Преступное сообщество (преступная организация) как одна наиболее опасная форма соучастия

38

18

























Уголовное право

«Преступное сообщество (преступная организация) как одна наиболее опасная форма соучастия»










Оглавление



	Введение	3

	1. Понятие преступного сообщества (преступной организации) 	5

	2. Проблемы квалификации организации преступного сообщества	18

	3. Уголовное законодательство о борьбе с преступными сообществами (преступными организациями): необходимость модернизации	27

	Заключение	33

	Библиографический список	36




Введение





Актуальность исследования. Борьба с организованной преступностью в нашей стране в последние годы породила значительное число новелл как на законотворческом, так и на правоприменительном уровне, что свидетельствует о стремлении государства максимально повысить эффективность борьбы с преступными сообществами (преступными организациями).

Анализ современной судебно-следственной практики свидетельствует о наличии проблем, связанных с правильной уголовно-правовой оценкой деятельности преступных сообществ (преступных организаций).

Актуальность исследования данных проблем связана и с тем, что Федеральным законом от 3 ноября 2009 г. № 245-ФЗ в ст. 210 УК РФ внесены изменения, ч. 4 ст. 35 УК РФ также изложена в новой редакции, корреспондирующей с новеллами ст. 210 УК РФ, а Пленумом Верховного Суда РФ принято Постановление от 10 июня 2010 г. № 12 «О судебной практике рассмотрения уголовных дел об организации преступного сообщества (преступной организации) или участии в нем (ней)».

Одно из важнейших направлений в осуществлении уголовной политики в России - борьба с организованной преступностью. В 2014 г. в стране совершено 31643 преступления организованными преступными группами и преступными сообществами, из которых подавляющее большинство (93,7%) - тяжкие и особо тяжкие. При этом правоохранительные органы выявили 10179 лиц, совершивших преступления в составе организованной группы или преступного сообщества.

Степень научной разработанности. Проблема ответственности за создание преступных сообществ изучалась такими авторами как Агапов П., Быков В., Глазкова Л.В., Досюкова Т.В., Комиссаров В., Куфлева В.Н., Мондохонов А.Н., Никитенко И., Якушева Т. и многие другие.

Объектом исследования являются общественные отношения, складывающиеся по поводу создания преступных сообществ (преступной организации).

Предмет исследования составляют нормы уголовно-правового законодательства, регламентирующие ответственность за создание преступных сообществ (преступных организаций).

Цель исследования состояла в осуществлении комплексного исследования понятия и признаков преступного сообщества, как одной из наиболее опасной формы соучастия.

Для достижения указанной цели были выдвинуты и решены следующие задачи:

	изучить понятие преступного сообщества (преступной организации);

	исследовать проблемы квалификации организации преступного сообщества;

	провести анализ уголовного законодательства о борьбе с преступными сообществами (преступными организациями), как необходимость модернизации.

	Нормативно-теоретическую базу исследования составили Конституция Российской Федерации, уголовное, уголовно-процессуальное и другие отрасли законодательства Российской Федерации.


1. Понятие преступного сообщества (преступной организации)



На современном этапе исторического развития одну из главных угроз для национальной безопасности и социально-экономической стабильности Российского государства представляет организованная преступность. Преступления, совершаемые организованными преступными объединениями, не только влекут за собой тяжкие, порой необратимые последствия, но и создают обстановку нервозности граждан, их неуверенности в своей безопасности и возможностях государственной власти по ее обеспечению. Крайне негативной тенденцией в последнее время является все возрастающая ожесточенность, организованность и законспирированность субъектов преступной деятельности. Последняя нередко осуществляется под эгидой политических лозунгов, носит ярко выраженный антигосударственный характер.

Следует констатировать, что криминальная экспансия сегодня в той или иной степени затронула большинство жизненно важных отраслей экономики страны. Для создания благоприятных условий осуществления своей деятельности организованные преступные структуры проявляют повышенный интерес к установлению коррупционных отношений и проникновению в органы власти и управления. Это подтверждает, в частности, анализ недавних событий в станице Кущевской Краснодарского края, позволяющий сделать неутешительный вывод об опаснейших тенденциях слияния (своеобразного симбиоза) организованной преступности с коммерческими и властными структурами, когда криминалом контролируются социальные, экономические и политические процессы в регионе.

В условиях глобализации организованная преступная деятельность приобретает ряд качественно новых параметров. Стремясь получить дополнительные доходы, преступные сообщества активно распространяют свое влияние за рамками национальных границ, укрепляя финансово-экономические позиции в зарубежных странах. Не снижается активность так называемых воров в законе и других авторитетов преступного мира, выполняющих координирующие функции в процессе противоправной деятельности.

Все эти обстоятельства выступают факторами, препятствующими укреплению положения страны на международной арене, отмечаются мировым сообществом в числе причин ненадежности России как стратегического партнера.

Пленум Верховного Суда РФ в Постановлении от 10 июня 2010 г. № 12 обратил внимание на то, что организованная преступность в ее различных проявлениях посягает на общественную безопасность, жизнь и здоровье граждан, собственность, нарушает нормальное функционирование государственных, коммерческих и иных организаций и общественных объединений.

Статистические данные свидетельствуют о том, что с момента вступления в силу УК РФ количество уголовных дел, связанных с организацией преступного сообщества (преступной организации) или участием в нем (ней), возрастало до 2007 г. В последние годы наблюдалось снижение числа зарегистрированных по ст. 210 УК РФ преступлений, что не повлияло вместе с тем на снижение числа выявленных участников преступных сообществ. Так, в 2009 г. зафиксировано 934 лица, совершивших данное преступление, что является максимальным показателем за все время действия ст. 210 УК РФ (см. приложение: таблицу 3, диаграмму 3).

Было бы неправильным утверждать, что установление уголовной ответственности за организацию преступного сообщества (преступной организации) или участие в нем (ней) - явление абсолютно новое для отечественной юридической практики. Например, Уложение о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г. содержало ряд положений, усиливающих ответственность за осуществление преступных посягательств сообществом. Так, ст. 250 Уложения предусматривала наказание за составление сообщества для бунта против верховной власти, т.е. восстания скопом и заговором против государя и государства, а равно для ниспровержения правительства во всем государстве или в некоторой его части, изменения образа правления или установленного законами порядка наследия престола. В Особенной части Уложения встречалось множество норм, касающихся совершения преступлений шайкой, коей признавалось «преступное сообщество, составленное несколькими лицами для совершения целого ряда преступлений, однородных или разнородных, заранее определенных с большей или меньшей подробностью соглашением соучастников или же намеченных только в общих чертах» [5, С. 8].

Общие положения об ответственности за участие в сообществе содержались в Уголовном уложении 1903 г. Согласно ст. 52 данного законодательного акта, согласившийся принять участие в сообществе для учинения тяжкого преступления или преступления и не отказавшийся от дальнейшего соучастия, но не бывший соучастником тяжкого преступления или преступления должен был отвечать только за участие в сообществе. Участие в сообществе для учинения тяжкого преступления или преступления или в шайке, составившейся для учинения нескольких тяжких преступлений или преступлений, признавалось наказуемым в случаях, особо предусмотренных Уголовным уложением.

В главе третьей «О бунте против верховной власти и о преступных деяниях против священной особы императора и членов императорского дома» содержалась норма об ответственности за участие в мятежническом сообществе. Виновный в участии в сообществе, составившемся для учинения насильственного посягательства на изменение в России или какой-либо ее части образа правления или порядка наследия престола или на отторжение от России какой-либо ее части, наказывался каторгой на срок не свыше восьми лет (ст. 102 Уголовного уложения). Если такое сообщество имело в своем распоряжении средства для взрыва или склад оружия, то виновный в участии в этом сообществе подлежал наказанию срочной каторгой. За совершение насильственного посягательства, указанного выше, предусматривалась абсолютно-определенная санкция - смертная казнь (ст. 100). Под участием в указанном сообществе понималось составление заговора, вступление в уже составившийся заговор и попытка вовлечения кого-либо в такое сообщество, даже неудавшаяся [11, С. 24].

Уголовно-правовая доктрина того времени связывала понятие сообщества с длящимся отношением, связью нескольких лиц общей преступной целью и интересами. С.В. Познышев относил сообщества к преступным проявлениям, направленным к развитию у более или менее значительного числа граждан враждебного правопорядку настроения, выражающегося в массовом нарушении закона. «Их можно назвать, - писал ученый, - преступлениями против покойного течения правовой жизни общества, т.е. такого состояния общества, при котором граждане, в массе своей, подчиняются праву и относятся с достаточным уважением к его велениям, нарушения же права составляют печальное исключение. Посягательства рассматриваемой группы стремятся подорвать это отношение граждан к праву, развить в массе граждан дух неповиновения, способный вылиться в формы разнообразных преступлений - сопротивления властям, бунта, поджогов, убийств и т.д.» [11, С. 29].

Следует отметить, что соответствующее уголовно-правовое регулирование осуществлялось в рамках не только Уголовного уложения, но и других нормативно-правовых актов. Так, согласно Именному высочайшему указу Правительствующему Сенату о временных правилах об обществах и союзах от 4 марта 1906 г., воспрещалось создание обществ: а) преследующих цели, противные общественной нравственности или воспрещенные уголовным законом, или же угрожающих общественному спокойствию и безопасности и б) управляемых учреждениями или лицами, находящимися за границей, если общества эти преследуют политические цели [8, С. 7].

После долгого перерыва российский законодатель в УК РФ предусмотрел преступное сообщество (преступную организацию) в качестве самостоятельной формы соучастия, а также установил в его Особенной части специальную норму об ответственности за его (ее) создание, руководство и участие в нем (ней).

Как определялось в ч. 4 ст. 35 УК РФ (прежней редакции), преступление признается совершенным преступным сообществом (преступной организацией), если оно совершено сплоченной организованной группой (организацией), созданной для совершения тяжких или особо тяжких преступлений, либо объединением организованных групп, созданным в тех же целях.

В ч. 1 ст. 210 УК РФ устанавливалась ответственность за создание преступного сообщества (преступной организации) для совершения тяжких или особо тяжких преступлений, а равно руководство таким сообществом (организацией) или входящими в него структурными подразделениями, а также создание объединения организаторов, руководителей или иных представителей организованных групп в целях разработки планов и условий для совершения тяжких или особо тяжких преступлений, а в ч. 2 ст. 210 УК РФ - за участие в преступном сообществе (преступной организации) либо в объединении организаторов, руководителей или иных представителей организованных групп. Кроме того, и те и другие действия, совершенные лицом с использованием своего служебного положения (ч. 3), были выделены в квалифицированный состав.

Существенные изменения, направленные на повышение качества законодательного материала, были внесены Федеральным законом от 3 ноября 2009 г. № 245-ФЗ «О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации и в статью 100 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации» [3]. Несмотря на очевидные положительные моменты, связанные, в частности, с приведением в соответствие ч. 4 ст. 35 и ст. 210 УК РФ с нормами Конвенции ООН против транснациональной организованной преступности от 15 ноября 2000 г., указанные коррективы поставили перед теорией и практикой ряд вопросов, вызванных, в первую очередь, оценочной природой новых законодательных конструкций [6,7,8,9,15,16,17].

Согласно действующему уголовному законодательству, преступным сообществом (преступной организацией) признается структурированная организованная группа или объединение организованных групп, действующих под единым руководством, члены которых объединены в целях совместного совершения одного или нескольких тяжких либо особо тяжких преступлений для получения прямо или косвенно финансовой или иной материальной выгоды (ч. 4 ст. 35 УК РФ). Тем самым преступное сообщество (преступная организация) отличается от иных видов преступных групп, в том числе от организованной группы, более сложной внутренней структурой, наличием цели совместного совершения тяжких или особо тяжких преступлений для получения прямо или косвенно финансовой или иной материальной выгоды, а также возможностью объединения двух или более организованных групп с той же целью [5, С. 7].

Преступное сообщество (преступная организация) может осуществлять свою преступную деятельность либо в форме структурированной организованной группы, либо в форме объединения организованных групп, действующих под единым руководством. При этом закон не устанавливает каких-либо правовых различий между понятиями «преступное сообщество» и «преступная организация» (п. 3 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 10 июня 2010 г.). Вместе с тем в доктрине большинство исследователей высказывается против отождествления преступного сообщества и преступной организации [11, С. 8-9].

По смыслу закона (ч. 4 ст. 35 и ч. 1 ст. 210 УК РФ) организованную группу следует признавать структурированной, если она включает не менее двух структурных подразделений. При этом структурное подразделение должно характеризоваться двумя признаками: обособленностью и соответствующей криминальной специализацией. Обособленность предполагает наличие в составе структурной единицы руководителя (руководящего звена) и определенной самостоятельности в решении задач по конкретным направлениям преступной деятельности, которые, однако, должны соответствовать общим целям функционирования сообщества. В основе криминальной специализации структурных подразделений, входящих в состав преступных сообществ, лежат два основных принципа: территориальный и функциональный. Как разъяснил Пленум Верховного Суда РФ в Постановлении от 10 июня 2010 г., под структурированной организованной группой следует понимать группу лиц, заранее объединившихся для совершения одного или нескольких тяжких либо особо тяжких преступлений, состоящую из подразделений (подгрупп, звеньев и т.п.), характеризующихся стабильностью состава и согласованностью своих действий. Структурированной организованной группе, кроме единого руководства, присущи взаимодействие различных ее подразделений в целях реализации общих преступных намерений, распределение между ними функций, наличие возможной специализации в выполнении конкретных действий при совершении преступления и другие формы обеспечения деятельности преступного сообщества.

Объединение организованных групп предполагает наличие единого руководства и устойчивых связей между самостоятельно действующими организованными группами, совместное планирование и участие в совершении одного или нескольких тяжких или особо тяжких преступлений, совместное выполнение иных действий, связанных с функционированием такого объединения [5, С. 7].

Преступным сообществом можно признать лишь такое формирование, которое изначально, с момента своего создания преследовало цель совершения не любых умышленных посягательств, а лишь определенной тяжести - тяжких либо особо тяжких.

В соответствии с изменениями, внесенными в УК РФ Федеральным законом от 3 ноября 2009 г. № 245-ФЗ, конечной целью деятельности преступного сообщества выступает получение прямо или косвенно финансовой или иной материальной выгоды. Следовательно, преступная структура, отвечающая требованиям ч. 4 ст. 35 УК РФ, но преследующая иные (например, религиозно-экстремистские) цели, преступным сообществом признаваться не может. Впрочем, в ст. 210 УК РФ о цели получения прямо или косвенно финансовой или иной материальной выгоды ничего не говорится, что создает коллизию соответствующих норм УК РФ.

Под прямым получением финансовой или иной материальной выгоды понимается совершение одного или нескольких тяжких либо особо тяжких преступлений (например, мошенничества, совершенного организованной группой либо в особо крупном размере), в результате которых осуществляется непосредственное противоправное обращение в пользу членов преступного сообщества денежных средств, иного имущества, включая ценные бумаги и т.п.

Под косвенным получением финансовой или иной материальной выгоды понимается совершение одного или нескольких тяжких либо особо тяжких преступлений, которые непосредственно не посягают на чужое имущество, однако обусловливают в дальнейшем получение денежных средств и прав на имущество или иной имущественной выгоды не только членами сообщества, но и другими лицами.

Преступное сообщество представляет собой сложную (многоуровневую) организационную и психологическую структуру. Такого рода преступные объединения состоят из отдельных подразделений (блоков, звеньев, бригад), обладающих относительной самостоятельностью, но действующих строго в интересах всего сообщества (организации). При этом структурные подразделения могут быть равнозначными и осуществлять однотипные функции в интересах сообщества, а могут являться неравнозначными и, соответственно, выполнять различные функции (разведки и контрразведки, решение задач силовыми методами, коммерческая деятельность, связь с государственными структурами и т.д.).

Важнейшим элементом структурной организации сложных социальных систем выступает иерархичность, благодаря которой происходит упорядочение взаимодействия между уровнями от высшего к низшему. Как характерная особенность преступного сообщества иерархичность заключается в подчиненности членов данного криминального объединения как структурно, так и функционально. За счет координационного и субординационного построения иерархичность придает соответствующей социальной системе устойчивость, выполняющей роль согласования: в первом случае - по горизонтали, во втором - по вертикали.

Таким образом, сложный организационно-структурный уровень является обязательной и важнейшей характеристикой преступного сообщества. Неслучайно при отсутствии данного признака судебные органы исключают обвинение в совершении преступления, предусмотренного ст. 210 УК РФ. Так, в приговоре по делу Сулейманова и других суд указал, что такие признаки, как устойчивость, установленные дисциплина и конспирация, планирование преступной деятельности, характерны и для организованной группы. Две созданные Сулеймановым для сбыта героина организованные группы действовали в разные периоды времени, доказательств их одновременной деятельности и взаимосвязи органами предварительного расследования не представлено. При таких обстоятельствах по ст. 210 УК РФ подсудимые были оправданы за отсутствием в их действиях состава данного преступления [19]. Аналогичное решение принял Санкт-Петербургский городской суд по делу Бахшиева и других, указав, что степень организованности подсудимых в процессе совершения установленных преступлений не подпадает под признаки преступного сообщества и полностью охватывается предусмотренным ч. 3 ст. 35 УК РФ понятием организованной группы [20].

Другими показателями, характеризующими криминальное объединение как преступное сообщество, являются: сплоченность его участников, наличие общей денежной кассы («общака»), использование конспирации, круговой поруки, применение мер дисциплинарных взысканий и поощрения, установление коррупционных связей с сотрудниками правоохранительных и других государственных органов и др.

Криминологические исследования показывают, что представители организованной преступности, нажившие криминальным путем значительные состояния, все успешнее действуют легально с использованием официально зарегистрированных юридических лиц. В продолжаемой (хотя и видоизмененной) противоправной деятельности они становятся активными деятелями политических партий и иных общественных объединений, контролируют многие федеральные, а также региональные государственные и общественные институты, органы местного самоуправления [10, С. 350]. «Тщательная конспирация, выделение части преступных доходов для коррупции, лоббирование своего криминального интереса и опережение законодателя, умелое использование его просчетов, - пишет А.И. Долгова, - позволяет таким организациям <...> не только выживать, но даже на определенных этапах «одерживать победы» в противоборстве с государственной системой при ее просчетах» [10, С. 350].

Масштабность и хорошо налаженную систему криминального бизнеса современных преступных сообществ, немаловажным фактором организации которого выступают коррупционные отношения, подтверждают и материалы современной судебно-следственной практики. Так, в период времени с 2002 по 2006 г. с целью обогащения за счет преступной деятельности, связанной с сетевым организованным распространением наркотических средств среди лиц, употребляющих наркотические средства на территории г. Тольятти Самарской области, было создано преступное сообщество, именуемое «С» (преступное сообщество названо по фамилии создателя, материалы дела в отношении которого выделены в отдельное производство).

Преступное сообщество представляло собой структурированную организованную группу, действующую под единым руководством, члены которой объединены в целях совместного совершения тяжких и особо тяжких преступлений для получения материальной выгоды от сбыта наркотических средств. Все его участники, согласно установленной терминологии именовавшиеся «старший», «звеньевой», «старший смены» («старший экипажа»), «рядовой», были обязаны беспрекословно подчиняться требованиям внутригрупповой дисциплины, выполнять приказы и поручения руководителя преступного сообщества С., заместителей, руководителей структурных подразделений и лично участвовать в реализации общих задач своего звена и преступного сообщества «С» в целом.

Устойчивость, сплоченность и организованность преступного сообщества «С***» характеризовалась следующими признаками:

1) постоянство функционирования в преступном сообществе обеспечивалось стабильностью выполнения функций по проведению преступной деятельности членами сообщества при их ротации (сменяемости) кадров по тем или иным причинам; «старшими» в сообществе для обеспечения цели сбыта наркотических средств, исходя из ситуативной необходимости, мобильно изменялся состав структурных подразделений, при этом по указаниям руководителей «рядовые» члены сообщества либо формировались в группы с различным количеством участников - от двух до четырех, либо действовали единолично; кроме того, внутри сообщества была предусмотрена и обеспечивалась прямыми указаниями по «кадровым перестановкам» взаимозаменяемость членов сообщества в случаях пресечения преступной деятельности сотрудниками правоохранительных органов;

2) общая накопительная касса («общак») в преступном сообществе «С» формировалась за счет дохода, получаемого от сбыта наркотических средств. Она предусматривала расходы по поддержанию и обеспечению преступной деятельности сообщества (затраты на приобретение автомобилей для обеспечения мобильности групп; затраты на приобретение сотовых телефонов и оплату сотовой телефонной связи; затраты на оплату услуг адвокатов в случаях уголовного преследования членов преступного сообщества; финансовые вложения в легальную деятельность по строительству объектов недвижимости; затраты на выплату зарплаты членам преступного сообщества, на выплату премий членам сообщества при выполнении ими условий по участию в преступной деятельности);

3) материальная поддержка в местах лишения свободы. При вступлении в сообщество каждый вновь вступающий информировался об обязательном обеспечении его передачами продуктов питания и деньгами в случае лишения свободы в связи с осуществлением преступной деятельности в составе сообщества. Кроме того, после освобождения из мест лишения свободы член сообщества вновь допускался к прежнему занятию. Обеспечением этой функции изначально занимался руководитель преступного сообщества, а затем по его указанию руководитель структурного подразделения и специально финансируемые участники сообщества;

4) конспирация, заключавшаяся в том, что члены преступного сообщества «С» при осуществлении деятельности по сбыту наркотиков должны были соблюдать методы конспирации, к которым относились использование в телефонных разговорах между членами сообщества и лицами, приобретающими наркотики, специальных шифрованных терминов, «кодовых слов» для сокрытия истинного смысла разговора о наркотиках. Использовались специальные шифрованные символы - «кодовые слова» для обозначения возможности контакта по вопросу передачи наркотика и отсутствия контроля со стороны сотрудников правоохранительных органов, периодически меняли сим-карты, то есть номера сотовых телефонов, с целью избежать возможности прослушивания и записи их телефонных разговоров сотрудниками правоохранительных органов. Для этого проводился постоянный инструктаж членов сообщества о методах осуществления сбыта наркотиков и других формах участия в деятельности сообщества;

5) в целях обеспечения собственной внутренней безопасности руководителем преступного сообщества, а также руководителями структурных подразделений преступного сообщества была установлена жесткая дисциплина, при нарушении которой применялись меры наказания. Для этого всем членам преступного сообщества давались строго обязательные для исполнения указания не употреблять наркотические средства, в связи с чем в отношении членов преступного сообщества периодически организовывались проверки в виде неквалифицированных медицинских освидетельствований с применением общедоступных препаратов «наркотест». В случаях обнаружения у членов преступного сообщества состояния наркотического опьянения руководителями структурных подразделений преступного сообщества применялись меры наказания - избиение либо члена сообщества изгоняли из сообщества и ему назначалась обязательная «плата за выход» в том или ином размере, также наказания членам сообщества назначались за утрату героина либо денег. Кроме того, каждый член преступного сообщества для выполнения тех или иных задач, поставленных руководством преступного сообщества «С», должен был выполнять команду «общий сбор», означавшую явку каждого участника сообщества в указанное руководством место.


2. Проблемы квалификации организации преступного сообщества



Анализ современной судебно-следственной практики свидетельствует о наличии проблем, связанных с правильной уголовно-правовой оценкой деятельности преступных сообществ (преступных организаций). Традиционно затруднения вызывают вопросы отграничения преступного сообщества (преступной организации) от организованной группы. Нуждаются в уточнении количественные характеристики рассматриваемого преступного объединения, цель его создания. Неоднозначными являются подходы к содержанию оценочных признаков, прежде всего касающихся специального субъекта ч. 4 ст. 210 УК РФ.

Актуальность исследования данных проблем связана и с тем, что Федеральным законом от 3 ноября 2009 г. № 245-ФЗ в ст. 210 УК РФ внесены изменения, ч. 4 ст. 35 УК РФ также изложена в новой редакции, корреспондирующей с новеллами ст. 210 УК РФ, а Пленумом Верховного Суда РФ принято Постановление от 10 июня 2010 г. № 12 «О судебной практике рассмотрения уголовных дел об организации преступного сообщества (преступной организации) или участии в нем (ней)» [5].

1. Определение минимального количественного состава преступного сообщества (преступной организации) напрямую связано с признаком структурированности, пришедшим на смену оценочному признаку сплоченности, также не имевшему соответствующего формального критерия. Правильному пониманию данного признака помогает обращение к определению структурно оформленной группы, содержащемуся в Конвенции ООН против транснациональной организованной преступности: «...группа, которая не была случайно образована для немедленного совершения преступления и в которой не обязательно формально определены роли ее членов, оговорен непрерывный характер членства или создана развитая структура» (ст. 2).

В соответствии с разъяснениями, содержащимися в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 10 июня 2010 г. № 12, под структурным подразделением преступной организации понимается функционально и (или) территориально обособленная группа, состоящая из двух или более лиц (включая руководителя этой группы), которая в рамках и в соответствии с целями преступной организации осуществляет преступную деятельность (п. 4). Юридическим (нормативным) обоснованием количественного критерия здесь служит ст. 32 УК РФ, предусматривающая, что соучастием в преступлении признается умышленное совместное участие двух или более лиц в совершении умышленного преступления.

Под структурированной организованной группой (п. 3) Постановления следует понимать группу лиц, заранее объединившихся для совершения одного или нескольких тяжких либо особо тяжких преступлений, состоящую из подразделений (подгрупп, звеньев и т.п.), характеризующихся стабильностью состава и согласованностью своих действий. Признаками такой группы названы единое руководство, взаимодействие подразделений с распределением между ними функций и наличием возможной специализации.

Особая структура присуща и организованной группе, которая также может состоять из подгрупп, звеньев и т.п., не отвечающих, однако, признакам структурного подразделения в части требований о функциональной и (или) территориальной обособленности.

Например, приговором Калининградского областного суда оправданы Голованев, Базилевский и др. по предъявленному обвинению в совершении преступлений, предусмотренных ч. ч. 1 и 2 ст. 210 УК РФ в связи с отсутствием в преступной группе структурных подразделений. Подсудимым инкриминировалось совершение 14 мошенничеств под предлогом розыгрыша призов от магазина бытовой техники. Суд указал, что «осуществление мошеннической деятельности на так называемых двух «рабочих» столах в торговом павильоне и на прилегающей территории отработанным в группе единым способом, с выполнением участниками аналогичных функций, взаимозаменяемостью участников и места совершения преступления не свидетельствуют о делении группы на структурные подразделения».

Кассационным определением Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ отменен приговор в отношении Фардеева и др. (финансовая пирамида РОД ОВП «Меридиан») в части осуждения по ч. ч. 1 и 2 ст. 210 УК РФ в связи с отсутствием состава преступления. Указано, что организованная группа не имела структурных подразделений, характерных для преступного сообщества, «поскольку одни и те же члены организованной группы совершали преступления как в Перми, так и в г. Кирове», «все преступления совершены одним способом».

Два типа наиболее опасных преступных объединений (преступное сообщество и преступная организация), традиционно разграничиваемых отечественными криминологами [7, С. 8], сформулированы в действующей редакции ст. 210 УК РФ более четко. Законодателем в диспозиции ч. 1 перечислено восемь действий, альтернативно образующих объективную сторону рассматриваемого состава, первые три из которых фактически относятся к преступной организации, остальные пять - к преступному сообществу. При этом оба объединения закреплены в УК РФ как тождественные, на отсутствие правовых различий между ними указано и в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 10 июня 2010 г. № 12 (п. 3) [5].

Введение признака структурированности увеличивает минимальное число членов преступной организации до четырех человек (поскольку каждое из структурных подразделений должно составлять не менее двух человек с учетом, что руководитель (организатор) одного из этих подразделений является одновременно и организатором (руководителем) всего объединения). В то же время минимальный численный состав преступного сообщества с учетом того, что руководство указанным объединением осуществляет лицо, не входящее ни в одну из самостоятельно действующих организованных групп, включая организатора, по нашему мнению, не может составлять менее трех человек.

Отметим, что ранее в судебно-следственной практике встречались случаи признания преступным сообществом (преступной организацией) организованной группы, состоящей всего из двух членов. Так, приговором Магаданского областного суда осуждены П. и К. по ч. 1 ст. 210, п. п. «а», «б» ч. 3 ст. 159 (всего 4 эпизода преступной деятельности) УК РФ, создавшие преступное сообщество (преступную организацию) с целью хищения денежных средств граждан путем мошенничества (финансовая пирамида). В три структурные подразделения сообщества (ООСН «Афина») входили консультанты, непосредственно обеспечивавшие достижение преступных целей, допрошенные по уголовному делу в качестве свидетелей.

Предпринимаемые усилия по разграничению смежных форм соучастия посредством количественного критерия отвечают современным тенденциям зарубежных стран. Так, в Италии, КНР, Эстонии и Литве уголовно наказуемым является объединение трех или более лиц, на Украине - пяти.

2. Измененная редакция ч. 4 ст. 35 УК РФ, содержащей понятие преступного сообщества (преступной организации), сохранила тем не менее прежний подход законодателя - признаки преступного сообщества (преступной организации) охватывают все признаки организованной группы: устойчивость, наличие специальной цели - совершение одного или нескольких преступлений. Сохранено также и указание на специфику цели создания преступного сообщества (преступной организации) - совершение преступлений исключительно тяжких либо особо тяжких.

Логика законодателя понятна, так как введение в уголовный закон нормы об ответственности за преступление, предусмотренное ст. 210 УК РФ, означало криминализацию в качестве оконченного деяния приготовительных действий, тогда как законотворцы посчитали справедливым установление уголовной ответственности за приготовление лишь к тяжкому и особо тяжкому преступлениям (ч. 2 ст. 30 УК РФ).

Упомянув о приготовлении, считаем нужным под.......................