нарушения не должны быть показателями слабой техники или аморальности. Хотя эта точка зрения, несомненно, имеет свои основания, все же пионеры психоанализа в определенной степени понимали нежелательность таких пересечений. 
     И Фрейд, и Кляйн знали, что они не должны были анализировать своих детей, и прилагали много усилий, чтобы скрыть эти факты. Возможно, первые аналитики считали себя особенными, так как были основоположниками новой науки,  считали себя «исключениями» из правил, которые применяются для всех остальных.
     Какими бы ни были причины нарушений границ в приведенных ситуациях, был причинен очевидный вред от их несоблюдения.
      Ранние нарушения границ пионерами психоанализа в определенной степени наложили отпечаток на новую  профессию психоаналитика, и это следует рассм.......................