Процессуальное положение специалиста как участника уголовного процесса

ФЕДЕРАЛЬНОЕ ГОСУДАРСТВЕННОЕ КАЗЕННОЕ БРАЗОВАТЕЛЬНОЕ УЧРЕЖДЕНИЕ ВЫСШЕГО ПРОФЕССИОНАЛЬНОГО ОБРАЗОВАНИЯ «ДАЛЬНЕВОСТОЧНЫЙ ЮРИДИЧЕСКИЙ ИНСТИТУТ МИНИСТЕРСТВА ВНУТРЕННИХ ДЕЛ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ»

Кафедра уголовного процесса
ДИПЛОМНАЯ РАБОТА  
на тему: «Процессуальное положение специалиста как участника уголовного процесса»


Специальность 40.05.02
                                                                                                                                   

Выполнил(а)


(фамилия, имя, отчество)
слушатель (студент)


(учебная группа, форма обучения, год набора)
Научный руководитель


(должность, ученая степень, ученое звание, Ф.И.О.)
Консультант


(должность, ученая степень, ученое звание, Ф.И.О.)
Рецензент


(должность, ученая степень, ученое звание, Ф.И.О.)

К защите


(допускается, не допускается)
Начальник кафедры

                                                             (наименование выпускающей  кафедры)

(ученая степень, ученое звание)



(подпись)

(инициалы, фамилия)



Дата защиты


«__» ______ 20__ г.



Оценка

Регистрационный №






Хабаровск, 2017
СОДЕРАЖАНИЕ

Введение
1. Юридический и правовой анализ специальных знаний.
1.1. Понятие и сущность специальных знаний.
1.2. Общая характеристика использования специальных знаний в уголовном судопроизводстве.
2. Процессуальные особенности статуса специалиста в уголовном процессе.
2.1. Понятие специалиста в уголовном судопроизводстве, его права и обязанности.
2.2. Соотношение специалиста и эксперта как у участников уголовного процесса.
Заключение
Список использованной литературы.












	




     ВВЕДЕНИЕ
     
     Актуальность темы исследования. В условиях современной экономической, политической и социальной ситуации в России развитие криминальных процессов и явлений достигает такого уровня, который препятствует позитивному развитию общества и государства в целом. На фоне снижения благосостояния населения, обострения социальных, расовых, национальных и религиозных конфликтов сохраняется чрезвычайно высокий уровень общеуголовной преступности и наблюдается рост иных ее форм. Для выполнения одной из основных государственных задач – защиты жизни, здоровья, прав и свобод граждан, собственности, интересов общества и государства от преступных посягательств – в выявлении, раскрытии и расследовании преступлений крайне необходимо использование современных средств и методов, которые превышают техническую оснащенность лиц, совершающих посягательства. В связи с этим к участию в уголовном судопроизводстве привлекаются лица, обладающие специальными знаниями, способные оказать техническую, консультативную и иную помощь лицам, ведущим расследование, – специалисты.
     Отечественное законодательство с принятием Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации в 2001 году создало необходимые предпосылки для привлечения специалистов с целью оказания помощи при производстве по уголовным делам. Тем не менее, новшества процессуального законодательства, касающиеся статуса специалиста, вызывают дискуссии теоретического плана и трудности практического их применения. 
     Вместе с тем специалист практически не привлекается к процессу доказывания, а в случае участия не может полностью реализовать свои возможности ввиду отсутствия определенности положений законодательства, регламентирующих его процессуальный статус.
     На практике все чаще предпринимаются попытки противопоставить заключение специалиста, полученное стороной защиты, заключению судебной экспертизы с целью опровержения ее выводов. Подобная тенденция обусловлена тем обстоятельством, что привлечение специалиста как форма использования специальных знаний в уголовном судопроизводстве в настоящее время не имеет четких рамок. 
     В связи с изложенным представляется, что исследование проблем использования специальных знаний, привлечения специалиста к участию в уголовном судопроизводстве, реализации процессуального статуса специалиста является весьма актуальным, поскольку направлено на дальнейшее совершенствование законодательной регламентации и практики использования специальных знаний в уголовном судопроизводстве.
     Объектом исследования являются общественные отношения, возникающие в процессе привлечения специалиста как лица, обладающего специальными знаниями, для участия в уголовном судопроизводстве.
     Предметом исследования являются уголовно-процессуальные нормы, регламентирующие привлечение специалиста для участия в уголовном судопроизводстве, и практика их применения.
     Целью исследования является раскрытие на основе комплексного системного анализа особенностей использования специальных знаний специалиста посредством его участия в уголовном судопроизводстве, выявление специфики и пробелов законодательного регулирования участия специалиста в производстве по уголовному делу.
     Достижению поставленной цели способствовало решение следующих основных задач:
* Выполнить юридический и правовой анализ специальных знаний.
* Определить сущность специальных знаний.
* Характеризовать использования специальных знаний в уголовном судопроизводстве.
* Выделить процессуальные особенности статуса специалиста в уголовном процессе.
* Понятие специалиста в уголовном судопроизводстве, его права и обязанности.
*  Указать соотношение специалиста и эксперта как участников уголовного процесса.
     Степень научной разработанности темы. Теоретические основы участия специалиста в уголовном судопроизводстве неоднократно анализировались отечественными и зарубежными учеными-юристами.
     Основу исследования составили работы современных авторов о сущности и содержании специальных знаний и форм их использования в уголовном судопроизводстве: В.Д. Арсеньева, О.М. Головань, С.Г. Еремина, В.Г. Заблоцкого, Л.М. Исаевой, Т.В. Петровой, И.И. Трапезниковой, Л.Г. Шапиро, А.А. Эксархопуло.
     Вопросы, связанные с широким использованием специальных знаний в форме участия специалиста в уголовном судопроизводстве приобрели особую актуальность в современный период. В связи с этим следует отметить работы И.В. Абросимова, П. Воробьева, Е.П. Гришиной, Е.А. Зайцевой, Ю.Ф. Закурдаева, Ю.С. Лаптиева, Ю. Орлова, О. Темираева, М. Шалумова.
     Специально отметим работы А.А. Давлетова, Ю.А. Калинкина, В.М. Катревича, А.В. Константинова, А.А. Макарьина, А.А. Новикова, А.Ю. Ушакова, К.Б. Брушковского, непосредственно исследующих вопросы участия специалиста на различных стадиях уголовного судопроизводства, а также особенностей привлечения специалиста для участия в производстве по той или иной категории уголовных дел.
     Нормативную основу исследования вопросов участия специалиста в уголовном судопроизводстве составили федеральные нормативно-правовые акты Российской Федерации.


1. Юридический и правовой анализ специальных знаний.

1.1. Понятие и сущность специальных знаний.

   Необходимой предпосылкой исследования выступает рассмотрение сущности специальных знаний, используемых в уголовном судопроизводстве. Этот вопрос был достаточно разработан, особенно в период ранее действовавшего УПК РСФСР 1960 г., поэтому его освещение целесообразно начинать с анализа предшествовавшего законодательства.
   Первую сложность в понимании специальных знаний представляла двусмысленность норм УПК РСФСР, где одновременно употреблялись два близких, но не тождественных понятия: «специальные знания» и «специальные познания» (ст. 78, 80, 82, 133.1). Такое положение не способствовало точной и единой интерпретации норм уголовно-процессуального законодательства как на практике, так и в научных исследованиях. Одни авторы использовали оба понятия как равнозначные1, другие отдавали предпочтение либо специальным знаниям2, либо познаниям3.
   Некоторые ученые предпринимали попытки разграничить указанные категории. Так, В. Д. Арсеньев и В.	Г. Заблоцкий определяли специальные знания как систему сведений, полученных в результате научной и практической деятельности, а специальные познания - как знания, полученные в результате теоретического и практического обучения4. Очевидно, что такие суждения носят общий характер, в них используются пересекающиеся сферы деятельности, а предложенное основание - способ приобретения сведений (знаний) - не приближает к решению вопроса о разграничении рассматриваемых понятий.
   По убеждению В. И. Шиканова, «понятие «специальные познания» возникло и употребляется как контрадикторное понятию «знание»»5; он также полагает, что «термин «специальные познания» применяется для обозначения любой совокупности знаний»6. С такой позицией нельзя согласиться - ученый сам указывает на контрадикторность понятий, т.е. их взаимоисключение, а затем определяет один термин «познания» через множественное лицо противоречащего суждения «совокупность знаний». Конечно, такая аргументация неубедительна.
   После принятия УПК РФ 2001 г., где в первоначальной редакции использовалось только понятие «специальные знания», продолжалось упоминание специальных познаний. Е.В. Селина объясняет волю законодателя его желанием дать возможность гражданам оперировать вполне понятными словами7. Однако тогда не ясно, почему в своих научных исследованиях она сама употребляет не понятные для граждан слова «специальные познания»? Очевидно, что такие аргументы не могут лежать в обосновании расхождения законодательно закрепленного понятия и термина, используемого в науке.
   УПК РФ не определяет, какие знания следует считать специальными (ст. 57, 58). Эту проблему законодатель решает в ФЗ «О государственной судебно-экспертной деятельности», где, как и в УПК РСФСР, круг вопросов, требующих экспертного разрешения, ограничивается специальными знаниями в области науки, техники, искусства или ремесла (ст. 2, 9). Такое усеченное толкование специальных знаний является неточным и не раскрывает всех возможностей их применения. Названный закон страдает тем же недостатком, что и УПК РФ, - отсутствием определения понятия «специальные знания». Прежде чем предложить определение специальных знаний в уголовном судопроизводстве, необходимо рассмотреть принципиальные положения об их природе и субъектах, ими обладающих.
   Иногда к формам использования специальных знаний в уголовно-процессуальном доказывании, помимо экспертизы и участия специалиста в следственных и судебных действиях, относят консультационно-справочную деятельность сведущего лица, показания сведущего свидетеля, научно обоснованные объяснения обвиняемого (подозреваемого), участие переводчика, возможность использования специальных знаний следователем, защитником и судом8.
   С такими взглядами сложно согласиться, поскольку в их основе лежит неверная интерпретация норм уголовно-процессуального закона, в результате чего происходит расширительное толкование понятия «специальные знания». Заблуждение кроется в том, что категория «специальные» рассматривается только как качественный элемент знаний с последующим выделением присущих им признаков (исключение юридических знаний, особенности соотношения с общедоступными и широко распространенными знаниями, научность источников их происхождения и т.п), в то время как понятие «специальные знания» является, в первую очередь, элементом, определяющим процессуально-правовое положение только эксперта и специалиста. Иными словами, специальные знания - это сначала обязательный элемент процессуального статуса указанных субъектов, а уже потом качественный признак знания. Благодаря наличию специальных знаний у эксперта и специалиста, их процессуальный статус разительно отличается от положения иных участников уголовного судопроизводства, которые вполне могут обладать различными научными знаниями. Специальные знания - это тот определяющий элемент в правовом положении специалиста и эксперта, на основе которого формируются права, обязанности, система гарантий, условия и порядок деятельности названных субъектов, устанавливается характерное только для них процессуальное значение результатов, достигнутых в ходе деятельности.
   Вместе с тем предложенный подход находится в полном соответствии с действующим уголовно-процессуальным законодательством. УПК РФ называет только двух участников уголовного судопроизводства, обладающих специальными знаниями - эксперта (ст. 57) и специалиста (ст. 58). Соответственно возможны только две формы применения специальных знаний - экспертиза и участие специалиста в процессуальных действиях.
   Анализ некоторых положений Федерального закона «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации» позволяет сделать вывод о том, что законодатель указывает на обязательное научное обоснование знаний, применяемых в экспертном исследовании:
   -  одним из принципов государственной судебно-экспертной деятельности является всесторонность и полнота исследований, проводимых с использованием современных достижений науки и техники (ст. 4);
   -  условием объективности, обоснованности и достоверности исследования закон называет строго научную и практическую основу исследования (ст. 8);
   -  государственная судебно-экспертная деятельность основывается на едином научно-методическом подходе к экспертной практике (ст. 11);
   -  эксперт обязан сообщить о невозможности дать заключение, если современный уровень развития науки не позволяет ответить на поставленные вопросы (ст. 16).
   Таким образом, любое специальное знание, применяемое экспертом, должно быть строго научным, т.е. «во всех без исключения сферах человеческой деятельности смысл экспертизы может быть только один - научное, на уровне современных представлений данной конкретной науки истолкование, разъяснение какого-нибудь обстоятельства или факта путем изучения, исследования соответствующих исходных данных»9.
   Ранее действовавший уголовно-процессуальный закон указывал на существенные различия правового статуса специалиста и эксперта. Они сводились к тому, что мнение специалиста подлежало процессуальному закреплению, но «никаких заключений и суждений, обладающих доказательственной силой, специалист, в отличие от эксперта, не дает»10. УПК РФ расширил компетенцию специалиста, определив его как лицо, обладающее специальными знаниями, привлекаемое к участию в процессуальных действиях для содействия в обнаружении, закреплении и изъятии предметов и документов, применении технических средств в исследовании материалов уголовного дела, для постановки вопросов эксперту, а также для разъяснения сторонам и суду вопросов, входящих в его профессиональную компетенцию (ст. 58 УПК РФ). Последующие изменения и дополнения в УПК РФ (Федеральный закон от 4 июля 2003 г. № 92-ФЗ), придавшие заключению и показаниям специалиста статус доказательств, существенным образом размыли границу процессуальных отличий между этими участниками уголовного судопроизводства. «Эксперт и специалист суть лица, обладающие специальными знаниями. Профессиональный их статус в этом качестве одинаков. Более того, в рамках одного дела физически эти роли в разные моменты времени может исполнять один человек»11. Таким образом, специальные знания специалиста, как и знания эксперта, являются профессиональными и отражают закономерности определенной отрасли науки. Г.Е. Морозов правильно отмечает, что специальные знания специалиста «должны быть гораздо шире и глубже знаний в аналогичных областях других наук»12, т.е. отвечать принципу научности, ибо в противном случае помощь специалиста при производстве процессуальных действий будет неэффективной.
   Изложенное приводит к выводу, что в понятии «специальные знания» следует выделять два основных признака: 1) субъектный - принадлежность специальных знаний только эксперту и специалисту и 2) предметный - качественно характеризующий специальные знания как научно обоснованные. Если субъектный критерий является исключительным основанием для разграничения процессуальных статусов эксперта и специалиста от других участников уголовного судопроизводства, обладающих научными знаниями, то предметный критерий полностью отвечает всем особенностям научных знаний, применяемых в уголовном процессе, что делает его связующим элементом в определении научных знаний, воплощенных в личностной форме. Иными словами, особенности научных знаний, применяемых в уголовном судопроизводстве, будут едиными для всех участников уголовного процесса, обладающих такими знаниями.
   Таким образом, необходимо определить особенности научных знаний, имеющих личностное воплощение и применяемых в доказывании по уголовным делам.
   1. В процессуально-правовом понимании к научным знаниям, используемым в доказывании, не относятся общедоступные, общеизвестные знания, являющиеся результатом общеобразовательной подготовки, т.е. имеющие массовое распространение и нередко обозначаемые такими понятиями, как «житейский опыт» и «здравый смысл»13. К ним причисляются знания, полученные в рамках общеобразовательного цикла предметов средней школы, в результате разнообразного всеобуча и сведения, широко распространяемые в средствах массовой информации; правила дорожного движения и т.п. Вместе с тем в условиях бурного развития научно-технического прогресса такое разграничение является во многом условным в силу высокой динамичности научных знаний. «Глобальная информатизация, которую сейчас переживают многие страны, в том числе и Россия, безусловно, сильно влияет на критерии, определяющие общедоступность, обыденность знаний. В самом деле, являются ли специальными или общеизвестными сведения, изложенные в предназначенных для широкого круга читателей энциклопедиях, справочниках, словарях, представленные в электронных средствах массовой информации, глобальной компьютерной сети Internet? Отнесение знаний к общеизвестным, обыденным, общедоступным существенным образом зависит от образовательного и интеллектуального уровня конкретного субъекта, его жизненного и профессионального опыта. Таким образом, очевидно, что в каждом отдельном случае необходимо проанализировать характер требуемых познаний и решить вопрос, могут ли они считаться специальными» - справедливо отмечает Е.Р. Россинская. 14
   2. Специфика научных знаний, используемых в уголовно-процессуальном доказывании, состоит в том, что из круга этих знаний исключаются те юридические знания, которые составляют исключительную компетенцию органов предварительного расследования и суда. Этот вопрос будет рассмотрен ниже.
   Некоторые ученые не соглашаются с изъятием из круга специальных знаний некоторых других юридических знаний. В. Д. Арсеньев и В. Г. Заблоцкий аргументируют свою позицию тем, что «юридические знания,   например в области криминалистики, используются именно как специальные при производстве криминалистических экспертиз»15. В. И. Гончаренко, наоборот, исходит из того, что в уголовно-процессуальном понимании специальные знания должны интерпретироваться как не относящиеся к юридическим, но знания в области криминалистики как юридической науки не должны рассматриваться в уголовно-процессуальном смысле в качестве специальных, поскольку они являются одним из непременных условий надлежащего выполнения своих профессиональных обязанностей лицами, занимающими целый ряд юридических должностей16. Эти две противоположные точки зрения объединяет теоретически неверное понимание криминалистики как юридической науки. Когда указывается на исключение юридических знаний из круга специальных знаний, имеют в виду те знания, которые соответствуют либо процессуальным, либо материальным отраслям права. Иными словами - знания, имеющие научно-нормативную природу. Криминалистика к таковым не относится. Криминалистика «собственно» правом не занимается, ей не соответствует ни одна отрасль права, хотя ее предмет и объект познания, служебная функция и многие рекомендации лежат в сфере правовых явлений. Соответственно, криминалистические знания должны входить в предмет специальных знаний эксперта и специалиста, а также составлять обязательную часть более крупного понятия «научные знания, применяемые в уголовно-процессуальном доказывании»17.
   3. К особенностям научных знаний, используемых в уголовно-процессуальном доказывании, следует отнести их структуру, т.е. элементы научного знания:
   1)  собственно знания - как теоретический результат познания;
   2)  навыки - алгоритмы действий, автоматизированные компоненты мышления, поведения, необходимые для быстрого и экономичного совершения каких-либо процессов;
   3)  умения - знания в их практическом применении.
   Выделение элементов в структуре научного знания нашло свое нормативное закрепление в некоторых уголовно-процессуальных кодексах зарубежных стран (п. 4 ч. 3 ст. 62 УПК Республики Беларусь; ст. 84 УПК Казахстана; ст. 69, 70 УПК Республики Узбекистан; ст. 118 Модельного УПК для государств - участников СНГ). При этом общей особенностью является то, что такое структурирование характерно только в отношении навыков специалиста, т.е. зарубежный законодатель говорит о знаниях только в отношении эксперта, а в отношении специалиста - как о его знаниях, так и о навыках. Используя такую конструкцию, законодатель, очевидно, хотел подчеркнуть во многом технический характер деятельности специалиста и в первую очередь - его помощь по применению технических средств. В то же время, навыки и умения являются  разновидностью научных знаний и могут быть успешно использованы и экспертом. Однако детализация научных знаний во многом носит теоретический характер и в меньшей степени представляет практическую значимость, следовательно, не нуждается в законодательной регламентации.
   4. В процессуальной литературе указывается на различные способы приобретения научных знаний. Как правило, упоминается профессиональная подготовка либо соответствующий практический опыт18. Вместе с тем за пределами имеющихся научных знаний остаются новейшие теоретические и практические данные, которые в программу специальной профессиональной подготовки включаются лишь спустя продолжительное время после их получения19. Также научные знания могут быть получены и другими способами - например, в результате самообразования либо увлечения (хобби). Перечисленные особенности свойственны научным знаниям всех участников процесса. Однако способ их приобретения имеет особое процессуальное значение для эксперта и специалиста. Уголовно-процессуальный закон требует, чтобы в заключении эксперта содержались сведения о его образовании, специальности, стаже работы, ученой степени и (или) ученом звании (п. 4. ч. 1. ст. 204 УПК РФ). В этом плане способ приобретения научных знаний и соответствующее его подтверждение, очевидно, будут влиять на качество произведенного исследования и играть определенную роль в оценке достоверности экспертного заключения. В отношении специалиста закон не указывает круг конкретных требований, предъявляемых к нему. Положение, предусматривающее обязанность следователя перед началом следственного действия удостовериться в компетентности специалиста (ч. 2 ст. 168 УПК РФ), предполагает наличие у последнего подтверждения специальных знаний, полученных должным образом.
Все изложенное позволяет назвать основные черты специальных знаний:
   1)  это только научно обоснованные знания;
   2)  они не являются общеизвестными и общедоступными;
   3)  из их круга исключаются отраслевые юридические знания, формирующие исключительную компетенцию дознавателя, следователя, прокурора и суда;
   4)  структура специальных знаний предполагает возможность их существования в форме собственно знаний, навыков и умений;
   5)  эти знания могут быть только профессиональными, т.е. приобретаются в рамках специальной подготовки и опыта;
   6)  субъектами использования специальных знаний являются только эксперт и специалист, что позволяет говорить о двух процессуальных формах применения специальных знаний - экспертизе и участии специалиста в процессуальных действиях;
   7)  способствуют оптимизации и объективизации процесса доказывания.
   Все это позволяет предложить дополнить ст. 5 УПК РФ соответствующим пунктом следующего содержания: «специальные знания - научно обоснованные знания, умения и навыки, за исключением общеизвестных и отнесенных к исключительной компетенции органов расследования, прокурора и суда, приобретенные специалистом и экспертом в результате профессионального обучения либо работы по определенной специальности, используемые в порядке, установленном настоящим Кодексом».

     1.2. Общая характеристика использования специальных знаний в уголовном судопроизводстве.
      Уголовно-процессуальный кодекс России прямо предусматривает следующие случаи использования специальных знаний в расследовании уголовного дела:
* участие специалиста в следственных действиях (ст. ст. 58, 168);
* участие специалиста в иных процессуальных действиях (например, приглашение специалиста для постановки вопросов эксперту) (ст. 58);
* участие специалиста в процессуальных действиях и дача им заключения (ст. ст. 58, 74, 80);
* производство экспертизы и дача экспертом заключения (ст.ст. 57, 195-207);
* допрос специалиста (ст.ст. 74, 80);
* допрос эксперта (ст. ст. 74, 80);
* производство ревизий, документальных проверок в ходе проверки сообщения о преступлении (ч. 1 ст. 144);
* обязательное участие судебно-медицинского эксперта, врача или возможно иных специалистов в осмотре трупа и эксгумации (ч. 1, 4 ст. 178);
* возможное участие врача или иного специалиста в производстве освидетельствования (ч. 3 ст. 179);
* возможное участие специалиста в производстве личного обыска (ч. 3 ст. 184);
* возможное участие специалиста и переводчика в осмотре, выемке и снятии копий с задержанных почтово-телеграфных отправлений ( ч. 5 ст. 185);
* производство контроля и записи телефонных и иных переговоров по поручению следователя соответствующим органом (ч. 4 ст. 186);
* возможное участие специалиста в осмотре и прослушивании фонограммы телефонных и иных переговоров (ч. 7 ст. 186);
* обязательное участие педагога в допросе несовершеннолетнего потерпевшего или свидетеля в возрасте до четырнадцати лет (ч. 1 ст. 191);
* возможное участие педагога в допросе несовершеннолетнего потерпевшего или свидетеля в возрасте от четырнадцати до восемнадцати лет (ч. 1 ст. 191);
* случаи обязательного назначения судебной экспертизы (ст. 196);
* возможное участие специалистов в получении образцов для сравнительного исследования (ч. 3 ст. 202). 
     В юридической и научной литературе, как правило, выделяют две основные формы специальных знаний: процессуальные и непроцессуальные.        К процессуальным относятся все вышеперечисленные, за исключением производства контроля и записи телефонных и иных переговоров «по поручению следователя соответствующим органом» (ч. 4 ст. 186). Как правило, производство указанных действий относится к сфере оперативно-розыскной деятельности и осуществляется специальным подразделением органа ОРД. Некоторые ученые предпринимают попытки детализировать и иные, неуказанные в УПК РФ формы использования специальных знаний в ОРД и называют также:
      * осуществление проверки вещественных доказательств по криминалистическим учетам;
      * составление розыскных таблиц по результатам исследования вещественных доказательств;
      * изготовление субъективных портретов по заданиям оперативных работников, выполняемых в порядке служебного поручения;
     Однако стоит отметить, что оперативно-розыскная деятельность и берет свое начало с криминалистики, но в настоящее время все же является самостоятельной наукой, к тому же большая часть данных представляет собой государственную тайну. Тем самым, представляется невозможным в полном объеме  указать и проанализировать непроцессуальные формы применения специальных знаний в  открытом диссертационном исследовании.  
     Полагаем, что недостаточно четким является критерий деления специальных знаний на процессуальные и непроцессуальные, основанный на закреплении в УПК РФ той или иной формы использования специальных знаний.20 В общем, нельзя не согласиться с Е.В. Селиной, но между тем стоит определить непроцессуальную форму использования специальных знаний в расследовании преступлений как не противоречащую закону, но по решению законодателя не столь значимую, чтобы быть закрепленной в УПК РФ, систему правил применения специальных знаний в расследовании преступлений.



     К непроцессуальным формам в первую очередь относят неофициальные консультации и справочная деятельность сведущих лиц, в отношении всех участников уголовного процесса; так называемые «предварительные исследования» материальных следов в рамках проверки сообщения о преступлении, а также самостоятельное применение специальных знаний участниками уголовного процесса, не являющимися сведущими лицами.
     Некоторые ученые относят к непроцессуальным формам применения специальных знаний:
* консультации, которую можно получить как в устной, так и в письменной формах;
* предварительного исследования в рамках проверки первоначальных материалов для решения вопросов о возбуждении уголовного дела;
* привлечения специалистов к осуществлению оперативно-разыскных мероприятий;
* проведения ревизий, аудиторских проверок до возбуждения 
уголовного дела. 
     В зависимости от процессуальной стадии использования специальных знаний, их формы можно подразделить на применяемые в ходе:
* проверки сообщения о преступлении,
* производства расследования по уголовному делу,
* судебного рассмотрения уголовного дела.
     Если классифицировать формы использования специальных знаний с учетом следующего критерия – при производстве какие процессуальных действий сведущее лицо может предоставить доказательственную информацию, то можно выделить следующие: 

* следственные и иные процессуальные действия с участием специалиста;
* производство экспертизы.
     Иным основанием классификации форм применения специальных знаний является возможность для субъекта использовать таковые в ходе расследования уголовного дела. Так, для каждого участника уголовного процесса это будет перечень процессуальных действий, в которых он имеет право участвовать в соответствии с УПК РФ. Соответственно формами использования специальных знаний являются группы процессуальных и (или) непроцессуальных действий, в которых такие знания применяет: следователь (дознаватель), специалист, эксперт, подозреваемый (обвиняемый), защитник, свидетель.
     Однако следует оговориться, что за исключением специалиста и эксперта, иные участники уголовного процесса могут применять свои специальные знания лишь в познавательных, но не удостоверительных целях. Результат применения ими специального знания не может быть доказательством по уголовному делу
     Непроцессуальная деятельность сведущих лиц представляет собой самостоятельные формы действий, не предусмотренные Уголовно-процессуальным кодексом ввиду их незначительности для процесса расследования.
     Некоторые ученые относят к числу непроцессуальных форм участия сведущих лиц в уголовном процессе ведомственные исследования и документальные ревизии. Однако указанная точка зрения представляется не вполне верной, поскольку первые из упомянутых исследований осуществляются силами организации, в которой произошло правонарушение, а вторые - контрольно-ревизионными управлениями. По результатам таких проверок, как правило, принимается решение о передаче материалов в правоохранительные органы для принятия решения о возбуждении уголовного дела. Иногда проверки осуществляются параллельно с расследованием.
     Таким образом, подобные исследования проводятся независимо от правоохранительной деятельности, потому наделять участвующих в них профессионалов в различных областях знаний статусом специалиста необоснованно.
     Тем не менее, следует уточнить, что внешне похожая на ведомственные расследования деятельность сотрудников организации по выявлению причин уголовно релевантного события по поручению следственных органов является разновидностью деятельности специалиста в уголовном процессе. В данном случае речь идет о проведении доследственной проверки с участием специалиста по указанию следственного органа, т.е. в связи с предстоящим возбуждением уголовного дела, а не независимо от него. В ряде случаев правоохранительные органы напрямую предписывают привлекать специалистов определенных специальностей.
     Так, Прокуратура г. Москвы указывает, что в материалах проверок сообщений о преступном нарушении правил охраны труда и техники безопасности на строительных объектах должны присутствовать заключения специалистов контролирующих органов (Гострудинспекции, Ростехнадзоа, Госпожнадзора и т.д.).
     Также Прокуратура г. Москвы предписывает по ряду преступлений экстремистской направленности для установления наличия или отсутствия состава преступления «привлекать специалистов в области психологии и психолингвистики (социального психолога и лингвиста)».
     Также в научной литературе высказывается точка зрения о том, что техническая помощь сведущего лица («установление существенных признаков разыскиваемых объектов по их отображениям; группировка объектов или их отображений по определенным классификационным признакам; составление схем, планов, рисунков; техническое описание объектов; изготовление слепков, копий документов и т.д.») является непроцессуальной формой его деятельности.
     Однако думается, перечисленные действия входят в набор функций, выполняемых специалистом в ходе участия в производстве следственного действия. Отражения в протоколе такие манипуляции не получают, но это не служит критерием их отнесения к непроцессуальной деятельности, в противном случае таковой следует признать все, кроме применения фото-, видеотехники, описания и упаковки объектов (поскольку эти действия обязательно фиксируются в протоколе).
     Развернутый перечень функций участия специалиста в следственном действии дал Ю.К. Орлов21.  Таковые сводятся к:
        * даче советов и консультаций (тактика, подготовка, планирование следственного действия, о правильной фиксации обстоятельств в протоколе),
        * технической помощи в подготовке следственного действия (например, в реконструкции обстановки происшествия при следственном эксперименте),
        * поиску и обнаружению следов и доказательств (при этом специалист может использовать различные научно-технические средства),
        * фиксации с применением научно-технических средств хода и результатов следственного действия,
        * изготовлению письменных приложений к протоколу (планы, схемы, чертежи и пр.).
     Таким образом, к процессуальным формам участия специалиста в расследовании уголовного дела относятся все манипуляции, совершаемые им в рамках следственных и иных процессуальных действий.
     Непроцессуальными формами участия сведущих лиц в уголовном процессе следует признать:
  * консультационную деятельность,
  * справочную деятельность,
*       участие в оперативно-розыскных мероприятиях (ОРМ),
*       проведение предварительных исследований.
     Участие сведущих лиц в ОРМ сводится к тому же набору функций, что и участие специалиста в следственных действиях. Отличие заключается в формальной, а не содержательной компоненте деятельности, поскольку ОРД не входит в уголовный процесс, а является самостоятельным видом законодательно ре.......................