Исследование формирования нормы права, в Судебниках XV-XVI вв

                                              1. Введение.
       Актуальность темы. В XV – первой половине XVI в. формируются основы административного законодательства, отразившие основные направления административной деятельности Русского централизованного государства. В этот период формируются и нормы права, регламентирующие отношения между государством и подданными в управленческо-административной сфере и политической жизни общества, закладываются основы последующего развития права России. Создаются новые сложные формы законодательства – кодексы: Судебник, уставные и судебные грамоты. 
     Законодательство складывалось по двум основным направлениям.
      Во-первых, по функционально-структурному, ряд правовых актов и практическая деятельность юриспруденции способствовали закреплению и становлению системы управления государством, устанавливали их состав, внутреннюю структуру, порядок деятельности и делопроизводства. 
     Во-вторых, законодательство и правительственные мероприятия определяли основные направления государственно-управленческой деятельности, в создании специального функционально-отраслевого управления в различных сферах деятельности государства.
     Все это обуславливает актуальность исследования исторического значения законодательных документов на Руси, в частности  Судебника 1497  и Судебника 1550 годов.
     В качестве теоритической основы изучения широко применялись труды и учебные пособия российских авторов по памятникам права XV-XVI в. Общей теоритической базой явились источники такие как: ГПИБ(1863-2015гг.) Юшков С.В.  «Судебник 1497года.» -1926г., 
     использовались учебные пособия: История государства и права.- Титова Ю.П., академическое издание «Судебники XV-XVI вв.» М.,1952г. 
     Предметом изучения является Судебник Ивана III 1497 года  (великокняжеский) и  Судебник 1550 г., (царский), как совокупность формирования основы административного законодательства, отразившие основные направления административной деятельности Русского централизованного государства. Правовых актов определяющих структуру, компетенцию и внутренний порядок деятельности органов управления, их делопроизводство. 
     Целью работы является исследование формирования нормы права, в Судебниках XV-XVI вв., регламентирующие отношения между государством и подданными в управленческо-административной сфере и политической жизни общества, как основы последующего развития права Руси.
     В соответствии с разработанной программой были поставлены задачи:
     	- рассмотреть исторические памятники права;
     	- дать сравнительную характеристику источников права Руси XV-XVI вв.;
     	-охарактеризовать значение изменения и дополнения в правовом законодательстве того периода.
     Структура работы. Работа состоит из введения, трех глав, заключения и списка используемой литературы.
     	
     
     
      
     
     
     
                      

              2.Исторические  причины возникновения судебников.
       Главным содержанием политики московских князей, начиная со второй половины XV в. были объединение русских земель, создание и укрепление основ единого государства. Политика государственной централизации определяла и тенденции развития русского права. Необходима была не только систематизация законодательства, речь шла о создании единого общерусского документа.
     Поэтому в конце XV в., когда все области северо-восточной Руси собрались вокруг Москвы, ликвидация удельных княжеств и военные победы позволили Ивану III заняться укреплением политических, правовых и идеологических основ единого Русского государства. Итогом этой работы стало принятие Судебника.
     Причинами его появления стали необходимость принятия единого свода законов и введение единой системы суда и управления. С целью закрепить новые общественные порядки, в частности выдвижение мелких и средних феодалов – дворян и детей, боярских. В угоду этим социальным группам он внес новые ограничения в судебную деятельность кормленщиков, а главное положил начало всеобщему закрепощению. Проект Судебника был разработан дьяком В. Гусевым и вступил в силу с 1 сентября 1497 г. Это был первый опыт кодификации отечественного права, (всего 68 статей), вписавший единообразие в судебную практику Русского государства. При составлении Судебника были использованы такие источники права как: «Русская правда», «Псковская судная грамота; уставные грамоты наместнического управления, грамоты отдельных княжеств, грамоты устанавливающие сроки отзыва крестьян, сроки исковой давности по земельным спорами» [2.53с.] Судебник стал прежде всего «инструкцией» для организации судебного процесса [1.161c.]. Статьи Судебника более четко выделяет обязательства из причинения вреда, устанавливает общую и четкую норму наследования, трактует понятие преступлений отличного  от «Русской правды». Под определением преступления - понимали действия угрожающие государству или господствующему классу, запрещенные законом. Главной задачей Судебника 1497г. было – утверждение правосудия и создание прочной базы под всю дальнейшую законодательную деятельность. «Это законодательный сборник – первый единый для всей Руси».[2.53с.] Типичный кодекс феодального права. Нормы права излагались в нем без четкой системы, казуально, открыто передавали привилегии господствующего класса, неровное положение зависимых сословий.  Судебник 1497(великокняжеский) г. положен в основу Судебника 1550 г. (царский).  
     С именем Ивана IV связывают,  дальнейшую централизацию суда и управления и, в частности издание более полного Судебника (1550 г.). Боярская Дума, расширенная включением в нее многих дворян, оставалась центральным органом управления и суда, но не ограничивала власти царя. Лично царь судил лишь высших представителей власти и крупнейших феодалов. Все остальные важнейшие дела решала Боярская Дума, обычной формулой решений которой было выражение: «По государеву приказу бояре приговорили».
     Главной целью судебника было распространение юрисдикции великого князя на всю территорию центрального государства, ликвидация правовых суверенитетов отдельных земель, уделов, областей.
     В  судебнике 1550 г. (царском) регламентация охватила сферы уголовного - правовых  и имущественных отношений. Был закреплен сословный принцип наказаний и одновременно с этим расширен круг субъектов преступления. Законодатель значительно более определенно установил в законе субъективные признаки преступления и разработал формы вины, увеличилось число приказов, ведавших различными отраслями управления и не отделенного от него суда.  Судебник расширил круг преступлений, направленных против интересов государства. К ним относились, кроме известных старому Судебнику «коромолы» и убийства господина, теперь и сдача неприятелю города (измена). Далее названы «зажигал-ник» (поджигатель), «подметчик». Соответственно с расширением круга преступлений, признаваемых государственными, расширяется и применение смертной казни. Вместе с тем Судебник знает и применение телесного наказания («торговая казнь» - битье кнутом). В судебной практике применение телесных наказаний имело место уже в конце XIV в. Судебная практика знала также «члено-вредительное» наказание в виде отсечения руки, применявшегося к татю за вторичную кражу… 
     Рукопись Судебника 1497 года была обнаружена в 1817 году П.М. Строевым и опубликована им совместно с К. Ф. Калайдовичем в 1819году в виде "Законов Ивана III и Ивана IV" в Санкт-Петербурге. Она остаётся до сих пор единственным известным списком Судебника, и храниться в фонде Государственного древнехранилища Центрального архива древних актов в Москве.
     В отличие от Судебника 1497г. текст Судебника 1550г. дошел до нас более чем в 40 списках, 10 из которых относятся к XVI,  4 – к  XVI- XVII, 21 к XVII-XVIII,а остальные к  XVIII. [4. 118c.]  
     Первая публикация текста Судебника 1550 года  названа с именем В. Н. Татищева в 1734 году, он преподнес рукопись Судебника 1550 года «яко вещь дивную» императрице Анне Ивановне, а снятую копию передал в академию наук, где она пролежала более 30 лет. В обширных комментариях М.Ф. Владимирский – Буданов проводит сравнительный анализ Судебников 1497 и 1550 гг., подчеркивая определенную связь между ними, развитие вторым Судебником целого ряда норм, установленных в XV в.
     В историко – правом плане Судебник 1550 года исследовал Н.В. Качалов, который подчеркивал, что этот документ вошел как «звено, необходимое для уразумения истории русского законодательства» [9.]. К числу источников Судебника 1550г. Н.В. Качалов относит в качестве основного акта Судебник1497г., а также составляющие на его основании уложения и грамоты как: «проявление органического развития нашего законодательства» связанное с «развитием жизни гражданской и с уяснением юридических понятий».[9.]
      
               
     
     
     
     
     
     
     
     
     
     
     
     
     
     
     
     
     

              3.Сравнительный анализ Судебников 1497 и 1550г.г.
     Систематизация и кодификация многочисленных правовых актов, скопившихся к концу XV в., проявилась в составлении первых общерусских правовых сводов – Судебника 1497г. (великокняжеского) и Судебника 1550 г. (царского). На мой взгляд, оба эти источника целесообразно рассматривать в сравнении, поскольку один из них лишь рассматривает принципы и идеи другого, дополняет и исправляет его, но вместе с тем делает его основу.
     Главными  источниками Судебника 1497г. явились жалованные, уставные и ссудные грамоты, на их основе, была проведена стилизация юридической практики.  Если «Русская правда» была сводом обычных норм и судебных прецедентов, своеобразным пособием для поиска нравственной и юридической истины, то Судебник стал «инструкцией» для организации судебного процесса. Верховной властью, подобные грамоты продолжали издаваться и после публикации Судебника через 50 лет, вновь накопившийся  правовой материал положен в основу нового (царского) Судебника 1550г., развившего положение, содержащегося в Судебнике 1497г.
      По строению первого Судебника, видна определенная систематизация материала, но нормы материального (гражданского и уголовного) права не выделены из массы статей, относящиеся к процессуальному праву, хотя  в Судебнике их, большая часть.       
     Содержание судебника 1497г. Разделяется на четыре части: первую составили статьи, в которых регламентировалась деятельность суда (ст. 1-36), туда же входят нормы уголовного права (ст.9-14). Вторую часть составили статьи, относящиеся к организации и деятельности местных и областных судов (ст. 37-45), третью статьи по гражданскому праву и процессу (ст.46-66) и последнюю (ст. 67-68) – статьи дополнительные, по ссудному процессу.[1. 154с.]
     Судебник 1550 г. в истории получил название Царского судебника, представляя собой новую редакцию Судебника 1497 г., отразив все изменения в Российском законодательстве в период с 1497 по 1550 гг. Построением второй Судебник почти полностью повторяет первый, структурируя свой материал на статьи и главы (около 100). Подвергая материал более строгой систематизации: статьи по гражданскому праву сосредоточены в одном отделе (ст.76-97) , предусматривает пополнение Судебника новыми законодательными актами (ст.98) [1. 155с.]. Новых статей, в Судебнике 1550г., насчитывается более 30. . Новыми положениями, связанными с  государственной политикой Ивана IV, было установление строгих государственных уголовных наказаний судьям за злоупотребление властью и неправосудные приговоры. Подробная регламентная деятельности выборных старост и целовальников в суде. (ст.62,68-70). Важными нововведениями явились: запрет выдачи тарханных грамот и отзыв уже выданных (ст.43). Провозглашение принципа - закон не имеет обратной силы, выраженного в предписании впредь судить по новому Судебнику (ст.97). Вводиться - тюремное наказание, составы преступлений, (мошенничество, подлог судебных актов), подробно разработан вопрос о праве выкупа вотчины, утончен порядок холопства (ст. 85, 76), усиливаются черты розыскного процесса, разрабатываются формы вины. Оба Судебника имели уже определенную систему норм:
     1) Нормы о суде центральном (ст.ст.1-36 Судебника 1497г. и 1-61 Судебника 1550г. ) из которых часть относиться к уголовному праву;
     2) нормы о суде местном (соответственно ст. ст. 37-45, (великокняжеского) и 62-75(царский);
     3)  нормы материального, преимущественно гражданского права и процесса (ст.ст.46-66 (1497г.) и 76-97(1550г.);
     4) дополнительные статьи (ст.ст.67-68 (1497г.) и 98-100 (1550г.), посвящённые процессуальному праву.[9.] 
     * Право собственности в Судебниках 1497 г. и 1550г.
     Недостаточно внимания было уделено развитию гражданского  права, оно базировалось на нормах права и юридической практике.  Нормы гражданского права отражали и регламентировали процесс развития товарно - денежных и обменных  отношений. 
      Судебник 1497 г. подробной регламентации права собственности не содержит, и, хотя в нем упоминается различное продаваемое имущество и земля, никаких специально оговоренных юридических последствий из этого не следует. Тем не менее, законодатель, осознавая значение земельных споров, предписывает устанавливать «загороды» между селами, деревнями и земельными участками, чтобы облегчить разбирательство о принадлежности собственности.
     «… 61. О ИЗГОРОДАХ. А промежи сел и деревень городити изгороды по половинам; а чьею огородою учиниться потрава, ино тому платити, чья огорода…[6.39 с.]
     62. О МЕЖАХ. А кто сореть межу или грани ссечет из великого князя земли боярина или монастыря… ино того бити книтием, да исцу взяти на нем рубль…»[6.40с.]
     Утверждается принцип частной собственности на землю: иски по поводу собственности могут взаимно предъявляться феодалами, монастырями, помещиками, крестьянами, даже администрацией к администрации самого князя.
     «…63. О ЗЕМЛЯХ СУД. А взыщет боярин на боярине, или монастырь на монастыре, или боярской на монастыре, ино судити за три годы, а далее трех годов не судити. А взыщут на боярине или на монастыри великого князя земли, ино судити за шесть лет, а дале не судить. А которые земли за приставом в суде, и те земли досуживати.»[6.40с.]
     Юшков справедливо замечает, что в этой статье так же необходимо учитывать само понятие давности и ее сроки. Давность была известна еще Правосудию Митрополичью (XIII в.). Что же касается сроков давности, в ст.63 устанавливается два срока, чего не знал ни один прежний закон. [5.31с.]
     В законе предполагается и предъявление документов, и опрос свидетелей, но законодательно эти вопросы не урегулированы. Ничего не говорится и о возмещении убытков собственником. Конечно, существовали традиции разборов споров собственности, на базе которых решались дела.
     Судебная документация показывает, что щепетильное отношение властей к вопросам установления права собственности несколько утеряны. Судебник не знает, установления права собственности через владения по давности он просто фиксирует, срок (три года) для принятия земельных исков. Статус вотчин и поместий не регламентирован. Все это свидетельствует о некотором упадке теоретической юриспруденции, однако это объясняется тем, что законодательство было, так сказать, смещено в область практического судопроизводства.
     Судебник 1550 г. повторяет выше приведенные выше положения Судебника 1497 г., но дает более подробную регламентацию правового статуса земельных объектов.  
     * Вотчины в судебнике 1550 г.
      В судебнике 1550 г. подробно говорится о вотчинах, которые, как объект частной собственности, испытывали влияние торгово-денежных отношений, отношения между феодалами и с центральной властью. В (ст.85) различаются две категории вотчин.
     Родовые вотчины были объектом собственности внутри рода, и государство предпринимало действия против «оскудения» фамилий путем установления права родового выкупа. В течение 40 лет родственники (братья, племянники) могли в случае продажи выкупить родовые имения обратно, если они не давали согласия на продажу. Дети и внуки этим правом не пользовались. В режиме вотчин сказывались типично феодальные отношения.
     « 85. А ВОТЧИНАХ СУД. Кто вотчину продаст, и детям его и внучатом до тое вотчины дела нет, и не выкупити им; а братья будут или племянники в тех купчих в послусех, и им и их детем по тому ж до тое вотчины дела нет и внучатом. А судити о вотчине за сорок лет; а дале сорока лет вочьчичем до вотчины дела нет…». [6. 45-46с.с.]
     Право родового выкупа имеет определенное сходство с залогом. Именно поэтому Судебник говорит о нем в этой же статье. Вотчину можно закладывать как родственникам, так и посторонним лицам, закон только оговаривает размеры залога. Сумма заклада не должна была превышать действительной цены вотчины. «Тот, кто дал…лишек болши тое цены, чево та вотчина судит, и у того те денги пропали».[6.46 с.]
     Купленные вотчины могли свободно продаваться и отчуждаться владельцам, как товар. Кроме того, существовали жалованные вотчины, пожалованные государем за службу пожизненно или в собственность. Субъектами собственности являлась семья (муж и жена), предполагалось, что вотчины приобретены супругами совместно на общие средства.
     Договор в XV-XVI вв. – один из распространённых способов приобретения права на имущество. Широкое применение получает письменная форма сделки, оттеняющая на второй план свидетельские показания. Обязательное право развивалось по линии постепенной замены личностной ответственности по договорам имущественной ответственностью. 

     * Обязательства и договоры.
      В судебнике 1497 г. договоры представлены весьма не полно. Купля-продажа упоминается в (ст.ст.46, 47), условия ее не раскрыты, главное внимание уделяется присутствию свидетелей сделки, которые могли бы подтвердить ее содержание при спорах.
     « 46. О ТОРГОВЦЕХ. А кто купит на торгу что ново, опроче лошади, а у кого купит, не зная его, а будет людем добрым двема или трем ведомо и поимаются у него, и те люди добрые скажут по праву, что перед ними купил в торгу, ино тот прав, у кого поимались и целованиа ему нет.» [6.38с.]
     Чаще всего говорится о договоре займа (ст. ст. 6, 38, 48, 55)[5. сс.16,18 21,24], но его совершение также не закреплено. Указывается на возможность назначения судебного поединка при спорах, при рассмотрении дел о займах присутствуют в суде «лучшие люди».
     Повторяется старая формула Русской Правды о займах разорившегося купца: при злостном банкротстве он мог продаваться в рабство, а при «бесхитростном» получал специальную грамоту о рассрочке выплаты долга от государственной администрации. По договору найма, человек, покинувший хозяина раньше срока, терпит убытки.
     « 54. А наймит не дослужит своего урока, а пойдет прочь, и он найму лишен». [6.39с.]
     Кроме того, указано на возможность участия в договорах женщин, стариков и малых детей (ст. 52)[6.39с.], отпуск холопов на волю предстает как особая договорная форма представленная документами (ст. 18) [6.35-36с.с.]. Иски о земле (ст. 61-62) [6.39-40с.с.] базируются на строго определенных границах между земельными владениями. Устанавливается давность (три-шесть лет) по земельным спорам. И это все, что сказано об обязательственном праве, тогда как в практической жизни земельные сделки и аренда имели масштабный характер. Ситуацию конкретизируют ст.2, которая обязывает судей «никакого жалобщика не отсылать»[6.34с.], а «давать ему суд». Таким образом, суды принимали любые иски по любым делам.
     При заключении любых сделок выделяются два главных момента: документальное оформление любого договора для возможности обращения в суд (отсутствие документов было причиной назначения судебного поединка); свободное волеизъявление сторон (любых сословий) при определении содержания большинства условия сделок. Сделка оформлялась письменно в нужном количестве копий, датировалось, на документе ставили подписи свидетели, указывалось имя дьяка, скрепившего грамоту печатью; в нем перечислялись все условия сделки, подробно описывались земельные границы участка. Судебник 1550 г. сохранил суть и принципы Судебника Ивана III. Изменения коснулись договора займа. Он мог заключаться «с кабалой на услужение» и без “кабалы” с обычными процентами. Во втором случае лицо оставалось полностью свободным и отвечало лишь имуществом (ст. 36).[6.43с.]  Займ с «кабалой», то есть обращение в «кабальное холопство», был разновидностью феодального найма и оформлялся соответствующим документом. Поэтому Судебник запрещал «холопить» детей феодалам феодалов (детей боярских) – они предназначались для службы государю.
     « 81. А детей боарских служилых и их детей, которые не служивали, в холопы не приимати никому, опричь тех, которых государь от службы отставит».[6 45с.]
      Услужение в городах в любом случае не вело к зависимости без соответствующего договора. Кроме того, Судебник запрещал сделки с «родовыми вотчинами» (ст. 85) [6.45с.] и злостный купец-банкрот уже не обращался в рабство, а отрабатывал долг до погашения (ст.ст.85, 90)[6.45с.,7.]. Таким образом, имущественная ответственность по обязательствам в Судебнике укрепляется с появлением феодального варианта зависимости должника в виде «долговой кабалы» и отработки долга до «искупа».
* Семейно-наследственное право в Судебниках 1497г. и  1550 г.
     Заметное влияние оказывали специфические факторы, на развитие семейно-наследственных отношений в XII – XV вв. Мужчины-воина, как главы семьи, в условиях владычества Орды, повысилась. С другой стороны, формировалось нечто вроде «затворничества» женщин из-за опасности насилия. Закреплялись особые правила «домостроя», выразившиеся в подчиненности женщин в быту, запрете мирских увеселений. Государство, обремененное военными заботами, независимо от своей воли консервировало правило «домостроя», облегчающие повиновение семьи жесткому государственному порядку.
     Была особенно ощутима, подчиненность женщин, в крестьянской среде.
     С присоединением Новгорода и Пскова к Московскому государству угасли наметившиеся там ориентиры наследования. Воля наследователя уже не была абсолютным критерием, Судебники 1497 и 1550 гг. для новых форм (вотчин и поместий) установили значительные наследственные ограничения. Женщины допускались к наследованию (ст.60) Судебника 1497 г. и (ст.92) Судебника 1550 гг. [6 с.39, 7.]. Родовые вотчины оставались в роду, их не имели права завещать по своей воле. Поместья также не могли отчуждаться «на сторону», они переходили к детям с условием службы. Женщины получали из состава поместий законную долю на «прожиток». В крестьянской среде практиковалось наследование по обычному праву.
     В Судебнике 1550 г. вопрос о соотношении завещания и закона не всегда достаточно ясно регламентировался нормами права. Более четко обозначены права первоочередных наследников – жены и детей, лишь при их отсутствии призывались к наследованию другие родственники. 	
     «…ст.60. А которой человек умрет без духовные грамоты, а не будет у него сына, ино статок весь и земли дочери; а не будет у него дочери, ино взяти ближнему от его рода…»[3.39с.]
 Внебрачные дети не имели прав на наследство как плод «блуда».
     * Уголовное право.
     Преступление – это, прежде всего, нарушение уставных норм, предписаний, а также воли государя, которая неразрывно связывалась с интересами государства. [2.58с.]
     Оба Судебника знаменуют этап единого Русского государства и в области уголовного права, начинают долгий процесс формирования системности. Деление преступлений осуществляется по наличию специального субъекта – «лихих людей». Все наиболее тяжкие преступления:  разбой, душегубство, татьба – выделены в особую группу, связанную с «лихим делом».[2.58с.].  Судебники отмечают два типа преступлений – «крамола» и «подым».
     Судебники закрепили наказуемость антигосударственных деяний (ст. 9) Судебника 1497 г.[6,34c.] и (ст.61) Судебника 1550 г.[7].), под которыми понимались политические и должностные преступления. Группируя преступления против личности и собственности, выделяют квалифицированные виды убийств «государственный убийца», «разбойный убийца»,  в большинстве имущественных преступлений объединены (татьба, разбой, грабеж)[2.58с.]. В противовес «измене» Псковской грамоты, политическая деятельность против государства именуется «крамолой», подчеркивается ее «внутренний характер», направленность против власти:
     «Государскому убойце и крамольнику, церковному татю и головнику, подымщику и зажигальщику…живота не давать, казнить смертной казнью».[7]
     Сюда же примыкали заговоры и мятежи, бесчестье и брань в адрес государя - «подым».
     Должностная преступность в Судебнике 1497 г. упоминается в виде запретов взяточничества, «ведоимства», злоупотреблений властью, без установления конкретных репрессивных мер. Страна управлялась узкой группой лиц, в отношении которых государство ограничивалось превентивными запретами. В Судебнике 1550 г. взяточничество уже рассматривается как уголовно наказуемое деяние. По некоторым мнениям, идея служебного долга была на Руси достаточно развита и европейское право не знает такого целенаправленного воздействия в борьбе с злоупотреблениями и коррупцией, как русские Судебники. Следует отметить,  в царствование Ивана IV и в опричное время,  коррупция и злоупотребления властью особенно развились.  Ответственность должностные преступления имела сословный характер: высшее боярство выплачивало штрафы, дьяков наказывали тюрьмой, подьячих – торговой казнью.
     «…ст.52. А приведут кого с поличным впервые, ино его судите да послати про него обыскати. Назовут его в юбыску лихим человеком, ино его пытати; и скажет на собя сам, ино его казните смертною казнью; а не скажет на собя сам, ино его вкинут в тюрьму до смерти, а исцево заплатит из его статка. А скажут в обяску, что он добрый человек, ино дело вершите по суду.»[7.]
     Смертной казнью могла наказываться церковная и “головная” татьба. Действовал принцип личности и собственности всех сословий, хотя ответственность за преступную деятельность имела сословный оттенок. В центре стояла охрана жизни, принадлежащей Богу, и за «душегубство» разбойники карались смертью. Бытовые убийства Судебники регулируют недостаточно ясно. Летописи того периода упоминают об осуществлении смертной казни через утопление. В январе 1498 г. Иван III велел «...казнити, потопити в Москве реке нощью...» «лихих баб»[9], приходивших с зельем к великой княгине Софье - участнице заговора против Ивана III. 
     За обычную кражу били кнутом, заставляли возместить ущерб и сажали в тюрьму до тех пор, пока виновного не брали на «крепкие поруки». При вторичной краже, при разбое и грабеже тщательно расследовалась связь подозреваемого с «лихими людьми», при обнаружении ее могла следовать смертная казнь. Судебник 1497 г. устанавливает, что при отсутствии денежных средств вор должен отработать убытки. Судебники за все виды посягательства на личность и собственность предусматривают имущественно - штрафные взыскания. За нарушения межи князя или боярина били кнутом и наказывали штрафом в 1 руб.; за нарушение крестьянской межи также полагался денежный штраф.
     Централизация государства благоприятно складывалась на торгово-экономической деятельности. Но преступность в этой сфере приобрела организованный характер, участились финансовые злоупотребления. Поэтому возникла необходимость в регламентации торговых пошлин, охране торговли. В 1553 г. в Москве состоялась массовая казнь преступной организации, занимавшейся подделкой монет. К середине XVI в. по всем торгам разослали единые меры для торговли. Употребление «старых» влекло уголовную ответственность: сначала штраф, а потом тюремное заключение.
     Религиозные преступления в Судебники не были включены, и практика здесь имела свои особенности. За тяжкие религиозные преступления виновные подвергались двойному преследованию со стороны государства и со стороны церкви. Как и в Европе еретиков сжигали, но в сравнении со странами Европы число казненных на Руси было в тысячи раз меньше. Русскому праву не был свойственен террор ради террора. Еретиков сжигали лишь тогда, когда в их действиях видели социальную опасность. Церковь осуществляла свою деятельность в духовной сфере более последовательно, на Руси не было инквизиции, а принцип духовной свободы долгое время занимал важное место.
     Уголовные наказания в Судебнике 1497 г. были значительно мягче, нежели в странах Западной Европы, хотя карательная практика средневековья везде отличалась достаточной жестокостью. В русских уголовных наказаниях отсутствует свойственная Западу идея превентивного террора, они более идеологизированы (связаны с религиозными воззрениями), направлены на изменение духовного облика и поведения преступника, на сохранение его в лоне общественной жизни.
     Смертная казнь в Судебнике 1497 г. предусмотрена примерно в десяти случаях (ст. 9,11, 13, 39). [6.35с.]
     «9 ст. А государскому убоице и коромолльнику, церковную татю, и подымщику, и зажигалнику, ведомому лихому человеку живота не дати, казнити его смертною казью» [6.35с.]. 
       Действовало правило, согласно которому государь мог помиловать приговоренного. Власть понимала, к каким гибельным последствиям мог привести террор в отношении собственного населения. Мнения западной науки о русском деспотизме мало соответствует действительности. В литературе имеются указания, что в германской Каролине (1523 г.) смертная казнь предусматривалась гораздо чаще – в 44 случаях. Анализ летописей, показывает, что со времени правления Ивана III (с 1462 г.) до середины XVI в. связи с борьбой с «лихой преступностью» даже по политическим заговорам против Москвы казни применялись очень ограниченно. Огромную роль в этом играла национальная идеология, согласно которой преступник после смерти отвечал лишь перед Богом, а светская власть не вправе предрешать его судьбу. Отсюда – строгое соблюдение погребальной обрядности. Изуверские способы казней не были распространены: наиболее приемлемым считалось отсечение головы, разбойников вешали, фальшивомонетчикам (как и в Европе) заливали горло металлом.
     Телесные наказания в Судебниках представлены довольно широко. Однако русскому праву было чуждо изуверство ради устрашения. В отличии от «цивилизованной» Европы на Руси не выкалывали глаза, не отрубали части тела. Конечно, в этом сказывался прагматический подход: инвалид не был нужен обществу, обремененному войнами и тяжким трудом.
     В основе применения телесных кар лежали болевые наказания (особенно кнут), чтобы посредством боли и страданий заставить преступника следовать государственным предписаниям. Судебник 1497 г. предусматривает применение кнута (торговая казнь) к феодалам, замешанным в антигосударственных заговорах, за посягательства на собственность (кражу), за порчу межевых знаков.
     « 62. О МЕЖАХ. А кто сореть межу или грани ссечет…ино того бити книтием, да истцу взяти на нем рубль».[6.40с.].
     К середине XVI в. телесные наказания пропагандируются в семье (нравоучительные побои). К этому времени сложилась ситуация, когда палки и плети стали одним из методов «наведения должного порядка» в работе государственных учреждений и в быту. В этом проявилась логика государственной политики. «Раздача боли» подданным в политике Ивана IV очень важный фактор.
     Судебник 1550 г. вводит болевые наказания за должностные преступления: фальсификация протоколов суда, подделка документов, корыстные злоупотребления, необоснованные обвинения во взяточничестве (ст.ст.5, 28, 47, 53, 54, 99).[7]
     «…ст.99. Да велети прокнати по торгом на Москве и во всех городах Московские земли, и Новагородские земли, и Тверские земли и по волостем, чтоб ищея или ответчик судьям и приставом посулов в суде не сулили; а послухам, не видев, не послушествовати, а видев сказати в правду. А послух опослу-шествует, не видев, лживо, а обыщетца то опосле, ино на виноватом послухе гибель исцева и убытки все, а в вине казнити торговою казнью…»[7.]  Одновременно он предусматривает применение кнута по «лихим делам» как пыточного средства и сохраняет его для случаев Судебника 1497 г.
     В середине XVI в. стали практиковаться так называемые «правежи» – битье толстыми с целью принудь к уплате долгов. В 50-е они были законодательство урегулированы. После месячного правежа неплательщик выдавался «головую до искупа». Наказания такого рода свидельствуют о проникновении «палочной» дисциплины в народный быт.
     Тюремное заключение в Судебнике 1497 г. не упоминается, преступники могли помещаться в монастырском подвале или на срок «сколько государь укажет». Государство еще не имело возможности обременять себя расходами на содержание заключенных, тюрьма была уделом высокопоставленных лиц.
     Толчком к развитию меры наказания в виде лишения свободы послужило разрастание массовой преступности, хотя порядок содержания в тюрьмах был еще не определен. В этой связи практиковалось «окование в железо» во избежание побегов. В 30-50-х годах XVI в. в ходе земско-губных реформ появились тюрьмы, которые обслуживались населением. Имелись случаи нападений на места лишения свободы преступных группировок с целью освобождения собратьев и тюремных поджогов.
     Судебник 1550 г. упоминает тюремное заключение уже в 21 случае (для служащих, «лихих людей», лжесвидетелей). Тюремное заключение становится самостоятельным видом наказания, осознается его влияние на преступников и встает вопрос о сроках заключениях, но он начинает разрабатываться уже после Судебника 1550 г.
     Штрафы в Судебниках выступали как дополнительный вид наказания за большинство преступлений (вместе с телесными наказаниями и тюремным заключением), конфискацией имущества (ст.59-61). «Ст.61 …а что ся остатка останет за исцовым, то и отдати в прогоны…»[7.]. Как самостоятельное наказание штраф назначался за оскорбление и бесчестье (ст.26 Судебника 1550 г.) «…посмотря по увечию и по бесчестию…»[6. 40с.] Штрафная система была сословной. Более высокие штрафы предусматривались для высокопоставленных лиц, но и за бесчестье представителей высших сословий платили больше (за гостя – 50 руб., торгового и посадского – 5, крестьянина – 1). За бесчестье женщин выплачивалась двойная сумма штрафа.
     * Судебный процесс.
     К концу XV в. государство сосредоточило в своих руках судебные функции по всем важным делам, что было закреплено в Судебнике 1497 г. Теряла свое значение, Вотчинная юстиция, за ней остались лишь малозначительные дела. Судебная функция стала областью государственной деятельности с определенным штатом исполнителей, дьяков и судей, на содержание которых требовались деньги. В Судебниках 1497 и 1550 гг. определен размер судебных пошлин.
     Единовременно с состязательным развивался розыскной процесс «инквизиционный», при котором инициатива ведения следствия и процессуальных действий принадлежит государственным органам, а стороны теряют самостоятельность в выборе действий. В состязательном процессе  по гражданским делам роль государственного суда и его инициатива значительно возросли.  Укрепление состязательных начал основывалось на понимании зак.......................