Культурные ценности и нормы поведения как фактор межкультурной коммуникации

МИНИСТЕРСТВО ОБРАЗОВАНИЯ И НАУКИ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ ФЕДЕРАЛЬНОЕ ГОСУДАРСТВЕННОЕ БЮДЖЕТНОЕ ОБРАЗОВАТЕЛЬНОЕ УЧРЕЖДЕНИЕ ВЫСШЕГО ОБРАЗОВАНИЯ
«РОСТОВСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ ЭКОНОМИЧЕСКИЙ УНИВЕРСИТЕТ (РИНХ)»
ФАКУЛЬТЕТ ЛИНГВИСТИКИ И ЖУРНАЛИСТИКИ
КАФЕДРА ЛИНГВИСТИКИ И МЕЖКУЛЬТУРНОЙ КОММУНИКАЦИИ


КУРСОВАЯ РАБОТА
по дисциплине: «Межкультурная коммуникация»
на тему:
«Культурные ценности и нормы поведения как фактор межкультурной коммуникации»
Выполнил
Студент группы РЕГ- 731                                                              Гаврилов Е.А.

Направление 41.03.01 Зарубежное регионоведение
Профиль 41.03.01.04 Восточная Азия

Руководитель научной работы
к.п.н., доцент Герасимова Н.И





Ростов-на-Дону, 2018



СОЦИАЛЬНАЯ ИДЕНТИЧНОСТЬ ЯЗЫКОВОЙ ЛИЧНОСТИ В МЕЖКУЛЬТУРНОЙ КОММУНИКАЦИИ.

План работы.

ВВЕДЕНИЕ..............................................................................................................3
ГЛАВА 1 ЯЗЫКОВАЯ  ЛИЧНОСТЬ
1.1 Понятие термина язык и его роль в межкультурной коммуникации...........4
 
1.2 Понятие языковой личности…………………………………….....................6
1.3 Формы участия языковой личности  в межкультурной коммуникации....12 

ГЛАВА 2 Идентичность
2.1 Три основных подхода к определения идентичности……………………..15
2.2 Виды идентичности……………………………………….....………………18
2.3 Социальная идентичность языковой личности……………………...….…26
ЗАКЛЮЧЕНИЕ.....................................................................................................29
БИБЛИОГРАФИЯ.................................................................................................30
  








                                                       
   ВВЕДЕНИЕ
  Выбор данной темы обусловлен рядом причин. В настоящее время интерес к проблеме идентичности языковой личности стоит достаточно остро и рассматривается многочисленным числом исследователей в этой области.
Актуальность исследования прежде всего заключается в возрождении интереса. Это обусловлено тем, что одной из экзистенциональных потребностей человека является именно идентичность личности. И эта причина воздействует на ход межкультурного взаимодействия.
Главная задача проанализировать основные понятия социальной идентичности и языковой личности в рамках межкультурной коммуникации
Целью курсовой работы является определение значимости социальной идентичности.
Предметом исследования является социальная идентичность языковой личности.
Теоретической и методологической основой исследования послужили труды отечественных и зарубежных ученых.

  
  
  
  
  
  
  
  
  ГЛАВА 1. ЯЗЫКОВАЯ ЛИЧНОСТЬ
1.1.ПОНЯТИЕ ТЕРМИНА ЯЗЫК И ЕГО РОЛЬ В МЕЖКУЛЬТУРНОЙ КОММУНИКАЦИИ
  
Все мысли, как известно, выражаются при помощи языка. Язык – это объективная и вместе с тем субъективная реальность человеческого бытия, это связь и разделимость личности и мира. Только в языковых актах личность может самовыразиться или самоидентифицироваться. Самоидентификация – это всегда результат коммуникативного взаимодействия. Идеалистическая лингвистика XIX века, начиная с В. Гумбольдта, не отрицая коммуникативной функции языка, старалась отодвинуть ее на задний план как нечто побочное; на первый план выдвигалась функция независимого от общения становления мысли. Такова знаменитая гумбольдтовская формула: «Вовсе не касаясь нужды сообщения между людьми, язык был бы необходимым условием мышления для человека даже при всегдашнем его одиночестве». Другие выдвигали на первый план так называемую экспрессивную функцию. При всем различии в понимании этой функции отдельными теоретиками сущность ее сводится к выражению индивидуального мира говорящего. Язык выводится из потребности человека выразить себя, объективировать себя. Сущность языка в той или иной форме, тем или иным путем сводится к духовному творчеству индивидуума. Выдвигались и выдвигаются и несколько иные вариации функций языка, но характерным остается если и не полное игнорирование, то недооценка коммуникативной функции языка. Язык рассматривался с точки зрения говорящего, как бы одного говорящего без необходимого отношения к другим участникам речевого общения. Если роль другого и учитывалась, то как роль слушателя, который только пассивно понимает говорящего.
  Между тем всякое реальное целостное понимание активно ответно является не чем иным, как начальной подготовительной стадией ответа (в какой бы форме он ни осуществлялся). И сам говорящий установлен именно на такое активно ответное понимание: он ждет не пассивного понимания, так сказать только дублирующего его мысль в чужой голове, но ответа, согласия, сочувствия, возражения, исполнения и т.д. (разные речевые жанры предполагают разные целевые установки, речевые замыслы говорящих или пишущих). Стремление сделать свою речь понятной – это только абстрактный момент конкретного и целостного речевого замысла говорящего. Более того, всякий говорящий сам является в большей или меньшей степени отвечающим: ведь он не первый говорящий, впервые нарушивший вечное молчание вселенной, и он предполагает не только наличие системы того языка, которым он пользуется, но и наличие каких-то предшествующих высказываний – своих и чужих, с к которыми его данное высказывание вступает в те или иные отношения (опирается на них, полемизирует с ними, просто предполагает их уже известными слушателю). Каждое высказывание – это звено в очень сложно организованной цепи других высказываний. Поэтому традиционное понимание коммуникации в лингвистике значительно упрощено, когда активная роль другого в процессе речевого общения ослабляется до предела. Между тем именно коммуникативная функция языка наиболее важна для успешной реализации диалога в современном социокультурном пространстве.
  





  1.2.ПОНЯТИЕ ЯЗЫКОВОЙ ЛИЧНОСТИ
  
Понятие языковой личности включает в себя достаточно широкие характеристики, определяющие степень эффективности коммуникационного процесса и позволяющие наиболее полно реализовать коммуникативную функцию языка. Статус носителя языка предполагает наличие в языковом сознании индивида некой совокупности черт, присущих и всем его носителям вместе, и исключительно данному субъекту, обладателю индивидуального потенциала в реализации речевой деятельности. Таким образом, мы подходим к понятию языковой личности как коллективному сознанию определенного лингвокультурного сообщества.
Термин «языковая личность» был введен Ю.Н. Карауловым. Ю.Н. Караулов указывает,что языковая личность предстает как «многослойный и многокомпонентный набор языковых способностей, умений, готовностей к осуществлению речевых поступков в разной степени сложности, поступков, которые классифицируются по видам речевой деятельности (аудирование, говорение, чтение, письмо) и по уровням языка…» [Караулов, 1987, с. 29]. Ю.Н. Караулов предложил структуру языковой личности, состоящую из трех уровней: вербально-семантического, когнитивного, прагматического.
  1. Вербально-семантический уровень предполагает для носителя нормальное владение естественным языком, а для исследователя – традиционное описание формальных средств выражения определенных значений.
  2. Когнитивный уровень, единицами которого являются понятия, идеи, концепты, складывающиеся у каждой языковой индивидуальности в более или менее упорядоченную, более или менее систематизированную «картину мира», отражает иерархию ценностей. Когнитивный уровень устройства языковой личности и ее анализа предполагает расширение значения и переход к знаниям, а значит, охватывает интеллектуальную сферу личности, давая исследователю выход через язык, через процессы говорения и понимания – к знанию, сознанию, процессам познания человека.
  3. Прагматический уровень включает цели, мотивы, интересы, установки. Этот уровень обеспечивает в анализе языковой личности закономерный переход от оценок ее речевой деятельности к осмыслению реальной деятельности в мире [Караулов, 1987, с. 5].
  Важной составляющей языковой личности (человека говорящего) выступает, безусловно, его этнокультурная характеристика или национальная, если пользоваться терминологией Ю.Н. Караулова. Он пишет, что это некоторая доминанта, определяемая национально-культурными традициями и господствующей в обществе идеологией, которая в свою очередь позволяет выделить в общеязыковой картине мира инвариантную часть. Выделение этой инвариантной части позволяет говорить о существовании некоего общенационального (этнокультурного) типа, детерминирующего принадлежность языковой личности к тому или иному лингвокультурному сообществу, и построении особого типа коммуникации между представителями различных типов. [Караулов, 1987, с. 13].
  Рассмотрим различные составляющие языковой личности, которая, с одной стороны, формирует культурно-коммуникативное пространство, а с другой, сама выступает как объект воздействия этой среды. Представители философской герменевтики в известной мере были правы, когда говорили, что далеко не всегда участники коммуникации могут предугадать результат своей беседы. То есть не мы управляем языком, а язык управляет нами. И немалая роль здесь принадлежит психоэмотивной составляющей. Различные ученые (Э.Л. Носенко, Э.А. Нушикян, Л.Ф. Маланова, Е.А. Харьковская) в разное время проводили эксперименты в области эмоциональной составляющей речи языковой личности. Приведем некоторые результаты и выводы по этим исследованиям. Так, Носенко и Нушикян свидетельствуют о том, что наличие психического фона обнаруживает языковую личность вне зависимости от ее возрастных и социальных характеристик. В интонационном выражении эмоций больше проявляется их универсальность, а не специфичность. Р. Ферман строит гипотезу, что все особенности характера человека имеют свои речевые корреляты. Громкая и звучная речь свидетельствует о витальности человека. Высокотональная и напряженная речь говорит о сильной воле ее обладателя. Интроверты, по мнению Харьковской, больше экстравертов склонны к паузации. Речь, абсолютно лишенная эмоциональной окраски, квалифицируется как речь больного человека. Даже молчание является коммуникативно значимым. Витгенштейн совершенно справедливо относит молчание к коммуникативной составляющей. Не случайно ряд поговорок в русском языке свидетельствует о значимости молчании: «Молчание – золото», «Молчание – знак согласия» и т.д. Мы можем сделать вывод, что речь аккумулирует в себе не только психологические, но и социальные свойства индивида. Психические проявления в речи адекватны речевой ситуации. Они определяют сиюминутное состояние индивида, а социальные характеристики выделяют индивида и его социальный статус из аморфной социальной среды.
  Социальный аспект речевой деятельности ответственен за формирование индивидуального коммуникативного опыта. В качестве примера такого опыта можно привести наиболее расхожие примеры различий в речи горожан и сельчан, особенностей «дворянского» и «купеческого» произношения в русском языке, образованных и необразованных людей в любом языке. При этом следует отметить, что владение родным языком не может быть правильным или неправильным, оно, по мнению Н.А. Фоминой, может быть большим или меньшим. И речь, в данном случае, следует оценивать на уровневой структуре языка, по типам речевой деятельности и по степени владения языком. С.С. Дашкова считает, что длинные предложения свойственно употреблять более интеллектуальным личностям, более замкнутым, принципиальным, напряженным, осмотрительным. Большое количество имен существительных в речи свидетельствует о носителе этой речи как человеке открытом, искреннем. Большой словарный набор характерен для экстравертов в большей степени, чем для интровертов. Нельзя не согласиться в данном случае с Э. Сепиром, называвшем язык путеводителем в социальной действительности. Структура и организация социальной действительности определяется характером взаимодействия базиса и надстройки общества. Язык является одним из рычагов формирования нации и последующего управления ею. Язык – это средство объединения нации и одновременно средство ее дифференциации на ряд социальных групп. Речевая деятельность индивида является производной социального поведения, его планом выражения. Речевое поведение выбирается языковой личностью в зависимости от ее принадлежности к определенной социальной группе, причем речевые возможности индивида трудно ограничить какими-либо рамками. Коммуникация – это не только контакт, но и столкновение индивидов, народов, сознаний [5]. Соответственно и диапазон коммуникации определяется от полного понимания до полного непонимания. И степень реализации эффективности того или иного коммуникативного контакта определяется во многом знанием социальных, возрастных, гендерных особенностей речевой деятельности коммуникантов.
  
  Л.П. Клобукова предлагает рассматривать языковую личность как «многослойную и многокомпонентную парадигму речевых личностей, владеющих разными коммуникативно-языковыми подсистемами и пользующихся ими в зависимости от тех или иных социальных функций общения» [Клобукова, 1997]. Согласно Г.И. Богину, под языковой личностью понимается человек как носитель языка, взятый со стороны его способности к речевой деятельности [Богин, 1984, с. 3]. По мнению С.А. Сухих и В.В. Зеленской, языковая личность есть совокупность особенностей вербального поведения человека, использующего язык как средство общения. В.И. Карасик рассматривает языковую личность как закрепленный преимущественно в лексической системе базовый национально-культурный прототип носителя определенного языка, своего рода «семантический фоторобот», составляемый на основе мировоззренческих установок, ценностных приоритетов и поведенческих реакций, отраженных в словаре, – личность словарная, этносемантическая [Карасик, 1994, с. 2–7].
  Есть и другие концепции языковой личности. Так, В.В. Красных выделяет в ней следующие компоненты: 1) человек говорящий – личность, одним из видов деятельности которой является речевая деятельность; 2) собственно языковая личность – личность, прояаляющая себя в речевой деятельности, обладающая совокупностью знаний и представлений; 3) речевая личность – личность, реализующая себя в коммуникации, выбирающая ту или иную стратегию и тактику общения, репертуар средств; 4) коммуникативная личность – конкретный участник конкретного коммуникативного акта, реально действующий в реальной коммуникации [Красных, 1997, с. 54–55].
  Таким образом, языковая личность – это личность, проявляющая себя в речевой деятельности, личность во всей совокупности производимых и потребляемых ею текстов. Она обладает сложной многоуровневой и многокомпонентной структурой, представляет собой парадигму речевых личностей. Каждая языковая личность уникальна, обладает собственным «знанием» языка и особенностями его использования. Однако необходимо выделить национальную инвариантную часть в структуре языковой личности. Не существует языковой личности вообще, она всегда национальна, всегда принадлежит определенному лингвокультурному сообществу. Языковая личность обладает культурно обусловленной ментальностью, картиной мира и системой ценностей, так как через язык человек получает представление о мире и обществе, членом которого он стал, о его культуре. Она всегда придерживается определенных поведенческих и коммуникативных норм.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  1.3.ФОРМЫ УЧАСТИЯ ЯЗЫКОВОЙ ЛИЧНОСТИ В МЕЖКУЛЬТУРНОЙ КОММУНИКАЦИИ
  В рамках межкультурной коммуникации языковую личность можно анализировать с точки зрения коллективности и индивидуальности. По мнению О.А. Леонтович, культурно-языковая личность представляет собой единство коллективного и индивидуального, которые существуют в неразрывной связи друг с другом. С одной стороны, коллективная память и коллективные аспекты языка складываются из многократно повторенного индивидуального опыта – сложной мозаики индивидуальных вкраплений, словоупотреблений, коммуникативных стратегий и т. д. С другой стороны, индивидуальная личность формируется на основе коллективного опыта и коллективной памяти. Идентичность языковой личности не может сложиться вне человеческого сообщества, ибо она предполагает отождествление себя с другими и анализ себя на фоне других. Таким образом, языковая личность представляет собой сложное переплетение коллективного, преломленного через призму индивидуальности, и индивидуального, вкрапленного в коллективное. Члены языкового сообщества усваивают то, что кажется им целесообразным и действенным для выживания в среде других людей [Леонтович, 2007, с. 101].
  Языковая личность заключает в себе признаки больших и малых групп, в состав которых она входит. В первую очередь это принадлежность к человечеству как единому целому. Универсальные черты, присущие пользователю языка как средства коммуникации, обусловливают единство человечества на основе этого признака как одного из определяющих.
  Языковая личность принадлежит к какому-либо языковому сообществу. Так, например, английская, немецкая, французская или испанская языковая личность не только принадлежит к сообществу компактно проживающих людей, но и включает далеко расположенные государства, где люди говорят по-английски, по-немецки, по-французски или по-испански. Таким образом, носители английского, французского, немецкого, испанского языков разделяют черты, общие для всех жителей стран, говорящих на этих языках.
  Языковая личность разделяет коллективные черты, присущие определенным социальным группам (возраст, пол, профессия, место проживания и т. д.).
  Индивидуальная языковая личность реализуется на уровне идиолекта. По мнению В.А. Виноградова, идиолект – совокупность формальных и стилистических особенностей, свойственных речи отдельного носителя данного языка [Виноградов, 1998, с. 171]. Согласно О.А. Леонтович, идиолект представляет собой «персональную» лингвистическую систему конкретного коммуниканта, с вариациями на фонологическом, грамматическом и лексическом уровне [Леонтович, 2007. с. 105]. Каждый идиолект неповторим, как отпечатки пальцев. На его характер влияет множество факторов: пол, возраст, социальное положение, место жительства, психотип, физиологические особенности и так далее, которые в совокупности образуют то, что называется индивидуальностью.
  Идиолектные различия проявляются в тончайших нюансах произношения и интонации, специфическом для данного индивида отборе лексических средств, особенностях синтаксиса и т. д. Дж. Стайнер считает, что не может существовать двух личностей с идентичными ассоциативными контекстами. Все языковые формы имеют в своем составе латентные или реализованные элементы, отражающие различные аспекты индивидуального смысла. По мере того, как концентрические круги ассоциаций расширяются, они включают в себя все больше индивидуумов. Существуют бесчисленные около-идентичности (near-identities), обусловливающие пересечение ассоциативных смыслов [Steiner, 1975. с. 170].
  Совокупность личностных смыслов и ассоциативных контекстов языковой личности образует ее идеосферу. Область пересечения идеосфер всех членов языкового коллектива представляет собой концептосферу данной культуры (термин Д.С. Лихачева).
   
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  Глава 2.ИДЕНТИЧНОСТЬ 
  2.1. ТРИ ОСНОВНЫХ ПОДХОДА К ОПРЕДЕЛЕНИЮ ИДЕНТИЧНОСТИ
   
  В научной литературе существует по меньшей мере три основных подхода к определению идентичности языковой личности:
  1) социопсихологический – идентичность создается отчасти как собственное «Я», отчасти – в зависимости от групповой принадлежности; с этой точки зрения, «Я»-идентичность многолика, состоит из множественных идентичностей и находится в тесной связи с культурой;
  2) коммуникативный – подход, согласно которому идентичность возникает не только на основе собственного «Я», но и в процессе обмена сообщениями с другими индивидами;
  3) критический – попытка понять закономерности формирования идентичности на основе исторического, политического, экономического контекстов; сторонники этого подхода полагают, что идентичность приписывается индивидууму еще до его рождения, настаивают на динамической сущности идентичности.
  Представители всех подходов считают, что ядром идентичности является «образ самого себя», слитый с культурой, в целостном восприятии действительности индивидом.
  Проблему идентичности языковой личности можно свести к двум вопросам: «Кто я?» и «Как я впишусь в этот мир?». Эти вопросы взаимосвязаны и взаимозависимы.
  Необходимо учитывать следующие факторы, составляющие идентичность языковой личности:
  – самоценность собственного «Я», самовосприятие и самооценка;
  – самоотождествление с определенными группами других личностей;
  – идентификация личности со стороны окружающих;
  – соотношение между самоидентификацией и идентификацией со стороны окружающих.
  Личность вырастает на почве родной культуры, бессознательно или сознательно впитывая все то, что обозначается понятиями «ментальность», «менталитет», «дух народа». На протяжении человеческой жизни индивидуальная идентичность переплетается с коллективной. Понятие коллективной идентичности включает географический, исторический, культурный элементы, каждый из которых накладывает отпечаток на языковую личность.
  Социализация предполагает усвоение индивидом культурно-исторического опыта, системы правил и норм того общества, к которому он принадлежит, определение собственного места в социуме с точки зрения экономической, религиозной, этеической и статусной принадлежности.
  По мнению Б.С. Ерасова, собственно личностное начало формируется через механизмы выбора того или иного типа поведения, ценностей и смыслов в этой общепринятой системе. Личность не выбирает общество, в котором ей суждено родиться, и свобода ее выбора ограничена системой правил и норм, бытующих в обществе, к которому она принадлежит в силу сложившихся обстоятельств.
  Согласно А.А. Шестакову, личностная идентичность также строится на отношении человека к самому себе.
  Для каждого индивидуума существует иерархия различных аспектов групповой идентичности, распределяющихся в зависимости от индивидуальных приоритетов личности. Кроме того, в индивидуалистских культурах личностная идентичность ценится в большей степени, нежели в коллективистских культурах.
  Средствами идентичности могут служить «ключевые символы»: эмблемы, флаги, одежда, жесты, артефакты и т. д. Ведущее место занимает язык, который отражает этническую, национальную, географическую и прочую принадлежность личности.
  Когда человек попадает в иное лингвокультурное пространство, он должен быть готов к тому, что его идентичность будет восприниматься иначе, чем в родной культуре, что обусловлено как языковыми, так и поведенческими факторами. Вот лишь некоторые из причин кризиса идентичности, возникающего в процессе межкультурной коммуникации:
  – неспособность адекватно выразить свое «Я» на иностранном языке;
  – неспособность собеседников, общающихся с коммуникантом на его родном языке, адекватно оценить его «Я»;
  – неумение извлечь культурно-специфическую информацию из речевых сообщений друг друга;
  – неготовность правильно определить свое место в инокультурном социуме.
   
  
  
  
  

2.2.ВИДЫ ИДЕНТИЧНОСТИ
  Физиологическая идентичность
   Физиологическая идентичность включает врожденные черты (внешность, голос, физическое состояние и т. д.), на которые накладываются признаки, приобретенные в процессе социализации.
  Биологическая внешность складывается из генетических, этнических, гендерных, возрастных и других черт индивидуума: цвета и состояния кожи, формы и черт лица, цвета глаз, структуры и цвета волос и т. д. Внешность посылает определенные коммуникативные сигналы, которые могут быть проигнорированы или неверно дешифрованы. Так, например, некоторые европейцы считают, что все китайцы выглядят «на одно лицо». Американцы с достаточной легкостью распознают людей ирландского или шотландского происхождения, если у них типичная для этих этнических групп внешность, в то время как для русских это не столь очевидно. Русские без труда определяют по внешнему виду «лиц кавказской национальности», а для американцев эта информация часто остается «за кадром».
  Следует отметить, что человек, внешне отличающийся от других, чувствует себя неуютно.
  Внешняя привлекательность считается одним из важных факторов, обусловливающих положительный настрой в межличностной коммуникации. Но при этом надо помнить, что представления о привлекательности могут существенно и даже диаметрально расходиться в разных культурах. Так, например, женщины кочевого племени дебария рабани, проживающего в Индии, покрывают свои тела татуировками. Другие жительницы полуострова Индостан рисуют хной временные татуировки на ступнях и ладонях. Женщины из эфиопского племени каро украшают себя не только рисунками, но и шрамами и проколами.
   
  Социальная идентичность
  Согласно О.А. Леонтович, социальная идентичность – аспект личности коммуниканта, состоящий из совокупности социальных ролей, которые она играет в обществе; включает расовую, этническую, возрастную, профессиональную и другие формы идентичности[Леонтович, 2007, с. 353].
  Любая личность, оказавшись в другой стране, может столкнуться с расхождением в стратификационном членении общества. Согласно концепции П.А. Сорокина, социальная стратификация представляет собой дифференциацию некоей данной совокупности людей на классы в иерархическом ранге. Она находит выражение в существовании высших и низших слоев. Основа и сущность стратификации заключается в неравномерном распределении прав и привилегий, ответственности и обязанности, наличии или отсутствии социальных ценностей, власти и влияния среди членов того или иного сообщества [Сорокин, 1992, с. 285].
  С точки зрения межкультурной коммуникации, стратификация общества внутри разных стран не совпадает в силу особенностей исторического развития, разного протекания политических и экономических процессов. Социальная идентичность личности складывается из совокупности социальных ролей, которые она играет в обществе. Такие параметры, как возраст, социальный статус, раса, этническая принадлежность, гендер, являются базовыми. Рассмотрим некоторые их них.
  Возрастная идентичность
  Значимость возраста варьируется в зависимости от других составляющих идентичности и от контекста общения. По мнению В.И. Карасика, «для молодежи и юношества признак возраста является доминирующим» [Карасик, 2004, с. 60]. Понятия «молодой» и «старый» относительны, различаясь от культуры к культуре. С изменением собственного возраста меняется отношение к возрасту других.
  Во всех лингвокультурах существуют средства семиотического маркирования языка, используемого людьми из разных возрастных групп. Дети и молодые люди создают собственный языковой мир из лексических и синтаксических ресурсов взрослых. По мнению Дж. Стайнера, усечение слов, нарушение грамматических норм и тому подобное составляет важную часть детского и подросткового языка, цель которого – бунт против правил взрослой речи и удовлетворение собственных нужд в познании мира [Steiner, 1975, с. 35]. Так, например, в речи молодых французов часто используется игра. Она отражает тягу к необычному, новому, стремление противопоставить себя взрослым. Молодежь часто пользуется сокращениями, отсекая части слов, таким образом максимально их упрощая: intello = intellectuel. Речь молодых людей отличается повышенной эмоциональностью и наличием субъективности. Это объясняется стремлением к самовыражению, присущим этой возрастной группе, вплоть до сознательного и бессознательного нарушения языковой нормы. Наиболее ярко нарушения нормы в речи молодежи проявляется на синтаксическом уровне. Изменение порядка слов несет значительный прагматический заряд. Среди морфологических особенностей речи молодежи следует отметить нейтрализацию оппозиции утвердительных и отрицательных форм. В речи молодых людей наблюдается тендениция к использованию переосмысленных слов, словосочетаний, американизмов, арготизмов, слов-паразитов.
  Специфика общения между «отцами и детьми» обусловлена разным отношением к возрасту и использованием различных коммуникативных моделей. Как пишет О.А. Леонтович, американское общество помешано на молодости. Люди всячески пытаются отодвинуть пожилой возраст. В русской культуре наблюдается большая асимметрия между представителями разных возрастов, чем в США. С раннего возраста стержнем самоидентификации американцев становится отношение к себе как к уникальной личности. С другой стороны, возникает «зацикленность» на собственном «Я» и недостаточное уважение к старшим, которое проявляется на коммуникативном уровне [Леонтович, 2007, с. 203].
  В силу целого ряда социально-экономических причин для русских привычны более тесные связи с престарелыми родителями, чем для американцев. Различается также подход к ответственности за родителей: русские ухаживают за ними сами, а американцы через посредство учреждений, например, домов престарелых.
  В Германии немцы отселяют своих детей, как только им исполнится 14 лет, и дети с тех пор живут отдельно. Ребенка с детства учат самому справляться с трудностями. Если дети захотят навестить родителей, то им могут назначить определенный час, раньше которого приходить не принято. Но и родители, состарившись, обычно не живут вместе с детьми. Доживая свой век отдельно, они нередко, если хватает средств, переезжают в дом престарелых, где их могут содержать, принимая в обмен их пенсию. В Германии молодые люди стараются быть самостоятельными, считается дурным тоном зависеть от родителей. С самого начала своей трудовой деятельности немцы начинают откладывать деньги на старость. Поэтому, если не случится никаких неожиданностей, они, помимо обычной пенсии, в старости имеют еще специальную, накопленную за всю жизнь. Пожилые и очень пожилые люди могут позволить себе многое из того, в чем отказывали всю жизнь, например, путешествие по всему миру.
  По-другому строятся взаимоотношения между людьми разных поколений в Китае. Как отмечает А.А. Закурдаев, одной из важных основ социального порядка в конфуцианстве является строгое повиновение старшим. Любой старший (отец, чиновник, государь), – это беспрекословный авторитет для младшего, подчиненного, подданного. Повиновение старшим – это прежде всего почтение, которое связано с нормами сяо. Нормы сяо – основа гуманности. Каждый, а особенно человек грамотный, гуманный, стремящийся к идеалу цзюньцзы, обязан быть почтительным сыном. Смысл сяо – служить родителям по правилам ли: преданно заботиться о них, прислуживать и угождать им, быть готовым на все во имя их здоровья и блага, чтить их при любых обстоятельствах. Для родителей первоочередным долгом считается воспитание детей. Неустанное пестование родителями ребенка является самой надежной гарантией его будущей высокой нравственности и общественного преуспевания [Закурдаев, 2005, с. 292].
  Расовая и этническая идентичность
  Для межкультурной коммуникации очень актуальной является проблема расовой и этнической идентичности, содержание которой составляют разного рода этносоциальные представления, разделяемые в той или иной степени членами данной расовой или этнической группы. Эти представления формируются в процессе внутрикультурной социализации и во взаимодействии с другими народами. Значительная часть этих представлений является результатом осознания общей истории, культуры, традиций, места происхождения и государственности. Согласно точке зрения Т.Г. Грушевицкой, В.Д. Попкова, А.П. Садохина, этническая идентичность – это не только принятие определенных групповых представлений, готовность к сходному образу мыслей и разделяемые этнические чувства, это построение системы отношений и действий в различных межэтнических контактах. С ее помощью человек определяет свое место в полиэтническом обществе и усваивает способы поведения внутри и вне своей группы [Грушевицкая, Попков, Садохин, 2002, с. 55]. Для каждого человека расовая или этническая идентичность означает осознание им своей принадлежности к определенной общности. Но, оказавшись в недрах чужой культуры, человек должен приспособиться к новым для него формам социализации. Он может столкнуться с большими расхождениями в кодировке социальной информации и прочтении сигналов расовой и этнической идентичности. Так, например, в России этническая принадлежность обозначается термином «национальность». Для американцев центральным является понятие расовой идентичности. По мнению О.А. Леонтович, в США белые считаются социально нейтральной, а следовательно, «невидимой» группой. Представители других рас воспринимаются как отклонение от нормы, что проявляется имплицитно (в виде определенной степени коммуникативной напряженности) и эксплицитной (на языковом уровне в виде ярлыков: Black, Afro-American, Asian и т. д.). Проблема расовой идентичности актуальнее всего для американцев негритянского происхождения, так как эта группа является самой маркированной [Леонтович, 2007, с. 203].
  В США социальные отношения, соотносимые с расовой и этнической принадлежностью, во многом определяются правилами политической корректности. Так, например, слово Negro считается политически некорректным, поэтому предпочтение отдается терминам Black и Afro-American. В русском языке слово негр нейтрально, а черный имеет негативную коннотацию. Слово афро-американец пока не получило достаточного распространения и используется ограниченно. Незнание этих языковых фактов часто приводит к неприятным ситуациям в межкультурной коммуникации. Русские, не чувствующие негативной окраски слова Negro, опрометчиво употребляют его в речи. Американцы, не отдающие себе отчета в том, что слово негр в русском языке не несет отрицательной оценочности, приходят к выводу, что все русские, которые его произносят, – расисты.
  О.А. Леонтович отмечает, что над различной расовой и этнической принадлежностью жителей США превалирует их идентичность как «американцев». Многие жители США вообще считают политически некорректной попытку «копаться» в этническом происхождении людей. Вот почему эта тема относится к разряду «опасных», особенно со стороны русских, которые в собственном обществе не скованы нормами политической корректности и не готовы к адекватному отбору языковых средств и коммуникативных стратегий для ее использования. Даже тактичное и умеренное обсуждение темы этничности иногда вызывает у американцев необъяснимые, с точки зрения русских, вспышки нервозности и гнева [Леонтович, 2007, с. 206].
  Классовая идентичность
  Большая часть населения Европы и США относит себя к среднему классу. По определению, средний класс представляет собой общественный слой, включающий в основном профессионалов и «белые воротнички». Традиционными ценностями среднего класса является стремление к респектабельности и материальному достатку, крепкой семье и хорошему образованию.
  Как отмечает О.А. Леонтович, границы среднего класса в США размыты и неопределенны. Люди склонны завышать свое классовое положение, поэтому их собственные представления не совпадают с мнением экономистов и социологов [О.А. Леонтович, 2007, с. 215]. Существует точка зрения, что из-за роста доходов и.......................