Международные стандарты неприкосновенности личности

ОГЛАВЛЕНИЕ
     
     
Введение………………………………………………………………………………...3
Глава I. Неприкосновенность личности, как принцип уголовного судопроизводства………………………………………………………………………7
 §1. История возникновения принципа неприкосновенности личности……...……7
 §2. Международные стандарты неприкосновенности личности…………………12
 §3.Принцип неприкосновенности личности в законодательстве РФ и  законодательстве зарубежных стран………………………………………………...14
Глава II. Гарантии неприкосновенности личности в РФ…………………………...18
 §1. Проблемы задержания лица по подозрению в совершении преступления…..18
 §2. Проблемы законодательного регулирования домашнего ареста……………53
 §3. Гарантии неприкосновенности личности при заключении под стражу………74
 §4. Помещение в медицинский или психиатрический стационар обвиняемого (подозреваемого) для производства экспертизы……………………………………88
Заключение…………………………………………………………………………….92
Список использованных источников  и литературы………………………………..96
Приложения…………………………………………………………………………..102





     
     
     
     
     
     


ВВЕДЕНИЕ
     
     Конституция Российской Федерации провозглашает человека, его права и свободы высшей ценностью и возлагает на Россию как демократическое правовое государство обязанность признавать, соблюдать и защищать права и свободы человека и гражданина, охранять достоинство личности, нравственность, здоровье, честь и доброе имя каждого и в этих целях, а также в целях охраны иных конституционных ценностей, включая законность, правопорядок и общественную безопасность, требует законодательного определения уголовно-правовых запретов общественно опасных деяний и наказания за их нарушение, закрепляет возможность ограничения права на свободу и личную неприкосновенность по судебному решению и в установленном законом порядке; в случаях, когда охраняемые ею ценности становятся объектом преступных посягательств, правосудие по уголовным делам осуществляется при обеспечении права на судебную защиту как потерпевшим от преступлений, так и лицам, преступившим уголовный закон.
     Аналогичной позиции придерживается и Европейский Суд по правам человека, по мнению которого правовая защита лица от произвольного вмешательства со стороны государства в его право на свободу, гарантированное статьей 5 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, предполагает соразмерность ограничения этого права, означающую обеспечение баланса между общественными интересами, которые могут потребовать предварительного заключения лица под стражу, и важностью права на свободу личности – с учетом презумпции невиновности; при установлении такого баланса важным фактором является продолжительность содержания под стражей, которая не должна превышать разумных пределов.
     Все указанные выше обстоятельства обуславливают актуальность настоящей диссертационной работы.
     Цель исследования: изучение особенностей положений, касающихся ограничения неприкосновенности личности в уголовном процессе. 
     На основании поставленной цели исследования были выдвинуты следующие задачи работы: 
     Для достижения указанной цели, предполагается решение следующих задач:
     1. Изучить историю возникновения принципа неприкосновенности личности;
     2. Рассмотреть международные стандарты неприкосновенности личности; 
     3. Проанализировать принципы неприкосновенности личности в законодательстве РФ и законодательстве зарубежных стран;
     4. Изучить проблемы задержания лица по подозрению в совершении преступления и проблемы законодательного регулирования домашнего ареста;
     5. Рассмотреть гарантии неприкосновенности личности при заключении под стражу.
     Объектом исследования являются общественные отношения, возникающие, развивающиеся и прекращающиеся, в сфере уголовного судопроизводства в связи с применением принципа неприкосновенность личности. 
     Предмет исследования: нормы уголовно-процессуального права, регулирующие вопросы неприкосновенности личности в уголовном процессе. 
     Методологической основой исследования стали исторический, сравнительно-правовой, логико-аналитический, формально-логический, системно-структурный, статистический, социологический и некоторые другие методы.
     Теоретическую основу диссертационного исследования составляют труды отечественных и зарубежных ученых, таких как М.Ю. Мельников, И.В. Головинская, Ю.Г. Овчинников, Б.Б. Булатов, В.В. Николюк, О.И. Цоколова и др.
     Нормативная основа исследования: сделанные выводы и предложения базируются на положениях Конституции Российской Федерации, уголовном и уголовно-процессуальном законодательстве, международных актах о правах человека, постановлениях Конституционного Суда Российской Федерации.
     Эмпирическую базу исследования составили судебная практика Европейского Суда по правам человека и Конституционного суда РФ, а также Челябинского областного суда и районных судов Челябинской области.
     Научная новизна исследования состоит в том, что в работе процессуальные гарантии неприкосновенности личности рассматриваются как общепризнанный принцип права, исследуется его структура, содержание и фор-
мы выражения, анализируются проблемы его реализации в российской уголовно-правовой системе.
     Структурно диссертационная работа состоит из введения, двух глав с параграфами, заключения и списка используемой литературы.
     Основные положения, выносимые на защиту.
      Предлагается внести дополнения в ст. 185 УПК РФ, позволяющие накладывать арест на почтово-телеграфные отправления, их осмотр и выемку в учреждениях связи с целью обеспечения контроля за исполнением запретов домашнего ареста.
     Представляется уместным высказать ряд предложений, направленных на развитие института меры пресечения. В их числе:
      - расширение перечня мер пресечения, не связанных с лишением или ограничением свободы; 
      - комплексное применение нескольких мер принуждения и пресечения; установление предельного срока содержания лица под стражей в период рассмотрения уголовного дела судом; 
      - исключительность применения меры пресечения в виде заключения под стражу к лицам, согласным с предъявленным обвинением и ходатайствующим о рассмотрении уголовного дела в особом порядке; 
      - совершенствование государственных средств правовой защиты посредством устранения пробелов и противоречий в действующих уголовно-процессуальных нормах, регламентирующих сферу применения мер принуждения и пресечения.


Глава I. Неприкосновенность личности, как принцип уголовного судопроизводства


     §1. История возникновения принципа неприкосновенности личности
     
     Право на свободу и личную неприкосновенность можно назвать одним из основных прав, которое характеризует современное положение человека в демократическом обществе, а также его статус по отношению к другим людям и государству в целом.
     Вопрос о праве неприкосновенности личности в  советской юридической и главным образом государственно-правовой литературе имеет свою историю. 
     Еще Е. А. Елистратов определил данное право как «комплекс юридических норм, определяющих границу для вторжения государственной власти в область физической неприкосновенности человека... с помощью которого достигается известная канализация государственного принуждения».1 Право неприкосновенности личности выступает здесь как гарантия от незаконных действий государственных органов и должностных лиц. По существу, Е. А. Елистратов находился в рамках традиционного понимания вопроса, которое существовало и в русской буржуазно-демократической дореволюционной литературе, и в литературе периода революции. Б. А. Кистяковский рассматривал неприкосновенность личности как законные рамки для полномочий органов власти по пресечению нарушений законов в правовом государстве.2 Но существовало и другое, более широкое понимание проблемы. Советский юрист П. И. Люблинский определил неприкосновенность личности как «право, опирающееся на сознание возможности поступать и действовать в соответствии со своими убеждениями в пределах, определенных законом, не опасаясь при этом насильственного противодействия со стороны власти или частных лиц».3 
     Таким образом, был поставлен вопрос не только о защите от неправомерного государственно-властного принуждения, но и от принуждения в отношениях между отдельными гражданами. Однако «право действовать в соответствии со своими убеждениями», о котором писал П. И. Люблинский, характеризует не личные конституционные права, к числу которых относится и право неприкосновенности личности, а свободу слова, свободу печати и другие политические права. В данном случае пределы понятия неприкосновенности личности чрезмерно расширены. 
     В опубликованной под редакцией  П. И. Стучки Энциклопедии государства и права автор статьи о неприкосновенности личности А. С. Глузман определял ее следующим образом: «Неприкосновенность личности в широком смысле слова имеет целью обеспечить индивидуальную свободу и правовую защиту каждого от произвола других. В тесном смысле слова неприкосновенность личности имеет целью обеспечить индивида от произвольного ареста и задержания, или, как это сказано в 5 ст. УПК, «никто не может быть лишен свободы и заключен под стражу иначе, как в случаях, указанных в законе, и в порядке, законом определенном».4  Правильным здесь, на наш взгляд, является стремление подчеркнуть, что неприкосновенность личности нельзя рассматривать только в уголовно-процессуальном аспекте как свободу от произвольного ареста и задержания. Понятие неприкосновенности личности в широком смысле, о котором писал А. С. Глузман, содержит ряд рациональных моментов. В частности, указанное в самом общем плане право связано с индивидуальной свободой и представляет правовую защиту не только от произвола государственных органов, но и от других субъектов. В целом А. С. Глузман был, безусловно, ближе к истине, чем П. И. Люблинский. Но вместе с тем в некоторых отношениях определение А. С. Глузмана уязвимо. Кроме неприкосновенности личности, с индивидуальной свободой связаны неприкосновенность жилища, тайна переписки и др. В трактовке А. С. Глузмана право неприкосновенности личности не обладает специфическими чертами, не отделяется от других личных конституционных прав, а почти сливается с ними. 
     В курсах и учебниках по советскому государственному праву, изданных в 30-60-х годах, как правило, конституционное право неприкосновенности личности рассматривается как свобода гражданина от произвольных арестов либо как его право на охрану государством от незаконных арестов. 
     Оставаясь в рамках традиционного понимания неприкосновенности личности, авторы учебников усматривали в содержании этого права не только свободу от незаконных арестов, но и гарантии от неправомерных обысков, выемок, осмотров личной корреспонденции и иных мер, ограничивающих личную свободу гражданина. Неприкосновенность личности почти отождествлялась ими с широким родовым понятием личных конституционных прав. 
     Также были предприняты попытки дать определения права неприкосновенности личности в последние годы в советской юридической литературе. Как писал В.А. Иванов: «Под неприкосновенностью личности,- необходимо понимать свободное, не зависящее от чьей-либо воли состояние гражданина, при котором он может по своему усмотрению реализовать принадлежащие ему права и исполнять возложенные на него обязанности. Вполне очевидно, что главным признаком рассматриваемого состояния является свобода передвижения, посещения тех мест, с которыми связано удовлетворение тех или иных запросов личности. Лишение права на неприкосновенность личности означает и лишение индивидуума свободы».5  Не вызывает сомнения в этой формулировке трактовка права неприкосновенности личности как «состояния гражданина». Всякое субъективное право есть вид и мера возможного поведения. Состоянием же можно назвать не само право, а его постоянную реализацию. Таким образом, В. А. Иванов, вероятно, говорит не о субъективном праве, а о его реализации. Не правильно  также усматривать смысл указанного права в том, что гражданин может по своему усмотрению реализовывать права и исполнять обязанности. 
     Вследствие изменения мировоззрения общества образовалось право на защиту чести и доброго имени, право на неприкосновенность жилища, право на семью и др. Именно из статуса человека как свободного существа и, соответственно, его права на свободу, обеспечиваемого в том числе с помощью государственных органов, развилось в дальнейшем право на частную жизнь, которое несет в себе, в частности, обеспечение как физической, так и психологической неприкосновенности частной жизни человека.
     По своей природе, право на частную жизнь непосредственно защищает ключевые гуманитарные ценности, такие как свободу и человеческое достоинство. Символически это право олицетворяет собой ценностный смысл прав человека и все права человека в совокупности, оно наиболее тесно пересекается с сущностью свободы, защищает личную свободу и человеческое достоинство, определяет возможности полноценного развития личности.
     В Российской Федерации толкование права на свободу дал Конституционный Суд РФ, указав следующее: «Провозглашенное в ч. 1 статьи 22 Конституции РФ право на свободу включает, в частности, право не подвергаться ограничениям, которые связаны с применением таких принудительных мер, как задержание, арест, заключение под стражу или лишение свободы во всех иных формах, без предусмотренных законом оснований, санкции суда или компетентных должностных лиц, а также сверх установленных либо контролируемых сроков. Вместе с тем, будучи неотчуждаемым и принадлежащим каждому от рождения, право на свободу в силу статьи 22 (часть 2) Конституции РФ может быть правомерно ограничено при аресте, заключении под стражу и содержании под стражей».


     §2. Международные стандарты неприкосновенности личности
     
     Принцип неприкосновенности личности закреплен в ст. 22 Конституции РФ и ст. 10 УПК РФ, которая гласит, что «Каждый имеет право на свободу и личную неприкосновенность; арест, заключение под стражу и содержание под стражей допускается только по судебному решению; до судебного решения лицо не может быть подвергнуто задержанию на срок более 48 часов».6 В данном принципе содержится одно из важнейших правил неприкосновенности личности – ограничение свободы возможно только в случаях и в порядке, установленных в уголовно-процессуальном законе. Данный принцип уголовного судопроизводства закреплен не только внутренними законами Российской Федерации, но и различными международными договорами, которые были ратифицированы РФ. В статьях 3 и 9 Всеобщей декларации прав человека7  сказано, что каждый человек имеет право на свободу и личную неприкосновенность и никто не может быть подвергнут произвольному аресту, задержанию или изгнанию. В ст. 9 Международного пакта о гражданских и политических правах8 также  записано, что каждый человек имеет право на свободу и личную неприкосновенность и никто не может быть подвергнут произвольному аресту или содержанию под стражей. Никто не должен быть лишен свободы иначе, как на таких основаниях и в соответствии с такой процедурой, которые установлены законом. Каждому арестованному сообщаются при аресте причины его ареста и в срочном порядке сообщается любое предъявляемое ему обвинение. Каждое арестованное или задержанное по уголовному обвинению лицо в срочном порядке доставляется к судье или к другому должностному лицу, которому принадлежит по закону право осуществлять судебную власть, и имеет право на судебное разбирательство в течение разумного срока или на освобождение. Содержание под стражей лиц, ожидающих судебного разбирательства, не должно быть общим правилом, но освобождение может ставиться в зависимость от представления гарантий явки на суд, явки на судебное разбирательство в любой другой его стадии и, в случае необходимости, явки для исполнения приговора. Каждому, кто лишен свободы вследствие ареста или содержания под стражей, принадлежит право на разбирательство его дела в суде, чтобы этот суд мог безотлагательно вынести постановление относительно законности его задержания и распорядиться о его освобождении, если задержание незаконно. Каждый, кто был жертвой незаконного ареста или содержания под стражей, имеет право на компенсацию, обладающую исковой силой.
     В п. 1 ст. 5 Конвенции о защите прав человека и основополагающих свобод9 1950 г. записано, что «Каждый имеет право на свободу и личную неприкосновенность и никто не может быть лишен свободы иначе как в порядке, установленном законом. и в таких случаях: 
     Указанная норма Конвенции защищает право человека на физическую свободу и личную неприкосновенность, т. е. возможность самостоятельного выбора лицом способа правомерного поведения, и устанавливает запрет лишать человека свободы, арестовывать, задерживать по подозрению в совершении преступления, осуществлять личный обыск, осмотр, освидетельствование, судебную экспертизу или принудительный привод иначе чем на основаниях и в порядке, предусмотренных законом.
     Таким образом, можно сделать вывод о том, что принцип неприкосновенности личности нашел свое отражение не только в уголовно-процессуальном законодательстве России, но и во многих международно-правовых актах, таких как Конвенция о защите прав человека и основных свобод, Всеобщая декларация прав человека, Международный пакт о гражданских и политических правах.
     
     
     §3. Принцип неприкосновенности личности в законодательстве РФ и законодательстве зарубежных стран
     
     В юридической литературе неприкосновенность личности следует рассматривать в узком и широком смысле. 
     В узком смысле под неприкосновенностью личности следует понимать построение и осуществление уголовного судопроизводства, при котором никто не может быть подвергнут аресту иначе, как на основании судебного решения. Причиной образования подобных суждений явилось как отсутствие четкого законодательного определения признаков неприкосновенности личности, так и прослеживающаяся в большинстве международных актах тенденция соседства данного принципа с правом каждого на защиту от произвольных арестов.
     Именно в узком понимании дает свое определение и Конституционный Суд РФ: «конституционное право на свободу и личную неприкосновенность означает, что человек не может быть лишен свободы и заключен под стражу по произволу власти». 
     В широком же смысле происходит отход от рассмотренной выше позиции в сторону расширения предполагаемого объема неприкосновенности личности. На наш взгляд, именно такое понимание отвечает сегодняшним требованиям. 
     Как отмечал Конституционный Суд, конституционное право на свободу и личную неприкосновенность означает, что человек не может быть лишен свободы и заключен под стражу по произволу власти. Вынесение постановления об избрании в качестве меры пресечения заключения под стражу всегда ущемляет право на свободу и личную неприкосновенность независимо от того, исполнено или не исполнено это решение. Не только реальные ограничения, но и выявившаяся их опасность, прежде всего угроза потерять свободу, нарушают неприкосновенность личности, в том числе психическую, оказывают давление на сознание и поступки человека.10
     К сожалению, в современной правоприменительной практике неоднократно встречаются случаи грубейшего нарушения принципа неприкосновенности личности. 
     Теперь более подробно рассмотрим принцип неприкосновенности личности в законодательстве зарубежных стран.
     Так, в Великобритании, США и некоторых других капиталистических государствах проблема неприкосновенности личности, как правило, связывается с процедурой hаbеаs соrрus. Этот акт являлся важнейшим конституционным документом, устанавливающим гарантии неприкосновенности личности, согласно которому человек может быть задержан и лишён свободы только на строгом основании закона и по приговору суда.
     Наиболее подробно принцип неприкосновенности личности в законодательстве зарубежных стран рассмотрен нами в сравнительной таблице, представленной в Приложении №1.
     Таким образом, точное и неукоснительное соблюдение принципа неприкосновенности личности является еще одной важной гарантией обеспечения прав и законных интересов участников уголовного судопроизводства как в РФ, так и в зарубежных странах.
     
     
     
     
     
     
     
     
     
     
     
     
     
     
     
     
     
     
Глава II. Гарантии неприкосновенности личности в РФ


     §1. Проблемы задержания лица по подозрению в совершении преступления
     
     Вопросы сущности задержания подозреваемого и его места в системе уголовно-процессуального регулирования традиционно привлекали внимание отечественных ученых и являлись предметом многочисленных монографий, статей, диссертационных исследований.
     Анализ многочисленных точек зрения позволяет выделить два основных подхода к сущности задержания подозреваемого. 
     Представители первого из них относят задержание к мерам уголовно-процессуального принуждения, полагая, что оно заключается в кратковременном лишении лица, подозреваемого в совершении преступления, права на свободу и личную неприкосновенность посредством его содержания в специализированным учреждении - изоляторе временного содержания. Такие позиции высказывались в работах Ю.Д. Лившица и А.Я. Гинзбурга 11, А.Д. Соловьева и И.А. Гельфанда12, З.Ф. Ковриги13, И.М. Гуткина14 и других авторов.
      Однако наибольшее развитие данная точка зрения получила в последние годы, благодаря прямому указанию законодателя на задержание подозреваемого как на меру уголовно-процессуального принуждения (п. 11 ст. 5 УПК РФ) и включению соответствующих правовых норм в IV раздел Уголовно-процессуального кодекса. 
     Подобные взгляды можно встретить в работах В.Н. Григорьева 15, Л.В. Головко16, Л.Л. Зайцевой и А.Г. Пурса17, В.Н. Авдеева и Ф.А. Богацкого18, а также целого ряда других специалистов. Такая точка зрения неоднократно высказывалась и нами.
     Второй подход предполагает рассмотрение задержания подозреваемого как следственного действия, придает ему поисково-познавательную направленность и связывает его цели с собиранием (формированием) доказательств. Активными сторонниками данной точки зрения являлись И.Е. Быховский19, А.Я. Дубинский20 и т.д. Среди современных авторов такая позиция, в частности, прослеживается в работах С.А. Шейфера21, В.М. Быкова22, а также в отдельных публикациях по криминалистике 23. Отдельные ученые придерживаются более умеренных взглядов и позиционируют задержание подозреваемого как меру принуждения, содержащую некоторые элементы поисково-познавательной направленности, схожие по своим задачам со следственными действиями24.
     На сегодняшний день указанная научная дискуссия в определенной степени потеряла свою актуальность в связи с четкой позицией законодателя, включившего задержание подозреваемого в систему мер процессуального принуждения. Тем не менее точка зрения о задержании подозреваемого как о следственном действии не так уж и беспочвенна ввиду целого ряда обстоятельств, требующих более глубокого исследования.
     Начнем с того, что подобные позиции частично обусловлены отсутствием единообразных научных и законодательных подходов к самой категории "следственные действия". И если представители так называемого узкого подхода (Н.В. Жогин, Ф.Н. Фаткуллин, А.Б. Соловьев, С.А. Шейфер, В.А. Семенцов и т.д.) рассматривают в качестве следственных действий только механизмы поисково-познавательной направленности, то другие ученые (М.А. Чельцов, И.М. Лузгин, А.М. Ларин, И.Ф. Герасимов и др.) понимают под ними любые процессуальные формы деятельности органов предварительного расследования25. Последний (широкий) подход вполне дает основания причислить к следственным действиям и задержание подозреваемого как форму реализации государственно-властных полномочий органами дознания или предварительного следствия. В частности, И.М. Гуткин, относя задержание подозреваемого к числу следственных действий, прямо указывал об употреблении этого термина в широком значении <16>. Очевидно, этот же подход в свое время был использован и законодателем при формулировании диспозиции ст. 119 УПК РСФСР, прямо причислявшей задержание к числу неотложных следственных действий. Таким образом, представляется, что для формирования единой позиции о сущности и юридической природе задержания подозреваемого в первую очередь необходимо расставить все точки над "i" в многолетнем споре о понятии и системе следственных действий26.
     Однако наибольшая сложность в данном вопросе вызвана другим обстоятельством - отсутствием доктринальной и правовой определенности относительно того содержания, которое вкладывается в саму категорию "задержание подозреваемого". Ведь системный анализ различных положений УПК РФ, регламентирующих задержание подозреваемого, позволяет констатировать, что в них содержится совершенно разный правовой смысл. Так, предусмотренная п. 11 ст. 5 УПК РФ нормативная дефиниция определяет задержание как меру процессуального принуждения. С другой стороны, категорией "задержание подозреваемого" охватывается целый комплекс процессуальных действий, урегулированных главой 12 УПК РФ, куда наряду с составлением протокола входит допрос подозреваемого, его личный обыск, направление уведомлений и т.д. Под таким углом задержание подозреваемого уже вряд ли может быть представлено исключительно как мера процессуального принуждения. В его структуру включаются и отдельные поисково-познавательные элементы, обусловливающие возможность собирания (формирования) новых или проверки имеющихся доказательств, о чем в своих работах как раз и писали И.Е. Быховский, С.А. Шейфер и другие авторы.
     Из смысла закона вытекает еще одно, более широкое значение категории "задержание подозреваемого", которое наряду с процессуальными действиями и решениями охватывает и отдельные фрагменты непроцессуальной деятельности, а именно: фактическое задержание и доставление. Являясь по своей правовой природе оперативно-разыскными или административно-правовыми мероприятиями, они в определенной степени имплантированы в сферу уголовно-процессуального регулирования ввиду необходимости обеспечения международных и конституционных ценностей, а также реализации принципа неприкосновенности личности в уголовном судопроизводстве (ст. 10 УПК РФ). Например, с момента фактического задержания начинает исчисляться 48-часовой срок применения данной меры пресечения, а задержанный приобретает право на защитника. С момента доставления исчисляется 3-часовой срок, установленный для составления протокола, и т.д. В подобном контексте задержание подозреваемого рассматривается целым рядом ученых-процессуалистов. В частности, И.Л. Петрухин включает в задержание подозреваемого: а) фактическое задержание на месте (захват); б) доставление; в) проверка оснований задержания; г) составление протокола задержания; д) возбуждение (или отказ от возбуждения) уголовного дела и водворение задержанного в камеру для задержанных, а военнослужащего на гауптвахту (или освобождение от задержания); д) уведомление прокурора о задержании27. Близкие по смыслу суждения выражаются В.Н. Григорьевым28, И.А. Веретенниковым29, Е.С. Березиной30 и некоторыми другими исследователями. Кстати, схожие позиции высказываются и в криминалистической литературе, где задержание традиционно рассматривается как объект криминалистической тактики. В данном случае подробно анализируются тактические приемы и технологии подготовки задержания подозреваемого, осуществления его захвата, подготовки его личного обыска, составления плана его допроса и т.д31.
     С учетом последующего помещения лица в изолятор временного содержания задержание подозреваемого приобретает еще одно значение. В данном контексте оно может быть рассмотрено не как объект уголовно-процессуального регулирования, а как режимное мероприятие, установленное Законом "О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений". В свое время И.М. Гуткин писал об этом как об административной (исполнительной) части задержания, которая, оставаясь обусловленной процессуальным назначением, реализуется посредством иных (по мнению автора, административных) правоотношений32.
     Различные научные взгляды о природе задержания подозреваемого, отсутствие законодательного единообразия в этом вопросе сильно затрудняют нахождение "общего знаменателя", то есть выработку унифицированной доктринальной позиции относительно его сущности и определения его места как в системе правоохранительной деятельности в целом, так и в системе уголовно-процессуального регулирования в частности.
     Тем не менее, на наш взгляд, из сложившийся ситуации существует вполне простой и рациональный выход, как бы примиряющий существующие точки зрения и, несомненно, дающий импульс для дальнейшего консолидированного развития теории и практики задержания подозреваемого.
     Представляется, что задержание подозреваемого следует рассматривать как многогранную, многоуровневую доктринальную и правовую категорию, являющуюся предметом различных наук юридического цикла и элементом различных сфер правового регулирования.
     Данная идея не является абсолютно новой; близкие по смыслу позиции уже просматриваются в работах некоторых ученых. В частности, А.А. Леви пишет о возможности рассмотрения задержания с уголовно-процессуальных позиций - как меры принуждения и с криминалистических позиций - как следственного действия33. О неоднородности правовой природы задержания подозреваемого пишут В.Н. Григорьев34 и некоторые другие авторы.
     Имеющиеся в теории уголовного процесса и криминалистики подходы не должны противопоставляться друг другу; каждый из них всего лишь более или менее удачно характеризует разные проявления одного и того же сложного правового феномена, именуемого задержанием подозреваемого. Представляется, что сущность задержания подозреваемого выражается по крайней мере в четырех различных ипостасях:
     1. Задержание подозреваемого - это мера процессуального принуждения, то есть это предусмотренное уголовно-процессуальным законом и применяемое на основе специального решения субъекта органа дознания (дознавателя) или следователя принудительное средство внешнего воздействия на поведение участвующего в уголовном деле лица, чье ненадлежащее поведение создает или может создать препятствия для расследования и последующего судебного разбирательства уголовного дела. Для задержания подозреваемого характерны все признаки, определяющие сущность мер государственного принуждения в системе уголовно-процессуального регулирования.
     2. Задержание подозреваемого - это процессуальная комбинация, то есть предусмотренный уголовно-процессуальным законодательством комплекс определенных взаимообусловленных следственных и иных процессуальных действий, направленных на решение частных (локальных) задач уголовного судопроизводства и производимых на основании общего процессуального решения.
     Процессуальная комбинация - это новая доктринальная категория. Идея о необходимости ее введения в понятийный аппарат уголовно-процессуальной науки впервые была предложена нами в 2005 г.35 и получила развитие в наших последующих работах36.
     Задержание подозреваемого как процессуальная комбинация - это не единичный акт реализации следователем или дознавателем своих полномочий, а целый комплекс взаимосвязанных процессуальных действий, обусловленных общим процессуальным решением. Все входящие в этот комплекс действия, а также общая последовательность и сроки их производства прямо регламентированы УПК РФ. В содержание процессуальной комбинации по задержанию подозреваемого включено: а) составление протокола задержания подозреваемого; б) телефонный звонок задержанного; в) разъяснение подозреваемому его прав; г) обеспечение задержанному защитника; д) личный обыск задержанного; е) допрос подозреваемого; ж) направление уведомлений о задержании.
     3. Задержание подозреваемого - это тактическая операция, то есть определенная совокупность следственных и иных процессуальных действий, оперативно-разыскных, организационно-технических и иных мероприятий, направленных на решение конкретной задачи расследования, обусловленная сложившейся по делу следственной ситуацией. Задержание подозреваемого в широком значении полностью отвечает всем признакам тактической операции: а) направлено на решение единых и конкретных задач предварительного расследования; б) объединяет общим замыслом проводимые следственные действия и иные мероприятия и осуществляется на основании общего плана; в) представляет собой совокупность различных по правовому режиму актов правоохранительной деятельности: следственных и иных процессуальных действий, оперативно-разыскных, административно-правовых и организационно-технических мероприятий. Кстати, фактическое задержание и доставление задержанного, являясь не столько процессуальными, сколько оперативно-разыскными или административными мероприятиями, прекрасно вписываются в содержание тактической операции.
     4. Задержание подозреваемого - это совокупность режимных мероприятий, связанных с помещением лица в изолятор временного содержания и его нахождением под стражей в условиях изоляции об общества. Правовой основной задержания подозреваемого в данном контексте выступает Закон "О содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений", который устанавливает порядок и определяет условия содержания подозреваемых в изоляторах временного содержания, содержит основные гарантии прав и законных интересов задержанных.
     Итак, подводя итог всему вышесказанному, еще раз обратим внимание, что задержание подозреваемого, являясь сложной, многогранной правовой категорий, не может рассматриваться исключительно как объект уголовно-процессуального регулирования и уголовно-процессуальной науки. В задержании подозреваемого можно выделить уголовно-процессуальные, криминалистические, криминологические, судебно-психологические, оперативно-разыскные, административно-правовые, пенитенциарные и иные аспекты.
     В соответствии с действующим УПК РФ задержание подозреваемого – это мера процессуального принуждения, применяемая органом дознания, дознавателем, следователем на срок не более 48 часов с момента фактического задержания лица по подозрению в совершении преступления.
     В соответствии с частью 2 статьи 48 Конституции Российской Федерации каждый задержанный имеет право пользоваться помощью адвоката (защитника) с момента задержания.37
     На сегодняшний день в России в результате правовой неопределенности на практике фактически действуют два вида задержания лица по подозрению в совершении преступления: 
     1. Задержание, когда человек фактически ограничивается в свободе (поимка, захват, доставление в правоохранительные органы);
     2.  Задержание, при котором физическое задержание получает процессуально-правовое оформление в виде протокола задержания (ст. 92 УПК РФ).38
     Некоторые преступления, в силу их высокой латентности, имеют свою специфику задержания лица за совершение такого преступления, поэтому их выявлению достаточно часто предшествуют .......................