Особенности международных правоотношений, возникающих в связи с арендой государственной территории

     Введение
     
     В двадцатом веке существовало немало примеров предоставления отдельными государствами своей территории в аренду: аренда Соединенными Штатами Америки части территорий Кубы, Филиппин, Исландии, Великобритании, Японии, Испании и других стран; Великобританией – части территории Кипра; Советским Союзом – части территорий Финляндии и Китая, и др.
     В современных международных отношениях сохраняются как действующие арендные договоры между государствами, так и предпосылки для заключения в дальнейшем договоров аренды государственной территории. Не исключена возможность аренды отдельных военных объектов на Балканах со стороны стран НАТО. Существует проблема аренды территории в отношениях между Российской Федерацией и некоторыми странами СНГ.
Однако уровень научной проработки института аренды государственной территории является недостаточным и вызывает в практическом плане проблемы нормативного урегулирования арендных отношений, а в теоретическом – порождает ряд вопросов относительно правовых основ заключения договоров об аренде территории. Решению вышеуказанных проблем может способствовать, прежде всего, их целостное изучение, глубокое теоретическое осмысление, комплексный и системный анализ института аренды государственной территории.
     Таким образом, актуальность проблемы аренды территории для современных международных отношений обусловлена, в частности, следующим:
* Во-первых, аренда территории как институт международного публичного права на сегодня остается не определенным в доктрине. На сегодняшний день нет монографических исследований, посвященных непосредственно международно-правовым отношениям аренды, хотя подобные договоры заключаются с конца ХІХ века. Следует отметить, что каждый раз условия аренды были различными и к этому времени общепризнанный подход к институту аренды государственной территории еще не сформировался. Поэтому существует необходимость в исследовании общих черт аренды территории.
* Во-вторых, на сегодня аренда территории в различных ее видах является единственным правовым способом обеспечения присутствия одного государства на территории другого государства. Однако в условиях действия принципа суверенного равенства государств, закрепленного в Уставе ООН, современные арендные отношения принципиально отличаются от тех, что существовали на этапе возникновения аренды территории в конце XIX века. Поэтому сегодня специального исследования требуют юридические последствия заключения договоров аренды территории. 
* В-третьих, как в науке международного публичного права, так и в практике международных отношений ряд важных вопросов арендных отношений остается неопределенным, что становится причиной возникновения межгосударственных конфликтов. Это касается, в частности, таких вопросов, как: остается ли арендованная территория под суверенитетом арендодателя; возможности досрочного прекращения аренды; механизм, виды и размеры возмещения ущерба, нанесенного пребыванием государства-арендатора на арендованной территории; расчеты между сторонами по договору аренды территории и прочее.
Вышеперечисленные факторы определяют актуальность данной темы исследования и ее важность с точки зрения, как общей доктрины международного права, так и отечественной доктрины.

     Объектом исследования являются международные правоотношения публичного характера о передаче территории в аренду одним государством другому.
     Предметом исследования является правотворческая и правоприменительная деятельность государств относительно заключения и выполнения договоров аренды государственной территории. 
     Целью исследования является выявление общих особенностей международных правоотношений, возникающих в связи с арендой государственной территории, формулировка теоретических положений и практических выводов, направленных на становление и развитие института аренды государственной территории в международном публичном праве.
     Для достижения поставленной цели необходимо решить следующие основные задачи:
– проанализировать тексты международных договоров, доктрины относительно понятия, сути и содержания аренды государственной территории;
– обобщить практику заключения и исполнения договоров аренды территории;
– исследовать юридическую природу и дать юридическую характеристику аренды территории; 
– дать определение понятия «аренда территории»;
– определить титул (принадлежность) арендуемой территории;
– выяснить место аренды государственной территории как правового института в системе международного публичного права;
 – исследовать правовое положение сторон по договору аренды государственной территории.
     Методы научного исследования. Для достижения поставленной цели в работе используется весь комплекс общенаучных и специальных методов исследования, которые находят широкое применение в современной науке международного публичного права. Так, метод объективности был использован для установления достоверности и полноты информации, которая имела применение в процессе исследования; диалектический метод – для анализа развития аренды территории и установление ее связи с другими правовыми, политическими и экономическими явлениями; историко-правовой метод познания – для доктринальной характеристики аренды территории на различных этапах ее развития – с конца XIX в. до нашего времени; формально-логический метод – для определения понятия «аренда территории» и для его дальнейшего применения; специально-юридический метод – для анализа юридических норм соответствующих международных договоров по поводу аренды территории; системно-структурный метод – для выяснения места института аренды территории в системе международного публичного права и исследования его связи с другими институтами международного права; сравнительно-правовой – для проведения классификации аренды территории; социологический метод – для выяснения особенностей правового статуса граждан государства-арендатора на арендованной территории во время действия договора об аренде.
     Для раскрытия данной темы необходимо изучить международные договоры, научную литературу, монографии, методические разработки, пособия и материалы периодических изданий. 
     Теоретическую основу курсовой работы составили труды отечественных и зарубежных авторов, в числе которых:
Ф.Ф. Мартенс, В.Е. Грабарь, А.М. Ладыженский, Н. А. Ушаков, Д. Н. Чернышев, В.Л. Толстых, А. Касезе, М. Штраус, Дж. Хансен, Е.Е. Амплеева, Н.В. Яновский, Б.М. Клименко, М. К. Сердюк и др.
     Нормативную базу исследования составили: Венская конвенция о праве международных договоров 1969 г., Конвенция Монтевидео 1933 г., Европейская конвенция по правам человека 1953 г., Русско китайская конвенция 1989 г., Устав СНГ, Статус МС ООН и др.
     Структура дипломной работы обусловлена объектом, предметом, методом, целью и задачами исследования. 
     Дипломная работа состоит из введения, трех глав, заключения и списка использованной литературы.
     

     
     
     
     
     
     
     
     
     
     
     
     
     
     
     
     
     
     
     
     
     
     
     
     
     
     
     
     
     Глава 1. Правовая природа государственной территории
     
     Связующим звеном между государством и его территорией всегда являлась идея целостности и формы. Пространственная конфигурация государства является его взаимным образом, целостность выражает его органичность и важнейшую цель его существования. Территория является ареной государственного властвования, и согласно традиционной доктрине государственного права, юридически исключительна, непроницаема и непроникновенна. Если говорить о государстве как о субъекте права, то территория должна рассматриваться в качестве конститутивного, первичного элемента его юридической личности: вне пространственной определенности не мыслится бытие современного государства [1]. 
      В средние века территория рассматривалась как объект собственности, а сделки с ней - как подчиненные основным началам частного права. Так, определяя понятие международной собственности В. Л Толстых обращается к работе А.В. Гефтера «Европейское международное право», который под данным понятием понимал исключительные права государства на вещи, которые находятся на его территории и которыми оно распоряжается свободно, подчиняясь определениям внутреннего публичного права. По его мнению, «в отношениях международных эта собственность имеет значение частной собственности, т.е. государство имеет право свободного и исключительного распоряжения ею». К международной собственности автор относил и территорию [2].
      В XVIII-XIX вв. понимание государственной территории изменилось. Соответствующие изменения можно свести к следующему. Во-первых, государственная территория стала рассматриваться не только как объект прав монарха или  в более широком смысле государства, но и как пространство, на котором проживает определенное население. В настоящее время при решении любых территориальных вопросов необходимо учитывать интересы населения. В частности, при передаче территории необходимо учитывать волю населения, проживающего на данной территории, его связи с населением государств, участвующих в трансферте; не допускать ситуаций безгражданства; учитывать право народов на самоопределениеи пр. 
     Во-вторых, государственная территория перестала рассматриваться как объект собственности (dominium) монарха, правительства или даже народа данного государства, а стала пониматься, прежде всего, как место действия (imperium), т.е. пространство, пределы которого ограничивают действие государственной власти и норм права [2].
     Однако в прошлые века это различие не проводилось столь резко. Вопреки словам Сенеки: «Omniareximperiopossidet, singulidominio» (царь располагает правами imperium’а, a частные лица — правами dominium’a), imperium монарха и государства над государственной территорией очень часто отождествлялась с частной собственностью монарха или государства [3,c.26]. Вместе с исчезновением абсолютизма исчезло также и это отождествление. В настоящее время, согласно конституционному праву большинства государств, ни монарх, ни правительство не вправе распоряжаться по своему усмотрению отдельными частями государственной территории без согласия парламента.
     В настоящее время территория является составным элементом государства как субъекта права. Исходя из этой идеи, выводится теория неделимости и неотчуждаемости государственной территории, согласно которой, любое ущемление юридической личности государства и сделанные им территориальные уступки, приведут к полному юридическому уничтожению государства, как личности и целостности [4].
     Впервые данная теория была юридически закреплена в Конституции Франции 1791 года. В дальнейшем, аналогичные положения были отражены в конституциях других государств, а также в принятой в 1933 году Конвенции Монтевидео, п.b ст.1 которой устанавливает, что одним из четырех основных признаков государства, как субъекта права, является определенная территория [3]. Несмотря на то, что участниками данной конвенции являются всего 16 государств, ст.1 данной конвенции широко признана кодифицированным выражением обычных норм международного права, определяющих критерии государственности.
     Традиционно территория рассматривалась как объект реализации публично-вещного права собственности государства. Говоря о способах приобретения территории, Л. Оппенгейм сравнивает государства с живыми организмами, обладающими способностью увеличивать или уменьшать свои размеры, а также утверждает, что если учесть исторические факты, можно выявить различные причины, на которых основано использование государством своих суверенных прав над различными частями своей территории [4, c.119].
     Отвергая взгляд на территорию как на объект государственного господства, доктрина подчеркивает, что государство, как таковое, властвует не над территорией, а лишь в её пределах [5].
     Ф. Ф. Кокошкин утверждал, что территория не может являться объектом вещного права, и обосновывал свою точку зрения тем, что потеряв часть имущества, или даже все принадлежащие ему вещи, их обладатель останется личностью и субъектом права. В то время как государство, лишившись частично или полностью своей территории – уничтожается [6]. 
     Однако, утверждения, сводящиеся к тому, что территория относится к объектам публичного права, по-прежнему можно встретить в работах как советских, так и современных российских ученых. Одной из таких современных ученых является Е. В. Белякович, с точки зрения которой, территория является не только элементом государства, но и его объектом [7]. И в той мере, в какой гражданско-правовые сделки по поводу земли могут совершаться гражданами, в той же мере они допустимы и между государствами. Е. Белякович в своем исследовании упоминает профессора А. М. Ладыженского, который в 1948 г. абсолютизировал подход о том, что государство обладает публичновещным правом на территорию. Согласно утверждению А.Ладыженского: «При заключении договоров о приобретении и уступке своей территории, об обмене отдельными участками, или о сдаче и получении её в международно-правовую аренду, государство, в международно-правовых отношениях выступает собственником данной территории» [цит. по 7].
     Однако в 50-х гг. XX такая концепция подверглась критике и была отвергнута рядом авторов. По мнению С. Н. Бабурина можно говорить о государственно-правовой собственности на землю, но не на территорию. Он обосновывает своё мнение тем, что территория и земля не являются тождественными понятиями, и, говоря о государственноправовой собственности на землю, нельзя говорить о его собственности на территорию [8]. Выдвигая такую теорию, автор присоединяется к мнению Н. А. Ушакова, занимающего аналогичную позицию. Н. А. Ушаков утверждал, что государственная территория — это земное пространство, находящееся под суверенитетом данного государства, иными словами, пространство, в пределах которого государство осуществляет верховную власть и которым оно распоряжается, организуя его в административном отношении и устанавливая его правовой режим. Это верховенство государства в пределах государственной территории носит публичноправовой характер, и государство, владеющее территорией от имени народа, не властно распоряжаться ею как своей собственностью вопреки интересам народа [9].
     Е. А. Сысоева утверждает, что некоторые акты государства по территориальным вопросам, «являются актами только политического суверена, но не осуществлением правомочия собственника земли, поскольку право собственности на землю не может быть никому передано»[10].
      Давая общую постановку вопроса, Д.Б. Левин утверждает, что государственную территорию можно определить как объект международного права только при том условии, что под этим определением будет пониматься территориальное верховенство, т.е. «полная и абсолютная власть государства». Таким образом, «природой территориального верховенства определяется назначение государства быть не только пространственной сферой, но и объектом суверенного властвования» [11].
     
     
1.1 Аренда как способ приобретения и изменения территории 
     
     О допустимости или недопустимости использования понятия «аренда» в межгосударственных отношениях юристы-международники спорят достаточно давно, причем периодически возникают вопросы о правомерности и приемлемости использования данного гражданско-правового термина в международных отношениях, о видах института аренды и перспективах его развития.
     Концепция аренды государственной территории берет свое начало в гражданском праве. Первые упоминания о ней появились еще в римском праве, и поначалу она применялась в том же виде, что и в гражданском праве, наряду с такими понятиями как залог, сервитут, уступка, продажа территории и т. п.[12]. Постепенно многие категории гражданского права претерпели видоизменения или вообще перестали применяться в международном праве. Категория аренды сохранилась, но только по своей  форме, а ее суть коренным образом изменилась, совсем утратив гражданско- правовой характер [12].
     Современная доктрина международного права рассматривает правомерность территориальных изменений с позиций соответствия нормам и принципам международного права и разделяет способы приобретения территории на две большие группы. К первоначальным способам приобретения (acquistiooriginaria), относятся те, которыми одно государство увеличивает свою международную собственность, не лишая другое его владения. Эти способы приобретения территории могут применяется лишь к территориям terranullis. К ним относятся: приращение (accession), давность (usucapio) и завладение (occupatio) [13]. Но поскольку на Земле не осталось таких территорий, то первоначальные способы приобретения территории рассматриваются скорее как исторические.
     Вторая группа - производные способы (acquistioderivativa), т.е те, посредством которых одно государство приобретает от другого часть его территории, свободно или принужденно им уступаемую. Свободные уступки территории широко практиковались в прежние времена, когда монархи смотрели на государственные владения как на свою вотчину. Передача территории в дар, обмен их на другие владения, продажа или назначение в приданое были самыми обыкновенными явлениями в средние века и в начале нового времени. В современных государствах, и конституционных и абсолютных, государственная территория не признается более «собственностью» государя: она является неразделенной собственностью всего народа и может быть отчуждена не иначе, как на основании закона [13]. Общий признак производных способов приобретения заключается в договоре, взаимном соглашении между государствами приобретающим и отчуждающим определенную территорию. К производным способам относятся приобретательская давность, покупка, обмен участками территории, добровольная уступка и аренда. Стоит отметить, что завоевание, покорение, аннексия относятся к неправовым, запрещенным способам приобретения территории. Иными словами, современным международным правом признаны лишь цессия, аренда, обмен участками земли по соглашению сторон, как наиболее приемлемые и допустимые способы изменения статуса государственной территории [14]. 
      Правомерным способом территориальных изменений выступает также отторжение части территории государства-агрессора в качестве санкции за агрессию и меры, направленной на предотвращение в будущем агрессии с отторгаемых территорий. Подобные исключительные меры были применены против Германии и Японии по окончании Второй мировой войны, и они не рассматривались как аннексия [15].
      Вместе с тем, в международных отношениях возможны случаи, когда суверенитет государства не нарушается, а лишь ограничивается его территориальное верховенство. Именно с таким ограничением территориального верховенства и связан институт аренды. В конечном итоге, сдача территории в аренду происходит не по желанию территориального суверена, а исключительно в интересах какого-либо государства, к тому же на весьма неопределенный срок [16].
     Международная практика, к сожалению, изобилует историческими примерами искажения правил международной аренды государственных территорий, что дает основание ряду юристов-международников рассматривать аренду как разновидность цессии [13],[17]. Весьма характерное положение на этот счет содержится в работах немецких и американских ученых. А. Касезе писал, что «некоторые известные исторические случаи, когда территория передавалась в залог, сдавалась аренду или в управление другому государству, фактически представляют собой ни что иное – как цессию данной территории» [18]. Например, некоторые районы территории Китая, которые (надо указакть период – т.е. когда (не точную дату, но период – конец 19, начало 20 в.)) были сданы в аренду России, Франции и Германии. Суть таких сделок была лишь прикрыта формой аренды, и они получили в литературе название «завуалированные цессии»[14]. Действительно, по объему переданных прав и по срокам аренда «навечно» и на «неопределенный срок» почти равнозначна односторонней уступке территории, т.е. цессии, а если учесть, что эта передача проводилась под давлением и в интересах более сильного в экономическом и военном отношении государства, то можно говорить даже об аннексии [19].
      Хорошим примером может послужить Гонконг. Этот остров был впервые оккупирован британцами в 1841 году и в 1842 году официально перешёл под британский суверенитет согласно Нанкинскому договору (год). На острове был основан город Виктория, а территория получила статус официальной колонии британской короны. 
     В 1860 году после того, как Китай потерпел поражение во второй Опиумной войне, был заключен Пекинский договор, согласно которому часть территории Коулунского полуострова также была передана «в вечное владение» Британии. С правовой точки зрения все эти события как раз представляют собой цессию. А уже в июне Англия сумела добиться расширения территории Гонконга, заключив с Китаем соглашение на 99 лет, об аренде части материкового Китая, которая в дальнейшем вошла в историю как «Новые Территории или Коулунское Продолжение» [20]. Вся названная территория, за исключением города Коулун, сохранившего китайскую администрацию, на весь срок договора переходила под юрисдикцию гонконгских властей. Юрисдикция китайской администрации могла быть ограничена в любой момент по «военным требованиям обороны Гонконга», что впоследствии и было сделано. Границы «Новых территорий» Соглашение определяло только «в общих чертах на прилагаемой карте, что позволило англичанам при проведении демаркационных работ добавить себе некоторые площади» [21]. 
     Однако, в понимании современного международного права понятия «аренда» и «цессия» не являются тождественными, и в данном вопросе следует согласиться с Б.М. Клименко, что подлинная аренда в международном праве не подразумевает под собой передачу территории, т.е. цессию. Если же на деле все признаки указывают на цессию, это означает то, что способ изменения территории в форме аренды был избран, лишь для маскировки. Иными словами, подобной «арендой» нарушаются принципы и нормы международного права, ибо государство-арендодатель давало согласие на аренду, но не на цессию [22, 45-47].
     Неприемлема в данном случае и концепция однородного статуса аренды и концессии. В этом аспекте небезосновательно указание С.Н. Бабурина на то, что необходимо различать режим концессии территорий и режим арендованных территорий по субъектному составу и возникающим правоотношениям. Следует иметь в виду, что концессионный договор не может быть отнесен к обычным гражданско-правовым контрактам, а выступает как односторонний акт суверенного государства, выраженный в форме особого договора [8]. На основе такого международного акта частной компании, в том числе и иностранной, предоставляется право заниматься определенной хозяйственной деятельностью полезной для национальной экономики. Самым новейшим примером такой территориальной концессии является подписанный в январе 2017 года договор концессии Молдовы с американской компанией FronteraResourcesInternational на разведку и добычу нефти и газа. соответствии с условиями концессионного соглашения, компания имеет исключительное право на разведку и оценку нефтяных и газовых месторождений в Молдове, а также производство и разработка углеводородных ресурсов в пределах района, включающая около 3 миллионов гектаров, расположенный в южной части страны. Общий срок действия концессионного соглашения составляет 50 лет [23].
     Cледует сразу уточнить, что прекращение концессии не есть международное правонарушение, поскольку концессионный договор не является международным соглашением, заключенным между субъектами международного права. Подобной позиции придерживается и С.Н. Бабурин, признающий, что договор аренды является международным соглашением, которое не может быть прекращено односторонним актом государства [8]. (тут какая-то неувязка – так является м/ж соглашением или нет? Концессия – это договор – не м/ж соглашение. Что там хочет сказать Бабурин поясняйте, а то путаница) 
     В научной литературе допускается конструирование института аренды, посредством концепции сервитутов, причисляя тем самым их к «группе экономических, стратегических сервитутов», сервитутам «положительного характера» [24]. Ф.Ф. Мартенс понимает под сервитутом «право предпринимать в пределах другого государства известные правительственные действия. К числу правительственных действий, совершаемых на чужой территории, принадлежит устройство в иностранном государстве по согласованию с ним и распоряжению заинтересованных держав необходимых для нее таможенных станций, пристаней и тому подобных сооружений» Ссылка. Кроме того, Ф. Мартенс, указывает «на ограничение государства на свободное отчуждение своих территориальных владений может быть выражено в виде права государства занять чужую территорию при наступлении известных обстоятельств, или постоянное занятие войсками чужой крепости или города» [13]. Практике международных отношений известен случай подобного ограничения территориального верховенства, так, например, Швейцарский союз на основании Венского трактата 1815 г. мог временно занимать своими войсками провинции Чиаблезе и Фосиньи (Италия). 
     Не хватает логической связки – в каком случае, когда? На определенные государства возлагается обязанность неукрепления части или всей своей территории. – это предложение со следующим вообще не связано – просто вырвано из контекста. В ряде случаев государства сдают принадлежащую им территорию и сооружения в аренду под торговые агентства (например, агентства Индии в Тибете), посольства, консульства и т.д. По договору о Шпицбергене от 9 февраля 1920 г. Советский Союз, а затем и Россия получили право добычи угля на Шпицбергене [24]. 
     Л. Оппенгейм трактует государственный сервитут как «ограничения территориального верховенства государства, возникающие по договору и носящие исключительный характер, в результате которых вся государственная территория или часть ее должна в известной мере служить определенной цели или интересам другого государства» [4]. Такое же определение можно встретить и в исследовании международно-правовой природы сервитутов Б.М. Клименко [22]. Однако мнения юристов разошлись в вопросе о юридическом основании сервитутов. В этом вопросе наиболее верной представляется позиция, высказанная Б.М. Клименко, что «всякое ограничение территориального верховенства может быть только результатом явно выраженного согласия суверена»[22]. Иными словами, как сервитут, так и аренда связаны с ограничением территориального верховенства государства. Однако сервитут – по мнению Е. Амплеевой является вещным правом, возложенным на территорию одного или более государств [16]; а аренда, по утверждению М. Богуславского является обязательственным правоотношением [25].
     Аренда территории ограничивает территориальное верховенство в строго определенных целях и на определенный срок, указываемый в договоре. Даже пересмотренная впоследствии концепция сервитута, не дает нам основания считать аренду одним из видов этого института. Кроме того, международно-правовая аренда не может быть бессрочной, поскольку аренда по самой своей природе ограничена временем [22]. Профессор М.В. Яновский определял международно-правовую аренду «как временное использование одним государством территориального участка другого государства для целей, не противоречащих основным принципам международного права и не связанных с установлением политического господства государства-арендатора на данной территории...» Ссылка (цитата). Иными словами, сущность международно-правовой аренды заключается в ее договорном характере (предоставление арендуемой территории для строительства и эксплуатации транспортных путей, размен (?) научных станций, создания свободных экономических зон, и.т.д). Причем арендуемая территория не может использоваться в целях, кроме указанных в договоре, а последние, в свою очередь, должны соответствовать основным принципам и нормам международного права [26]. 
     Таким образом, ключ к международно-правовому толкованию лежит в плоскости воззрений на такие категории как «территория» и «территориальное верховенство государства». Не случайно В.Э. Грабарь отмечает, что «при господстве школы естественного права с ее цивилистическим направлением разнообразные ограничения территориального верховенства были конструированы по образцу гражданского права как ограничения государственной собственности, каковою признавалась и территория» [17]. Следовательно, нельзя не учитывать то, что с позиции гражданского права договор аренды состоит в предоставлении пользования вещью. Как утверждает Шершеневич (инициалы), приобретаемое право не есть право собственности, а лишь право извлечения из этой вещи той пользы, которая обнаруживается из ее экономического назначения[27]. Поэтому, рассматривая «территорию» как вещь мы лишь допускаем возможность применения начал римского права, как способов приобретения государственной территории [27]. 
      Кроме того, к договору аренды ранее (указать когда – например, в 19 столетии) не предъявлялись условия в отношении определения срока аренды, а также арендной платы. С научной точки зрения, указывает Г.Ф. Шершеневич, договор найма, в котором не обозначен срок аренды, нельзя считать недействительным: если в отдельном договоре срок не определен, то это не значит, что договор заключен бессрочно. Это значит, что срок договора наступает тогда, когда та или другая из договаривающихся сторон потребует его прекращения, т.е. контрагентам предоставляется право определить его впоследствии [27]. Подобный договор был заключен в 1960 году между Республикой Кипр и Великобританией. После получения британскаой колонией Кипр независимости, Великобритания оставила за собой две территории на острове острова под размещение своих военных баз Акротири и Декелия. .(уберите интернет шрифт (серый фон). Изначально статус баз определялся подписанными в 1959 году цюрихскими и лондонскими соглашениями между Великобританией, Грецией и Турцией, а затем, в 1960 г. между Республикой Кипр и Великобританией было заключено соглашение о пользовании базами (т.е. это был договор аренды?). Республика Кипр (сейчас – укажите это… или с такого-то года) требует возвращения Акротири и Декелия, ссылаясь на то, что эти базы занимают большую территорию, которая может быть использована для развития, однако Великобритания не намерена уступать базы. Кипрское правительство также требует от Великобритании выплат за аренду период с 1964 г. по настоящее время, хотя не предпринимает действий на международно-правовом уровне [28]. .(уберите интернет шрифт (серый фон). 
     Важно также отметить, что в имущественном обороте исследуемого периода «для найма нисколько не существенно, представляется ли денежное или другое вознаграждение»[16], иными словами, в основание международно-правового института аренды были заложены нормы гражданского права, соответствующие отраслевым взглядам начала XX в.
     Международно-правовые нормы совершенствуются под воздействием социальных и политических изменений в мире, значительных событий в жизни государств. С принятием Устава ООН в 1945 г. и последующим закреплением принципов территориальной целостности государств (п. 4 ст. 2 Устава ООН), суверенного равенства государств (п. 1 ст. 2 Устава ООН), невмешательства во внутренние дела государства, мирного разрешения территориальных споров (п. 3 ст. 2 Устава ООН), существенно изменились взаимоотношения между государствами. Нарушение этих принципов в современной трактовке квалифицируется как международное преступление. Использование своей территории одним государством не должно наносить ущерба территории другого государства. Оккупация территории государства (убрать лишние слова)  или изменения государственной территории, осуществленные в результате любых насильственных действий, противоправны, недействительны и не могут быть признаны [16].
      Если говорить о национальном законодательстве, то в Конституциях ряда государств, в том числе Республики Беларусь (ч.2 ст.1) и Российской Федерации (ч.3 ст.4) отражено понятие «территориальная целостность» с указанием на то, что государства обеспечивают защиту целостности своей территории. Это утверждение обосновывает тезис о юридической невозможности уступки данными государствами, их органами, должностными лицами, части своей территории иностранному государству [16]. 
     Однако принцип территориальной целостности отнюдь не исключает возможности мирных территориальных изменений. Допустимы обмен, временная передача территории, производимые добровольно и в интересах развития и сотрудничества между государствами. Нормы действующего международного права, а в частности Венская конвенция о праве международных договоров от 23 мая 1969 г. регламентирует практику заключения договора, способы, основания его действительности [29]. Абсолютными условиями недействительности договора аренды, признаются противоречие императивной норме международного права (ст. 53), принуждение (ст. 51,53), обман (ст. 49), подкуп (ст. 50). В соответствии с ст. 52 Венской Конвенции договор признается ничтожным, если его заключение явилось результатом угрозы силой или ее применения в нарушение принципов международного права [29]. 
     
1.2 Становление межгосударственной аренды в современном понимании 
     
     Межгосударственная аренда стала активно использоваться наиболее политически и экономически сильными державами, в конце XIX - начале XX века в тех случаях, когда не удавалось превратить ту или иную страну в колонию. Тогда аренда становилась способом получения контроля над стратегически важными или экономически выгодными территориями.
     В XIX веке европейские державы использовали подобные соглашения для установления границ своих владений в африканских колониях. Благодаря аренде во время Балканских войн (годы указать) и Первой Мировой войны воюющим державам удавалось получить доступ к морским портам (указать каким). 
     Имеет смыл рассмотреть некоторые наиболее характерные случаи такой «колониальной» аренды.
     Хорошим примером служит уже упоминавшийся о-в Гонконг, перешедший под британский суверенитет согласно Нанкинскому договору [21]. (раз пишите, что это хороший пример – надо хоть пару предложений про этот договор, + сюда же вставитьчасть, когда он истек (см. ниже).
     В конце XIX в. (1898 г.) примерно на тех же условиях Китай сдал в аренду иностранным государствам некоторые другие свои районы - Порт-Артур - России, Киао-Чао – Германии, Кван-Чао – Франции и так далее. В соответствии с этими договорами иностранные власти в Китае получили право экстерриториальности, что означало деятельность иностранных судебных учреждений на данной территории, фиксированные низкие таможенные ставки, поселения, подконтрольные иностранным властям и иностранные концессии в торговых портах. В Тяньцзине, а также в контрольных пунктах вдоль железных дорог были размещены иностранные военные формирования. Морская таможня и почтовая служба были поставлены под иностранное	 административное управление; иностранцам пр.......................