Исследования особенностей регулирования преддоговорных отношений

      Оглавление
Введение	3
Глава 1. Общие положения о регулировании стадии переговоров о заключении договора в юрисдикциях общего и романо-германского права	8
1.1. Категория добросовестности как критерий оценки поведения субъекта гражданско-правовых отношений на этапе ведения переговоров о заключении договора	8
1.2. Законодательное закрепление преддоговорной ответственности во Франции и России и алеаторная теория переговоров в Англии и США	16
1.3. Соглашение о порядке ведения переговоров  как способ регулирования переговорной стадии	32
Глава 2. Механизмы защиты лица на преддоговорной стадии	41
2.1. Деликтный подход к защите стороны на этапе ведения переговоров о заключении договора	41
2.2. Особые средства защиты в англо-американском праве	60
2.3. Механизмы защиты стороны переговоров от недостоверных заверений, на которые она полагалась при заключении договора	66
Заключение	74
Список литературы	77
     
     
     
     
     
     

Введение

     В настоящее время приходит осознание того, что сфера юридически значимых вопросов на преддоговорной стадии шире, чем это принято обычно считать, и отсутствие должного внимания к процессу заключения договора может обернуться существенными экономическими потерями для потенциальных контрагентов. 
     Как отмечают современные исследователи, неучастие права в преддоговорном процессе нередко приводит к несправедливым последствиям и не соответствует утверждающемуся в праве принципу социальной природы договора и необходимости добросовестного поведения участников гражданского оборота на всех его стадиях.
     Нередки ситуации, когда стадия структурирования будущих договорных отношений происходит изначально с участием будущего контрагента в противоположность классической процедуре, когда заинтересованное лицо самостоятельно создает приемлемую для него договорную модель, предлагая ее в качестве оферты. Таким образом, переговоры становятся самостоятельным способом заключения договора. 
     При этом на первый план выходят вопросы уменьшения риска недобросовестного поведения сторон на этапе ведения переговоров. Именно поэтому в последнее время во многих странах на законодательном уровне закрепляется принцип добросовестного поведения сторон на стадии переговорного процесса. Примерами могут служить недавние реформы гражданского законодательства в России и Франции.  
     Вышеперечисленное обуславливает актуальность выбранной темы. 
     Несмотря на появление заинтересованности к преддоговорной стадии, степень научной разработанности темы магистерской диссертации представляется недостаточной. Большинство российских диссертационных исследований, затрагивающих данную тему, были написаны до введения в ГК РФ нормы о переговорах о заключении договора. Основными работами можно назвать диссертации К.В. Гницевича «Преддоговорная ответственность в гражданском праве: culpa in contrahendo», В.Г. Полякевича «Ответственность за преддоговорные нарушения», В.В. Богданова «Преддоговорные правоотношения в российском гражданском праве». Следует упомянуть также труд А.Ф. Багдасарян «Гражданско-правовые проблемы заключения договора коммерческой концессии (франчайзинга)», в которой исследуются вопросы преддоговорной ответственности с позиции заключения конкретного вида договора. 
     Отдельные вопросы регулирования отношений сторон на стадии переговоров затрагиваются в работах И.З.Аюшеевой, А.Н. Кучер, А.В. Демкиной, что, тем не менее, не исчерпывает всего многообразия вопросов, требующих регулирования и прояснения на этапе ведения переговоров. 
     Среди зарубежных авторов, исследовавших вопросы преддоговорных отношений и преддоговорной ответственности можно назвать П. Гиликер, А. Фарнсворта, М. Хесселинка, Дж. Картрайта, С. Банакаса, А. Мэйсона А. Шварца.
     Регулирование преддоговорных отношений субъектов права является отличительной чертой континентальной правовой системы. Однако в англо-американском праве превалирует другой подход к отношениям сторон на стадии ведения переговоров. Рассмотрение в сравнительно-правовом ключе разных способов и возможностей защиты сторон на преддоговорной стадии имеет практическое значение с учетом развивающихся трансграничных контактов. Кроме того, исследованные в работе материалы и сделанные обобщения могут быть полезны для повышения эффективности защиты прав участников  преддоговорных отношений.
     Теоретическая значимость заключается в том, что основные положения и выводы могут быть использованы для дальнейших исследований в сфере регулирования отношений сторон на стадии ведения переговоров и преддоговорной ответственности. 
     Научная новизна исследования состоит в проведённом анализе способов и средств защиты стороны на этапе ведения переговоров с учётом последних изменений в законодательных актах в сравнительно-правовом аспекте. 
     Объектом магистерской работы являются общественные отношения, возникающие между субъектами права при вступлении в переговоры о заключении договора.
     Предметом исследования являются особенности защиты сторон переговорного процесса как в российском, так и иностранных правопорядках. 
     Цель магистерской диссертации заключается в исследовании особенностей регулирования преддоговорных отношений, изучении и систематизации специфики механизмов защиты сторон от недобросовестного поведения на стадии ведения переговоров в выбранных правовых системах.
     Задачами исследования являются:
     рассмотрение концепта добросовестности как основного принципа при регулировании преддоговорных отношений 
     анализ новых норм в законодательстве России и Франции, регламентирующих стадию ведения переговоров о заключении договора
     анализ англо-американского подхода к преддоговорной ответственности
     систематизация подходов к защите стороны на этапе ведения переговоров
     Положения, выносимые на защиту: 
     - Принцип добросовестности является основным критерием оценки поведения сторон на этапе ведения переговоров. Его законодательное закрепление применительно к преддоговорному этапу позволяет избежать излишней формализации отношений при ведении переговоров, и сохранить приемлемый баланс интересов контрагентов. При этом принцип добросовестности постепенно получает особую конкретизацию применительно к преддоговорной стадии, что обеспечивается в первую очередь за счет судебной практики, а также доктрины и «мягкого права».
     - Во Франции и России наряду с признанием рискового характера преддоговорной стадии учитывается, что при недобросовестном поведении стороны переговоров, наносящем ущерб другому лицу, необходимо вмешательство права. Несмотря на то, что нормы о преддоговорной ответственности в РФ учитывают успешный зарубежный опыт, остается ряд неурегулированных вопросов, требующих прояснения и доработок для более эффективного функционирования положений о преддоговорной ответственности.
     С этой целью предлагается ввести некоторые поправки в ст. 434.1 ГК РФ, а именно:
     Изложить абз. 2 п. 2 ст. 434.1в следующей редакции:
     «предоставление стороне неполной или недостоверной информации, которую она не знает и не должна знать и которая имеет существенное значение для продолжения переговоров или заключения договора, в том числе умолчание об обстоятельствах, которые в силу характера договора должны быть доведены до сведения другой стороны
     Изложить п. 3 абз. 2 ст. 434.1в следующей редакции:
     «Убытками, подлежащими возмещению недобросовестной стороной, признаются расходы, понесенные другой стороной в связи с ведением переговоров о заключении договора, а также в связи с утратой возможности заключить договор с третьим лицом. Потери ожидаемых выгод от незаключенного договора не подлежат компенсации».
     - На основе анализа судебной практики и доктрины можно установить, что в англо-американском праве в последнее время появляется динамика в сторону признания применения принципа добросовестности к преддоговорному этапу. Однако здесь превалирует алеаторный подход к стадии переговоров, а механизмы защиты стороны до заключения договора покрывают только конкретные случаи недобросовестного поведения, а именно: намеренное введение в заблуждение, неосторожное введение в заблуждение, нарушение обещания в рамках доктрины «эстоппеля», неосновательное обогащение.
     - Несмотря на заимствование российским правом нормы о заверениях и гарантиях из англо-американского права, выявляются существенные различия между российским и англо-саксонским подходом к определению природы таких заверений и ответственности за их недостоверность. 
     Структура работы  состоит из введения, двух глав, заключения, списка литературы.
     

     
     
     
     
     
     
     
     
     
     
     
     
     
     
     
     
     
     
     Глава 1. Общие положения о регулировании стадии переговоров о заключении договора в юрисдикциях общего и романо-германского права
     
     1.1. Категория добросовестности как критерий оценки поведения субъекта гражданско-правовых отношений на этапе ведения переговоров о заключении договора
     
     В настоящее время в условиях расширения возможностей коммуникаций и развития торговых и предпринимательских связей все шире распространяется практика ведения переговоров по согласованию будущих условий заключаемого договора. Переговоры по заключению договора, особенно когда речь идет о дорогостоящих контрактах, могут повлечь не только временные, но и значительные финансовые затраты, в связи с чем наблюдается тенденция к урегулированию отношений сторон на этапе ведения переговоров. При этом возникает вопрос о том, какие правила поведения на преддоговорном этапе может установить законодатель, чтобы, с одной стороны, защитить права и интересы сторон, вступающих в отношения по заключению договора, и, с другой стороны, не нарушить принцип свободы договора, не создать лишних формальных препятствий для сторон переговорного процесса.
     Как показывает практика большинства государств, данный вопрос решается путем введения общих принципов преддоговорного поведения сторон, главным из которых является принцип добросовестности. К примеру, ст. 1337 Гражданского кодекса Италии налагает соблюдение принципа добросовестности на стороны в процессе переговоров и защищает от их неоправданного прекращения.  Гражданский кодекс Греции также содержит положения о преддоговорной ответственности, предусматривая, что стороны в процессе переговоров о заключении договора связаны обязательством вести себя добросовестно и в соответствии с деловой практикой (ст. 197 и 198 ГК Греции). После реформы гражданского законодательства принцип добросовестного поведения сторон в процессе переговоров появился в 2016 году в ГК Франции (ст.1112) и в 2015 году в ГК России (ст. 434.1).
     Как пишет А.М. Степанищева, добросовестность – это оценочная категория, «открытая норма».1 По верному замечанию А.А. Малиновского, оценочные категории – это не что иное, как «обобщение явлений и процессов правовой действительности, которые фиксируются в законодательстве посредством указания лишь наиболее общих признаков явления или процесса».2
     Как известно, закрепление оценочных понятий в унифицированных актах весьма спорно и неоднозначно. Еще в начале XX века известный российский правовед И.А. Покровский отмечал, что на ясность юридических норм имеет право любой индивид, без такого права на определенность невозможно себе вообразить ни одну правовую систему.3 
     В литературе предпринимались попытки дать толкование понятию «добросовестность». Е.Е. Богданова предлагает понимать этот термин, как совокупность выработанных в социуме и подтвержденных на законодательном и судебном уровнях представлений о честности и морали, применяемых как при исполнении прав, так и при осуществлении обязанностей.4  
     По мнению М.Г. Розенберга, под понятие «добросовестности» подпадают, в частности, такие модели поведения, как предоставление стороне достоверной информации относительно себя и предмета договора, учет законных прав контрагента, следование стандартам деловой этики, кооперативность и соблюдение своих обязательств.5 
     Для зарубежной доктрины также не характерно единство в понимании концепта «добросовестность». По мнению А. Фарнсворта, данное понятие можно толковать, как такое поведение контрагента по договору, которое соответствует разумным ожиданиям другой стороны по поводу соглашения.6 Э. Мэсон считает обоснованным рассматривать понятие «добросовестность» с точки зрения трех составляющих: взаимопомощь между сторонами в целях достижения своих интересов по договору, соблюдение этики честного поведения, целесообразность и рациональность во взаимоотношениях.7
     Однако возможность изложения всех возможных аспектов добросовестного / недобросовестного поведения вызывает сомнения. Обоснованным представляется замечание А.В. Коновалова о том, что каким бы подробным ни было такое изложение, оно все равно не сможет претендовать на всеобъемлющую полноту охвата всего невероятного многообразия современной экономической и социальной жизни. Какие-то элементы этого многообразия неизбежно останутся неурегулированными, не подпадающими под формулировки закона, и именно в преломлении к ним, в случае чрезмерно жесткой установки судов на следование нормативно прописанным критериям, придется ожидать судейской неуверенности и судебных ошибок.8
     Можно сказать, что нормы права с оценочными понятиями имеют как сильные, так и слабые стороны. С одной стороны, они лишены четкости структуры и направлены в основном на обобщение наиболее характерных атрибутов тех или иных обстоятельств. Однако при этом с помощью таких категорий у правомприменителя появляется возможность осуществлять более гибкое урегулирование споров с учетом особенностей и индивидуальности правоотношений.
     Так, О.М. Беляева обращает внимание на то обстоятельство, что оценочные понятия «ориентированы на то, чтобы судебные органы конкретно, с учетом особенностей той или иной ситуации оценили фактическую обстановку и конкретизировали общую формулу закона. Конкретизируя общую формулу закона и осуществляя указанную оценку, правоприменитель придает юридическое значение обстоятельствам дела, включаемым им в объем оценочного понятия, превращает их в юридические факты, влекущие определенные правовые последствия».9
     С учетом разнообразия методов и способов ведения переговоров и отношений сторон на преддоговорном этапе, не поддающихся формализации, представляется обоснованным введение принципа добросовестности применительно к данной стадии с целью отыскания приемлемого баланса интересов сторон. Добросовестность, выступая в качестве гражданско-правового принципа, с одной стороны, является внутренним пределом усмотрения субъектов гражданского правоотношения при осуществлении и защите субъективных гражданских прав. С другой стороны, этот принцип выступает в качестве масштаба судебного усмотрения при внешней оценке поведения участников гражданского правоотношения.
     При этом уже сегодня можно обнаружить некоторые успешные попытки судебного толкования норм, связанных с добросовестным поведением участников гражданского оборота. 
     К примеру, в п. 1 Постановления Пленума ВС РФ № 25 судам разъясняется, что, для признания действий лица добросовестными необходимо использовать так называемый критерий «разумного лица», с помощью которого оценивается соответствие поведения субъекта правоотношения разумным ожиданиям другой стороны. При этом вводится презумпция добросовестности.
     Критерию разумного лица, от которого отталкиваются суды при оценке поведения стороны переговоров, придерживаются также суды во Франции.
     В результате фундаментального исследования О.В. Мазур доктрины и судебной практики стран романо-германской правовой семьи, ею были обобщены и выделены основные критерии добросовестного поведения контрагентов на этапе ведения переговоров, которые в общих чертах сводятся к следующему:
     1) последовательное поведение, не вводящее в заблуждение другого участника переговоров;
     2) предоставление информации.10
     Такой вывод подтверждается также одним из самых масштабных проектов сравнительно-правового исследования преддоговорной ответственности, воплощенный в работе «Precontractual Liability in European Private Law». Данный проект был реализован группой специалистов из разных стран под руководством Джона Картрайта и Мартина Хэсселинка. Данное исследование основывалось на том, что специалисты в области юриспруденции из разных стран анализировали предложенные им кейсы в соответствии с принятой практикой и законодательством. По итогу их решения сопоставлялись и сравнивались на предмет выявления общих и отличительных черт. Как показывает анализ различных казусов, судебная практика большинства стран континентальной Европы выработала следующие основные элементы, необходимые для привлечения к преддоговорной ответственности на основании нарушения принципа добросовестности: 1) в процессе переговоров у пострадавшей стороны сформировалось разумное основание (reasonable reliance) полагать, что договор будет заключен; либо же в отношении пострадавшей стороны не были выполнены информационные обязательства; 2) другая сторона не предоставила достаточных доказательств для обоснованного выхода из переговоров; 3) потерпевшая  сторона понесла убытки в результате действий/ бездействия другой стороны.11
     Принцип добросовестного поведения на преддоговорном этапе получает уточнение также в актах негосударственной унификации.
     К примеру, в ст. 1.7 Принципов международных коммерческих договоров УНИДРУА предусматривается, что в международной торговле стороны обязаны действовать с соблюдением требования о добросовестности и исходя из честной деловой практики.12 Потери, являющиеся результатом недобросовестного поведения стороны переговоров, подлежат компенсации пострадавшему лицу. Рассматриваемые Принципы также предусматривают, к примеру, что проявлением недобросовестности является ведение переговоров при отсутствии намерения достичь итогового соглашения, использование более слабого положения контрагента, ее неинформированности, сложной экономической ситуации и т.д.
     Ст. 2.16 Принципов УНИДРУА закрепляет необходимость соблюдения конфиденциальной информации в процессе переговоров, а также запрещает ее ненадлежащее использование независимо от того, заключен ли впоследствии договор.
     Стоит упомянуть и о Кодексе европейского договорного права.  Согласно ст. 2.117 Кодекса суд может вынести решение о возмещении убытков стороне, пострадавшей от действий другой стороны, действовавшей в переговорах недобросовестно. В документе сформулированы также основания для привлечения к преддоговорной ответственности. 
     Данный Кодекс содержит положения о том, что основаниями для привлечения к преддоговорной ответственности являются недобросовестное начало, ведение или выход их переговорного процесса; раскрытие конфиденциальной информации, сообщенной в рамках ведения переговоров; невыполнение контрагентом информационных обязательств и несообщение об обстоятельствах, влияющих на эффективность и исполнимость договора; несоблюдение сторонами преддоговорного процесса общепризнанных обычаев делового оборота. 
     Детально регулирует стадию заключения договора так называемый Рамочный проект общих положений.13 Еще в 1989 году Европарламент принял Резолюцию 158/400/26, подчеркивающую важную роль унификации частного права. Впоследствии была проделана масштабная работа ученых, завершившаяся в 2008 году проектом под названием «Рамочный проект общих положений: Принципы, определения и модельные правила в сфере европейского частного права» или Draft Common Frame of Reference: Principles, Definitions and Model Rules of European Private Law (DCFR).14 Данный Проект был подготовлен на основании национальных традиций разных государств-членов и вдохновлен достижениями всего Европейского сообщества.
     Согласно положению 1-1.103 Проекта понятие «добросовестность» является стандартом поведения, для которого характерна честность, открытость и учет интересов другой стороны. 
     В DCFR предусмотрено, что стороны по общему правилу не несут ответственность за недостижение соглашения по результатам переговоров, но они обязаны проявлять добросовестность на преддоговорном этапе, в том числе не прерывать переговоры беспричинно и не продолжать их без намерения заключить соглашение. За нарушение данной обязанности предусматривается возмещение ущерба. 
     Кроме того Проект предусматривает ответственность за ущерб, причиненный тем, что лицо полагалось на неверную информацию: сторона, вступившая в договорные правоотношения разумно полагаясь на недостоверную информацию, полученную в процессе переговоров, имеет право на возмещение причиненного в результате этого ущерба, если другая сторона знала о некорректности информации и о том, что получатель информации положится на нее при решении о заключении соглашения. Для определения необходимости раскрытия информации в соответствии с требованием добросовестности требуется учитывать, в том числе, такие обстоятельства, как компетентность стороны в данном вопросе, наличие возможности для другой стороны получить информацию иным способом, важность такой информации для заключения договора (ст.7.205 Проекта).
     Таким образом, в результате сложности и динамики переговорного процесса, не укладывающегося в жесткие рамки формализации, правила поведения на преддоговорном этапе регламентируются на основании общего принципа добросовестности. С одной стороны, данный принцип не обладает четкостью границ, является абстрактным понятием с открытой структурой. С другой стороны, он дает возможность учесть особенности конкретных ситуаций, позволяя охватить обширный круг обстоятельств действительности и привлекать к ответственности лицо, проявившее недолжное поведение на преддоговорном этапе.
     Кроме того, обязанность по добросовестному ведению переговоров постепенно получает конкретизацию и связана в основном с предоставлением необходимой информации на преддоговорном этапе, а также самим процессом переговоров в плане последовательности поведения стороны переговорного процесса, не вводящее в заблуждение другого участника переговоров. В связи с этим будет выстроена дальнейшая структура данной работы.
     1.2. Законодательное закрепление преддоговорной ответственности во Франции и России и алеаторная теория переговоров в Англии и США
     
     Принцип добросовестности на стадии ведения переговоров о заключении договора постепенно получает нормативное закрепление в большинстве стран романо-германской правовой семьи. В этой связи представляется актуальным рассмотрение основных новелл по данному вопросу в  законодательстве Франции и России.
     Во Франции необходимость соблюдения сторонами принципа добросовестности на преддоговорном этапе была достаточно давно сформулирована судебной практикой. Масштабная реформа французского Гражданского кодекса, проведенная в 2016 году, в большей степени представляет собой кодификацию выработанных за многие годы правил. 
     К этой группе относится и большинство положений, связанных с требованием добросовестности на преддоговорном этапе, отраженных в новых статьях 1112,1112-1 и 1112-2. 
     До реформы обязательственного права, только исполнение договора надлежало выполнять добросовестно. В настоящее время согласно ст. 1112 ГК Франции этот принцип распространяется на начало, ведение и прекращение переговорного процесса. 
     При этом подчеркивается, что стороны сохраняют свободу договора, в том числе свободу на инициирование и выход из переговоров. Однако в определенных случаях вмешательство права на данной стадии необходимо для обеспечения справедливости и гарантии добросовестности.
     Вступившие в 2015 году новые положения об обязательствах, внесенные в ГК РФ Федеральным законом от 08.03.2015 г. № 42-ФЗ «О внесении изменений в часть первую Гражданского кодекса Российской Федерации» также закрепили нормы о преддоговорной ответственности в нашей стране.
     В пункте 7.7 раздела V Концепции развития гражданского законодательства Российской Федерации, одобренной Советом при Президенте РФ по кодификации и совершенствованию гражданского законодательства 7.10.2009 года15 указывалось, что для предпринимательских отношений назрела потребность в усовершенствовании регулирования преддоговорного этапа. С этой целью предлагалось ввести в ГК РФ специальные нормы, предусматривающие преддоговорную ответственность за проявление недобросовестности на этапе ведения переговоров с учетом опыта зарубежных стран.
     Это послужило основанием для принятия новой нормы (ст. 434.1 ГК РФ). В настоящее время положения, касающиеся регулирования отношений, связанных с привлечением сторон переговоров к ответственности на стадии до заключения договора, включены в общую часть договорного права и применимы к любым субъектам гражданского права, имеющим намерение заключить договор.
     Нельзя сказать, что российское законодательство не знало концепции преддоговорной ответственности. Так, данный институт находил свое отражение в нормах о нарушении порядка заключения договора поставки, когда сторона, направившая оферту, могла быть привлечена к ответственности в виде возмещения убытков, даже если договор поставки так и не был заключен (ст. 507 ГК РФ). Другим примером может служить возложение ответственности на недобросовестного контрагента в случае, если для него заключение договора носило обязательный характер (ст. 445 ГК РФ). 
     Права и обязанности сторон и последствия их нарушения и неисполнения на стадии до заключения договора предусматривались и в некоторых других ситуациях (например, информационные обязанности в договорах купли-продажи, подряда, банковского счета и т.п.). 
     Некоторые специалисты относили к случаям преддоговорной ответственности уклонение от государственной регистрации или нотариального удостоверения сделки. Этот вид недобросовестного поведения на преддоговорной стадии А.Н. Кучер определяет как «отсутствие кооперативности».16 
     С введением ст. 434.1 ГК РФ положения о регулировании отношений, связанных с привлечением сторон к ответственности на стадии ведения переговоров  о заключении договора стали всеобъемлющими.
     Как и во Франции, п.1 данной статьи в ГК РФ устанавливает свободу сторон при введении переговоров, самостоятельное несение каждой из сторон расходов на ведение переговоров и невозможность быть привлеченным к какой-либо ответственности в случае, если переговоры так и не завершатся заключением договора. Можно с уверенностью сказать, что данная формулировка полностью соответствует принципу свободы договора.
     При этом указанная свобода ограничена запретом на осуществление действий, не соответствующих принципам добросовестного поведения контрагентов. Так, согласно п. 2 ст. 434.1 ГК устанавливается запрет на недобросовестные действия при вступлении в переговоры, в ходе их проведения и по их завершении.  Обязанность по добросовестному ведению переговоров не зависит от того, будет ли в последующем заключен договор. Это, по словам А.В.Демкиной, подтверждает самостоятельность и независимость отношений по ведению переговоров о заключении договора от «основного» договора.17
     Как во Франции, так и в России перечень оснований, которые могут повлечь ответственность на преддоговорном этапе, остается открытым.
     Во французской литературе и судебной практике отмечается, что проявлением недобросовестности на преддоговорном этапе считаются такие ситуации, как внезапное прерывание переговорного процесса (решение Кассационного суда Франции от 8.06.2017 г. № 16-14795); продолжение переговоров с целью не допустить заключение контрагентом договора с третьим лицом (решение Кассационного суда Франции от 11.06.2000 г. № 97-18276); непредоставление релевантной информации (решение Кассационного суда от 24.05.2005 г. № 1092); раскрытие конфиденциальной информации (решение Кассационного суда Франции от 7.03.2018 г. №16-25654).
     Стоит также отметить, что французская судебная практика признает отсутствие вины вышедшего из переговоров контрагента в случае установления того, что с его стороны были предложены разумные меры до момента выхода из переговорного процесса, но они были отклонены второй стороной, а также когда имеются доказательства относительно заблаговременного предупреждения о предстоящем прерывании переговоров.
     Суд признает, что стороной в таком случае соблюдается требование добросовестного поведения.
     При определении добросовестности прекращения переговоров в соответствии с французской практикой учитываются такие обстоятельства, как степень прогресса в достижении соглашения о заключении договора; мог ли средний разумный человек рассчитывать на заключение договора и способствовало ли поведение нарушителя такому предположению; грубый характер прекращения переговоров; отсутствие какой-либо причины, объясняющей прекращение переговоров. В литературе и судебной практике отмечается также, что при квалификации неправомерного поведения на этапе ведения переговоров учитывается также статус контрагентов. Так, если одна из сторон переговоров является профессиональным субъектом, к ней предъявляются повышенные требования к заботливости и осмотрительности. Кассационный суд Франции в одном из дел постановил, что сделанные заранее инвестиции были неосмотрительными со стороны коммерсанта.18
     Новые нормы ГК Франции также детализируют принцип добросовестности при ведении переговоров. Так, ст. 1112-1 ГК Франции кодифицирует обязанность предоставления партнеру по переговорам важной для него информации19. Закрепляется, что сторона, владеющая информацией, содержание которой имеет решающее значение для согласия другой стороны на вступление в договорные отношения, должна сообщить эту информацию второй стороне, если есть легитимные основания полагать, что вторая сторона не владеет и не должна владеть данной информацией, или полагается на своего контрагента.
     В абз. 4 ст. 112-1 ГК Франции говорится о том, что лицо, утверждающее, что ему должна была быть предоставлена определенная информация, должно доказать, что другая сторона обязана ей её предоставить. В этом случае другая сторона должна доказать, что данная информационная обязанность была ею выполнена. 
     Таким образом формулировка данной статьи позволяет обеспечивать определенное равновесие между потенциальными контрагентами, предусматривая как обязательство для одной стороны предоставлять информацию, так и обязательство для другой стороны предпринимать действия по её получению. Распределяется также баланс бремени доказывания. 
     Гражданский кодекс Франции уточняет, что информация, имеющая непосредственную связь с содержанием потенциального договора или качеством сторон переговорного процесса должна сообщаться в обязательном порядке. Стороны не могут ограничивать или исключать эту обязанность. 
     В законодательстве РФ в ст. 434.1 также в качестве недобросовестного поведения предполагается предоставление стороне неполной или недостоверной информации, а также умолчание о таких обстоятельствах, которые в силу характера договора должны быть доведены до сведения другой стороны (абз.2 п.2 ст. 434.1 ГК РФ).
     Можно сказать, что с точки зрения добросовестности важная для любого потенциального контрагента информация должна быть раскрыта в самом начале, чтобы лицо имело возможность осознанно принимать решение о целесообразности дальнейшего участия в переговорах и несении расходов, сопряженных с переговорами.
     Законодатель в РФ не уточняет, по каким критериям должна определяться информация, подлежащая раскрытию. Представляется, что имеющей существенное значение признается информация, которая может повлиять на решение другой стороны о продолжении переговоров и заключении договора и его условия. К сведениям, имеющим существенное значение для будущего договора могут быть отнесены характеристики предмета сделки и его особые свойства, сведения об обстоятельствах, которые могут воспрепятствовать действительности договора или впоследствии сорвать его исполнение. 
     А.Н. Кучер, анализируя судебную практику, приводит пример недобросовестного непредоставления необходимой контрагенту информации:  стороны вели длительные переговоры относительно продажи дома, однако в процессе этих переговоров собственник дома решил продать свою недвижимость другому лицу, о чем не уведомил первого контрагента. Неосведомленная сторона совершала напрасные дорогостоящие поездки для осмотра дома и проводила подготовительные работы в преддверии покупки. Суд принял решение о необходимости компенсации этих затрат пострадавшей стороне.20 
     В другом деле суд рассматривал иск стороны, которая разумно полагалась на продление договора аренды с арендодателем, заверившем истца о готовности такого продления. На самом деле ответчик вел тайно переговоры о продаже арендуемого помещения, не предупреждая об этом своего арендатора.21
     Примером недобросовестности в рамках информационных преддоговорных обязательств является также несообщение об изменившихся обстоятельствах, имеющих значение для продолжения переговорной стадии, а также  умалчивание о фактах и событиях, которые могут воспрепятствовать как заключению, так и исполнению соглашения.
     При этом следует учитывать, что в практике российских судов часто встречается указание на то, что в некоторых случаях пассивно ожидать получения информации не достаточно и лицо само должно проявлять предусмотрительность (Постановление Федерального арбитражного суда Поволжского округа от 23 марта 2009 г. № А55-9034/2008; решение Гагаринского районного суда г. Москвы от 10.07.2017 г. № 2-3575/2017; апелляционное определение Санкт-Петербургского городского суда от 2.10. 2014 г. № 33-14900/2014).
     С учетом вышеизложенного и принимая во внимание давно сложившуюся французскую практику и формулировку информационной обязанности  во французском законодательстве, предлагается изложить абз. 2 п. 2 ст. 434.1 ГК РФ в следующей редакции:
     «предоставление стороне неполной или недостоверной информации, которую она не знает и не должна знать и которая имеет существенное значение для продолжения переговоров или заключения договора, в том числе умолчание об обстоятельствах, которые в силу характера договора должны быть доведены до сведения другой стороны.
     Некоторые выработанные на уровне судебной практики во Франции критерии недобросовестности на преддоговорной стадии в России закреплены законодательно в качестве презумпции проявления недобросовестности.
     В частности, проявлением недобросовестного поведения считается начало или продолжение переговорного процесса при изначальном отсутствии намерения заключить итоговый договор с контрагентом (абз.1 п.2 ст.434.1 ГК РФ).
     В данном случае необходимо учитывать, что возможность вести переговоры с несколькими потенциальными контрагентами не исключается. Стороны имеют полное право предпринимать разумные шаги в своих интересах и вступать в переговоры с несколькими лицами, что не будет говорить об отсутствии намерения по согласованию и подписанию итогового договора. Однако как указыв.......................